Встреча. Часть 2 (1/1)

СанемВ международном аэропорту Нью-Дели меня ждали еще двое моих коллег, которые прилетели чуть раньше. Жак?— начинающий писатель из Франции, как он сам представился, и Моник?— журналистка из Италии. Оба молодые, красивые, энергичные. Как оказалось они не первый раз в Индии с такой миссией. Я жадно слушала их рассказы, пока мы шли к машине. Благо за то время, что я жила в Америке, я подучила английский, поэтому легко могла понять моих новых друзей. Мы ехали по ночному городу, в машине было темно и тихо играла индийская музыка. Жак спал, Моник уткнулась в свой телефон. Из открытого окна залетал теплый ветер и ласкал мое лицо, убаюкивал меня.—?Приехали, подруга. —?Моник тормошила меня за плечо?— Ты выходишь или поедешь дальше? —?засмеялась она, выбираясь из машины.—?Конечно выхожу! —?завопила я и вылетела из машины, сбив с ног лакея, который как раз подошел к двери, чтобы помочь мне выбраться. Я почувствовала, что падаю и машинально начала хвататься руками за воздух. Я говорила уже, что Грация?— мое второе имя? Так вот, так грациозно я еще ни разу в жизни не падала. Но я была бы не я, если бы при падении не ухватилась за Жака и потянула его за собой. В итоге, я не уткнулась носом в бетон, а упала на Жака:—?Ой, прости, пожалуйста,?— залепетала я?— я не хотела тебя ронять! Прости, Жак.—?Все хорошо, Санем?— засмеялся Жак?— я могу так еще долго лежать, например, всю но…Он не успел договорить, я уже скатилась с него и вскочила на ноги. Мне совершенно не понравилась его шутка, поэтому с этого момента я буду держаться от него подальше.Итак, Санем, помнишь первое правило грации? Если ты прокололся прилюдно, сделай вид, что ничего не случилось. Я схватила свой чемодан на колесиках и прошагала мимо обалдевших работников отеля и Жака внутрь. Моник ждала нас у стойки администратора и увидев меня замахала рукой:—?Что-то случилось, где ты застряла? —?поинтересовалась она. Я только открыла рот, чтобы что-то ответить ей как почувствовала, что кто-то слишком близко подошел ко мне. Я почувствовала резкий запах парфюма Жака и чертики, живущие внутри меня, сразу проснулись, все разом:—?Жак свалился на входе как срубленное дерево, наверно устал. Пришлось подождать пока он отдохнет и поднимется, чтобы освободить вход.Я постаралась сделать самый невинный взгляд, на который только была способна и, нацепив не менее невинную улыбку, повернулась к Жаку. Он не мог поверить собственным ушам, что слышит именно то, что он слышит. Я же решила его добить окончательно, и сочувственно похлопала по плечу:—?Не переживай, такое и со мной случалось.Я не слышала, что он ответит, потому как потеряла к нему интерес навсегда. Я протянула ваучер на проживание администратору, которая мне мило улыбнулась и сообщила, что ваучер на двухместный номер и ко мне могу подселить одного их моих коллег. Я решила подстраховаться, мало ли им придет в голову подселить ко мне такого коллегу как Жак, поэтому предложила Моник присоединиться, та с радостью приняла мое предложение. Так вот, мы оставили Жака внизу, сам о себе позаботится, и уже ехали в лифте на свой шестнадцатый этаж.—?Слава Богу, хоть отель приличный на этот раз?— зевая, сказала Моник. —?В прошлый раз был такой убогий отель, что пришлось самой искать что-то более приличное и переселяться туда.Я не нашлась, что ей ответить. Ведь мы сюда приехали для благотворительности, а не для проживания в дорогом отеле.—?Трудно заниматься делом, когда тебя всю ночь кусают клопы, а потом ты ведь день чешешься?