30. Безумие тореадоров. (1/1)

Что же я натворила…?— Тише, все хорошо.Нет, ни разу не хорошо. Очень, очень плохо. Рыдания рвали грудь?— внезапные, резкие, сухие и судорожные, они душили, заставляя верить, что воздух все еще нужен?— так по-человечески, если честно.?— Скоро пройдет, постарайся не обращать внимания. Пить хочешь?Она коротко мотнула головой?— она ничего не хотела. Хотела только выть, биться в бессильной ярости на саму себя и на него?— ненавидела. Ненавидела?— и так сильно, что хотелось вот прямо сейчас вцепиться в его глотку и вырвать кусок, ощущая под ногтями треск мертвой, твердой плоти.?— Хочешь остаться одна?Кивок. Его голос ядом сочился в уши, сметая к херам остатки душевной апатии, и ей стало страшно?— неужели все закончилось? Неужели больше не будет той легкости, апатии, ощущения вседозволенности, в котором она тонула черт знает сколько времени, наслаждаясь единением со своим внутренним Зверем??— Хорошо. Побудь одна, а я пришлю тебе подарочек, чтобы, когда придешь в себя, было чем подкрепиться.Сасори встал и отошел от нее, и внезапно воздуха стало больше?— едва за ним закрылась дверь, отсекая ее от удушающего влияния тореадора, как стало легче.Она откинулась на спинку кресла, притираясь спиной к густому меху, на котором сидела, и щекотка у бедер воскресила в памяти то самое ощущение, заставляя вновь выть.Шерсть Сая была мягче. А ей снова больно в груди от безысходности. Вспыхнуло в памяти лицо Хинаты, сжимающей ее горло на расстоянии?— и горькое чувство потери навалилось на нее, вжимая глубже в кресло.Дейдара объяснял ей, что такое может быть?— человечность в тореадорах умирает быстро, но также быстро может воскреснуть, если не загасить ее до конца сразу?— чем она и занималась все время в компании с ним и Сасори, не без успеха, стоило признать. И все же подлое чувство предательства, стыд перед самой собой и болезненное осознание своей ошибки никак не хотело отпускать, иногда прорываясь вот так, через пелену кровавого угара, рыданиями.Апатия наступила так же внезапно, как до этого пришло чувство обреченности?— как будто переключился тумблер в башке. Инстинкты обострились, слух четко различил быстрое сердцебиение, а потом открылась в дверь и в комнату на ватных ногах зашла девушка.Фантастика, как же она пахла. Ванилью, лаком для волос и страхом. Волшебная смесь. Остатки человечности отступили, позволяя на передний план выйти всепоглощающему чувству голода, контроль над которым Ино давно потеряла?— оно мучало ее без перерыва, и даже во время кормления?— мало, мало, мало, блять, нужно еще.Ино встала и мягко потянулась, сквозь прикрытые веки наблюдая, как вытянулось лицо у девушки, едва она осознала, что Ино абсолютно нага. Наслаждаясь произведенным эффектом, она приблизилась и взяла ледяную руку ее полдника в свою, нежно прижав к своим губам тыльную сторону дрожащей ладони, длинно лизнув. Сладкая. Явно не дешевка, коих было огромное множество, а именно что-то качественное, способное насытить до краев, вкусное, терпкое, наверняка редкое. Мальчики ее балуют.?— Мне страшно,?— сдавленно просипела девушка, потупив взор, едва Ино встретилась с ней глазами. —?Я никогда… с девушками…?— Сколько тебе лет? —?Ино повеселила формулировка. Взгляд девушки был чистый и ясный, ничем не одурманенный, и кажется, она решила, что здесь именно для этого. Святая наивность.?— Восемнадцать,?— ее трясло. Что-ж, может, и стоит. Хотя секс?— такая человеческая низость, чуждая вампиру, что заниматься им?— себя не уважать, тем более со смертными. О тех чувствах, что вспыхнули в ней после Сая, она предпочитала не вспоминать?— слишком сильным было унижение. Смазливый, мерзкий ублюдок.Самоуверенный, самовлюбленный, высокий, красивый, с идеальной улыбкой, разбивающей сердца, с глубоким взглядом, раздевающим догола, ублюдок-оборотень. Отвратительно.Она впилась ей в губы глубоким, влажным поцелуем, прикусив ей губу и тут же захлебнувшись вкусом?