Возвращение домой (1/1)
Почему удача отвернулась от?него? Вот уже который месяц король Франциск I?задавал себе только этот вопрос. Став королём Франции в?двадцать лет, в?прекрасном и?наиболее удачном возрасте, он?почти мгновенно достиг самой вершины мирового господства. Он?взял Милан, заключил мир с?Испанией, Англией, Венецией, получил Парму и?Пьяченцу. Заручился поддержкой Папы. Он?удачно женился. У?него уже родилось трое сыновей, тогда как Генрих Английский только мечтал об?одном целое десятилетие, а?Карл Габсбург только-только решил вступить в?брак. Его окружали невероятные и?самые изысканные красавицы. Деньги в?казну лились рекой. Французский королевский двор блистал роскошью. Франция стала первой и?непобедимой державой. Весь мир лежал у?ног Франциска.И?вот, спустя всего пару-тройку лет после головокружительного восхождения он?возвращался домой из?позорного плена, оставляя в?заложниках собственных наследников вместе с?мечтами об?Италии. Даже верная лошадь предала его и?не?унесла из-под Павии. Кажется, именно там он?заработал свои первые седые волосы, а?ведь ему и?сейчас ещё не?исполнилось тридцать два. Хвала небесам, хотя?бы эту проблему он?мог решить?— подкрашивать волосы увядающие красотки и?обделённые вниманием кавалеры научились задолго до?него. Ему, конечно, внимания хватало и?в?самые тёмные времена, и?в?себе он?ни?сомневался нисколько и?сегодня, но?перед матерью, друзьями и?двором он?должен был предстать во?всем своём знаменитом великолепии, заметно поувядшем в?плену.Родной воздух все?же подействовал на?него благоприятно, и, въезжая в?Париж, Франциск выглядел совершенно таким?же, как до?досадного происшествия, про себя он?называл свою неудачу именно так. Он?широко улыбался, сиял, свысока поводил рукой в?небрежном и?благодарном жесте и?умело гарцевал на?изумительнейшей белоснежной лошади. Подданные приветствовали его, словно он?взял сам Рим, не?меньше?— во?Франциска и?его свиту летели цветы, толпа захлёбывалась радостью и?громко улюлюкала. Наверняка дело рук его матушки?— король прекрасно знал о?своей неотразимости, но?даже он?сомневался, что проигрыш, плен монарха и?потеря наследников трона настолько воодушевили народ Франции.?Мадам, сообщая вам о?прочих своих злоключениях, мне приходится признать, что у?меня остались лишь честь и?жизнь, все?же прочее потеряно?,?— он?хорошо помнил это своё письмо матери и?теперь искал её?глазами. Для короля не?было никого важнее этой властной, но?обожавшей его женщины. Если он?по?кому-то и?скучал по-настоящему в?плену, то?только по?ней. Ещё, конечно, по?своему верному другу Монморанси, однако дружба не?шла ни?в?какое сравнение с?привязанностью сына к?матери. Хотя сейчас Франциск уже ни?в?чем не?чувствовал былой уверенности. Что-то в?нем надломилось, и?он?уже знал, что остаток своей жизни посвятит тому, чтобы вернуть величие и?себе, и?Франции. Битва, едва?ли сулящая большие победы, ведь отстающий всегда только догоняет, перманентно приближаясь к?тому, кто во?весь опор скачет впереди.Его лошадь остановилась ровно перед дворцовым входом, и?он?молодецки спрыгнул с?неё на?землю. Двор разразился аплодисментами, мать Франциска подобострастно заломила руки, расплываясь в?улыбке, которая открывала, казалось, все её?удивительно белые зубы, а?Монморанси лишь сочувственно ему кивнул?— они оба знали, что после двух тяжёлых ранений король уже не?так непринужденно для себя скакал верхом, бегал и?особенно прыгал. Все ещё красавец под два метра ростом Франциск резво спустился на?родную землю и?едва сдержал гримасу боли. До?конца дней он?будет просить Бога забыть этот кошмарный позор и?хотя?бы не?чувствовать его собственным телом.—?Мой Цезарь,?— глаза Луизы Савойской наполнились слезами гордости и?счастья, и?