Глава I. У истоков (1/1)

Как же мне было больно!Этого просто не описать простыми словами.— Беликов, я убью тебя! Я непременно убью тебя! – я, рыча и фыркая, вцепилась ногтями в матрас, на котором мне благополучно представилось лежать, пытаясь заглушить это невыносимо режущее изнутри чувство.Кто ж знал, что роды – такая мучительная вещь. Я бы предпочла столкнуться один на один с целой армией стригоев, чем с этим. Но, увы, ничего от меня не зависело. Выбора как такового нет, и не было. Только один путь – рожать. В конце концов, я ведь обещала Дмитрию здорового и крепкого малыша…до того, как он оставил меня здесь, в больнице на сохранение. Из-за небольшой передряги, в которую меня угодило попасть по собственной глупости, я чуть не лишилась той драгоценной крохи, что носила под сердцем.Схватки начались так неожиданно, что я по-настоящему перепугалась. Всё тело напряглось, пытаясь вступить в борьбу с внезапной болью. Это было в десятки раз тяжелее переносить. Увечья, которые могли нанести мне не-мёртвые, по сравнению с родами казались просто каким-то ребячеством. Сейчас меня всю изнутри разрывало на мелкие-мелкие кусочки.Я сжалась, словно котёнок, и отчаянно завыла. Моментально оказавшийся в палате врач и медсёстра еле как заставили меня расслабиться, попросив часто-часто делать вдох и выдох. Я не сопротивлялась, когда меня прямиком на постели, ножки которой были оснащены колёсиками, повезли в операционную. То, что девять месяцев зрело во мне, вот-вот собиралось выйти наружу. Наконец, этот великий день настал. День, когда на свет появится наш первенец, моя и Димкина дочь.Суета, окружавшая меня со всех сторон, очень сильно давила на мою психику. Если я беременной панически боялась родов, и этот кошмар просто так не отпускал меня, то сейчас мой страх буквально зашкаливал.Где же Дима, когда он так нужен мне?Он ведь на протяжении всего срока поддерживал меня несмотря ни на что, заботился обо мне и о ещё не родившейся малышке. Он так хотел стать отцом, что и словами не передать. В глубине души я гордилась тем, что смогла сделать этого мужчину настолько счастливым, насколько он этого заслуживал. Хотя нет, не так. Я по сей день делаю его счастливым настолько, насколько он только заслуживает этого. Даже несмотря на то, что мы практически никогда не касались такой деликатной темы как завести ребёнка, в глубине души я знала, что Дмитрий мечтает об этом, как и любой нормальный мужчина.Словно в ответ на мои немые мольбы на горизонте замаячил знакомый силуэт, облачённый в стандартную форму стража, черно-белый костюм. ?Димка? - жалобно проскулило моё сознание. Со всей силы долбанув по руке медсестру, катившую меня прямо в операционную, я попыталась тем самым привлечь её внимание ко мне.– Девушка, что вы себе позволяете? – возмутилась она, резко затормозив. – Я, конечно, понимаю, что вы беременная, но это не даёт вам право дубасить медперсонал.– Знаете что, тётенька? Мне нужен вот тот мужчина – указывая пальцем в толпу на высокого мужчину, изрекла я. – И побыстрее.– Я вам не служанка, и вообще вы вот-вот родите. Какой к чёрту мужчина?– Мне плевать. Пле-вать. Ясно? Роды подождут. Это мой муж, и я хочу его видеть здесь сию же секунду. – продолжала канючить я, как капризный ребёнок.– Девушка… - но я её самым наглым образом перебила.– Меня ничего не волнует. Он нужен мне прямо сейчас, как никто другой.Резкая боль, неожиданно вспыхнувшая во мне с новой силой, заставила меня пошатнуться. Я вцепилась рукой в железный поручень, привинченный к постели, чтобы удержать равновесие.Нет, малышка, потерпи ещё чуть-чуть!Только не сейчас.Положив руку на живот, я нащупала усиленные толчки извне. Малышка беспощадно испинывала меня, заставляя загибаться от боли.В кого это у нас она такая пошла?Неужели в меня?Похоже, у Димки на одну головную боль станет больше. Ещё одной задницы, ну, помимо моей, вечно ищущей приключений, он может не выдержать. Но ведь ему каким-то чудесным образом удалось вытерпеть меня, особенно беременную, капризничавшую раза в 3-4 больше, чем обычно.