— Моник прочила мои мысли и решила разъяснить мне свою позицию. Мне стало немного стыдно, но мы уже приехали на наш этаж, поэтому я решила отложить угрызения совести на потом.Утром мы спустились на завтрак, хотя я бы поспала еще пару часиков. Разница во времени давала о себе знать. Моник еле растолкала меня:—?Как же ты любишь поспать, Санем! —?смеялась она, стаскивая с меня одеяло.—?Неправда,?— пыталась оправдаться я сквозь сон?— папа называет меня ранней пташкой!—?Ну, тогда, поднимайся, ранняя пташка, и марш в душ. Через десять минут сюда придет Жак и мы все вместе пойдем на завтрак.—?А без него мы потеряемся? —?бурчала я, закрывая дверь ванной и уже не слыша, что говорит Моник. Но осознание того, что Жак будет здесь через десять, а нет, уже через восемь минут, придало мне ускорения и мне понадобилось всего пять минут на водные процедуры и еще минуты две на то, чтобы напялить шорты и майку. Я завязывала волосы в хвост, когда раздался стук в дверь.Моник подскочила и понеслась открывать дверь. Она приветливо защебетала, смеялась над каждым словом Жака, не забывая при этом запрокидывать голову. Мне сразу все стало понятно, она в него влюблена, бедная.—?Кто-то еще приехал? —?спросила Моник, когда мы ехали в лифте.—?Да, почти все в сборе, остались еще трое, но они присоединятся к нам через пару дней. Мы эти два дня будем в офисе готовиться.—?Круто! —?рядом с Жаком Моник становилась слишком позитивной и энергичной.—?Я думала, мы приехали сюда дарить детям из трущоб знание. А нам еще и в офисе поработать нужно? —?удивилась я.—?Дорогая моя,?— глаза Жака счастливо заблестели, у него появился повод заговорить со мной?— для того, чтобы раздавать эти знания, нужно их сначала подготовить. Я имею ввиду, собрать комплекты книг, разложить и пересчитать подарки. Работы много. Я понятно говорю.—?Вполне…За завтраком я познакомилась с остальными членами нашей команды. Мы все были почти одного возраста, не считая пожилой пары из Англии. Все оказались на редкость милыми людьми, к тому же только я одна была в Индии первый раз. Многие из моих новых друзей приезжали каждый год и уже могли даже говорить на хинди. Меня очень огорчал тот факт, что они друг друга понимали с полуслова, а мне требовалось разъяснение на каждом шагу. Моник уже откровенно начала раздражаться и отсела от меня подальше. Но думаю, причина ее раздражения все-таки заключалась не в моих вопросах, а в ревности. Жак буквально прилип ко мне. Хорошо, что пара из Англии взяли меня под свое крыло и терпеливо рассказывали обо всем.Следующие два дня выпали у меня из моей фотографической памяти, так как я слишком уставала. У меня не оставалось сил даже поужинать, я валилась с ног. Работы в офисе оказалось очень много, слишком много. Но я не сдавалась и старалась не отстать от других, чтобы все перестали относиться ко мне как к фарфоровой кукле, которая может развалиться на их глазах.Вернувшись на второй день в отель меня ждал сюрприз в виде моего друга и преподавателя йоги?— Ануча.—?Санем джи,?— окликнул он меня, когда мы всей группой проходили мимо диванчиков в холле.От неожиданности все остановились и с удивлением наблюдали за тем, как я подошла к Анучу и радостно приветствовала его:—?Ануч, как я рада видеть тебя!—?Санем джи, мы же договорились, что вы предупредите о приезде и я вас встречу. А вы даже не позвонили?— вместо теплого приветствия я получила порцию выговора.-Прости, я телефон оставила дома. Твой номер был записан в телефон?— мне было слишком стыдно сказать ему правду, что я совершенно забыла о нашем уговоре. И даже больше, я совершенно забыла о нем самом, и о том, что он приглашал меня на свадьбу своей сестры.