10. Самый последний эпилог (1/2)

Седой худощавый мужчина среднего роста стоял на балконе третьего этажа свой лондонской квартиры.Сегодня его юбилей.Странно, но он не чувствовал праздника. Может быть, была права его покойная супруга, когда говорила, что юбилей — это репетиция похорон?У Александра Рейнара Броуди с самого утра не заладился день — сначала, ни с того ни с сего, заглох мотор у любимого железного коня и он опоздал на работу. Нет, никто не говорит, что директор школы-интерната для одаренных детей имени Марианны Олден, не может раз в кои-то веки прийти на работу на полчаса позже обычного, да еще и в собственный День Рождения, но на этом его неприятности не закончились. Во время обеда в столовой случился небольшой конфуз — преподавательница изящной словесности оказалась приклеенной к стулу. Правда, выражалась она при этом не так изящно, как на уроках. Он сначала помогал отклеить мисс Строуберри, потом, когда это не удалось, ему и мистеру Мартону, преподавателю фехтования, пришлось тащить стул с Милиндой до учительской. Затем, когда он вернулся домой, оказалось, что ключи от квартиры он забыл на своем рабочем столе. Пришлось возвращаться. Хорошо хоть коллеги не проигнорировали его просьбу — не устраивать сегодня ничего экстраординарного, а ограничились лишь обычным поздравлением.А теперь вот позвонили дети — Ричард и Амелия.Они заказали столик в ресторанчике ?У Мередит? на девять вечера, хотя знали, что он предпочел бы праздновать очередной День Рождения дома.Но ничего не сделаешь — придется идти.* * *В ресторане его уже ждали — сын Ричард Броуди с женой Лорой и дочками — Анной и Лизбет — близняшками пяти лет от роду, и дочь Амелия Макферсон с мужем Лиамом. Малыша Конора молодые родители оставили дома с няней.— Папа! — приятно худенькая девушка с короткими черными волосами бросилась на шею Алекса. — Какой ты молодец, что пришел! Я боялась, что у тебя не будет настроения.— Здравствуй, милая, — мистер Броуди обнял дочь, — я не мог не прийти. Ты же меня знаешь, — а затем обернулся к зятю. — Как родители, Лиам?— Прекрасно, — улыбнулся Макферсон, — им понравился Сидней — к себе зовут.— Ну так съездите — отдохнете, развеетесь, да и для малыша там климат лучше.— Мы и думаем поехать — на следующей неделе, — отозвался Лиам.Алекс только усмехнулся в ответ — его зять вызывал у него странное чувство доверия с самой первой встречи — высокий, рыжеволосый, синеглазый с добрым и лицом и открытой улыбкой. Его же покойная, но все еще любимая супруга Карина, в девичестве Темплтон, не одобряла дружбу дочери с сыном нового соседа.

Томас Макферсон был нелюдимым человеком — замкнутым, мрачным и себе на уме. Миссис Броуди боялась, что его сын испортит жизнь любимой дочери, но когда познакомилась с младшим Макферсоном поближе, признала, что муж был прав — Лиам — хороший и добрый мальчик.Пройдя к столику, Александр привычно сел во главе стола. Справа от него на стул аккуратно опустилась кареглазая шатенка — Лора. Супруга сына была миловидной хохотушкой с легким характером. Ее любили все — веселая, легкая в общении девушка с добрым сердцем вызывала умиление у каждого, кто бросал на нее взгляд.— Как прошел день, Алекс? — поинтересовалась она.— Суетно, — пожал плечами Броуди, — вселенная сегодня была явно против меня. А как твоя тетушка поживает?

