О шансе для Ким КиБома и улыбке Юн МенЧжу (1/1)

Когда понурый рядовой ЮнСон вышел из медблока, поджидавшие на улице товарищи моментально облепили его со всех сторон и наперебой загалдели: - Ну что, что? Отказала? Что сказала? Что, совсем без вариантов? Рядовой Сон только обиженно шмыгнул носом, кто-то из товарищей сочувственно приобнял его за плечи, некоторые понимающе закивали: практически каждый из них уже побывал на месте ЮнСона, а именно попытался завоевать сердце начальника медицинской службы базы Тхэбека Юн МенЧжу. Они с завидным упорством отсыпали ей комплименты, оставляли на ее столе шоколад и записки, приносили кофе, кто-то даже цветы умудрился добыть, но доктор Юн не отвечала взаимностью ни на один из этих жестов.- Отчитала за неподобающее отношение к старшему по званию и отослала в казарму, - подвел итоги проваленной операции ЮнСон. - Еще легко отделался, - заметил кто-то из ребят. – Вон Лобстеру на прошлой неделе она вообще вкатила пять профилактических уколов, так, что он потом сидеть не мог. ЮнСон не мог отрицать, что в свете подобной перспективы его положение действительно оказывалось не самым плачевным, однако все равно было невероятно обидно, особенно учитывая, что на гражданке он всегда считался первым красавчиком. Да девчонки в школе за ним штабелями бегали! А тут эта МенЧжу. - Она вообще хоть с кем-то тепло общается? - С младшим сержантом Ким КиБомом, - моментально отозвался кто-то. - Точно-точно! – поддержал другой голос. – Он ей рамен готовит. И кофе они вместе пьют.- Так, может, они это….того, - робко, но доходчиво блеснул косноязычием один из сослуживцев ЮнСона, но идею моментально загнобили. Младший сержант КиБом меньше всего походил на влюбленного в доктора Юн, скорее на заботливого младшего брата. МенЧжу была в меру красива, неразговорчива, вечно сосредоточена – никто из новобранцев ни разу не видел ни тени улыбки на ее лице. И еще было в ней что-то такое усталое, только не физическое, а другое, заставлявшее какую-то ниточку в сердце ЮнСона невольно обрываться. Но когда она смотрела на младшего сержанта Ким КиБома, в ее печальных глазах неизменно отблескивало тепло, но не любовь, не симпатия. Что-то другое. - Слушайте, а кто-нибудь из вас хоть раз видел, чтобы она улыбалась?- Что за собрание? ЮнСон и его сослуживцы поспешно обернулись, машинально отдавая честь и пытаясь не выглядеть виновато: быть поймаными на обсуждении жизни старших по званию абсолютно не улыбалось. Младший сержант Ким КиБом внимательно оглядел подчиненных, затем глянул в сторону медблока и снова на рядовых:- Я бы советовал вам оставить попытки добиться расположения старшего лейтенанта Юн. Это не приказ, но совет. А уборка на складе – вот это уже приказ. Выполнять.- Есть уборка на складе, - безрадостно отозвались рядовые. КиБом даже не знает его имени, спросить не решается, мысленно именует его хеном. Понять не может, почему вдруг доверяется этому молчаливому незнакомцу, почему плетется следом, даже не зная, куда они идут. Этот человек может сдать его в полицию, но КиБому что-то подсказывает, что он этого не сделает. Он вообще странный: спасает воришку, пытавшегося украсть его телефон, потом оплачивает его лечение, покупает необходимые лекарства. Есть в этом суровом, молчаливом человеке что-то располагающее, какая-то спокойная уверенность, рядом с ним КиБом абсолютно необоснованно чувствует себя в безопасности впервые за долгое время, и ему хочется, ему необходимо это ощущение, он отчаянно ищет защиты, и, наверное, именно это заставляет его робко окликнуть хена в холле больницы. Он извиняется за украденный телефон и, удивляясь себе самому, одним вопросом выдает все, что действительно происходит внутри. Как вы отвязались от них? – говорит он, и это значит ?помогите мне?, это значит ?я запутался, я не знаю, что делать?, это значит ?