Часть 1 (1/2)

Первое, что он сделал, едва стали позволять гонорары, - нанял домработницу. Теперь миловидная женщина следила за тем, чтобы его просторная квартира не превращалась в обитель хаоса и неразберихи, как это было раньше.

Он, по сути своей, был жутким чистюлей: ненавидел пыль, впадал в некоторое подобие ярости при виде мелкого пятнышка на любимых белых брюках, терпеть не мог разводы на окнах. Но ликвидировать все неприятные его глазу вещи сам почему-то не спешил до того момента, пока все не становилось совсем уж критично.Теперь беспокоиться было не о чем, и он наслаждался поздним утром, сжимая в руках совершенно неподходящую для кофе чашку с горьковатым напитком. Конечно, можно было бы спуститься вниз, в кофейню - там уж точно сварили бы лучше, но сейчас его все устраивало. Утро, чашка с надписью "Boss" на красном керамическом боку и вид из окна.

Про вид из окна он мог говорить часами - именно по этому принципу им была выбрана эта квартира. Много окон, сквозь которые можно в любую погоду наблюдать Нью-Йорк: организм, работающий без устали и сноса, каждый день заряжающий его энергией двигаться в этом же ритме. Он никогда не уставал от городского шума, словно тот был частью его самого, он вообще практически не уставал. Даже когда организм требовал сна и покоя, мозг сопротивлялся, отпуская телу всего несколько часов для "перезагрузки" и снова вовлекая его в жизненную круговерть.

Мортимер говорил, что такие, как он, рано или поздно оканчивают свою жизнь в психушке или просто перегорают, как лампочки.Но он не перегорал. Он сам был городом: неспящим, гудящим, мерцающим в темноте и манящим.

И вот так иногда стоя у окна, глядя на солнце, пробивающееся сквозь облака, он чувствовал себя стоящим на вершине мира. Ну, может, не совсем на вершине, но на 31 этаже, а это уже что-то.Когда он начинал думать о несуществующем прошлом, ему казалось, что он всегда стремился именно к этому - к вечному движению по вертикали.

Когда ты ничего не помнишь, легко поверить во что угодно. А он ничего не помнил, кроме последних пяти лет.

Имя "Том" он получил в больнице. Санитар, который ухаживал за ним, как-то сказал коллегам, что уж очень тот похож на его младшего брата Томми. Вот и прилепилось.

Ему это имя и нравилось, и нет. По большей части ему вообще было плевать - у каждого его амплуа было свое имя и своя история, и то, что у него самого таковых не было, давало ему лишь преимущество. Он примерял на себя чужие судьбы, как примеряют рубашки - ему шло все. Это всегда было своего рода путешествием без оглядки на самого себя.

Критики ни разу не назвали его актером одной роли - в каждую он вживался по разному.

Том понятия не имел, кем он был до того, как его нашли на пустыре, расчищенном под стройку, с сотрясением мозга и множественными переломами, но он точно знал, кем он стал - актером с большими перспективами и блестящим будущим. Повезло. Хотя, учитывая, то, что с ним произошло, он считал подобную компенсацию вполне справедливой.

Телефон заиграл мерзкую мелодию - он недавно поменял аппарат и как-то особо им не занимался, поэтому настройки остались стандартными. Противная трель действовала на нервы.

- Мортимер? - он прижал трубку к уху плечом, намереваясь налить себе ещё кофе.

- Здорово, Том! Не разбудил? А то, мало ли, у тебя же выходной, - затараторила трубка. Единственное, что бесило Тома в его агенте и лучшем друге по совместительству, так это умение выдавать два слова нужной информации на тысячу слов пустопорожней болтовни.

- Нет, - коротко отозвался он, перехватывая трубку поудобнее и с наслаждением отпивая из чашки новую порцию. Жаль, сливки кончились.

- Кофе пьешь? - снова поинтересовалась трубка. - Блин, тоже хочу, с утра даже присесть некогда, и...- Морти, давай по делу, а? - Том поморщился.

- А, ну да, - этого парня невозможно было обидеть. - Короче, тут весьма любопытный проект подвернулся, тебя хотят видеть на пробах.- Так в чем проблема? Пришли мне сценарий, я посмотрю и съезжу, если мне понравится.

- Нет, ты не понял, - голос Мортимера понизился до таинственного шепота, словно он собрался рассказывать государственную тайну. - Там пока даже сценария толком нет, это, как бы так выразиться, по частному заказу.

Том едва не подавился своей кофейной жижей. Коричневая капля стекла по подбородку и упала на белоснежную рубашку. Черт.

- Ты с ума сошел, да? - его голос звенел подступающей яростью. - Ты что, предлагаешь мне сниматься в порно?