Глава восемнадцатая, или "вдох-выдох". (2/2)

- В следующий раз уточни сферу применения его рецептиков,- невесело шучу я.Тихо смеется, и мы обе молчим, ожидая, когда же яшировская отрава приплывет к месту назначения. Стоящие в углу комнаты часы небывало громко тикают, кажется даже, заглушая музыку.

Тихий вдох и громкий выдох.

- Мооко,- тяну я.

- Хм?- Прости дуру,- дотрагиваюсь до темной макушки, и она тут же через плечо поворачивается ко мне, взглядом выражая непонимание и беспокойство.- Мы с тобой двести лет так не встречались.- Целее печень,- хмыкает она,- и твои обои.

- А еще я последнее время только о себе и думаю.- Нормальное твое состояние,- мстительно отвечает она.Шутливо толкаю ее в бок, и взгляд вновь устремляется к таблице на стене.Шумно вдохнуть, задержать воздух и тихо выдохнуть.

- Минусы: я забываю о вас,- уверенно говорю я.- Плюсы: вспоминаешь о себе,- парирует она, отпивая из бутылки и передавая ее мне.- А о нас мы тебе забыть не дадим.Делаю глоток кроваво-красного вина. Вкуса не чувствую, но мне сейчас куда важнее эффект.- Минусы: я не могу сосредоточиться на работе.

- Скорее наоборот: это твой допинг. Так что еще один плюс.- Был когда-то.Еще по глотку, и говорить теперь в разы легче. И не столько говорить, сколько думать об этом, не пытаясь анализировать.- Минусы: в его присутствии я неадекватна.- Плюсы: без него ты еще хуже.Уже запрокидываю бутылку, но подступившая к горлу тошнота заставляет убрать горлышко от губ. Тоскливо смотрю на две колонки.Вдох – выдох.

- Котонами, я его ненавижу.Канаэ неуклюже сползает с пуфика и поворачивается ко мне лицом. Смотрит неожиданно трезво и почему-то зло. В огромное панорамное окно ярко светит Луна, и в серебристом свете Котонами кажется еще красивее, чем есть, и даже взрослее.

- Да я даже не представляю, как надо любить, чтобы так ненавидеть,- медленно и с расстановкой проговаривает Канаэ.- Кёко, вдумайся, на одной только ненависти к нему, ты смогла попасть в самое лучшее агентство во всей Азии! Не просто туда попасть, так еще и впечатлить его президента. Будучи в LME фактически разнорабочей, ты брала уроки у самого Цуруги Рена, побывала в качестве актрисы на съемочной площадке у Сейджи Шингаи, снялась в рекламе, а затем в клипе самого успешного поп-исполнителя своего времени…- открываю было рот, чтобы остановить ее, пока не поздно.- Молчи! Я не закончила! Ты сыграла в ремейке на самый лучший сериал прошлого столетия и получила награду за лучшую роль второго плана. И все это, даже не дебютировав! О том, что было после, я молчу…- глубоко вздыхает, и совсем тихо заканчивает.- И сейчас, спустя пять лет, тебя пробирает до костей от одного его имени. Что это, по-твоему?Нехотя встречаюсь с ней глазами.- Кёко, ты же…- Только давай без этого,- перебиваю ее я, закидывая ногу на ногу.- Будешь спорить?Несколько секунд молчу, взвешивая проклятые за и против.- Нет, не буду. Но только не…вслух.Обсуждать это даже с Котонами казалось последней каплей. Последним шагом в пропасть… Да что там!.. Сказать об этом ей, означало сорваться с того злосчастного акробатического троса. Пластом упасть на маты и, наверное, больше не встать.

Канаэ мягко улыбается и, пошатываясь, усаживается рядом со мной в кресло, крепко обнимая меня за плечи.- Горе ты мое…- Луковое?- машинально интересуюсь я.- И луковое тоже,- соглашается Мооко.Подтягиваю колени к груди и утыкаюсь в них подбородком. Один отвеченный вопрос повлек за собой вереницу новых, без ответа. Один отвеченный вопрос – одна нерешенная проблема. Я вращаюсь по замкнутому кругу. Скорость бешеная, перед глазами все плывет. Заносит на поворотах ровно с такой же силой, с какой тянет к центру. Неумелый каскадер и еще более паршивый водитель. Слепой без поводыря.

Вдох… и я забыла, как дышать.

Фува Шо,- имя несколько раз эхом отдается в голове и впервые звучит как-то особенно громко,- был, есть и, видимо, останется моей манией.

Манией в тысячи раз сильнее потребности дышать.