— это было невыносимо вкусно. Такая кровь?— редкость, Ино всего несколько раз за свою не-жизнь встречала такую, и не могла спутать ни с чем.Четвертая. Отрицательная. Бесподобная.А ведь среди смертных эта девушка была, ну, на шесть. Из десяти. Ничем не примечательная внешность, не считая хуевого морковно-оранжевого цвета волос с сильно отросшими корнями. Попытка выделиться из толпы, потерпевшая сокрушительное фиаско. Обычная фигура, с небольшим животом и парой складок на боках?— не толстая, но дряблая, явно незнакомая со спортом. На жертву бургеров не похожа, скорее, сутулая заучка-студентка. Как, интересно, она попала к Сасори? Хотя, какая разница.Нет, хватит превращаться в животное. Она тореадор, а не хер с горы?— она любит бокалы на высокой ножке. Покормиться прямо из тела?— хорошо, но лишено эстетики. Так что мягко шепнув прямо в губы будущего трупа, что скоро вернется, с обещанием облизав ее губы напоследок, она, не оборачиваясь, вышла из комнаты, не заботясь, что ее будущая жертва может увидеть труп предыдущей в углу, на тонком, пропитанном кровью матрасе. И пусть увидит. Сильнее испугается, а значит, напор крови под частым сердцебиением будет сильнее.Бесшумно прошла по коридору мимо ванной, где, судя по звукам, кто-то то ли рыдал, то ли блевал?— жилище тореадоров никогда не пустовало, поражая разнообразием контингента и их переменной выживаемостью?— Дейдара любил создавать упырей, окружив себя армией подобострастных поклонников и поклонниц, чью кровь Ино тоже пила запоем, слегка проредив их ряды. Труп в ее комнате не был исключением.Но за пару секунд до того, как она, не стесняясь своей наготы, ворвалась в гостиную к Сасори, ее припечатал к месту голос Дейдары, которого уже сутки не видела:?— А эта Сакура так орала, надо было слышать! —?низкий, четко выверенный до последней ноты, смех Дейдары болью отозвался в висках, заставив застыть и прислушаться. Сакура? А он-то откуда о ней знает? Или это тезка??— Зря ты это. Камарилья может понять, что это ты подстроил ее смерть.?— Как? Я чист,?— ногти клацнули о стекло, и Ино почти увидела, как Дейдара крутит в пальцах рокс со льдом и кровью?— при жизни он был поклонником виски со льдом. —?Ее разорвут создания Цимици, к которым я не имею отношения. Но хороша, конечно. Была, наверняка,?— когда я уходил, один из моих любимчиков почти оторвал ей руку, так что…?— А с Ино ты что будешь решать? —?в голосе Сасори послышался гнев; Дейдара цыкнул.?— Потерпи. Пара дней?— и я ее трахну, и тогда?— делай все, что пожелаешь.Ино будто окатило ушатом ледяной воды. Что он только что сказал??— Я понимаю твои смертные игрушки, но Ино… —?Сасори чуть повысил тон,?— она слишком красивая. И ты уже два дня говоришь только о ней.?— Ревнуешь? —?зашуршала одежда, и Ино резко прижалась всем телом к стене, чтобы ее не заметили. —?Это же всего лишь блажь, ты должен понимать. Такая пустышка в сравнении с тобой?— сам подумай, кто она и кто ты? —?стакан звякнул о столешницу. Ино услышала влажные звуки, которые ни с чем не спутать?— они целовались, грязно и мокро, и от одной мысли, как это выглядит, стало одновременно тошно и жарко. —?У нас на двоих одна вечность. Собственно, мы и ее можем распять на двоих, если хочешь.?— Я хочу тебя,?— голос Сасори смягчился,?— но Ино и правда красивая.?— Расскажи еще раз,?— голос Дейдары сорвался, перемежаясь влажным причмокиванием,?— расскажи, как… пх…?— Я вскрою ее… вот тут… —?треск ткани; задушенный вздох Дейдары?— и Ино, активировав Стремительность, за секунду вернулась в комнату и бесшумно закрыла за собой дверь, ощущая гулкую пустоту внутри, там, где должно сейчас неистово биться сердце от ужаса.Блять. Бляяять.В мозгу глухо бились обрывки информации, не желая собираться воедино и формировать цельную мысль. Создания Цимици, любимчики Дейдары, подстроенная смерть Сакуры, планы?— простигосподи?— распять ее на двоих, боже, от одной формулировки ее крутанул сухой спазм в животе, а потом… вскрыть?..