Часть 2. Кто не работает, тот не ест (1/2)

- Давайте, товарищи, не расслабляемся, - улыбаясь, подбадриваю я прибалтов, которые устроили внеплановый перекур.- Но Россия, ты нас так совсем в гроб загонишь, мы и так отстраиваем наш дом с такой скоростью, с какой это только возможно, - попытался поспорить со мной Торис.

- Ну что вы, я уверен, мы сможем работать еще лучше, да? – я улыбаюсь и заканчиваю укладывать каменную кладку. Отлично, одной дырой в доме стало меньше. Мы со всем справимся, я же чувствую. Мой народ трудится не покладая рук, чтобы восстановиться после войны. Мы все хотим не просто достигнуть довоенного уровня, мы станем еще сильнее и лучше, нам это под силу.

- Берегись! – я посмотрел наверх, откуда доносился голос Молдавской республики и едва-едва успел отбежать от металлической балки, которая упала с крыши.

- Поосторожней там! – крикнул до смерти перепуганный Латвия, который запрыгнул на руки к Эстонии и расширенными от страха глазами смотрел на погнувшуюся балку.

- Спасибо, что предупредил! – улыбнувшись, крикнул я, чтобы было слышно на крыше.– Ну, что сидим, товарищи? – миролюбиво спрашиваю я у прибалтов, - работы еще много, некогда нам отдыхать.

- Это ты своему ручному немцу скажи! – услышал я голос Грузии, доносившийся из окна на втором этаже.- Ты не переживай, он у меня со всеми на равне работать будет, - убедил я его, но он что-то сказал Армении и та согласно закивала. Ох, не хорошо это, не должны они думать, что я не могу справиться с Пруссией.- А кстати, где Бальдш... черт, не могу выговорить его фамилию… -выругался Эстония, - где немец?

- А-а-а? – я удивленно на них посмотрел, на мгновение оторвавшись от работы, - Я его на Наташу оставил, думаю, она с ним справится.

Прибалты испуганно переглянулись и одновременно поднявшись вернулись к работе.

***

- Ай! Да прекрати, женщина! – я потерял терпение и обернулся к Наташе.- Не халтурь, - спокойно сказала она и снова больно ткнула в меня дулом автомата.Вот оно – Русское гостеприимство!Подняли ни свет, ни заря и под прицелом заставляют работать раненую страну (хотя, я не жалуюсь, и вообще, эти раны для меня всего лишь пустяк!). Может, я мог бы подумать, что Белоруссия блефует и не станет в меня стрелять, но… я слишком хорошо помню, как мы с ней сражались на войне, поэтому не сомневался, что жалеть она меня не будет.

- Чем тебя это не устраивает?! – спросил я, указывая на починенную лестницу. Да я все идеально сделал, к чему тут можно придраться?

Кажется, она и сама это понимала, склонив голову на бок она старательно изучала аккуратные идеально ровные ступеньки, а затем произнесла.- Медленно.- ЧТО?! – я чуть не задохнулся от возмущения. – Да покажи мне хоть одну страну, которая проделала бы эту же работу с таким же качеством за меньшее время?!

- Братик бы смог, - мой вопрос ее ничуть не смутил.Как же я их всех ненавижу!- Все! – я швырнул проклятый молоток на пол и начал ругаться на своем родном языке.

- Смотрю, вам тут весело, да?

Я умолк и посмотрел на Брагинского, который только что вошел в дом. Весело?! Как же он меня Бесит!

- Прикажи этой маньячке опустить автомат!- прикрикнул я на Россию.

- А-а, но по-другому ты работать не хочешь, я же предупреждал, что если потребуется, то я смогу тебя заставить. Просто нужно было с самого начала вести себя спокойнее, да?

Я зарычал и уже дернулся, чтобы напасть на него, но громкий предупредительный выстрел заставил меня остаться на месте. Чувствую себя затравленным зверем.

- Ну-ну, сестра, я не хочу, чтобы ты его убила, я просто хочу, чтобы Пруссия скорее прижился у нас.

- Да не будет этого! – рявкнул я на Брагинского, но его никак не задели мои слова. Бесит.

- Я тут подумал, что ты бы мог помочь сделать наш дом еще лучше, - с вечной улыбкой сказал Россия, как бы невзначай покачивая краном.

- Еще чего, - с достоинством говорю я и сажусь на ступеньки, которые только что отремонтировал. Как же мне было хорошо одному! А тут столько народу, носятся, шумят и бесконечно бесят!

- Когда мы были в Берлине, я видел в ваших домах такие же краны с горячей и холодной водой, проведенные в обычные квартиры, я хочу чтобы ты сделал такие здесь.

- Я тебе не сантехник!