я не хочу быть один?. Хен велит идти следом, не оборачивается, но идет медленнее обычного, чтобы КиБом мог за ним поспеть. В маленьком кафе, несмотря на обеденное время, почти никого нет. Хен пододвигает КиБому тарелку с супом и, когда тот медлит, велит:- Ешь, тебе нужны силы на восстановление. Сам хен ограничивается чашкой кофе, пьет, не выпуская ее из рук, в упор разглядывает КиБома, пока тот неловкими скованными движениями зачерпывает ложкой бульон из миски. Суп вкусный. КиБом уже и не помнит, когда последний раз ел что-то, кроме рамена. Разве что в последних пару дней приходилось давиться картонным больничный пайком. - Где твои родители? - наконец спрашивает хен. КиБом проливает пару капель супа на стол и тут же виновато морщится. Хен делает вид, что ничего не заметил.- Нет их у меня, - не слишком охотно отзывается КиБом. Он не совсем уверен, как стоит себя вести. - Почему не учишься в университете? - Денег нет. Я с бабушкой живу. Но она не знает, что я…- он запинается. - Чем я занимаюсь. Я ей вру, что работаю.Хен кивает. Не осуждающе, не оценивающе. Понимающе. - Домой ты, так понимаю, в таком виде не явишься. И куда собирался идти? КиБом отводит взгляд и молчит. Говорить, что собирался ночевать на заброшеной стройке, почему-то не хочется. Хен еще раз понятливо кивает и говорит: - Слушай внимательно. Я скажу один раз, и шанс принять решение у тебя тоже будет только один. Ты спрашивал, где я скрылся от них? Я стал военным, научился защищать не только себя, но и свою страну. Я предложу тебе тоже самое. Ты можешь согласиться, и тогда твоя новая жизнь сперва будет казаться адом, а потом ты редко станешь бывать дома, а если и будешь, то не сможешь рассказать никому, о том, чем ты занимаешься. Тебя смогут в любой момент отослать в самую отдаленную точку мира, и если ты там погибнешь, никто не узнает истинных обстоятельств. Но это будет твой шанс стать достойным человеком. Ты можешь отказаться, тогда я просто уйду, настаивать не буду. Времени на раздумья у тебя нет. В глазах КиБома на мгновение мелькает испуг. Согласие будет означать абсолютно новую жизнь. Перевернется все, чем он живет. Это неожиданно, это резко, это страшно. Но нынешняя его жизнь, стоит ли она чего-либо? Есть ли в ней что-нибудь, кроме отчаяния и стыда перед самим собой, от которого хочется бежать, но куда? КиБому кажется, что у него земля из-под ног уходит, ему хочется наивно по-детски заплакать. А от хена веет все такой же молчаливой решимостью и заботой. И Кибом зажмуривается, пока не успел передумать, резко выпаливает: - Согласен. Помогите мне. КиБом разглядывает нашивку с именем на его форме. Со ДэЁн. А вот знаков отличия он не знает и звание определить не может, но ему думается, что этот хен определенно какой-то командир. А тот второй, ростом пониже, лицом покруглее, который утром ждал, расслабленно облокотившись о стойку, пока ДэЁн оплатит счета, потом куда-то испарился, а затем был вызван звонком ДэЁна, наверное, у него в подчинении. Его КиБом про себя называет говорливым хеном. Говорливый хен запрыгивает на водительское сидение (КиБом теперь может видеть только его короткостриженную макушку) и насмешливо замечает:- Тебе за рекрутов определенно должны приплачивать. - За всех или только за выживших? – спокойно уточняет ДэЁн. Это почему-то КиБома пугает, говорливый хен ловит его взгляд в отражении зеркала заднего вида:- Ай, смотри, напугал парнишку, - и оборачивается назад, смотрит на КиБома как-то покровительственно-обнадеживающе и весело одновременно, а говорит при этом совсем серьезно. – Не переживай, боец, если ты умрешь на тренировке, старший сержант Со воскресит тебя обратно, потому что ты не имеешь права прощаться с жизнью, пока не закончил норматив. Но, - помедлив, добавляет он, - не советую умирать все-таки, он тебе за это впаяет дополнительно две сотни отжиманий, - темный глаз задорно подмигивает КиБому, говорливый хен, развернувшись обратно, пристегивает ремень безопасности, попутно уточняя:- Куда?