121..123. Ламма Сор (1/1)

121.Оказывается, Хаято - кремень, а не мужик. Я, конечно, предполагала, что жизнь в маленьком поселке создаст трудности в личной жизни. Но то, что его будут отфутболивать даже откровенно гулящие (коих в Бологом, впрочем, по пальцам одной руки пересчитать можно), я не ожидала. К солдатским же шлюхам ему и самому западло ходить было, и я его понимаю.А тут постоянно баба под боком, в одном доме живет. Причем, баба ему нравится. Не совсем же я слепая! Он, конечно, своего отношения не скрывал, однако и не наседал. Время от времени случались ненамеренные провокации с моей стороны, однако поводом они не становились...К зиме я начала это замечать, и меня принялась грызть совесть. Мы ведь даже не ругались! Он просто держал себя в руках и все. А я же все чувствую! И, сидя возле Журчавки, всерьез обдумывала, как бы себя заставить, чтоб противно не было... По правде сказать, совсем не факт, что противно будет, но уверенности-то никакой! Останавливало только то, что попробовать не выйдет - это навсегда. А ну как отвращение все-таки вылезет? Только хуже получится. Хоть к Самицу обращайся, там с гарантией...Зато потом меня осенило. Это ведь тут у него трудности. Спасибо мамочке, кстати, это она постаралась! Одна из пациенток мне сообщила, что, дескать, Мейлин хорошо местных шалав застращала, мне можно не беспокоиться... И ведь даже не поругаешься с ней - я сама могу за нее убойные аргументы выдать против моего блеяния ?мне де-евушки нравятся?. Где они, эти девушки? То-то и оно...Ну так вот, меня осенило, что раз не выходит тут, то можно и в другом месте. Хаято же перемещаться может! А порчу - это я вычищу! Ну вот, прибежала, поделилась, чуть не расцеловала на радостях, а вот он чего-то не обрадовался. Посмотрел на меня этак тоскливо, как побитая собака, и ушел молча. Сволочь какая, знает, как мне на совесть давить...Впрочем, ближе к сабану Хаято все же воспользовался идеей, и примерно раз в декаду стал исчезать в неизвестном направлении прямо из дома, и я вздохнула с облегчением. Но холодок между нами поселился, это да...Какая же я все-таки гадина.122.- Горе нам! Зачем родились мы видеть разорение народа нашего и разорение земли нашей и оставаться здесь, когда она предана в руки Темного? Убиты старики его, юноши его пали от меча врага. Земля, что раньше была свободной, сделалась рабой. Святыни наши, и благолепие наше, и слава наша опустела, и порождения Тени осквернили их. Для чего нам еще жить?Голос мураосы трудно было назвать благозвучным и, пожалуй, самое приличное, что о нем можно было бы сказать, что он был громким и четким. Я вместе со всеми внимала словам древнего ?Плача по Арамаэлл? и размышляла, какого же все-таки рожна пришла сюда на побережье озера.Пару дней назад Хаято поинтересовался, намереваюсь ли я провести День Поминовения ?со своими?. Некоторое время я смотрела на него, пытаясь понять, о чем он спрашивает, ведь Амаетин же справляют осенью… и тут вспомнила, как поразилась недавно, узнав, что его не отмечают в Приграничных Землях. Вместо этого здесь проводили День Воспоминаний, известный так же как Ламма Сор, на следующий день после того как, в месяце сабан заканчивалась фаза первой четверти лунного месяца, что в этом году выпала на вторую декаду месяца.А под ?своими? Хаято, конечно, подразумевал малкири. Да, он знал обо мне практически все, но это почему-то не мешало ему упорно продолжать соотносить меня с этой нацией. Как и всем остальным, впрочем, как бы я ни отбрыкивалась. Но вообще-то он мог бы и не намекать, что мы друг другу как бы и не очень ?свои?, тем более это неправда. Обидчивый какой.Сначала-то я, конечно, даже не думала куда-то идти - мало того, что от публичных мероприятий меня воротит, так я еще и чувствую себя не вправе лезть к чужим святыням, изображая из себя того, кем не являюсь. Но после скудного завтрака, состоявшего из хлеба и воды, поняла, что сидеть дома будет неправильно. Ведь каких-нибудь десять или двадцать лет - и больше не будет малкири, собирающихся в этот день. А, учитывая всеобщее мнение о моей национальности и значимость фигуры Айз Седай, подобное игнорирование только ускорит дело, и уж точно ни к чему хорошему не приведет. Да мне банально стыдно будет им в глаза смотреть, хотя, казалось бы, стыдиться мне нечего.В общем, зажав свою мизантропию в кулак, я отправилась на событие. И даже в первый раз в жизни нанесла себе между бровей ки'сайн, но все же голубого, а не красного цвета, иначе это было бы практически официальным признанием замужества. Заявиться же без ки'сайн было бы как бы не хуже, чем просто не прийти. Что поделать, сын у меня есть, и борьба с Тенью ему определенно предстоит... а кабы и не было, разве возможно иначе?