Рожать без Дмитрия я не буду. Он должен быть рядом, чтобы поддержать меня как морально, так и физически. Я боюсь. Впервые в жизни я начала бояться чего-то настолько сильно, что мне было просто необходимо крепкое мужское плечо и желанный нежный шёпот на ушко со словами, что всё будет хорошо. Собравшись с силами, я выкрикнула одно единственное слово так громко, как только могла:– Дмитрий!На мгновение наши взгляды встретились, всего лишь на несколько секунд. Он понял всё, и даже больше, чем требовалось. Резко сорвавшись с места, Дмитрий поспешил ко мне, прорываясь через многочисленную толпу. Сказать, что он был рад снова видеть меня, значит, ничего не сказать. Последний раз мы виделись где-то недели две назад, потом пару раз созванивались, поскольку ему пришлось уехать с Кристианом по каким-то важным служебным делам за границу. Мы поддерживали друг с другом контакт, но всё же это не могло заменить настоящей, реальной встречи. Внезапная боль свалила меня обратно в койку, заставив вновь сжаться от боли, как беззащитного котёнка. Тревога отражалась на любимом лице, когда Дмитрий присоединился к шествию рядом с медсестрой, в спешке вёзшей меня в операционную. Женщина бубнила себе что-то под нос, но что, мне так и не удалось разобрать, видимо выражала крайнюю степень своего недовольства моим хамским поведением. Но это ещё цветочки. Видела б она меня пару месяцев назад. Тогда бы ей пришлось обращаться прямиком к психиатру. Пускай скажет спасибо, что так легко отделалась. Могло быть гораздо хуже.— Беликов, я убью тебя! Я непременно убью тебя!Не знаю, откуда у меня вдруг взялись силы выкрикнуть эти полные злости слова. Всё произошло как-то само собой. То же самое прокричала я сегодня, находясь в своей палате в полном одиночестве. Сейчас же мне довелось пребывать в полубессознательном состоянии и лишь изредка приходить в себя. Полностью провалиться в забытье мне просто не позволял доктор и медсёстры, суетившиеся надо мной, и Дмитрий, крепко сжимавший мою руку. Вредная часть меня винила во всём этом его, в конце концов, в большей степени он был виноват в моей неожиданной беременности. Но кто мог знать, что каким-то мистическим образом это вдруг произойдёт с нами, дампирами? Никто, конечно же. Моя обида была просто смешной и глупой, но поделать что-либо с резким перепадом настроения я ничего не могла. Порой мне казалось, что Дмитрию будет проще пристрелить меня, чем терпеть мои дурацкие капризы, которыми были пронизаны последние полгода совместной жизни. Выдержка настоящего стража даёт о себе знать.– Роза, милая, потерпи немного. Пожалуйста. Не ради меня, а нашего ребёночка.– Потерпеть? Господи, я уже несколько часов терплю этот ад и больше не могу. Слышишь? Я убью тебя, самец проклятый, осеменитель хренов!– Мужчина, не обращайте внимания. Это всего лишь гормоны. – деликатно попытался успокоить доктор моего мужа.Я обсыпала Беликова такими ругательствами, пытаясь как меньше думать о том, что меня ожидало в ближайшее время. У меня был такой стресс, какого я никогда в своей жизни не испытывала.– Да я и не обращаю. За 5 лет брака и не к такому привыкнешь.– У неё отходят воды, доктор. Она начинает рожать.Я вцепилась мёртвой хваткой в руку Дмитрия до такой степени, что она вся побледнела. Наверное, останутся синяки на столь гладкой великолепной коже. Как только выберусь из заточения, а именно роддома, сразу же начну замаливать грехи, особенно перед Димой. До сих пор ума не приложу, как он мог терпеть меня всё это время. Если б таким стойким мужьям выдавали медали ? за мужество?, хотя и без медалей для меня Димка самый-самый. Можно, конечно, и парочку свежих молний набить, потому что они куда круче будут смотреться. Проверено Розмари Хэзевей, точнее, уже Беликовой. Розой Беликовой.– Эй, я всё слышу! – я нервно пихнула Дмитрия локтём, а после вдруг резко завопила, как сумасшедшая. – Господи, как мне больно! А-а-а, доктор, сделайте что-нибудь. Я уже не могу. Ну, когда же закончится это наказание?– Потерпите немного. Уже головка младенца показалась. Осталось совсем немного, совсем чуть-чуть.Какая к чёрту головка? Меня тут сейчас инфаркт хватит, а он о спокойствии просит. Убить его мало, ей Богу! Как будто мне в кайф лежать тут, раздвинув ноги перед совершенно незнакомым мужчиной. На месте Дмитрия у меня бы был весомый повод для ревности, или, выражаясь более понятнее, для мордобоя.