- Домой, - отзывается старший сержант Со ДэЁн. Квартира, куда КиБом заходит вслед за хеном, небольшая, вещей в ней мало, в основном одежда и книги, занимающие несколько стеллажей. Всюду порядок, но полки, столы и прочие поверхности покрыты пылью. КиБом застывает на пороге в нерешительности. Ему даже не нагнуться, чтобы снять обувь. Довольно неудобно. ДэЁн вопросов не задает, молча вытряхивает КиБома из верхней одежды и легонько подталкивает в сторону гостиной. - Поживешь здесь пока не восстановишься достаточно, чтобы я смог устроить тебя в часть. Спать будешь на диване. Ванная за дверью слева, одежду возьми в шкафу любую, которая подойдет. Краткий инструктаж на этом, видимо, закончен. - Простите, - несмело спрашивает КиБом. – Чья это квартира? - Моя. КиБом все еще стоит посреди комнаты, несмотря на то, что усталость и болезненная слабость одолевают его все больше и больше, а пострадавшая нога противно поднывает. - Хен, мне нечем вам отплатить, - еще раз напоминает КиБом. Хен отрывается от застилания дивана, некоторое время молчит и только потом отвечает:- После еды не забудь выпить таблетки, я что-нибудь приготовлю, а ты пока отдохни. Время к вечеру, КиБом дремлет на диване под ?Бегущего человека? фоном по телевизору. Хен занят какими-то своими делами, закрывшись в соседней комнате. Сквозь сонную дымку слышен звонок телефона и приглушенный ровный голос ДэЁна, его короткие отрывистые ответы. Дверь слегка скрипит, и КиБом сильнее зажмуривается, притворяясь спящим. Он все еще не понимает, как следует себя вести, а напряженное молчание тяготит. Но хена провести не удается. - Мне нужно уехать, - говорит ДэЁн, доставая из шкафа сумку с вещами. – В холодильнике есть какие-то продукты, если закончатся, закажи доставку - номер телефона на дверце холодильника. Я не смогу выходить на связь какое-то время, так что если будет что-то срочное, позвонишь в часть, я оставлю номер и предупрежу, чтобы тебе помогли. Пей таблетки, отдыхай и не делай глупостей, пока меня не будет. КиБом смотрит, как он обувается и набрасывает куртку, и на пробу интересуется, маскируя любопытство в голосе нагловато-самоуверенными нотками:- Хен, вы оставляете меня в своей квартире. Не думаете, что я просто обкраду вас и сбегу? ДэЁн окидывает его оценивающим взглядом и чуть усмехается уголками губ:- Тут нечего красть, во-первых. А во-вторых, если ты обчистишь мою квартиру, мне хватит возможностей узнать не только куда ты делся, но и какой маркой бумаги ты подтираешь задницу. Поверь мне, это не тот жизненный опыт, который ты хотел бы приобрести. Впрочем, можешь попробовать. КиБом не уверен, правда ли это или его просто стараются запугать, но перед глазами встают красочные эпизоды того дня, когда ДэЁн и говорливый хен вдвоем научили уму разуму вооруженную ножами банду и даже не вспотели. Проверять силу подобного убеждения на собственной шкуре не хочется, так что КиБом просто понятливо кивает. Входная дверь хлопает. КиБом остается один.Со ДэЁн возвращается домой через несколько дней и так и застывает в прихожей. В квартире царит идеальная чистота, из кухни неимоверно вкусно пахнет чем-то домашним – чувство голода рождается моментально. - Хен! – в дверном проеме, разделяющем кухню и гостиную, прихрамывая, появляется КиБом. Красная футболка ДэЁна ему велика, он почти тонет в ней, его же легкие штаны с закатанными штанинами подвязаны на поясе какой-то веревкой, чтобы не сваливались, синяки и ссадины на лице выглядят уже чуточку лучше. КиБом улыбается несколько смущенно, но очень приветливо, и ДэЁн вспоминает это давно забытое чувство тепла, когда возвращаешься туда, где кто-то ждет. - Простите, что я похозяйничал у вас здесь, - неловко извиняется КиБом, ставя перед сержантом полную миску ароматного горячего супа, и оправдывается, будто стыдясь своего желания сделать для хена что-то хорошее. – У вас был только рамен, вот я и купил немного продуктов, только не злитесь, просто мне показалось, что вы не часто едите домашнюю еду, - он понимает, что сморозил лишнего и вжимает голову в плечи. - Это очень вкусно. Спасибо, КиБом-а.