День 1. Боги и последователи (1/1)

Пэйринг и персонажи: Гарри Поттер/Том Риддл, Гарри Поттер/Аид, Гермиона Грейнджер (за кадром)Рейтинг: GНаправленность: СлэшМетки: Отклонения от канона, Ангст, AU, ООС, Смерть второстепенного персонажа, Пре-слэш, Кроссовер, Элементы слэшаОт автора: Мифологическое АУ, где Том — Аид, а Гарри — герой, пришедший в царство мёртвых спасать подругу.Эта идея появилась в переписке с Borsari, за что ей и спасибо. Но мифологию я знаю очень поверхностно.— remaining —Сначала Том посчитал его очередным пустоголовым “героическим” придурком, припёршимся за любовью всей своей жизни, потому что она умерла. Все они желали забрать их, спасти, вывести наружу… Как-будто Том их держал. Смешно. Они и сами возвращались очень быстро. Нельзя так просто уйти из подземного мира, если ты уже мёртв.Но Гарри оказался иным. Намного более интересным. Даже учитывая его нездоровую альтруистическую тягу к спасению друзей. И то, что его было до смешного легко обмануть.На самом деле, живые люди не так часто спускались сюда, а Том — очень редко поднимался наружу. У него было мало интересных собеседников. Поэтому, время от времени — если очередной герой не был совсем уж непроходимым тупицей — Том развлекался, превращаясь в кого-то из тех, кого он или она могли бы взять с собой. Довольно часто это были красивые юные девушки.Том с интересом наблюдал за живыми и разговаривал с ними. Ведь мёртвые… Они не были на это способны. Те, кто приходил ради спасения возлюбленных или семьи, не сразу замечали это. Они были слепы и горды — как же, обманули самого Аида.Глупые и наивные людишки. Том всё прекрасно знал и не создавал совсем уж непроходимых препятствий — лишь иногда немного развлекался.Но в этот раз всё оказалось не так.Пришедший юноша вовсе не походил на героя, но в глазах его светилось упрямство. Том наблюдал за ним издалека, заинтересованный. Но когда он начал подбирать наиболее подходящий образ для общения, то очень удивился. Его способность к трансформации могла быть интуитивной и порой работала непредсказуемо.То, что с Гарри отправился знакомиться красивый молодой парень с тёмными вьющимися волосами и синими глазами, было неожиданно даже для него самого.Том слушал его рассказы и медленно, плавно в нём нарастало одно желание. Желание обладать. Сложно было сказать, почему именно Гарри с его комплексом героя, бесконечным упрямством и абсурдной верностью привлёк его внимание. Возможно, как раз именно благодаря всему этому. Том слушал о доме, о друзьях, о погибшей семье, о путешествиях… О том, что Гарри пришёл ради спасения подруги, умершей слишком рано и оставившей несчастным его лучшего друга. Дружба, привязанность… Настолько человеческие слабости.Глядя в несущиеся мимо воды Стикса, Том придумал план, как заставить Гарри остаться с ним. Ведь Гарри совершенно не знал правил подземного царства, и на этом его было легко поймать. А его подруга… Что ж, Том был готов пожертвовать перстнем с воскрешающим камнем, с которым она сможет беспрепятственно вернуться в мир живых навсегда — такой же, как и была. Он всё равно вернётся к нему после её смерти.А когда ему наскучит, от Гарри можно будет легко избавиться.Том с удовольствием наблюдал, как Гарри ест гранат — на самом деле, достаточно было и пары зёрнышек, но Тому просто нравилось смотреть на это. Теперь Гарри точно так же принадлежал подземному царству, как и он сам принадлежал ему.Теперь он не сможет вернуться, и его не смогут забрать.Хоть Гермиона и выбралась благодаря перстню, но она не повторит это трюк. Он работает только один раз.Том был уверен, что друзья Гарри вовсе не такие храбрые и верные, как он сам.Он ни о чём не жалел, когда обманом заставил Гарри выпить воды из Леты. Гарри должен был забыть прошлую жизнь и остаться с ним. — Кто ты? — спросил Гарри через некоторое время, глядя на него широко распахнутыми глазами. — Я… Не помню.— Не волнуйся, я помогу тебе, — Том самодовольно улыбнулся. — Зови меня Том.Том всё же ошибся. Дважды.Друзья возвращались за Гарри, хотя так и не смогли его спасти.И несмотря на то, что Гарри мог вызывать множество чувств — от испепеляющей ярости до бесконечной нежности, — рядом с ним никогда не было скучно.