Блин, о чём я только думаю?– Ваше ?немного? и ?чуть-чуть? длятся уже минут 15. Если вы сейчас же ничего не придумаете, доктор, то, клянусь, я убью вас в первую очередь. – заметив, как Дима залыбился в 32 белоснежных зуба, я ехидно добавила. – Но это не значит, что подобная участь тебя миновала. Ад покажется огромной роскошью, а дьявол – всего лишь шутом ряженым, по сравнению со мной и с тем, что я уготовила для тебя.Всё это было сказано с такой поразительной серьёзностью, что я уже была готова…к чему? К чему я была готова? Что Дима наорёт на меня? Скажет, что я несу всякую параноидальную чушь? Что совсем с катушек слетела или где-то головой ударилась?Вот ещё. Он всегда был выше подобного и относился ко мне, как к равной. Между нами не было половой дискриминации. Несмотря приличную разницу в возрасте (да ладно, всего-то 7 лет. Это ж просто детский сад!). Дмитрий никогда не ущемлял мои права, не читал нотации и не указывал, что я должна делать, а что нет. Что-то подобное имело место быть, но это было давно, когда он исполнял роль всего лишь моего инструктора, а я – его ученицы. Теперь всё это в прошлом.Мы слишком похожи и так безумно любим друг друга, что порой напоминаем сиамских близнецов, которые всегда вместе и в горе, и в радости.– Тужьтесь, ещё немного, и ребёнок вот-вот окажется в моих руках. Ну, давайте, давайте, ещё…ещё…– Тебе это ничего не напоминает? – тонко подметил Дмитрий, подмигнув мне бровью.Я смерила его гневным взглядом, полным неподдельной серьёзности, но , не удержавшись, приглушённо рассмеялась.– Беликов, ты извращенец ещё тот.– Можно подумать, что я тут один такой. Да и вообще ты сама вроде бы не против такого расклада. – хитрая улыбка закралась в уголки его губ.В голове вспыхнуло бешеное желание покусать мужчину сию же секунду, но уже явно не от обозлённости. В конце концов, сколько времени мы не были близки?– Да, я не против, но это не повод посвящать посторонних в подробности нашей личной жизни.Мои щёки предательски вспыхнули, стоило только вспомнить о наиболее пикантных моментах.Когда такое в последний раз было со мной?Я ужасно скучала по нежности, любви и ласке, всегда сопутствовавшим нашим отношениям.– Если на то и пошло, то именно благодаря её значительному присутствию ты сейчас здесь и рожаешь мне замечательную наследницу.– Скорее, ещё одного чертёнка.– Поздравляю. У вас не одна малышка.За непринуждённой болтовнёй я совсем выпала из реальности. Ну, нужно же было как-то отвлечься, чтобы не думать о плохом. Слова доктора, прогремевшие, словно гром среди ясного неба, потрясли меня до такой степени, что я разинула от удивления рот. Вот вам и неожиданность.– Мне послышалось, или вы сказали… - но мне было не дано закончить. Последнее слово застряло в горле, так и не прозвучав.- Да, да, милочка, вам не померещилось. У вас двойня. Вы не знали? – мужчина с таким выражением лица обращался ко мне, будто перед ним лежала не взрослая женщина, а семилетняя девчонка.Он думает, что я глупая?Я? Глупая? Так, кто-то точно заработает себе место на кладбище. Посмертно.– У меня…кто? Двойня? – я пробовала каждое слово на вкус, пытаясь до конца осознать всю суть. – Беликов, ты когда успел? Почему я не в курсе?Медсестра, суетившаяся рядом с доктором, моментально выпала в осадок от моих возмущений. Ну, что я могу сказать: у неё довольно слабая психика, раз от одной только моей фразы её заклинило. А ведь это малая толика того, что может выдать моя гениальная головушка. Розмари Хэзевей, тьфу ты, Беликова, всегда отличалась особым умом и сообразительностью.Что же касалось реакции Дмитрия на сие чудо, то она была куда более спокойной. Он не кричал, не бился в приступе радости, как это обычно бывает у меня, но тёмные глаза при взгляде на меня засверкали, словно лампочки, говоря красноречивее любых слов. Как мило. Две крохи, два маленьких карапузика, которых я вынашивала долгие 9 месяцев. Димка даже был рад такому раскладу. Теперь он будет не просто счастлив, а буквально ослеплён восторгом.