—?Я вас вчера случайно увидел тут, но не мог подойти, был занят. Завтра вечером?— помолвка Джии и мы справляем тут. Я приезжаю сюда каждый вечер, чтобы проверить все ли готово к празднику.—?А почему свадьба будет в отеле?—?Не свадьба, а помолвка, Санем джи. И в отеле она будет проходить потому, что гостей много, дома все не поместятся. —?Ануч посмотрел на меня с укором, сдвинул брови и обреченно вздохнул?— Вы поедете со мной сегодня?—?Куда? —?не поняла я.—?Домой к нам. Я хочу вас познакомить со своей семьей, и к тому же вам же нужно купить наряд.Вот про наряд я совершенно забыла. Я взяла с собой спортивную одежду, более практичную. И как на зло ни одного нарядного платья, которое можно было одеть на свадьбу, то есть помолвку.—?Ануч, я не могу поехать с тобой, у нас слишком много работы. Ты же знаешь, я приехала сюда по делу.—?Знаю, Санем джи, но вы же обещали. Мы договорились… —?Голос Ануча звучал разочаровано. Он явно был разочарован неуважением, которое я непроизвольно проявила к его семье. Я просто не могла обидеть его, но и отпрашиваться на весь день тоже неудобно. Ситуацию спасли Грэг и Элис, мои новые опекуны.—?Дорогая, у тебя проблемы?— услышала я голос позади себя. Они подошли неслышно, или я была слишком увлечена беседой.—?О. нет, нет. Это мой друг Ануч, он приглашает меня на свадьбу своей сестры.—?Помолвку?— машинально исправил меня Ануч.—?Да, помолвку?— исправилась я. —?Но я совершенно не понимаю, как успею все. Ведь в офисе столько дел.—?О, не думай об этом, дорогая?— поспешно заверила меня Элис. —?Ты завтра можешь быть свободно весь день. Мы тебя прикроем, все будет хорошо.Уж слишком много было энтузиазма в голосе Элис, когда она все это говорила. Мои подозрения подтвердились. Все догадались, что это я два раза свалилась и совершенно случайно смешала пересчитанные и разложенные книги. И всем пришлось заново сделать эту работу. А потом еще… ну в общем, не важно, что было потом. Важно то, что от меня все хотели избавиться, хотя прошло только два дня, а впереди еще несколько недель.В общем, меня отлучили от работы в офисе и все были счастливы. Ребята радовались, что последний рабочий день в офисе пройдет спокойно и им не нужно будет выполнять двойную работу. Моник радовалась, что я буду подальше от Жака, даже расцеловала меня в обе щеки. Ануч обрадовался, что я все-таки поеду сегодня с ним. А вот обрадовалась ли всему этому Санем никого даже не волновало.Дом Ануча был огромный и очень красивый. Родители оказались людьми очень простыми и любящими не только своих, но и чужих ?детей?. Мама и бабушка Ануча, которую все звали Дади джи, пощупали меня и отправили с Анучем на кухню, чтобы меня там покормили, ?а то уличные собаки могут подумать, что кто-то оставил на улице мешок с костями и накинутся на тебя. Зачем искушать бедных и невинных животных?.На кухне меня ждало еще одно потрясение. В центре огромной кухни прямо на полу были расстелены тряпки, а на них лежали несколько гигантских подносов, на которых в виде гор возвышались сладости. Вокруг подносов сидели девочки и молодые девушки и складывали сладости в маленькие мешочки. У нас тоже такое делают. Но, меня поразили размеры подносов и количество людей, сидящих вокруг них, размер кухни, которая всех их вместила.Ко мне подошла молодая женщина, как позже выяснилось старшая сестра Ануча и потянула за руку к ближайшему от меня подносу.—?У нас тут все работают?— улыбнулась она?