— Отлично, — улыбнулась она, — вчера начала вязать новый свитер.— И куда она их только девает, ума не приложу, — усмехнулся мужчина, — сколько помню, Джудит все время что-нибудь вяжет.— О, Алекс, открою вам страшную тайну, — заговорческим шепотом произнесла Лора, — она их складывает с большую коробку, а когда приходит время — дарит. Она считает, что лучший подарок — это тот, что сделан своими руками.— В этом я склонен с ней согласится, — кивнул Алекс.— Она даже вам один просила передать, — рассмеялась девушка, увидев растерянно-удивленное выражение лица мистера Броуди.— С чего такая щедрость? — мужчина потянулся к стакану с водой, — она же меня на дух не переносит.— Так она толком ничего не объяснила — передай, говорит, этому своему Броуди, который старший — юбилей у него все-таки.— Да, — протянул он, — день полон сюрпризов.В этот момент Лору позвал муж — близняшки сбежали от него и направились в сторону кухни.Через несколько минут, когда семейство собралось за столом, началась, своего рода, официальная часть — Алекса начали поздравлять.

Первым заговорил сын:— Пап, ты знаешь, что я не умею говорить красиво, — Дик крутил в руках бокал, — да, сегодня, думаю, этого и не требуется. Хочу лишь сказать, что ты — лучший отец, какого только можно пожелать. Ты всегда поддерживал нас, всегда был лучшим наставником и другом — добрым, понимающим, любящим. Только благодаря тебе мы сейчас такие, какие есть. Ты научил меня быть сильным, самостоятельным, но терять при этом сердца и разума. Ты поддерживал меня в любом, даже самом нелепом начинании — ты даже не представляешь себе, насколько это для меня важно. То, чего я добился в жизни — только благодаря вам с мамой. И я хочу поднять этот бокал за тебя — пусть этот день станет для тебя особенным. Я люблю тебя.Закончив говорить, Ричард немного нервно отпил из бокала и благодарно улыбнулся супруге, которая все то время, которое он говорил, не отпускала его руку.— Спасибо, сынок, — тепло и открыто улыбнулся Алекс, — у меня просто слов нет.— Ну это ничего, — рассмеялась Лора, — надеюсь, они найдутся, когда вы наш подарок увидите.— А что за подарок? — подал голос юбиляр.— Его вот-вот должны привезти, — ответил Дик, — и не спрашивай — это сюрприз.— Я умру от любопытства, — вздохнул Алекс.В этот момент к ним подошла Бетти — их официантка на сегодняшний вечер. Лиам что-то говорил ей — видимо, предупреждал, что он вегетарианец.А тем временем Александр смотрел на тех, кто собрался здесь его поздравить. Его семья. Неописуемую нежность он питал к этим людям — родные и любимые они были для него самыми дорогими на свете.

Лора — он знал ее с тех самых пор, как Ричард, которому тогда было 15, привел ее в дом — она была новенькой в классе, а им в ту неделю задали доклад по новейшей истории. Через несколько месяцев Дик объявил, что Лора — его девушка. Они поженились сразу после окончания колледжа, в который поступили вместе — на отделение социологии.

Карине сразу понравилась эта милая и улыбчивая хохотушка.Карина. Он познакомился с ней еще в то время, когда только приехал в Лондон из пригорода в далеком 1998 году. Мисс Темплтон тогда только поступала на юридическое отделении Центрального Колледжа — ей было 16 лет. Сам же Алекс устроился на работу в сие учебное заведение на должность помощника по хозяйственной части, и совмещал работу с учебой. Там они и встретились — Карина решила помочь ему донести до кабинета старшего менеджера заочного отделения личные дела студентов.

И вроде бы ничего особо примечательного в ее внешности не было — среднего роста, черноволосая и сероглазая, не худышка, но и не пышечка. Однако, первое, что заметил Алекс, была, едва ли королевская осанка, на диво повелительный разворот головы и никогда не сходившая с четко очерченных губ полуулыбка.

Карина не умела бесшабашно радоваться и громко смеяться на людях — ее эмоции были предназначены только для родных и близких, но это Алекс понял позже. А сначала было трудно — казалось, девушка всегда была чересчур серьезной и словно ?застегнутой на все пуговицы?.