Наивная идиотка, неужели не видела этот взгляд Дейдары на нее, когда она кормилась, неужели не чувствовала, как он трогает ее, голую, пока сам, собственноручно смывал с нее кровь после первой кровавой оргии, устроенной для нее, во имя нее, чтобы помочь добить и без того умирающую человечность…Всхлип вывел ее из оцепенения. Она обернулась?— девушка, предоставленная ей для кормления, сдавленно рыдала в углу, противоположном от уже пованивающего трупа, и огромными, полными слез глазами смотрела на нее, не отрываясь?— поняла уготованную ей участь.Только вот Ино со своей смириться была не готова.?— Тихо, заткнись,?— она приблизилась к ней, присев на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне?— девушка почти вросла в стену, пытаясь сохранить остатки дистанции, и быстро заговорила:?— жить хочешь? Хочешь. Тогда слушай меня внимательно. Планы касательно тебя меняются, и если поможешь?— выживем обе. Идет?Девушка вряд ли понимала, о чем Ино говорит, парализованная ужасом и паникой, и Ино пришлось коротко отвесить ей слабую пощечину?— для вампира слабую, разумеется?— голова смертной дернулась так сильно, что Ино показалось, что она случайно сломала ей шею, но нет, обошлось; девушка замерла и перестала истерить, тупым взглядом уставившись на нее.?— Отвечай быстро. Когда тебя сюда привели??— Полчаса… час. Нет часов…?— На улице было темно??— Нет, кажется.?— Дрянь.Выбираться надо срочно?— пока Дейдара и Сасори заняты друг другом, есть шанс незаметно проскользнуть через ванную в вентиляцию, оттуда выбраться в общий холл, спуститься на лифте и через подвал в канализацию.?— Раздевайся, быстро,?— девушка реально опешила, снова начав заполошно дышать и впадать в истерику, но Ино резким движением встряхнула ее за плечи,?— блять! Прекрати истерить! Белье мне свое отдай, я ж голая не пойду.Слава Каину, теперь дело пошло быстрее?— то ли девица взяла себя в руки, то ли сработало обаяние Ино, существующее отдельно от нее и функционирующее по умолчанию,?— но уже через минуту Ино натянула ее трусы и забрала майку, оставив ее в лифчике?— он ей бы не налез. Бросить девушку тут был хороший вариант, но рациональная часть?— о, именно рациональная, ведь человечности в ней не осталось,?— твердила, что ей может понадобиться подкрепиться по пути, так что лучше сосуд с кровью иметь под рукой, так что все решилось само?— Ино прокусила кожу у себя на запястье и протянула к губам девушки:?— Сделай несколько глотков, это тебе придаст сил. Не задавай вопросов, просто делай,?— пресекла ее Ино, увидев, как та скривила губы и отступила на шаг, застегивая пуговицу на джинсах.?— Я не понимаю…Ино не выдержала и буквально врезалась в нее всем телом, с силой прижимая запястье ко рту. Едва ее темная, густая кровь попала девушке в горло, как все пошло по накатанной?— мой первый упырь, мелькнула короткая мысль, омраченная тем, что Ино всегда была противником такого рода связи и принуждения. Кровь вампира была не просто источником силы для смертного-упыря, но и являлась практически оружием тотального поражения воли и самоосознания, превращая мозг подчиненного в переполненный счастьем сосуд обожания. Отныне эта девушка больше не принадлежала сама себе?— первый глоток изменил ее навсегда, заставляя верить, что теперь ее мир?— Ино, ее солнце?— Ино, и сама цель ее существования?— быть верным спутником, слугой и рабой обожаемой госпожи, лелея надежду на еще один поощрительный глоток из мертвых вен черной, проклятой крови.Просто ужасно. Но зато она будет жить?— пусть и недолго.Теперь Ино, с силой оторвав ее рот от своей руки, могла быть уверена?— она послушается, что бы она не приказала, будет спокойна и не выдаст их невольным вскриком или истерикой в ненужный момент.Они тихо выбрались из комнаты, которую Ино на прощание окинула взглядом, полным злости. Но злость была не на эти стены, а на саму себя?