— и ты присоединяйся. Я тебе сейчас все расскажу. И ближайшие два часа я полностью оказалась со власти Аджали, которая подробно рассказывала про каждую из девушек. Те, кто знали английский, а знали его почти все, подключились к нашей беседе. В общем, через два часа, меня нашла мама Ануча спящей прямо на полу.—?Санем! —?позвала меня мама Ануча. —?Иди сюда дочка, пойдешь со мной на улицу, будем встречать гостей.Я с радостью пошла за ней. День сегодня был очень суматошный. У меня кружилась голова от количества людей, которые крутились вокруг меня. Мне хотелось сказать им, ?люди, это же не моя свадьба! Оставьте меня в покое и идите, займитесь невестой!?. Но я видела, что вокруг невесты крутятся еще больше людей. А я думала, что мы, турки, шумные и у нас большая родня. Я очень ошибалась.Утром мы поехали в какой-то очень красивый магазин и купили настоящий индийский наряд для меня. Мне сделали макияж и разукрасили руки хной.Анджали надела на меня браслеты и я теперь при каждом движении рук издавала такой же звон, как и колокольчик над дверью в нашем магазинчике в Стамбуле.Приехав в отель, я поднялась к себе в номер, но Моник не было. На ресепшене сказали, что мои друзья вернулись сегодня рано и поехали немного погулять по городу. Ну вот, а я весь день мучилась угрызениями совести, что бросила их. А у них оказывается в планах было погулять, поэтому и отпустили меня так легко. Ладно, ребята, мы квиты.Сейчас я шагала за мамой Ануча, и мне казалось, что я попала в индийское кино. Мы вышли на улицу и встали у входа в отель, родители Ануча, его брат с женой и сам Ануч. Ну и конечно, я завершаю процессию. Мне была доверена очень важная работа: раздавать всем гостям маленькие мешочки с подарками, которые вчера все собирали на гигантской кухне, что я и делала с огромным удовольствием. Я отдавала гостю подарок, потом складывала ладони перед собой на уровне груди и приветствовала их на хинди?— ?Намастэ?.Перед нами останавливаются дорогие машины, из них выходят нарядные люди. Подходят к нам, здороваются с родителями и проходят внутрь. Молодые люди кланяются родителям невесты и касаются их ног. Как мне объяснил Ануч, это выражение почтения и просьба благословить их. И родители невесты не жалели благословения, прикасались рукой головы просящих. Потрясающее зрелище! Я просто онемела и боялась дышать, чтобы не упустить ни одну делать.Иногда подъезжали гости отеля, проходили мимо нас, с восторгом разглядывали, улыбались. А мы улыбались им в ответ. Мне было велено дарить подарки всем проходящим мимо нас, даже обычным гостям отеля, которые не имели к нам никакого отношения. Им я с еще большим удовольствием дарила подарки и улыбалась еще шире. Они принимали меня за индианку, а мне это очень даже нравилось.—?Намастэ! —?поприветствовала я немолодую пару англичан, и протянула им разноцветные мешочки с подарками. —?Намастэ! —?Намастэ!—?Санем джи,?— позвала меня мама Ануча,?— мы ненадолго войдем внутрь, скоро приедет жених надо все проверить. А ты оставайся тут, дочка, с Анитой и Мохитом.—?Конечно, конечно?— крикнула я в ответ и продолжила свое занятие?— Намастэ!Вдруг меня ослепила вспышка фотоаппарата. Мое сердце замерло, пропустило пару ударов и потом снова полетело. Я вскинулась и оглянулась вокруг. Фотографы, специально приглашенные на праздник, сновали туда-сюда, фотографируя всех подряд. Я постаралась взять себя в руки, широко улыбнулась и протянула мешочек с подарком очередному гостю:—?Намастэ!Через несколько минут приехал жених и я забыла обо всем на свете, потому, что начался самый прекрасный, самый красивый праздник который я когда-либо видела в жизни. Я была так счастлива, по-настоящему счастлива. И ничего не могло омрачить мое настроение в этот вечер.