Более близко они познакомились на вечеринке в честь Хэллоуина — в тот вечер Алекс узнал, что у Карины, помимо очевидных достоинств, еще и очень тонкое чувство юмора. С тех самых пор они и стали сначала видеться чаще — кафе, библиотечные посиделки, а к третьему курсу стали встречаться. И лишь по окончании обучения, Алекс познакомился с матерью свой девушки — Марианной Темплтон. Она оказалась довольно-таки милой и спокойной женщиной, и Броуди как-то сразу проникся к ней симпатией. Из рассказов Карины, он знал, что бывший муж Марианны бросил ее, когда девочке было два года — и они обе никогда о нем больше не вспоминали.А потом, спустя еще полгода, они отпраздновали свадьбу, на которую пригласили только самых близких друзей, которых набралось не больше десятка.Он до сих пор не мог без боли вспоминать о погибшей супруге. И сейчас, прокручивая в голове события прошлого, винил себя в том, что отпустил ее одну в эту поездку.

Миссис Броуди работала юристом в фирме ?Альтаир?. В субботу ей позвонили — в Бельгии открывался новый филиал, и требовалась ее консультация. Пришлось бросать все дела, запланированные на уикенд, и спешить на самолет.

У Алекса в тот день разыгралась интуиция — он не хотел ее отпускать. Но Карина всегда была напористой и самостоятельной — всегда могла настоять на своем. Отбросив тревогу, он проводил ее до самолета, принадлежащего ?Альтаиру? и поехал домой.

Через восемь часов ему позвонили — борт попал в зону турбулентности — пилот был неопытным и не смог справится с управлением. Самолет, не долетевший до аэропорта всего пятьсот метров — разбился.Тогда начался кошмар — сначала ему пришлось ехать на опознание. Он до сих пор помнит тот момент, когда ему показали фотографии останков — обгорелая плоть, развороченное тело и переломанные почерневшие кости — это все, что осталось от его прекрасной супруги. Он тогда едва сдержался, чтобы не расплакаться на глазах у офицера, который вел это дело.Затем была подготовка к похоронам, а потом долгий месяц отпуска, в который его принудительно отправило Министерство образования.В течение всего этого периода, он мотался между домами детей. У Амелии началась затяжная депрессия, а Ричард поселился на работе, стараясь утонуть в делах и повседневных заботах.

Лиам и Лора как могли, поддерживали его детей, их помощь и поддержка были неоценимы. Заботы помогли Алексу немного отвлечься от собственного горя — он не жил дома в этот период, предпочитая поочередно гостить у детей.Вернувшись домой, он почувствовал себя осиротевшим — все в доме напоминало о Карине, а память услужливо подбрасывала самые счастливые моменты их совместной жизни.

Только сейчас он смог дать волю своим слезам — с тихим стоном он сполз по стене в прихожей и закрыл лицо руками. Сколько Александр так просидел, он не знал, а когда очнулся — за окном было уже темно.С трудом добредя до дивана — в супружескую спальню он просто не мог войти — Алекс завалился спать, не снимая верхней одежды.Утро принесло неожиданное известие — его просили прервать отпуск и вернуться в школу — в связи с внеплановой проверкой.Это стало спасением — он не мог находиться в четырех стенах, где каждая деталь напоминала о погибшей супруге.Придя утром на работу, он заметил недоуменный взгляд своего секретаря — миссис Доусон. Войдя в кабинет, он посмотрел в зеркало. Отражение показало измученного мужчину — его лицо исчертили горькие морщины, глаза потухли, а волосы на висках посеребрила седина.С тех пор прошло уже больше семи лет, а Алекс так и не смирился с потерей — он каждую субботу приезжал на кладбище, менял увядшие цветы, рассказывал, как прошел день, спрашивал совета, а затем, прощаясь, оставлял новый букет.— Пап, что с тобой? — ворвался в его сознание голос дочери, отвлекая от тяжких воспоминаний. — Что случилось?Александр тряхнул головой и улыбнулся.— Все хорошо, Мили, просто смотрю на вас всех, и налюбоваться не могу.В ответ дочь лишь положила левую руку, на которой блеснуло обручальное кольцо, поверх его руки и сжала пальцы.А вечер, меж тем, продолжался.Анна и Лизбет за весь ужин успели обойти весь ресторан, познакомиться с музыкантами, официантами и поварами. Семья уже привыкла к их неуемному любопытству — девочки унаследовали неусидчивый характер матери и обаяние отца — им просто не могли отказать.Алемия и Лиам подарили Алексу раритетный кинжал-мизерикордию — знали, что он любит такие вещи. У Броуди была довольно-таки большая коллекция холодного оружия.Когда же вечер подошел к концу, к нему подошел Дик, и с радостной улыбкой сообщил, что их подарок наконец-то доставили.Подарок, действительно был сюрпризом — это была последняя модель гоночного мотоцикла. Несмотря на свой, довольно-таки, солидный возраст, Александр любил гонять на высоких скоростях. Даже выступал когда-то на соревнованиях в категории хобби-класс — для любителей.