*Особо раздражало то, что пришлось стоять рядом с мураосой, я же Айз Седай, не просто приблуда какая! Это было откровенно тяжело - казалось, на меня смотрят буквально все и вот-вот опознают самозванку. Однако кое в чем мне было легче - как Айз Седай, мне достаточно было держать лицо кирпичом, что я и проделывала со всей старательностью. А происходящее меня странным образом цепляло, не давая отстраниться, так что стараться приходилось. Я постоянно обрывала внутреннюю болтовню суетящегося разума, но в какой-то момент из глубины памяти начали всплывать слова давно прочитанной и забытой книги, властно заполняя сознание: ?…пока он говорил, им предстало виденье бесконечной чреды лет, подобной обширной темной равнине, по которой шагали тени людей, высоких и мрачных, с яркими мечами, и последний шел со звездой на челе?. Окружающий мир как бы отодвинулся и одновременно навалился, затопил ощущениями: и камешки гальки под подошвами, и холод воздуха, омывающего лицо, созвучие плеска волн за спиной, шума бора на скалах над головой, ветра и голосов людей.С малкири я и встречалась раньше, и многое узнавала из книг, но сейчас, живя среди них, все пыталась вспомнить что-то, что-то знакомое, слышанное когда-то, и это вызывало чувство незавершенности. Когда же меня, наконец, осенило после очередного катрена в исполнении мураосы, то первой мыслью было - какая же чушь порой не дает покоя! Макири были похожи на вымышленный народ, созданный воображением одного английского писателя. Однако всплывающие в памяти строки оказались настолько подходящими ситуации, что я начала говорить, удивительно легко, на лету перекладывая их на слова местного языка.- Мало кто помнит их теперь, и все же некоторые из них все еще идут, блуждая, сыновья забытых королей, бродящие в одиночестве, охраняющие от зла народ, пребывающий в беспечности.Так вышло, что как раз в тот момент, когда мураоса сделал паузу, мое бормотание отчетливо разнеслось по всему природному амфитеатру. После чего я действительно оказалась в центре внимания, но мне внезапно стало кристально ясно, что надо делать, и меня, что называется, понесло.Позднее, анализируя, как же это меня угораздило, я пришла к выводу, что мне было наглядно продемонстрировано, что же стоит за словами ?Колесо плетет так, как желает Колесо?. Уж мне-то, как никому другому было ?видно?, что Узор неким образом принудил меня поступить именно так, а не иначе. Это было похоже на то, что говорилось о та'веренах и их взаимодействии с Узором. Но в то же время это не вызывало никакого отторжения сверх моих обычных сомнений в себе, никакого ?покушения на свободу воли? я не чувствовала. Конечно, сама бы я так никогда не поступила, учитывая мои ?любовь и талант? к публичным деяниям, но много раз обмусолив произошедшее впоследствии, я так и не нашла лучшего решения... Да я бы таким даже не озадачилась - то, что происходит в обществе, для меня всегда было чем-то вроде стихии, своевольной и неуправляемой.Тогда же я словно со стороны слушала свой голос, разносившийся окрест:- Мужи и жены Малкир, слушайте Слугу Мира! Созерцайте! Вот Тома Кибару, малкири, некогда бывший Лордом Маккабы. Должен ли он стать Лордом земли сей и вступить в лен свой и жить там?- Да! - даже долгие тренировки не дали бы столь слаженного и единодушного ответа, что прозвучал в этот момент.Я точно знала, что делаю. В другой раз мне пришлось бы долго думать и пробовать, но тогда я просто протянула руку и отпустила свой Талант. Со стороны могло показаться, что из гальки под моими ногами вверх ударили струйки черного песка и закрутились смерчиком под рукой. Смерчик внезапно остановился и осел пыльным облаком, оставив на моей ладони черно-золотое, металлически блестящее тяжелое кольцо. Повернувшись к Томе, я протянула руку, и тот несколько заторможено протянул руку в ответ.- Венчаю тебя с землей сей, - видя, что он в замешательстве, я тихонько прошептала: - Меч давай.Тома опустился на колено и протянул меч. Взяв его обеими руками, я подняла его над головой.- Прими сей меч, коим Создатель благословляет тебя обращать в бегство порождения Тени. Правь в мирском свете, - и опустила плашмя сначала на одно плечо, затем на другое и вручила... уже Лорду.Когда же тот встал, я развернулась и с пафосом, но на удивление искренне возвестила:- Смотрите! Вот ваш Лорд!123.