— сколько смертных отсюда так и не вышли по ее вине, скольких она убила здесь, и самое главное?— как она могла так поступить с Саске?Как она могла так с Хинатой?..К черту, мораль потом. Но в душе будто что-то робко дрогнуло, едва она решила вытащить девушку тоже?— как будто робкий отголосок чего-то, придавленного огромным весом Зверя, слегка, едва заметно, подал признак жизни.Впрочем, это не помешало ей, едва они зашли в ванную, резко выкрутить голову блюющему мужику с обдолбанными зрачками на сто восемьдесят?— шея хрустнула, и она почти аккуратно положила его на пол, чтобы звук падающего тела не был слышен.И тут ее накрыло.Мир смазался; ее окутал кокон образов и мыслей, не имеющих ничего общего друг с другом, пока они ползли по вентиляции,?— новоиспеченный упырь от нее не отставал; потом она как в тумане помнила обожженные сигаретой кнопки лифта; после?— зияющий провал канализации, запахи, короткий вскрик ее упыря?— когда она впивалась клыками ей в шею, чтобы покормиться; шлепанье босых ног по мутной густой жиже коллектора Даунтауна; объятие?— ее упырь едва могла просуществовать больше пяти минут без тактильного контакта; а потом вдруг крик, острый и резкий, и?— темнота.И запах.Хлорка.…у нее были связаны руки. Туго и плотно. Она качалась в такт шагам. Переброшенная через чужое плечо, как мешок с цементом, она попыталась вывернуться, но держали крепко. Приподняв голову, она увидела свою девушку, идущую следом на расстоянии двух шагов от того, кто ее нес, и тихо посмеивающуюся?— у нее был совершенно бестолковый взгляд, который то мутнел, и девушка начинала подвывать, то стекленел?— и тогда тихое хихикание слабо отдавалось эхом от стен.Тот, кто нес ее, ощутил, что она очнулась?— и смачно шлепнул ее по заднице, причем весьма болезненно?— игривости в этом шлепке не было совсем, скорее, предупреждение?— не делай глупостей.И Ино покорно вздохнула?— она ничего не могла сделать. Связана была очень грамотно?— ее Стремительность не помогла бы ей развязать руки, а ее упырь, судя по всему, мало осознавала, что происходит, и помочь не стремилась, больше походя на собачку, тупо следующую за хозяином. Черт, а ведь она даже не знала, как зовут эту морковку. И над имиджем надо будет поработать?— если она останется при ней, она не может допустить, чтобы она так ее позорила своим видом.Стоп. А давно это она начала думать о будущем этой девушки? Разве она не собиралась ее убить, когда она больше не будет нужна?Мысли снова смешались в адовый кисель; с ней происходило что-то, чему она не могла найти разумного объяснения, сознание было пятнами, вырезая целые куски из восприятия, оставляя только ошметки и кучу разрозненных мыслей, совершенно не логичных, как если бы ей в ухо засунули мааааленький такой блендер и тщательно все перемешали в однородную массу. Она начала дергаться и вырываться?— еще один шлепок, уже сильнее и гораздо болезненней. Да кто, черт возьми…Хлорка.Ей наконец-то позволили встать на ноги, и от взгляда в глаза своему… похитителю, наверное,?— ей тут же поплохело где-то там, где раньше, казалось, еще была душа, а теперь зияла дырка размером с мужской кулак. Ровно такой, который мог одним рывком вырвать ее черное мертвое сердце.Фиалковые глаза Суйгецу смотрели на нее без осуждения и гнева. Он молча поправил на ней задравшуюся майку, чтобы грудь не торчала, и убрал спутанные волосы от лица, лезшие в глаза и рот.?— Можно я ее обниму? —?ее упырь, не дожидаясь ответа, кинулась к ней и прижалась всем телом, руки скользнули по талии?— и прямо к навязанным на запястьях узлам, слишком прямо и неосторожно, и Суйгецу чуть нахмурился.Ино стало дурно, а упыря почти откинуло от нее волной безудержного хохота?— она смеялась так, что пришлось затыкать руками рот, но даже это ей не помогало?— безумие Суйгецу накрыло смертную с головой, заставляя биться в припадке Помешательства, крутиться волчком на месте и закусывать до крови губы.?— Суйгецу, оставь меня в покое, а? —?