Подарок благополучно перенаправили в гараж Алекса, а сам юбиляр вызвал себе такси.Обняв на прощание детей — всех детей, Алекс отправился домой.Машина несла его по улицам ночного города, освещенного яркими огнями рекламы и желтоватым светом фонарей. Мимо проплывали знакомые очертания домов, скверов, улиц — ночная тьма преображала их, превращая в сумрачные тени, манящие и одновременно отталкивающие своей чуждостью.От созерцания его отвлек истошный визг тормозов, а затем резкий удар — последнее, что увидел Алекс, был серый асфальт, который стремительно приближался и в мгновение ока заполнил собой весь мир.* * *— Здравствуй, милая, — поприветствовал супругу лорд Малфой, — Как там дела в твоем департаменте?— Да все как обычно, — слегка повела плечами леди Малфой, — прошения, жалобы, ?особо срочные? дела — ничего нового. А что это?Карие глаза нынешней хозяйки поместья скользнули по письму, которое Драко держал в руках.— Письмо от Северуса, — пояснил он.— Что-то с Максом? — мгновенно подобралась Гермиона.— О, ничего серьезного, — скептически хмыкнул мужчина, — кроме того, что наш дорогой отпрыск организовал семнадцать человек для похода в Запретный Лес.— Только организовал? — она решила уточнить.— Разумеется, не только, — усмехнулся блондин, — все раскрылось, когда их кентавры из леса вывели.

— Ему же только тринадцать лет, — вздохнула Мио.— Нет, ма Мио, ты ошибаешься, — Драко поднялся с кресла, стоящего у камина и обнял супругу, — ему УЖЕ тринадцать. Тем более, не забывай, чей он сын.— О, этого я никогда и ни за что не забуду, — тихонько рассмеялась леди Малфой. — А кстати, как там дела с особым проектом Люциуса?— Да пока нормально, — отозвался супруг, положив подбородок ей на плечо, — он уже в Барселоне. Потом отправится в Нью-Йорк.— Кто бы мог подумать, — протянула Гермиона, — я думала, что после Кингсли, он станет следующим Министром.— А вот я был уверен в обратном, — поделился Драко, — папа всегда любил быть серым кардиналом. Блэкберн и слова не скажет без его одобрения.— Может, это и к лучшему, — согласилась Мио, — у него и Бруствера больше времени осталось для реализации их плана.Лорд Малфой зарылся лицом в распущенные волосы супруги, и, прикрыв глаза, спросил:— Так что мы ответим Северусу? Он ждет нашего решения.— А кто еще был с Максимусом?— Дориан Уизли, Френк и Диана Уизли, Камилла Уизли…— Все-все, — рассмеялась Гермиона, — я поняла, что в Запретный Лес отправилась вся честнАя рыжая компания, а наш сын был предводителем местного дворянства.

— Я представляю, что им на это Молли скажет.— Ничего такого, что бы я ни сказала на ее месте.— Предлагаешь послать Максу вопиллер? — усмехнулся Драко. — Ты жестока, любовь моя.— А что? — пожала плечами Мио, — это будет даже забавно, ты не находишь?— Шутишь?— Разумеется. Я никогда так не поступлю. Думаю, что нам нужно вызвать Макса на выходные.