—?Посмотрите, это же Санем?— услышала я возглас Моник. Ребята направились ко мне, а я, счастливо улыбаясь, сложила руки в приветствии, а потом протянула каждому маленький мешочек. Мои новые друзья смеялись и шутили, но не задерживались у входа, заходили внутрь. Среди них я разглядела пару незнакомых лиц и поняла, что те, кого мы ждали наконец-то приехали. Ну что ж. Завтра меня будет ждать кошмарный день, т.к. впереди у меня очень веселая и бессонная ночь.Джан—?Санем джи, мы ненадолго войдем внутрь, скоро приедет жених надо все проверить. А ты оставайся тут, дочка, с Анитой и Мохитом.Я невольно дернулся, услышав это турецкое имя. Мне сразу вспомнилась Санем, веселая, задорная и невероятно красивая. Девушка, с которой мне так и не суждено было разделить жизнь.Это имя, мысли о ней всегда отдавались внутри меня эхом, пульсировали во мне, разносясь по всему телу болевыми волнами. Я так и не смог вспомнить ее как ни силился. Таким беспомощным и бесполезным я не чувствовал себя никогда. Каждый раз, когда она была рядом, я ловил на себе ее взгляд полный надежды. Но я не смог оправдать ее надежду, не смог ее вспомнить. Хотя я пытался, я расспрашивал о ней у Эмре и Лейлы, я перечитал несколько раз ее книгу. Были моменты, когда мне казалось, что я помню тот или иной эпизод, но это чувство быстро исчезало и на смену ему приходило отчаяние.После аварии, я очнулся в другой жизни. В жизни, к которой я шел последние два года и, судя по всему, шел не один, а вместе с Санем. Она, возможно, ворвалась в мою жизнь как глоток свежего воздуха, и я пошел за ней. Но там в больнице, очнувшись после комы я увидел перед собой не женщину, ради которой я изменил свою жизнь.Я увидел незнакомое лицо. И все что потом произошло, все ее попытки напомнить о себе, все мои попытки вспомнить ее, все больше и больше отдаляли нас друг от друга. Мы получили обратный эффект. И возможно, она была права, когда говорила, что это пройдет, что след сотрется и останется только воспоминание. Тогда я не думал об этом, не было на это времени. Я жил в напряжении, каждое утро просыпаясь и прислушиваясь к себе, может быть именно сегодня я проснулся я прежней памятью. Но, к сожалению, она не возвращалась. И так проходил день, потом другой, третий…И вот в один прекрасный день она ушла… Сказала, что ?она этого не хочет? и ушла. Я не воспринял это всерьез, думал ей просто нужно дать время, чтобы она остыла. Ведь если верить ее же словам, она безумно любила меня. Она не могла долго находиться вдали от меня. Поэтому я был уверен, что через пару дней она вернется и мы с ней поговорим. Но она не возвращалась, в агентстве ее тоже не было, на звонки не отвечала. И вот наконец не выдержав, я поехал к ней домой.—?Джан, Санем уехала. Она хочет побыть вдали от всех и отдохнуть. Ей нужно собраться с мыслями, чтобы написать книгу. —?Но, тетя Мевкибе, как же так? А мне что делать? —?я почему-то почувствовал себя брошенным, совершенно одиноким. По телу прошел озноб, ледяная волна поднялась где-то из области солнечного сплетения и докатившись до рук, осела на кончиках пальцев. —?То же, что ты делал эти несколько дней?— улыбнулась она. —?- Послушай, Джан, я очень люблю и ценю тебя. Ты очень хороший человек. Я была бы самой счастливой из матерей, если бы вы с Санем были вместе. Да, я не смогла вовремя понять, насколько серьезно ты вошел в жизнь Санем, а она в твою, и противилась вашему браку. Но видишь, сынок, судьба тоже против этого. Она постоянно вас разводит, заставляет страдать. Значит еще не пришло время вам быть вместе.