А вот то, что происходило далее, вспомнить я не могла и воссоздала позднее, по словам очевидцев. К сожалению, таких оказалось на удивление мало - кто стоял далеко, кто переглядывался с соседом, кто смотрел на новоявленного Лорда, так что последующие мои слова слышали немногие и передавали их впоследствии по-разному. Единственное, в чем сходились все свидетели, это в том, что слышали словах, что Лорд в селении будет первым и последним.Я и раньше подозревала у себя дар, но одно дело быть убежденной в том, что просто ведаешь какие-то вещи о будущем, а другое - настоящее Пророчество, не опирающееся ни на какое знание, да еще и сказанное прилюдно! Ничего хорошего от этого ждать не приходилось, так что я просто малодушно от этого дара отмахнулась, решив, что подумаю об этом завтра, и занялась насущными проблемами, созданными моей дикой выходкой.Судя по словам очевидцев, Предсказание серьезно меня утомило, и Лорд Кибару направил меня домой, отдохнуть. И где-то на половине пути я пришла в себя настолько, чтобы сохранить об этом память. Первым, что я помню, были рассуждения о том, что даже малкири не в силах обходиться без знати и сословного разделения, и именно это - главное достижение Тени, а вовсе не то, о чем думают... И тут меня прострелила мысль ?а что скажет король??, и все философские рассуждения мгновенно были забыты. Бывшие земли Малкир, занятые Арафелом, были провозглашены коронными, и тут такой фортель! То есть, теоретически, я, как Айз Седай, была в своем праве, но на практике так не делают... как правило. Чем Белая Башня будет компенсировать земельные и репутационные потери короля Арафела, я не знаю, а ведь компенсировать придется! И какие последствия будут персонально у меня, тоже. Но в одном я уверена - мне не понравится. Надо как-то выкручиваться заранее, а своих мозгов у меня для этого точно не хватит.Так что дома я тотчас же соединилась с Кахал. Как говорится одна голова хорошо, а полторы - лучше. Оказывается, та знала очень интересные идиоматические выражения, формулирующие оценку высокоорганизованной деятельности разумных индивидуумов и особей, успешно под них маскирующихся. Наконец она поинтересовалась:- И зачем тебе понадобился этот мятеж?- Это не мятеж! - Начала оправдываться я. - Это попытка остановить исчезновение народа!Действительно, странное дело, из Малкир спаслось достаточно многие, но казалось, что беженцев лишили чего-то существенного, идентичность сменяли даже не дети и внуки, а сами беженцы снимали хадори и переставали наносить ки'сайн. Да и понятно чего они лишились - родной земли. В Бологом малкири было просто не в ком растворяться, но детей рождалось немного, а многие уезжали... причем, к коренным арафельцам это не относилось! Я попросту попробовала переломить данную ситуацию. Роль проведенной церемонии заключалась в достижении согласия в разобщенной общине, воссоздании участия в общем знании и общей памяти... И возвращении родной земли, хотя бы малой части. А что понадобился лорд... Таков местный менталитет, ничего не поделаешь. Действительно, очень похоже на мятеж.- Хм. Все с тобой ясно, кровь взыграла. Сейчас соединюсь с Кумирой, не уходи далеко.Я попыталась было вякнуть, что кровь моя ни при чем, но просто плюнула на безнадежное занятие - все равно их не переубедить. Через час со мной связалась Кумира. Шайнарка была как никогда суха, чем меня даже напугала - трудно было представить ее без обычной ее обходительности, а значит, дело серьезное. Она сообщила, что, возможно - только возможно! - удастся убедить короля Пейтара Нерамовни Начимана принять присягу Лорда Кибару и не оглашать того мятежником. И опять же велела не уходить далеко.В общем, вторую половину дня я провела в обнимку с переговорником, под конец охрипнув от бесконечных пересудов. Кто со мной только не связался, даже Суан! Хотя... ну что взять с Синих. В конце концов, возмутился и Хаято, увидев, как я отбиваюсь от очередных наездов, не отрываясь от кормления.- Прах и пепел! Да по сравнению с тем, что я слышал о той же Кадсуане, ты, можно сказать, вообще не совершила ничего предосудительного!- Вот именно Хаято, вот именно. Никто не желает появления второй Кадсуане... Даже я. Боятся! - злорадно добавила я, покосившись на переговорник.Надо сказать, после этого дня Хаято не то, чтобы совсем смирился, но обижаться на меня перестал.Наконец, спустя полдекады переговоров, король Пейтар через свою сестру пригласил Лорда Кибару в Шол Арбелу ко двору. А через пару дней накрылся узел в Чачине.