попросила она, вообще не понимая, что она тут делает вместе с ним, и когда ее план по спасению из рук двух поехавших тореадоров превратился в ее похищение поехавшим малкавианом.Он не отреагировал. Лишь снова подошел к ней, закинув ее под ее громкие протесты себе на плечо и двинулся дальше по стоку, заметно сузившемуся?— они были уже за пределами Даунтауна, очевидно.?— Бля… —?Ино накрыла злость; хотелось задеть его, хотелось вывести из этого одуряющего безумного равновесия, свойственного малкавиану?— она и в обычной обстановке не понимала ход его мыслей, стараясь по возможности просто держаться подальше и меньше пересекаться, а тут, фактически, обездвиженная им, с упырем, поехавшим от его дисциплины Помешательства, совсем взбесилась, четко зная, что словами она бить умеет. —?И что ты сделаешь со мной? А? Приведешь к нашей дорогой непогрешимой Хинате, да? —?Ее имя вслух резануло по сердцу, но Ино задушила любые намеки на стыд, стараясь убедить его, и прежде всего?— себя, что Хината отныне для нее мертва навсегда, как личность, и ядовито продолжила:?— Конечно, выслужиться перед ней. Неплохо так, да. Она меня теперь наверняка ненавидит и горит желанием убить за предательство. Хотя это вы?— вы все?— предали меня и весь вампирский род в придачу продали. А все ради кого? Оборотней. Отвратительно. Вы все мне отвратительны.Суйгецу не сбавлял шаг и, казалось, не слышит, так что Ино стала говорить еще громче:?— А ведь тебе это нравится. Быть послушной шавкой на короткой привязи. Ну да, действительно?— ты же малкавиан. У тебя адекватности, как у носферату красоты?— ни-ху-я. Ты своим умом думать не можешь вообще?— или умами? Сколько в тебе сидит личностей, Суйгецу? По штуке на слог имени??— Ты сошла с ума??— Ох, блять, заговорил, надо же! Хорошая собачка. Говоришь ?тявк?, только когда попросят. Я устала говорить с твоей тощей жопой, посмотри мне, наконец, в глаза, ссыкливый ты маразматик! Или страшно? Или боишься, что любой адекватный человек увидит в твоих глазах ту прорву безумия, что у тебя в голове??— Твои речи лишены смысла.?— Это ты весь лишен его! Ты?— всего лишь продукт больного разума, такого же, как Цимици! Просто ты хочешь быть частью нормального мира, а тебе не дано. Вот так просто. Кому-то дано, а тебе?— нет. И живешь ты шавкой, потому что боишься, что все поймут, насколько ты бесполезен. —?Ее упырь снова истерично расхохоталась, начав нелепо маршировать, размахивая руками. И Ино тоже рассмеялась. Зло и неискренне, но достаточно для того, чтобы Суйгецу вдруг остановился, осторожно спустил ее с плеча и?— наконец-то?— заглянул в ее глаза. —?Молодец, песик, послушная собака на поводке у нормальных вампиров. Ты должен меня слушаться, да? —?и она снова расхохоталась, чувствуя, как в уголках глаз собираются слезы, и внезапно поняв?— с ней и правда что-то не так. И тут дело не в потере человечности вовсе.?— Смейся, если хочешь. —?И Ино вдруг стало совсем, вот совсем не смешно. Потому что в его глазах было вовсе не безумие, которое она ему вменяла. Там была боль, нет, БОЛЬ, такого масштаба, что все те оскорбления, которыми она собиралась осыпать его дальше, застряли в горле. —?Не важно. Считай, что ты намного умнее жалкого невзрачного безумца. Не важно. Но подумай вот о чем: ты такой же мертвец, как и я. Ты умерла и возродилась… такой. В чем же разница между тобой и мной? —?Он приблизил к ней лицо, так близко, что ей стало физически больно от его взгляда, физически больно от того, что она наговорила ему?— ведь это было совсем не о нем. И его фиалковые глаза чуть прикрылись, гася веками боль, когда он лбом уперся в ее лоб?— понимающе, как будто это она, а не он, была облита помоями с ног до головы и нуждалась в утешении от нанесенных обид. —?Все просто: я помню, что я видел, когда был полностью и воистину мертв. Ты бы тоже сошла с ума.И до самого входа в особняк малкавианов Ино больше не проронила ни слова.