Осенние каникулы (2/2)
Валя ласково потрепала Владика по голове, причём настолько ласково, что паренёк тотчас же пришёл в себя. Но вот только реакция была отлична от Юлиной.
— День добрый, — не отрывая восхищённого взгляда от девушки-горы, пролепетал паренёк.— Привет, малыш, — ответила Валя.
А ведь и правда, Влад смотрелся на руках Вали как младенец на руках у мамочки.— Я Влад…— Валя.— Очень красивое имя у красивой девушки, — краснея как помидор, негромко произнёс юноша. Причём покраснели сначала только большие уши, а уж затем румянец разлился и по щекам.— Мне кажется, они нашли друг друга, — с искренней улыбкой произнёс Витя.Юля и Таня стояли в полнейшем шоке. Причём «шок» — это очень мягко сказано. Эффект был такой, как если бы они увидели танцующего голышом Тарзана со своей классной руководительницей. Хотя, эффект вряд ли бы был таким же, каким был сейчас.Первой пришла в себя Таня.— Мне кажется, лучше, если мы поменяем твой билет на билет Вали, — предложила она парню.Витя согласно кивнул и поменялся с Таней билетами.Юля всё ещё пребывала в прострации и смотрела куда-то уже явно мимо счастливых Влада и Вали. Открывая рот, прямо как рыба, кареглазая начала покачиваться из стороны в сторону, ставя тем самым под сомнение тот факт, что у неё всё в порядке с психикой.***— Да поцелуй ты её уже, дебил! Забей на то, что вы основные и параллельные стороны! — на весь кинотеатр ляпнула Юля.
Как только начался фильм, кареглазая хмуро наблюдала за картиной и в каждом действии, в каждом слове, взгляде или жесте пыталась найти что-то общее с трапецией. Бывало, ей удавалось свести несводимое. Витя, смеясь с забавных попыток Юли, вскоре сам начал комментировать фильм. Через сорок минут картины на них начал шикать уже весь кинозал и пулять попкорном. В итоге, смирившись с тем, что от трапеции в фильме есть только название, кареглазая угрюмо замолчала и тихо стала смотреть фильм.После окончания кино, Валя с Владом куда-то умчались, даже не попрощавшись. За девушку-гору Юля не переживала, а вот за паренька побеспокоиться стоило бы, как считала девушка. Кареглазая просто вспомнила, как пошутила однажды Яна:— Ну, да. Валя тоже в прошлом была лесбиянкой, пока не придавила свою подругу.Конечно это была всего лишь шутка, но Юля была человеком впечатлительным и теперь не находила себе места, пока её не поймали и не усадили на скамейку. Таня, словно почувствовав, что она здесь больше не нужна, отмазалась тем, что ей нужно заскочить в какой-то магазин, оставила Витю и Юлю наедине.
— Так как тебя всё-таки зовут? — улыбнулся парень.— Вообще-то, ты мне должен возместить моральный ущерб, если ты не помнишь, — с хитринкой в глазах проговорила Юля.— Ах, да! Точно… ты сказала, что если я угадаю, как тебя зовут, ты меня простишь. А сколько попыток у меня есть?— Одна.— Одна?!— А что ты думал, в сказку попал? Нет, дорогой, можешь закатать губу обратно, — запрокинув одну ногу на другую, произнесла Юля и покачала головой.Парень с грустью вздохнул и смирился со своей судьбой. Видимо, первый раз ему встречалась девушка, которая упорно не хотела называть ему своё имя.
— Как же мне тогда к тебе обращаться?— Какое имя тебе больше всего нравится, так меня и называй, — ответила девушка.— Отлично, — хитро улыбнулся парень, — буду звать тебя Арсением.— Что?! Так дело не пойдёт! Это неправильно! — взбунтовалась Юля.— Почему, Арсений? — картинно изумился парень и засмеялся.Весь оставшийся день парень с девушкой провели вместе за разговорами обо всём и ни о чём одновременно: от самых обычных мелочей всё постепенно скатилось до историй из своей жизни. Для кареглазой Витя оказался замечательным собеседником: и историю интересную рассказать может, и на едкие замечания девушки не обижается, а даже наоборот, парирует их, и молча выслушает любую историю кареглазой.