—?Вы думаете, у нас есть еще шанс? —?я на самом деле удивился уверенности этой женщины, что наша с Санем разлука временное явление.—?Послушай, Джан, ты этого не помнишь, но я однажды уже сказала тебе, что человеку очень трудно жить, если он не может найти свое место. Человеку очень тяжело найти другого человека. Но, если двое нашли друг друга, то они уже не смогут расстаться. А если расстанутся, значит они никогда и не находили друг друга. Я открыл рот, чтобы возразить ей, но она не дала мне сказать ни слова:—?Дороги, не заканчиваются, Джан. Путь бесконечен.Я сидел, опустив голову и думал над тем, что она говорила очень правильные слова. Она говорила слова, которые говорит любящая мать своему сыну. Сердце сжалось в груди. Моя мать, предпочла уехать и залечивать свои собственные раны, быть снова в дали от меня. Но я не удивлялся этому. Я больше удивлялся тому, как Санем удалось уговорить меня принять маму и простить. —?Моя дочь сильно страдала, Джан. Когда ты уехал, она рассыпалась, была уничтожена, но ты не вини себя в этом. Не ты один виноват, мы с твоей мамой тоже сильно постарались доставить вам неприятности. —?она похлопала меня по руке?— Джан, возможно, вам не суждено быть вместе, поэтому и столько препятствий на пути. Но нам этого не дано знать, время все расставит по местам. —?Вы так думаете? —?я не знал, что ей ответить. Мне сложно было принять то, что она говорила потому, что я не понимал, хочу ли этого. —?Я меньше всего хочу, чтобы Санем страдала. —?Хм… —?она погладила меня по щеке?— иногда, когда что-то не получается, нужно отпустить. Иначе не избежать беды. Вы бились как птицы в клетке, пытаясь выбраться оттуда. Но кому вы сделали хуже? Дай время ей, Джан. И себе тоже дай время. Займитесь каждый своей жизнью. А я тебе даю материнское слово, что мы больше не будем вмешиваться в ваши дела и примем любое ваше решение.После разговора с мамой Санем, я немного успокоился, но ненадолго. Через пару дней у меня снова началась паника, я не мог найти себе места. Но самое главное, я не мог понять, почему так на все реагирую. Ведь Санем поступила правильно, она нашла единственный правильный выход для нас двоих. Но я не хотел этого принимать. Наверно мой эгоизм не давал мне трезво оценить ситуацию. Мне нужна была Санем, рядом и прямо сейчас. А что будет дальше, я не думал об этом. Я метался как раненый зверь, и никак не мог успокоиться. Мне никто не хотел говорить, как найти Санем, куда она уехала. Но все вокруг меня точно знали, где она. Я в этом был убежден. Это был просто заговор против меня. Но сказать мне было нечего потому, что я это заслужил, я не должен был так поступить с бедной девушкой, она оказалась просто жертва обстоятельств. Через несколько дней я понял, насколько мудрой оказалась эта девочка, бросив меня и уехав. В минуты, когда я оставался один и силился вспомнить ее, я понимал, насколько она для меня чужая и далекая. Я не мог поверить, что смог сблизиться и полюбить ее. Нет, она замечательная девушка, умная, талантливая, особенная. Но мы с ней совершенно из разных миров. Она домашняя девушка, которая до сих пор отчитывается перед родителями куда и с кем ходит. А я человек, привыкший к свободе, ценивший свободу. Она чудачка, спонтанная и непредсказуемая, неконтролируемая. А я люблю когда все под контролем.