Любопытство (1/1)
Анита клацает по кнопкам швейной машинки, только что подаренной Круэллой. Пробует. Привыкает. Изучает. Глаза ее пылают огнем, а на губах горит улыбка. - Здорово, Круэлла, - довольно улыбается она, показывая идеально гладкую строчку, - просто прекрасно. Спасибо, милая. - Не за что – кивнула Круэлла, перекладывая сигарету в другую руку, но, потеряв интерес к курению, затушила ее. – В каких облаках ты витаешь в последнее время, дорогая? Я тебя прямо не узнаю! - О чем ты, Круэлла, - добродушно улыбается рыжеволосая прелестница, словно невинное дитя, - я не понимаю. - Ты стала растерянной, дорогая, и много думаешь, прежде чем ответить на вопрос, иногда. Ты паришь в облаках. И почему я все еще не знаю, что тому причина? Анита молчит. Опустив голову, с улыбкой изучает собственные руки. Качает головой, забавно смеясь. Улыбка на ее милом личике цветет, как самый душистый розовый букет. - Все девчонки в классе уже целовались и только и делают, что хвалятся об этом. - Так, - склонив набок голову, как будто решая, хорошо это, или плохо, спрашивает Круэлла, - а ты что? - А что я? – Анита пожимает плечами. – Я еще не пробовала ничего подобного. У меня и кого-то особенного для этого нет. Да и страшно как-то. - Страшно? – удивленно приподнимает бровь Де Виль. – Почему? - Поцелуй – значимое событие. Я не хочу, чтобы это впервые случилось с каким-то придурком, чтобы я потом долго жалела. - Не настолько значимое, как люди думают о нем, дорогая, - Круэлла, как всегда, поразительно спокойна. Анита переключается на рисование моделей платьев (готовится поступать в колледж искусств, швеей), старательно выводя линии и схемы карандашом. Круэлла не мешает. Сидя в своем любимом кресле у дверей, с интересом читает книгу. Открывает для себя яркий мир романов Фитцджеральда и, похоже, очень заинтересована. Взгляд на Аниту попадает изредка и то, в основном, случайно. Анита не особо зацикливается на этом взгляде – очень занята и без того. Круэлла отложила книгу. Подойдя к окну, распахнула его, не смотря на очень раннюю весну, что только сменила затяжную снежную зиму, и выпускает на волю клубы дыма из своей неизменной сигареты. Анита не особо обращает внимание – за столько лет уже давно привыкла к этому странному запаху, да и к милым выходках Де Виль тоже. Но того, что подруга сделала в следующую минуту, даже неплохо зная Круэллу, Анита предположить не могла. Резко, словно северный ветер, она налетает на Аниту, взяв ее голову в ладони и, притянув к себе, целует. Секунда. Вторая. Третья. Жадные губы все еще ласкают друг друга, язык осторожно проходит по краю ее губ. Анита забыла мгновенно и как дышать, и как двигаться, подчиняясь этой неожиданной ласке. Трусики тут же стали влажными, к удивлению Редклифф. Но Круэлле она об этом не спешила говорить. Лишь воскликнула, изумленно смотря на нее после того, как поцелуй закончился: - Ух ты! Круэлла, как же круто ты целуешься! Здорово! - Я профессионал, дорогая, – с ноткой самодовольства в голосе улыбается Круэлла, почти тут же пойманная за руку Анитой – нет, не уйдешь! Анита встает с легкой улыбкой на лице и, приблизившись вплотную к подруге, помедлив несколько минут, накрывает ее губы своими. Здорово. Пускать теплый, жаждущий ответных ласк язык по волнам удовольствия, подставлять тут же воспалившиеся, требующие продолжения губы под искушенные губы Круэллы – о, это поразительно, удивительно здорово! Анита и опомниться не успела, как оказалась лежащей на собственной постели и тихо постанывающей под этой удивительной лаской, что продолжала дарить Де Виль. Целоваться оказалось куда приятнее, чем описывали ее подруги. Намного приятнее. Или все дело в том, кто целовал? На мгновение оторвавшись от ее губ, Круэлла стаскивает с себя шарфик. Еще миг – и шарфик укутывает глаза Аниты, лишая ее возможности видеть. Щелчок лампы сигнализирует о том, что ее выключили. В комнате воцаряется полумрак, в царстве которого две девушки ласкают друг друга, прокладывая дорожку из ласк к плечам, по шее и к груди. Не меньше, но и не больше. Круэлла останавливается первой. Потянувшись к выключателю, включает свет. Анита, даже не открывая глаз, чувствует, что она улыбается: - И что, дорогая? Утолила свое любопытство? - О да, - шепчет она, ощущая, как каждая клеточка наполняется блаженством все сильнее, и, крепче прижимаясь к Круэлле, возносится в небеса. Вскоре они обе сладко спят, скованные объятьями.