6 - ревность (1/1)

Джеффри никогда не считал себя излишним собственником. За всю его отнюдь не короткую жизнь и многочисленные увлечения (начиная соратниками в Гвардии и заканчивая дочерьми знакомых Карла, которых так манила неотёсанность и некая дикость МакКаллама) он от силы чувствовал ревность раз или два.Всё изменилось с приходом в его жизнь Джонатана Эммета Рида. Чёртов упырь был на редкость живучим, что только подстёгивало МакКаллама, ищущего поначалу любой встречи с ним для стычки лоб в лоб. Как его отношение к подобным встречам начало меняться в лучшую сторону, он заметил не сразу, но теперь он волей-неволей искал на широких улицах Вэст-Энда и в тёмных грязных переулках Уайтчепела знакомую высокую фигуру в пальто, но не для очередной схватки, а…Джеффри даже не знал, зачем. Зачем, бродя по заражённому Лондону в одиночестве, он ищет компании очаровательного доктора (уже даже не чёртова упыря), приказывая своим людям не убивать его, если им повезёт больше. Как и не понимал, зачем начал наведываться в Пемброук так часто; из Суонзи он всё равно давно выжал всё, что мог, и тот – упрямый осёл – никак не хотел отдавать ему- то есть, избавиться от "змеи, пригретой на груди", что находится в такой близости от беззащитных, больных и умирающих людей.А потом узнал, как-то наведавшись в кабинет к самому Риду. Осознание свалилось на Джеффри, как снежный ком на голову: это абсолютно точно не было происками экона, ведь он как никто другой знает, как ощущается гипноз. Нет, это происходило с ним на самом деле, когда он потянулся к доктору за поцелуем, и не встретил не то что должного, а вообще никакого сопротивления. Это всё взаправду, думал Джеффри, когда с него стянули пальто и подтолкнули его к кровати. Я действительно пересплю с упырём, пульсировало в его голове, когда он раздевал Рида, бродя руками по худощавому телу, в котором чувствовалось столько силы, что у самого МакКаллама кровь застывала в жилах.***МакКаллам никак не мог ожидать, что Суонзи в кабинете будет не один. Сам доктор сидел за своим столом, посмеиваясь с, видимо удачной шутки другого присутствовавшего: Джонатан сидел прямо на этом самом столе, полуоборотом к Эдгару и, прерванный на половине слова, обернулся к двери, в проёме которой и стоял неожиданно совсем обезоруженный Джеффри.– МакКаллам, – первым прерывает тишину Суонзи. – Чем обязаны такому визиту?– Это ещё что за...– охотник не мог подрбрать подходящих слов, сначала от удивления, потом – от (совершенно неожиданно откуда взявшейся) ярости.Что он здесь делает? Какого чёрта раскинулся так вальяжно, без пальто и даже без пиджака, на столе, в столь вопиющей позе, что у МакКаллама действительно не было слов, чтобы это описать.– Джеффри, – послышался мягкий, как бархат, голос экона, но он отнюдь не расслаблял, заставляя сердце биться сильнее не в экстазе, а от застилающей глаза ярости. – Что-то случилось?Рука сама сжалась в кулак, грудь ходила ходуном от глубокого учащенного дыхания.– Выйди, – обратился он к Риду.– Джеффри, что такое…– Вон! – теряя терпение, охотник указал на дверь кабинета. Суонзи со скрипом отодвинул стул и поднялся, опираясь руками о стол.– Попрошу не повышать голос на персонал моей больницы. Джонатан, – он повернулся к экону. – Оставь нас наедине, и прости этого придурка.Рид, Джонатан молча кивнул, поднимаясь со стола, и вышел, даже не взглянув Джеффри в глаза. Дверь закрылась, когда охотник уже подскочил к злосчастному предмету мебели, на который он злился не меньше, чем на обоих докторов.– Придурка, значит...Думаешь, я не понял, – он описал петлю в воздухе, указывая на самого Суонзи, на стол и на дверь кабинета. – что вот это вот сейчас было?– А что такое? Мы просто разговаривали…– Ой да что ты! У Вас люди умирают, доктор Суонзи, люди, которым нужна Ваша помощь, а вы сидите в своей цитадели и любезничаете, как...как два голубка!Эдгара пробило на смех.– Боже правый, Джеффри, ещё немного, и я подумаю, что Вы ревнуете.– Вы лучше не обо мне думайте, Эдгар, – МакКаллам указал пальцем аккурат на дужку очков на носу Суонзи. – А о том, что ваша с Ридом халатность может привести с человеческим смертям.Сложенные на столе книги и кактус в крохотном горшочке полетели на пол с лёгкой руки охотника, который поспешил удалиться из кабинета после устроенной сцены.