Я не мог оставаться в Стамбуле, я не мог там дышать. Поэтому с радостью принял предложение Айче о восхождении на Эверест. Сначала планировали в поехать в Пакистан, но возникли проблемы с визами и мы решили поехать в Непал. Но на первой же точке и отстал от группы и уехал, потому что назойливое внимание Айче меня очень нервировало. Мне не хотелось никаких отношений, я еще не мог осознать, что в моей жизни нет больше Полен. Не смог осознать, что в моей жизни была и уже нет Санем. И теперь за мной охотилась Айче открыто шла в наступление. А я не был в настроении поддерживать ее игру, мне хотелось покоя. Я уехал в Катманду и изо дня в день бесцельно бродил по городу, ожидая индийскую визу. Как только моя электронная виза была готова, я взял билет на ближайший рейс и улетел в Патну. Три месяца я разъезжал по Бехару, пока не закончилась виза и мне не пришлось вернуться в Стамбул.В Стамбуле меня ждали хорошие новости. Как оказалось, Метин все же добился от Ассоциации восстановления моей лицензии профессионального фотографа-документалиста. Я был счастлив, что снова могу представлять свою страну в этой международной организации, что я снова смогу ездить по миру и фотографировать, освещать малоизвестные события и социальные проблемы. Наконец выйдет моя фотосессия, которую я отснял в Камбоджа, в лагере беженцев. Моя жизнь возвращалась на круги своя.В турецкое представительство ассоциации я представил свой новый проект, который был посвящен Индии. Проект утвердили, и получив на этот раз долгосрочную рабочую визу, не без помощи ассоциации, я вернулся в Индию.Все это время мысли о Санем не покидали меня. Я вспоминал о ней часто, но увы, не как о своей любимой. Я не помнил той любви и давно уже перестал себя мучать. Я доверился судьбе, и судьба сегодня меня привела в Дели, в отель, где я услышал имя, всколыхнувшее во мне те немногие воспоминания, которые у меня были о Санем. Как-то странно заныло сердце. Я не понимал свою реакцию на это имя. Наверно нужно возвращаться домой, я скучал по папе и Стамбулу. Закончу с этим делом и поеду домой, я принял решение в один миг. Сам удивился своей решительности и категоричности.—?Конечно, конечно?— знакомый голос вырвал меня из раздумий. —?Намастэ!Я оглянулся на голос и увидел девушку, которую звали Санем. Передо мной стояла девушка в алом, расшитом золотом, сари, в индийских украшениях. Она не была индианкой. Это была Санем, в этом у меня не было ни капли сомнения. Эта улыбка, которая могла лучше солнца осветить день, ее невероятная энергия, которая захватывала тебя и брала в плен, ее глаза, в которых сейчас плескалось счастье. Передо мной стояла Санем, такая знакомая мне и такая чужая. Я непроизвольно потянулся к фотоаппарату и сделал несколько снимков. Вспышка на несколько секунд ослепила ее, она покачнулась. Улыбка сошла с ее лица, она замерла, огляделась. Прошлась по мне невидящим глазом, потом потрясла головой и снова вернулась эта потрясающая улыбка.—?Намастэ! —?звонко пропела она, вложив маленький яркий мешочек в руки проходящей мимо туристки. Я стоял и завороженно смотрел на нее, борясь с желанием окликнуть ее. Но я этого не сделал, потому что она меня не узнала. Ее память оказалась еще короче, чем моя. Я смотрел на нее и внутри меня поднималась волна. Сожаление, потрясение, возмущение… Все сразу я почувствовал, глядя на эту потрясающую девушку, которая делилась своим счастьем с совершенно незнакомыми людьми. Они заряжались ее настроением, ее радостью. Глядя на нее, я понял, что потерял в жизни очень многое, наверное, самое главное.Да, уж, Джан! Собирайся, брат, домой.У тебя уже крышу сносит.Я подошел к Санем и протянул руку. Не глядя на меня, она вложила в мою ладонь маленький яркий мешочек, лучезарно улыбнулась и сложила руки в приветствии. Она на самом деле меня не узнала? Или не захотела узнать?