— Кстати, там еще приписка от Сириуса.— И что он пишет?— Чтобы мы не ругали ребенка — пишет, что это еще не самое худшее, что могло произойти.— О, судя по тем рассказам, которыми он развлекает нас и бесит бедного Северуса — это, действительно, не самое худшее.— Гриффиндорец, что с него взять.— Ты что-то имеешь против гриффиндора, сердце мое? — обманчива мягко проговорила женщина.— Абсолютно ничего, — Драко поднял руки в примиряющем жесте, — это комплимент. Просто все стало так странно — нет факультетов, нет вражды, нет даже соперничества. Не думал, что все так обернется.— Если честно, то я тоже. Наверное, мы никогда не сможем это изжить.— А зачем? Это ведь часть нашего прошлого.Они еще долго простояли у окна, обсуждая настоящее и вспоминая прошлое. С тех пор, как четырнадцать лет назад Темный маг был повержен у стен ?Хогвартс?, мир изменился — Министром стал мракоборец и один из членов Ордена Феникса — Кингсли Бруствер, который вопреки всем ожиданиям, не стал кардинально менять политику, а постепенно вводил новшества и проводил реформы. Некоторые поговаривали, что к большинству из них приложил руку лорд Люциус Малфой, который сразу после войны взял на себя ответственность и стал единственным в своем роде временно исполняющим обязанности Министра Магии — что же, может быть они и правы.

Куда большие изменения произошли в британской магической школе. Северус Снейп стараниями учеников был утвержден директором ?Хогвартс?. Никто не знал, что ждать от этого человека, но студенты верили, что все его действия будут направлены им во благо. Так и произошло — Северус Снейп вошел в историю, как директор, который полностью видоизменил систему образования в Магической Британии. По его приказу было упразднено разделение на факультеты — вместо них были созданы смешанные учебные группы. Но и это было еще не все — он ввел в ?Хогвартс? систему дошкольного образования, которая позволяла обучать детей до одиннадцати лет простейшим умениям и навыкам. Министр Бруствер пошел навстречу директору магической школы и создал новый департамент, который назвали по аналогии с магловским миром — Департаментом социальной защиты несовершеннолетних. Основной обязанностью данного образования было отслеживание социального благополучия малолетних волшебников. Работа этого Департамента полностью исключила случаи, когда дети волшебников, либо маглорожденные маги попадали в детские приюты магловского мира. С помощью специализированного и модифицированного заклинания поиска, работники Департамента СЗН могли отследить местоположение любого ребенка в Британии.Помимо этого, произошли изменения и в учебной программе. К уже существующим предметам добавились и магловские — такие, как химия, физика, математика и информатика.Да-да, вы не ошиблись — именно информатика — детей учили пользоваться продвинутыми магловскими технологиями. На первых порах детям преподавали маглорожденные студенты, но студентам свойственно вырастать, хотя некоторые из них оставались в ?Хогвартс? и дальше.Сложнее было быстро подготовить кабинеты, но общими усилиями, причем немалыми, с этой проблемой справились.Многие поначалу смотрели на это косо, даже пытались протестовать, но потом все как-то тихо сошло на нет. А объяснялось все довольно-таки просто — Люциус Малфой был аристократом в Мерлин знает каком поколении — его боялись и уважали, но что самое важное — к его мнению прислушивались. Он сумел достучаться до аристократов и объяснить необходимость перемен — и ему поверили. Кому другому, может и не поверили бы, но не тому, кто был Пожирателем Смерти и дважды смог выкрутиться, не потеряв при этом практически ничего, да еще и стать помощником Министра. Если такой человек говорит — его будут слушать. Ну а за аристократами, замолчали и остальные.Что же касается Ордена Феникса, то он был распущен сразу после окончания войны. И те, кто входил в него, теперь жили нормальной жизнью — или, по крайней мере, старались.Сириус Блэк после того, как его оправдали и восстановили в правах, принял приглашение своего старого НЕ друга Северуса Снейпа и стал преподавать трансфигурацию в ?Хогвартс?, сменив на этом посту героически погибшую Минерву Макгонагалл. После гибели своего крестника — героя Магической Британии и кавалера ордена Мерлина Гарри Поттера, аристократ исчез на несколько месяцев и появился только к началу нового учебного года. Его никто не стал расспрашивать или требовать каких-либо объяснений — все и так было понятно без слов. Много лет прошло с тех пор, но Сириус Блэк так и не решился завести семью — свой дом и титул он решил передать лучшей подруге своего крестника — Гермионе Джин Грейнджер, введя ее в Род. Это стало своего рода свадебным подарком к бракосочетанию его племянника Драко Малфоя и Гермионы.