Белоруссия угрожающе на меня посмотрела.

- Нууу, я не люблю заставлять, но знаешь, Гилберт, у меня дома принято, чтобы все работали, - напомнил мне Иван.

- А у меня дома - труд свободный! – я с вызовом смотрю на Россию.

- Хорошо, как знаешь, только ты теперь живешь у меня, и жить будешь по моим правилам. – Да его невозможно смутить и это больше всего бесит.***

- Это будет твоя комната, - сообщил мне Брагинский, заведя меня в небольшую комнату с потускневшими от времени обоями… Мне показалось, что в углу я увидел пятна от крови, которые кто-то старательно пытался стереть со стены, а на окнах решетки, хотя комната находилась на втором этаже; в углу стоит древняя деревянная одноместная кровать, рядом небольшая тумбочка и широкий шкаф.?Мило?, ничего не скажешь.- Может, ты еще и меня на цепь посадишь, тогда я точно почувствую себя частью твоей семьи? – ехидно предложил я Брагинскому. Он положил руку мне на плечо, я насторожился.- Да, если потребуется, - он мне улыбнулся.

Как же я его ненавижу.***

Белоруссию ко мне больше не подсылали, и мне даже показалось, что про меня вообще забыли. Я подумывал о побеге, но толку в этом не было. Это мое наказание за участие в войне, которую начал Вест… и если я сбегу против воли России, то могу пострадать не только я один. Но, может, Брагинский сам меня выгонит? Ну, правда, какой ему от меня толк? Я принципиально не собираюсь ему помогать.

- А, черт! – я скомкал пустую пачку и кинул ее на тумбочку. Ну вот, теперь еще и сигареты закончились. Я тяжело вздыхаю и смотрю на обшарпанный потолок. Живот болел от голода. Если в первые дни Россия предоставлял мне еду, то последнее время доступ к столовой и кухне мне закрыт. Брагинский только сказал загадочную фразу – ?Кто не работает, тот не ест?, когда услышал, как у меня урчит в животе и на этом оставил меня. А работать над ремонтом дома России я не хочу. Чтобы Великий Я занимался подобным…да никогда!

Хотя, на третий день я уже начал сходить с ума от безделья, не привык я ничего не делать.А без еды силы меня медленно покидали. Да и военная форма, в которой я приехал в союз, уже довольно запачкалась и пропахла потом. Меня это бесит.

Если бы Вест увидел меня в таком виде, у него, наверное, случился бы сердечный приступ! Он так помешан на чистоте и порядке, что это иногда доходит до абсурда. Я улыбнулся, вспомнив брата.Интересно, как он там? Россия мне ничего не говорит, а в их газетах пишут только про то, что творится в союзе и ни слова о других странах.

Я сел в своей постели, тихонько застонал, от резкого движения голова сильно закружилась.- Спокойно, - сказал я сам себе, подождал когда головокружение прекратитсяи достал из тумбочки свой дневник – мое единственное занятие, хотя и оно последнее время не доставляет мне удовольствие. Записи за последние три дня навевают тоску…***

- Ванечка, давай я покормлю твоего немчика, - умоляла меня Украина, - он уже вторую неделю ничего не ел, ей Богу, он же помрет, жалко мне его…- Да-а, я не думал, что он такой упрямый, но не подходи к нему, сестра, - говорю я Оле.

- Да пристрели ты его уже! – посоветовал мне Грузия, но я ничего ему не отвечаю. Что же мне делать с этим пруссом?Не так я представлял наше с ним единство. Почему он не хочет жить, как все мы? Я уверен, если бы он не делал все нам на зло, просто, хоть немного сдерживал свой характер, мы бы стали очень хорошими друзьями, мы ведь похожи, даже имена звучат почти одинаково. Но, если я сейчас пойду у него на поводу, то это тоже не дело. Что же мне с ним делать?

- Братик, о чем ты думаешь? – тихо спросила меня Белоруссия, аккуратно касаясь моей руки. Я вздрогнул и посмотрел на сестру. Вроде выглядит нормально, ?жениться? не собирается.

- О Гиле, - честно отвечаю я, смотрю на свою семью, они устало, но весело переговариваться между собой, неспешно едят. Я так люблю, когда мы все вместе собираемся за одним столом.

- Он тебя огорчает? – серьезно спросила Наташа.

- Не то чтобы, - говорю я, глядя на свою полную тарелку. Есть не хочется, - Я за него волнуюсь.

- Ты бы хотел, чтобы он был здесь, с нами? – она слегка склонила голову на бок.

- Я хочу, чтобы он этого хотел, - я грустно улыбнулся.

***

Черт. Теперь я еще и уснуть не могу, шикарно!