Я стоял под душем и наслаждался тем, как огромное капли беспощадно лупила меня по спине. В голове я снова и снова прокручивал то, что произошло внизу. Почему я не окликнул ее? Почему? Да потому, что струсил. Потому, что мне не хотелось возвращаться туда, где мы с ней остановились. Может быть я безумно любил эту женщину, да и не любить такую красавицу было просто невозможно. Но я не помнил эту любовь и ненавидел себя за это. Каждый раз, когда я пытался вспомнить и не мог, я понимал какое я малодушное ничтожество.Я вышел из душа и не вытираясь лег в кровать. Ночи тут душные, даже кондиционер не спасает. Все равно через минуту я буду весь мокрый. Мысли путались в голове, я не успевал за ними. Вопросов было слишком много, но все они остались без ответов, я провалился в сон. Слишком утомляла меня эта жара. Последнее, что я услышал перед тем, как заснуть была музыка, которая доносилась снизу. А потом темнота.Я почувствовал прохладу и подумал, о том, что зря я направил кондиционер на себя, так и заболеть можно. Но потом понял, что это был не кондиционер. Это была просто зима в Стамбуле. Я сидел на веранде ресторана и завтракал с Санем. Она сидит передо мной в черном пальто и с грустной улыбкой на лице:—?Санем, ты сняла кольцо? Ты его сняла, потому что оно кололо?—?Я это кольцо до конца жизни не сниму?— Санем гладит меня по щеке.—?Я тебя съем?— от избытка нежности к этой невероятной девушке, я действительно готов ее съесть. —?Я тебя очень люблю. Я с ума по тебе схожу?— я целую маленькие ручки моей девочки и чувствую себя самым счастливым человеком на земле. Именно так я чувствовал себя, когда держал ее руки в своих руках. —?Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Я хочу уже пережить эти ненужные формальности и процедуры.—?Я тоже?— Санем с грустью смотрит на меня?— я тоже всегда хочу быть рядом с тобой.—?Когда я засыпаю и просыпаюсь, дома на работе, всегда хочу быть рядом с тобой…—?Что ты говоришь, Джан?—?смутилась Санем.—?Душа моя, единственная моя, любовь моя, мое все! Я тебя очень люблю! —?слышу я свой голос и не верю, что я это произношу. Я смотрю на все происходящее со стороны, как зритель из ложи.—?Когда ты говоришь так сладко, называешь меня любимой, единственной у меня внутри все болит?— улыбается Санем и придвигается ко мне….Я наклонился и поцеловал ее в губы, потом поцеловал ее руки. Неожиданно Санем наклонилась и нерешительно прижалась губами к моим рукам. Потом стыдливо огляделась вокруг, будто испугалась, что кто-то нас увидит. У меня внутри все перевернулось. Я был готов умеретькаждый раз, когда она так стыдливо и невинно проявляла свою нежность и любовь.—?Наша свадьба превратится в индийскую свадьбу.—?Индийская свадьба – подхватил я тему, пытаясь подбодрить Санем. —?Как тебе подойдет. На лбу еще красная точка, еще и взгляд такой, танцы, костюм традиционный. Ты, несомненно, зажжешь?— Санем изобразила индийский танец?— Я не смогу насладится тобой…—?Я не смогу насладиться тобой?— я проснулся от своего собственного голоса. Я лежал весь мокрый, сердце гулко стучало в груди.Что это было, откуда это все взялось? Неужели это все было на самом деле? Или просто я сильно впечатлился сегодняшним вечером. Я закрыл глаза и снова попытался уснуть, но в голове крутился мой странный сон, он не давал мне покоя. Мне жутко захотелось выпить, но совершенно не хотелось одеваться и спускаться в бар. Я закрыл глаза и слушал музыку, доносящуюся снизу. Перед глазами стоял один образ: Санем в индийском наряде, танцует вместе со всеми и счастливо смеется.