КиБом осторожно поднимает глаза и ловит на себе короткий теплый взгляд. Чувство смущения куда-то улетучивается. На мгновение кажется, будто он действительно скучал по Со ДэЁну. - Слушайте, слушайте, чего узнал, - заговорщически сообщил рядовой ТэСок и замолчал, выжидая, когда сослуживцы отложат приготовления ко сну и сползутся в кружок. ЮнСон тоже подошел поближе и, облокотившись о стену, приготовился слушать. ТэСок - первый сплетник всея базы Тхэбека - на всякий случай оглянулся, проверяя, не нарисуется ли вдруг поблизости кто из командиров и, не услышав ничего подозрительного, понизив голос, сообщил: - Поговаривают, что лейтенант Юн была влюблена в сержанта Со ДэЁна, причем так, сильно, что добивалась его несколько лет. - Со ДэЁна? Кто это такой?- Я о нем что-то слышал, он же уехал куда-то, вроде, - предположил кто-то.- Да нет, погиб он, говорят, в какой-то катастрофе, но кто уж тут знает, - с жаром возразил худощавый рядовой по прозвищу Лобстер. - Да черт бы с ним, куда делся, - перебил ЮнСон. - Ты лучше скажи, он-то любил ее? - Шухер! – сдавленно шикнул кто-то из ребят.Рядовые моментально повскакивали на звук шагов и попытались безуспешно изобразить подготовку к отбою. Младший сержант Ким КиБом с пугающим спокойствием ждал, пока рядовые из нестройной кучи, наступив кому-то на ногу, задев кого-то из товарищей, чуть дружно не свалившись на пол, все-таки изобразят подобие строя, отдадут честь и сделают вид, что ровным счетом ничего не происходило. - Вольно, - велел КиБом, сдержав усмешку. Так ли давно он сам таким был. – Значит, сплетничаете, черти? Нечего сказать, хороши рядовые! - Т-товарищ младший сержант, мы…- Отставить, - пресек КиБом. – Старший сержант Со ДэЁн, которого вы сейчас так охотно обсуждали, уже приказал бы двести кругов вокруг базы, чтобы спалось лучше. Вам повезло, что я – не он, и побежите вы завтра утром не двести кругов, а всего сто.Ответом послужило обреченное “есть сто кругов вокруг базы”. КиБом вздохнул.- Скажу один раз. Старший сержант Со ДэЁн служил в нашей части. Он погиб вместе с капитаном Ю СиДжином при выполнении боевого задания восемь месяцев назад. Для лейтенанта Юн это, - он чуть помедлил, - личная трагедия. Так что если я еще хоть раз увижу, что хоть один из вас беспричинно околачивается возле медблока, вы из нарядов не вылезете. Это ясно? - Так точно, - хором отозвались рядовые, а потом ТэСок осторожно спросил: - Товарищ младший сержант, а разрешите спросить. Вы ведь тоже знали старшего сержанта Со? КиБом спрятал руки за спину и сильнее сжал кулаки. - Он мой…- осекся и моментально поправил себя. – Он был моим сонбэ. На самом деле, он больше, и, наверное, с его подачи вся группа Альфа во главе с отважным бойким капитом Ю СиДжином негласно опекает КиБома, тогда еще совсем мальчишку, с самого первого дня в части. Конечно, ДэЁн и другие инструкторы спуску ему не дают, старший сержант Со напротив гоняет его сильнее, чем всех его сослуживцев, и это КиБома сперва огорчает, кажется несправедливым, оставшись один, он в первые недели позволяет злым слезам бежать по щекам. Однажды именно в таком состоянии его находит говорливый хен. На тот момент КиБом уже знает, что у него капитанские погоны, зовут его Ю СиДжин, и он – командир группы Альфа. КиБом вытягивается по стойке смирно, пытается собраться и дрожащей рукой правильно отдать честь, сбиваясь на всхлипы, по форме поприветствовать:- Р-рядов-вой К-Ким…- Отставить, - снисходительно машет рукой капитан и, прищурившись, цокает языком. – Айщ...Что развел болото, оплакивая несправедливость? Скоро лягушки заведутся! - В-виноват, товарищ капитан.