впервые ему захотелось скрыться от?её?слепого обожания. Он?никогда не?проигрывал, никогда, ни?разу, он?заслужил каждый такой взгляд от?неё... До?сегодняшнего дня. Сегодня он?только играл подобно искусным королевским шутам. Впрочем, даже шут оказался умнее его?— Требуле предупреждал его не?выступать в?Италию. Он?сам лишь тень себя самого, прежнего.—?Как будто вы?сомневались в?моем возвращении, матушка,?— Франциск театрально взмахнул руками, как делал обычно, он?чувствовал, что и?лицо не?предаёт его, манерно поджимая губы и?щуря глаза, будто справляясь и?без его воли.—?Конечно, нет, мой Цезарь,?— сияя ещё больше, воскликнула Луиза и?раскрыла объятия ему навстречу. Сколько он?мечтал об?этом! В?Испании ему отчаянно не?хватало родных людей, он?болел с?тоски и?даже от?скуки и?корысти очаровал сестру императора, хоть немного отвлекаясь на?общение с?ней. Все, лишь?бы не?ощущать одиночества. Он?не?привык к?нему, ведь со?дня рождения Франциска мать никогда не?оставляла его. Она сделала не?слишком славного герцога королём, но?Франциск любил её?не?поэтому. Не?только поэтому.—?А?я?не?сомневался в?том, что вы?дождетесь и?встретите меня как должно, матушка,?— он?улыбнулся теперь уже искренне и?смело шагнул в?материнские объятия. Его широкие и?крепкие ладони уверенно обхватили талию матери, он?вдохнул знакомый запах, наконец-то по-настоящему чувствуя себя дома, а?потом замер. Сколько раз он?обнимал мать? В?болезни и?здравии. В?победе и?поражении. Сколько раз он?прижимался к?ней, ища совета или утешения? С?малых лет и?всю жизнь. Сколько раз гладил и?перебирал её?волосы, ощущая тепло тела? Много, много раз. Бесчисленное количество. Но?ещё никогда в?него не?упирался глубоко беременный живот Луизы Савойской.—?В?чем дело, сынок? —?как ни?в?чем не?бывало поинтересовалась она, по-прежнему ощутимо обхватывая его шею. Судя по?всему, широкое платье с?пышными рукавами и?собственную наглость Луиза считала достаточным прикрытием своего позорного положения.—?Да?уж, как должно,?— процедил сквозь зубы король, подумав, насколько поторопился с?приветствием. Похоже, опозорились они достойно друг друга.Когда и?как это случилось? Нет, как, он, конечно, знал, отчего у?него вдвойне сводило скулы, но?вот когда? И, самое главное, с?кем? Никто ничего не?писал и?не?говорил ему насчёт столь очевидных развлечений матери, даже когда Франциска меняли на?сыновей, он?не?заметил ни?единого намека на?скорое появление брата или сестры, черт?бы их?побрал. Кстати говоря, его драгоценная сестра тоже ничего ему не?сказала. Неужели не?знала?Чем больше он?размышлял, чем дольше стоял здесь, тем сильнее его накрывали недоумение и?отвращение. Луиза Савойская была далеко не?молода, к?тому?же, долго и?упорно страдала по?предателю Бурбону, и?вдруг такие новости.Франциск чувствовал себя даже большим дураком, чем после поражения при Павии. Он?один ничего не?замечал? Или наоборот?— один замечал? Он?быстро оглянулся вокруг, но?ни?на?чьём лице не?было написано удивления или осуждения, а?его мать оставалась все так?же невозмутима. И?как ему теперь себя вести? Не?часто он?задавлся таким вопросом, однако его никогда и?не?ставили в?такое положение.И?все?же, несмотря на?неловкость, гнев и?изумление, мысли в?голове Франциска постепенно сводились к?одной-единственной и?совсем не?хитрой: кто? Кто этот мерзавец, который так ему подсобил?—?Сын мой, не?пора?ли нам пройти внутрь,?— предложила Луиза, не?дождавшись от?него ни?ярости, ни?принятия, ни?каких-либо действий. Она взяла Франциска за?руку и?повела во?дворец, словно ему снова было лет восемь, и?он?покорно пошёл следом, уже не?в?силах даже сетовать на?судьбу.Определённо, его счастливая звезда погасла, и?на?её?месте зажглась чёрная, мстительная и?чужая.