Ремус Люпин вместе со своей супругой Нимфадорой Тонкс и сыном Тэдди практически сразу после окончания войны и смерти Поттера решили уехать за границу. В Канаде они поселились в небольшом городке, где обосновались местные оборотни — он стал их новым домом. Семейство поддерживало связь с лордом Блэком, директором Снейпом и бывшими фениксовцами, но на родину возвращаться не спешило.

Что же касается Рона Уизли, который по окончании школы сдружился с бывшим школьным врагом Драко Малфоем, то на его свадьбе с Мио он был свидетелем. Юноша перерос свое детское увлечение — теперь с Гермионой его связывала дружба — искренняя и настоящая. Он даже предложил девушке по имени Луна Лавгуд пойти вместе на выпускной бал. И она согласилась. После окончания школы он подал документы на поступление в мракоборцы. И как он сказал, это было сделано во имя его погибшего друга — Гарри Поттера.Гарри погиб в апреле — никто точно не знает, что с ним произошло, но в прессе было сделано заявление, что это стало результатом проклятия, насланного Волдемортом. Вся Магическая Британия скорбела вместе с друзьями и знакомыми этого человека. Его тело было предано земле в Годриковой Впадине рядом с могилой родителей, а на памятнике было написано следующее: Гарри Джеймс Поттер 31 июля 1980 — 17 апреля 1998 ?Верность, честь, долг?. Люди потоком шли к месту его последнего пристанища, чтобы воздать почести и выразить сожаление. Устав от постоянных прошений увидеть могилу героя, лорд Блэк окружил семейное кладбище Поттеров непроницаемой защитой, за которую могли пройти лишь немногие. Эта завеса поднималась лишь раз в год 17 апреля.

