4 глава. (1/1)
Очень надеюсь, что прекрасные читатели, которые оставляли отзывы под этим фиком еще помнят о его существовании. :)Очнулась я от нестерпимого чувства боли. Ощущение было такое, что все мои нервные окончания скопились в середине голени правой ноги. Не чувствуя ничего кроме дикой боли в ноге и холодной земли под собой, я не видела, что именно случилось, но догадывалась, что наверное это было какое-то ранение. Попытка открыть глаза не увенчалась особым успехом. Кругом была кромешная тьма, а в нос бил едкий запах гари и сырой земли. Запах войны. Было невероятно страшно. Было чувство, что я оглохла и ослепла и единственное, что я могу чувствовать так это этот тошнотворный запах.Второй раз я очнулась от того, что кто-то сильно тряс меня за плечи. Ощущения, скажу я Вам, не из приятных, учитывая то,что помимо ноги у меня, как оказалось, еще и ужасно сильно болит затылок. Открыв глаза я увидела Виктора. Точнее - двух расплывчатых Викторов. Очень странное чувство, когда видишь человека, но не слышишь, что он говорит и что происходит вокруг. Стоило лишь догадываться каким отменным матом крыл он меня в тот момент, потому что его лицо и мимика явно отражали не безграничную любовь к миру. Он резко взял меня на руки и, снова почувствовав сильнейшую боль, я потеряла сознание. Очнувшись в третий раз я увидела лампочку и деревянный потолок, на котором она была закреплена. Осветительный прибор имел тусклый свет и медленно раскачивался из стороны в сторону, что снова начинало убаюкивать меня. В нос резко ударил запах спирта. К моим губам поднесли бутылку, видимо, с самогоном.
- Пей! - громко рявкнул Виктор. Где-то в глубине души я обрадовалась, что снова стала слышать, пускай и не так ясно как раньше, но то, что я услышала, успело меня шокировать. В следующую секунду я снова почувствовала такую боль, будто мне по голени со всей силы ударили бейсбольной битой. От неожиданности я даже немного выгнулась в пояснице и непроизвольно открыла рот. Виктор умело воспользовался этим моментом и буквально влил мне в горло довольно большое, по моим меркам, количество алкоголя. Когда я начала кашлять и пытаться встать, Виктор начал меня успокаивать и заставлять полежать в покое. Какой тут покой, когда ты чувствуешь дикую боль, не понимаешь где находишься, эта гребанная лампочка все качается, а сейчас тебе в голову еще и самогон ударит так, что танцевать захочется.
- Тшш, тихо-тихо, - начал повторять Виктор, проведя мокрой и дурно пахнущей спиртом рукой по моему лбу. Теперь я чувствовала лишь то, в каком сумасшедшем ритме билось мое сердце. Я из последних сил попыталась замедлить дыхание и немного успокоится. Теперь по телу разлилось приятное тепло.
- Умница, полежи чуть-чуть, - уже гораздо тише, чем все предыдущие реплики, произнес Виктор и отошел от меня. Начало сильно клонить в сон.
- Да-да, проходи, быстрее! - расслышала я голос Виктора. После этого последовал скрип двери, и несколько шагов по скрипучему, отчасти прогнившему деревянному полу.
- Держи её ногу, вот здесь одной рукой, а тут - второй, - Мужчина говорил это настолько спокойным голосом, что мне стало не по себе. Две ладони легли на мою ногу, одна на щиколотку, а вторая под колено и крепко придавили голень к кушетке. У меня затряслись не только поджилки, но и все внутренние органы. Ладонь Виктора вновь прошлась по моему лбу, убрав прилипшие к нему пряди, а затем...
Судя по ощущениям именно руки Виктора, обильно политые спиртом начали обрабатывать рану, а затем взяв пинцет начал вытаскивать из нее то, что причиняло мне сильную боль последние несколько часов. Я начала извививаться как змея на сковороде, кричать, стонать, мычать, выть... горячие слезы стекали по щекам из глаз, но дикая боль сменилась резким облегчением, когда я издав последний томн вздох, полностью смогла расслабиться. Казалось, что я могу снова потерять сознание. Боли в затылке я уже не чувствовала. Холодная и влажная, ставшая уже привычной, ладонь Виктора снова легла мне на лоб.
- Умница, - тихо прошептал он, наклонившись к моему лицу. Я закрыла глаза. Сил не было. Никаких. Я тяжело дышала.
-Вколи ей жаропонижающее и рану обработай, - скомандовал Виктор и через несколько секунд вышел на улицу и это было последнее, что я слышала перед тем как снова потерять сознание.