Серо-зелёные глаза попросту полнились настоящей теплотой, так что Юля чувствовала себя превосходно, проводя время с новым знакомым.***Настало время осенних каникул, и теперь на улице раз в десять стало меньше народу. В общежитии стало намного тише, хоть то здесь, то там раздавались голоса. Они смеялись, кричали, громко разговаривали и вносили хоть какой-то оттенок жизни в опустевшие стены здания. Валя, которая жила в комнате с Инной и Таней, уехала домой прямо с Владом. Как оказалось потом, парень и девушка-гора жили не очень далеко друг от друга. Таня тоже попрощалась с Юлей и уехала домой к родственникам, хотя раньше думала провести каникулы на острове. Ира тоже решила было уехать домой, но когда узнала, что Аня остаётся, тоже решила остаться. Ведь где бы тогда спало рыжее чудо, если бы к Яне вновь пришли? Комнаты запирались, а потом ключ отдавался коменданту. Если бы не это, голубоглазая бы отдала ключ Ане, чтобы девушка могла спокойно ночевать в её комнате.
Марина тоже никуда не собиралась уезжать. Ссылаясь на то, что у неё много работы в Совете Шестнадцати, девушка подолгу сидела в комнате Совета, причём захватывала с собой ноутбук, где могла спокойно продолжать поиски Киры. Юля решила пока не касаться той темы с пропавшей девушкой, однако любопытство уже постепенно начинало брать верх. Так что рассказ истории, связанной с Кирой, был лишь вопросом времени.Так как Таня уехала к своим родственникам, а Марина подолгу не бывала в комнате, Юля почти всё свободное время стала проводить с Витей, полное имя которого, к слову, было Виктор. Кареглазая долго не решалась спросить полное имя, потому что боялась услышать в ответ так ненавистное ей имя Виталик. Тот загадочный мужчина так и не перестал звонить Юле, но девушка уже попросту выключала телефон, поэтому Виталик её не беспокоил.Постепенно сблизившись с Витей, Юля стала приходить в комнату в самом лучшем расположении духа. Девушке казалось, что она знает парня уже несколько лет, в то время как прошло всего лишь несколько дней — если считать с того самого дня, когда кареглазая разглагольствовала на тему трапеций. Торопить события девушка не хотела, да и парень тоже не спешил, что не могло не радовать кареглазую. Несмотря на взрывной и буйный характер Юли, да и несмотря на историю с Виталиком, кареглазая очень полюбила целомудрие в Вите.
Оставалось всего два дня до начала следующей четверти, и кареглазая хотела провести это время не хуже предыдущих нескольких дней, то есть, проводя почти всё своё свободное время в компании Вити.
Проснувшись рано утром, девушка поняла, что что-то не так. Как-то стало подозрительно мало места на кровати, причём в этом была виновата не огромная игрушка Хряк, здесь было что-то другое… и живое. Бледнея всё больше и стремительней, Юля повернула голову и сразу же уткнулась носом во что-то чёрное и мягкое. Это были волосы, густые и длинные. Кареглазая уже хотела облегчённо вздохнуть, как прямо из-под этих волос услышала мерное сопение. Ещё чуть-чуть и Юля упала бы в обморок. Да, прямо рядом с Юлей дрыхла, как суслик, Инна.Кареглазая попыталась спешно ретироваться, но, как оказалось, её крепко держали одной рукой, обнимая прямо за талию. Стальную хватку было невозможно расцепить, поэтому Юля тихо заныла. С кровати Марины послышался какой-то шорох. Девушка проснулась и теперь собиралась вставать.