Несколько недюжинных усилий, и малышка оказалась в руках доктора, вся испачканная в крови. От громкого шлепка по крохотной попке она издала отчаянный вопль. Меня от неожиданности передёрнуло, но я даже не успела опомниться, как мужчина вновь склонился надо мной, помогая с очередным прибавлением. Медсестра обтирала влажным полотенцем первенца, пока я с огромными усилиями тужилась, пытаясь, наконец, покончить с этим делом. Результатом моих стараний стал очередной детский крик, вырвавшийся из новорожденного. Я с облегчением осела на постели, вытирая рукой со лба крупные капли пота, и прикрыла глаза, постепенно восстанавливая дыхание.Я это сделала. Я родила и, как следствие, стала мамой.Да, кстати, кого именно?– Поздравляем, у вас две прекрасные дочки. – заключила медсестра, передавая мне на руки два крохотных свёртка с малышками.Дмитрий, примостившийся рядом со мной, сразу же оживился. Он помог мне придержать одну девочку, пока я старалась удобно пристроить другую. Две пары любопытных тёмных глазок сверлили меня и Дмитрия пристальными взглядами, как бы изучая. Крохи выглядели такими хрупкими и одновременно полными сил, что я чуть не разревелась самым идиотским образом.Ну, как такое возможно? Я до сих пор не верю в произошедшее.На лице Димы отражалась щенячья радость, того и гляди, вот-вот пустит слезу, но он сдерживал свои эмоции, стараясь спрятать их ото всех. Лишь в глазах мелькали отблески его истинных чувств. Любовь, гордость, нежность и одновременная страсть. Если б не медсестра и доктор, маячившие на горизонте, Дмитрий бы с превеликим удовольствием сгрёб меня в охапку, зацеловав до потери пульса. В прочем против такого расклады я ни капли не возразила, но всё же пришлось соблюдать хоть какие-то рамки приличия, дабы не совершить очередную глупость. Словно прочитав мои мысли, Дмитрий кротко чмокнул меня в макушку, сильнее приобняв, от чего я залыбилась, как кошка, наевшаяся сметаны. Немного, но всё же до боли приятно. Не хватало только заурчать от удовольствия. Малышки захныкали, потянув к нам свои ручки. Похоже, что ревнуют.Вот козы мелкие! И в кого они такие?А, ну, да, конечно, в меня…и Димку. Это ж очевидно.– Какие они красавицы! – удивлённо воскликнула я, рассматривая своих дочек.Они были маленькими, совсем крохотными созданиями, беззащитными перед суровой и безжалостной реальностью, что скрывалась за стенами роддома.Что ждёт их, меня и Дмитрия, как только мы окажемся вне этих стен?Вопросов точно не избежать. Если беременность мне удавалось скрывать, водя весь Королевский Двор в прямом смысле за нос, а всё благодаря Лиссе, то что будет сейчас?Как я смогу объяснить, откуда у меня появились дети? Отмазка вроде того, что я согласилась на искусственное оплодотворение, никак не прокатит, наоборот, даже может навредить ни сколько мне, сколько Дмитрию. Вряд ли б его прельстили слова насчёт того, что он совершенно безнадёжен для меня. Дмитрий и без этого достаточно информирован, но лишнее напоминание могло бы лишь ещё сильнее омрачить его.– Все в свою маму.– А папа просто рядом стоял, да? Очнись, Беликов, посмотри, как сильно они похожи на тебя.– На нас, Роза. – деликатно поправил меня Дима, но я, пропустив мимо ушей его слова, продолжала, как заведённая.– Прямо копии. Можно никакого теста ДНК не сдавать. И так результат налицо. - на мгновение я затихла, понимая, какую ерунду только что несла.Мне было плевать на всё это, в первую очередь я была озабочена не поразительными сходствами, а нашим совместным будущим.– Что мы будем делать дальше?– Дальше? Жить, Роза, жить.– Нет, ты не понял, я не это имела в виду. Просто что будет с нами, когда мы вернёмся в Академию? Я боюсь…боюсь, но не за себя и тебя, а за наших детей. Если кто-то посторонний пронюхает о них, то нормальной жизни нам точно не видать. Не очень хочется стать лабораторной крысой, над которой будут ставить различные малоприятные опыты. А малышки? Не о такой жизни для них я мечтала. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я.– Я понимаю все твои опасения, даже более того, поддерживаю идею о том, чтобы скрывать это столько, сколько возможно. Чем дольше мы сможем отсрачивать момент разоблачения, тем лучше. Но мне бы не хотелось, чтобы кому-то это стало известно. Рано или поздно все всё узнают, но главное не сейчас. К тому времени я что-нибудь да придумаю. Я обещаю тебе, Роза. Я обещаю.