Метод стихийного тыка (1/1)
Авиценна и Гиппократ утверждали, что мозг подобен грецкому ореху, и наоборот. Так вот, скорлупу моего пытались расколоть ударники ремонта, разведшие слышимость бурной деятельности где-то посреди коридора. Ах, как я проклинал акустику нашего НИИ: одно дело — смириться с цокающим эхом каблучков сотрудниц, другое — абстрагироваться от раскатистых охов инструментов. Отчет насмехался надо мной танцующими пизанскими башнями сырых данных. Хотелось вырубить компьютер и отключиться самому. Где-то справа ходуном напомнил о себе сотовый. Я вздохнул и приложил наушник к уху, в котором вроде меньше шумело.— Срочно сообщи на проходную, чтоб как-то задержали этого анормального, пока ты будешь спасаться через окно, — скороговоркой ошарашил баритон Ульриха, старшего брата Лаэра. — У него случилась очередная идея фикс...— Хорошо, но... — я замялся, глядя, как распахнулась дверь и сквозняком влетел неистовый буран, сметая папку с края стола профессора Цильме. Сам Цильме поперхнулся кофе и нервно кивнул стихии, — предупреждать о землетрясении за десять секунд не гуманно.— Он уже? — Ульрих громко просопел через свой поистине выдающийся нос. Я всегда уважал его нос: он издавал внушительные звуки.— Бинго. Лаэр ничем не хуже смерти и налогов, — я закончил разговор доходчивой для аналитика фразой и стянул наушник. В коридоре все стихло. Видно, они ринулись в бомбоубежище. Я обреченно развернулся, ожидая, когда же на меня накинется смерч. И унесет прочь.— Я собираюсь на два дня в Брегенц. И забираю тебя с собой! — вручили мне ультиматум, и где-то в глубине его зрачков я видел, как меня впопыхах складывают и запихивают в чемодан. Мне так льстил статус любимого пиджака, который жаль выбросить уже лет восемь.— Региус подвесит меня за мизинцы ног, если я не сдам к завтрашнему обеду отчет о... — я понимаю по его экспрессии, что Лаэр готов шантажировать мое начальство.— К черту отчетность! Тем более в выходные. Я не дам прозябать товарищу в монотонии. И вытащу тебя из твоей муторной обыденности хотя бы на сорок восемь часов, — заявила с пафосом моя Мессия, взобравшись на стул. Он вполне мог поэтично вещать с вершины импровизированной баррикады до седьмого пришествия. Я старательно проигнорировал усмешку на лице Цильме.— А в понедельник хоть потоп? — пробурчал я риторически, вставая, одновременно избавляясь от белого халата. — Скажи-ка только одно: Брегенц был избран методом научного тыка?