Раз встала Марина, подумалось Юле, значит сейчас было не больше восьми утра. Светловолосая всегда вставала рано, даже обычно раньше восьми, так что кареглазая на каникулах почти и не пересекалась с девушкой, которая, казалось, избегала её.— Доброе утро, — жалобно вырвалось у Юли.Марина вздрогнула, не ожидая, что разбудит кареглазую. Раньше же вставала и не будила.— Прости, что разбудила, — произнесла Марина. — Доброе утро.— Не кричи ты так! Разбудишь!..— Кого? — шёпотом спросила Марина и тут же, взглянув на Инну, добавила: — А боже мой… когда ж вы успели?..— Что мы успели?! — разбушевалась Юля.Инна зашевелилась и, пристроившись на смуглом плече кареглазой, вновь мирно засопела дальше. Теперь Юля не имела права пошевелиться. Только головой немного помотать можно было.— Спаси-и-и… — прозвучала жалобная просьба.— А зачем ты с ней спать тогда легла? — скрестив на груди руки, спросила девушка.— Оденься сначала, — чувствуя, как краснеют щёки, Юля оторвала свой взгляд от стройных ног своей старосты и посмотрела куда-то в потолок.Марина, щёки которой тоже тронул лёгкий румянец, который Юля, к счастью светловолосой, не заметила, взяла плед и замоталась прямо в него.— Ну так?— Я ни с кем спать не ложилась!— То, что рядом с тобой спит обнажённая девушка, говорит об обратном, — саркастически хмыкнула Марина. То, что Юля лежала в одной постели с девушкой, светловолосую как-то не очень удивляло. По крайней мере, внешне.— Об… об… обнажённая?!Да, единственное, что скрывало прелестные формы загадочной девушки Инжефалины Распикулертоны Престинарио, было наброшенное на ноги одеяло и длинные чёрные волосы.— Мандарина, помоги…У светловолосой по привычке дёрнулась одна бровь, когда она услышала ненавистное ей слово. Хмыкнув, Марина сбросила со своих плеч плед и, не обращая внимания на жалобный шёпот своей одноклассницы, неспешно оделась. Юля за её спасение успела пообещать светловолосой уже всё, что только можно было: от шоколадки до горы Фудзияма. Марину не тронуло ни одно предложение.— Ну… ну, хочешь, я тебя поцелую? — вырвалось у девушки. Рот захлопнулся позже, чем нужно было. Предложение уже было озвучено.— Ага, жажду, — неизменившимся голосом произнесла Марина.— Помоги-и-и…— Что с тебя взять… — сказала светловолосая и только склонилась над грозой призраков, как Инна подала голос:— Не трогай мою новенькую…— Да нужна она мне больно, — выпрямилась Марина.— Я бы не говорила, если бы не… — начала было Инна, как светловолосая её оборвала:— Так, я ушла завтракать. Всё.— Доброе утро, — хмыкнула Юля.— Моя новенькая… — прошептала Инжефалина Распикулертона Престинарио и прижала к себе поближе сопротивляющуюся Юлю.От нечеловеческого крика «НЕТ!!!» проснулось всё общежитие.***— Спасибо, что помогла, — вытирая лоб и поправляя съехавшие очки, произнесла Ира и вымученно улыбнулась.— Да не за что, — слабо раздалось в ответ.Кареглазая вызвалась помочь Ире и Ане со старыми книгами и журналами. В библиотеке не хватало уже места, так что всё то, что было очень старым — настолько старым, что, дохнув на книгу, та рассыпалась жалкой горсткой чего-то — или же попросту не читалось, относилось в хранилище. Раз сорок с огромными стопками книг и журналов, девушки спускались вниз по лестнице и поднимались на нужный этаж. Разминка для ног, конечно, была неплохой, но чересчур мучительной. Особенно, если учесть то, что хранилище находилось в подвале, а воздух там был сырой и затхлый.Ира по возможности старалась, чтобы Аня носила как можно меньше книг, но рыжая всё равно ухитрялась носить стопки, превышавшие Ирины и Юлины. Изумрудные глаза горели неподдельным желанием помочь. Да и вообще ко всему девушка подходила со стопроцентной отдачей, вкладывала в дело, так сказать, всю душу. Это продолжалось до тех пор, пока Ира не поймала рухнувшую без сил Аню. Руки у девушки дрожали от напряжения.
— Всё, помогла уже. Иди, отдохни. Ты не обязана мне помогать, — улыбнулась Ира.Аня вовсю сопротивлялась, но голубоглазая была непреклонна.Спустя час Юля уже еле-еле поднимала руки, хотя слабачкой кареглазая никогда и не была. Ира сжалилась над девушкой, поблагодарила её за помощь, а затем, не терпя возражений, отправила отдыхать. Кареглазая тоже взбунтовалась, но и здесь Иру невозможно было переубедить. В итоге сдавшись, девушка мирно побрела к себе в комнату.Еле подняв дрожащую от перенапряжения руку, кареглазая открыла дверь, а затем замерла на пороге при виде развернувшейся картины.Витя сидел на кровати Марины и, словно успокаивая девушку, обнимал её и гладил по спине.Кареглазая, ни слова не говоря, бросилась прочь.