* * *В этот раз 17 апреля выпало на субботу — Сириус с самого утра был на ногах. Сегодня была 32 годовщина официальной смерти его крестника — дел было невпроворот.К себе в комнату он пришел только поздним вечером, едва волоча ноги. Войдя внутрь, Блэк заметил ярко горящий камин, возле которого стояла пара удобных кресел — в одном из них сидел человек в черной мантии:— За эти годы ты поднаторел в трансфигурации, — устало протянул Сириус.— Что, вымотали любители знаменитостей? — отозвался посетитель.— Не то слово, — анимаг плюхнулся в кресло, а затем мученическим голосом пожаловался, — и так каждый год, представляешь?— Да, представляю, — лениво отозвался Северус Снейп, потихоньку потягивая виски из пузатого бокала, — ты каждый год на это жалуешься. Лучше скажи, как Он поживает?— Нормально, насколько я могу судить, — пожал плечами Сириус, — я ведь не могу показаться ему на глаза — вдруг вспомнит?— Ты же анимаг, — усмехнулся Снейп, — вот и пользовался бы преимуществами.— А теперь повторяешься ты, — рассмеялся Блэк.— Что смешного, псина? — Северус поморщился, посмотрев на хохочущего профессора трансфигурации.Но Сириус в ответ только сполз с кресла на пол, не переставая смеяться, а затем, задыхаясь, пояснил:— Просто представил картину — сидят двое в комнате вот уже 30 лет и 3 года…— Два.— Что, два?— Года — два, — пояснил Снейп.— Это не важно, — отмахнулся Блэк, — так вот, сидят они, сидят — постарели уже, седые стали, а все препираются, ругаются и спорят.— Если кто и поседел, так это ты, — притворно оскорбившись, бросил Северус, — тоже мне, профессор.— То же мне, директор, — передразнил его анимаг, — Ужас Подземелий.— Зато у меня есть стиль, — пожал он плечами, на что Блэк только хмыкнул тихонько, а потом надолго замолчал.Северус не стал расспрашивать друга, о чем он думает — если захочет, то расскажет сам.И когда бывший мародер стал ему другом? Наверное, с того момента, когда закончилась война. За те несколько дней подготовки к битве, он научился уважать бывшего врага. Слишком многое было поставлено на карту в тот момент, слишком многие зависели от их решений — было не до старых разногласий. А потом… А потом неприязнь ушла — а на ее месте в сердце осталась пустота, которая постепенно заполнилась уважением. А затем, как-то совершенно незаметно уважение переросло в дружбу. Прошлое, разделявшее их раньше, теперь, наоборот, объединяло — друзья и враги — живые и мертвые, общее дело — прошлое и настоящее. Они просто переросли свою вражду.А сейчас — двое немолодых мужчин сидели у камина в глубоких креслах, смотрели в огонь и вспоминали. По виду им можно было дать лет по пятьдесят — не больше, а все потому, что маги старятся куда как позже обычных людей. Для кого-то это благо, а для иных — бремя.— Знаешь, Север, — тихо проронил Сириус, — теперь я не могу представить себе другого мира. Ведь не так много времени прошло после войны, а посмотри на людей — счастливые, живые. Даже страшно становится, что было бы, если бы у нас не было Гарри. Я бы, вообще, наверное, умер в Азкабане.— Может и так, — кивнул Снейп, — о роли личности в истории писали очень много, и не только у нас — по всему миру. Вся наша история состоит из ?если бы?, и не стоит гадать, как бы изменилось настоящее, если бы люди были другими. Глупое это занятие и бесполезное.— Знаю, — поморщился Блэк, — но сегодня в голову лезут разные мысли, от которых трудно избавиться. Это надо запить.— Так пей, кто же тебе помешает? — Северус поднялся с кресла и подошел к столу. Взяв початую бутылку виски, он вернулся на место. Плеснув немного янтарного цвета жидкости в стакан Блэка, он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Сириус был прав — день располагал к размышлениям.Внезапно тишину комнаты разрезал сдавленный крик и звон разбитого стекла. Северус резко дернул головой и кинулся к Сириусу — анимаг хрипел, сжав что-то под рубашкой. Стащив скрученное судорогой тело на пол, Снейп попытался оторвать руку Блэка от груди, но не преуспел — тот вцепился в рубашку мертвой хваткой.Как только директор потянулся за волшебной палочкой, приступ стал проходить — расслаблялись мышцы, выравнивалось дыхание, разжались судорожно сжатые пальцы.

Северус разорвал рубашку на груди Блэка и увидел ожог, оставленный талисманом. Именно этот, теперь уже оплавленный, кусочек серебра и был зажат в его правой руке.

— Что это было, Блэк? — Снейп слегка потряс Сириуса за плечо, чем вызвал еще один сдавленный вскрик. — А, Мордред и Моргана, прости!— Гарри, — прохрипел Блэк. — Это Гарри.— Что — Гарри? — допытывался Северус. Он уже добрался до своего магического проводника и накладывал заклинания для исцеления и снятия боли. — Да не молчи же ты, Мерлина ради! Блэк! Сириус!!Но волшебник не реагировал ни на какие слова — только беззвучно плакал, по-детски закрыв лицо руками. Северус впервые не знал что делать.Спустя несколько долгих минут мужчина начал приходить в себя. Снейп помог Блэку поняться с пола и усадил того в кресло. Всунув в дрожащую руку стакан со спиртным, Северус заставил его выпить и только потом, задал свой вопрос снова:— Что это было, Сириус?Потомственный аристократ поднял на друга мокрое от слез лицо и прошептал:— Его больше нет, Север. Он мертв. Мой мальчик умер.— Что? Ты же не хочешь сказать, что…— Гарри больше нет. Этот талисман я заговорил на него — на случай беды, чтобы я всегда мог знать, что с ним, — шептал Блэк, — я почувствовал его смерть. Гарри больше нет, ты понимаешь это?! Нет!