Капитан Ю СиДжин смотрит внимательно и без предисловий говорит серьезно, отойдя от привычной шутливой манеры:- Старший сержант Со тебя гоняет больше других, потому что видит в тебе потенциал и хочет сделать из тебя высококлассного офицера. А ты, вместо того, чтобы оправдывать его надежды, сопли по щекам размазываешь, - КиБом молчит, ответить нечего, и Ю СиДжин, чуть помедлив, добавляет. – Старший сержант Со дал тебе шанс стать достойным человеком, и теперь ты можешь отплатить ему, показав, что он не ошибся на твой счет. Так что не подведи его. И уходит, оставив рядового обдумывать сказанное. В тот день КиБом плачет последний раз. Больше - ни разу. У него появляется цель: не подвести Со ДэЁна, не подвести Ю СиДжина, и она никак не вяжется со слезами. Он становится первым по нормативам, первым по дисциплине, упорно готовится к экзаменам в военной академии. Со ДэЁн его никогда не хвалит, но КиБом знает, что старший сержант Со им доволен. Группа Альфа приходит пожелать удачи на экзамене, приносит орешки и ириски, чтобы думалось лучше, всячески подбадривают, и КиБом несется к зданию академии с легким сердцем и абсолютной уверенностью в собственных силах. Он сдаст, и Со ДэЁн будет им гордиться, а это для КиБома важнее всего на свете. На тот момент он еще не знает, что все изменится. Что вместо того, чтобы гордо демонстрировать диплом с отличным результатом Со ДэЁну и Ю СиДжину, он будет неслушающейся рукой отдавать честь их фотографиям в траурных рамках. Что Юн МенЧжу превратится в бледную тень самой себя и будет каждую ночь оплакивать любимого, который никогда не вернется домой. Что доктор Кан потеряет сознание на фальшивых похоронах – в действительности тела не найдены, и что случилось на роковом задании разглашению не подлежит. Ему еще только предстоит узнать, насколько тяжело нести достойно чужую память. Он снова в Уруке, теперь у него в подчинении собственное отделение. ЮнСон и его товарищи столкнулись с ним на выходе после утреннего инструктажа. Ссадины на лице, щетина, рука на перевязи и легкая, едва заметная теплая улыбка на потрескавшихся губах. Они прежде этого человека здесь не видели и потому теперь столпились в дверях, обернувшись на командира – младшего сержанта Ким КиБома - отчасти из любопытства, отчасти молчаливо спрашивая, не задержать ли подозрительного незнакомца. Но командир не смотрел на них. ЮнСон увидел, как его строгий взгляд за доли секунды сменился удивлением, испугом, узнаванием, губы задрожали, и в тот момент, когда незнакомец подошел к нему, Ким КиБом не сдерживаясь горько заплакал, опустив голову, но все еще продолжая по армейской привычке стоять, спрятав руки за спину. Рядовые замерли, неотрывно глядя, как этот странный человек обнял КиБома здоровой рукой, утыкая его лбом себе в грудь и сдержанно, но ласково гладя по коротко стриженым волосам, и негромко спросил: - Ну, разве можно плакать на глазах у собственного отделения? И от звука его мягкого глубокого голоса КиБом зарыдал еще сильнее, не в силах остановиться. Незнакомец чуть отстранился, нагнулся, пытаясь поймать взгляд младшего сержанта.- Как экзамен-то? Сдал? - Сдал. Получил аттестат, - незамедлительно ответил КиБом, икая и захлебываясь вдохами.- Молодец. Я горжусь тобой, - тихо похвалил незнакомец.- Т-товарищ с-старший с-сержант, эт-то правда в-вы? – вопрос наивный, полный надежды и сквозящий болью и тоской.Мужчина улыбнулся и медленно кивнул. - Младший сержант Ким, ну-ка отставить слезы. Разве так встречают старших по званию? Вечером того же дня ТэСок, ЮнСон и другие рядовые осторожно, чтобы не попасться, сгрудившись у окна церкви, служащей офицерским зданием, осторожно заглядывали через стекло внутрь, туда, где за столом ели рамен их командир – младший сержант Ким КиБом - Юн МенЧжу, абсолютно влюбленная, абсолютно красивая, улыбающаяся Юн МенЧжу и тот самый незнакомец, старший сержант Со ДэЁн. И хотя ЮнСон никогда не служил под его началом, что-то внутри тоже искренне радовалось его возвращению домой.