1 часть (1/1)

В архивах Асока читала, что галактика бесконечно огромна, что форм жизни?— миллиарды, а планет?— тысячи. Она была маленькой, и мир казался таким большим.Сейчас же этот самый мир для нее слишком маленький.…она ушла, не имея ничего за душой, состоя на сто процентов из боли. Села на первый попавшийся поезд, найдя в карманах пару кредитов на билет. Она старалась быть стойкой, годы войны научили ее этому. Она знала, что рано или поздно можно смириться с чем угодно. И молилась, чтобы время залечило раны как можно скорее.Покинув Орден, Асока не знала, куда податься. На Корусанте все давило воспоминаниями, вопило о непоправимой ошибке. И хотя тогрута была убеждена?— продолжала убеждать себя,?— что поступила правильно, легче от этого не становилось.Хотелось вернуться. Сидя у холодного запотевшего стекла, она до крови сжимала кулаки, проклиная себя. Проклиная свою гордость, неуверенность, слабость… Ведь она могла бы переступить через все это, могла бы вернуться!.. Если не к войне, не к Ордену, так хотя бы к своим друзьям. Могла бы просто остаться рядом. А сейчас? Куда ей идти сейчас? Храм джедаев был ее домом, семьей были…Нет, не думать!Но мысли возвращались, и Асока простонала от бессилия. Ей негде жить. Нечего есть. Но вот Падме… Падме бы помогла, приютила. Хотя бы на время. Она бы поддержала в любом решении. Она ведь и в Ордене не состоит, так что мешало?!..Но Асока знала, что. И мешало, и пугало одновременно. Энакин. Жить с Падме означало бы видеться с ним. Видеть в его глазах упрек, обиду, боль… непонимание. Нет, она ушла не от него, но для него это так. И как бы она не объясняла, это бы не изменилось. Насколько неблагодарной нужно быть, чтобы поступить так с человеком, заменившим ей отца и мать, ставшего ей родным, ставшего братом?..Асока больно прикусила губу, изо всех сил вжимаясь в кресло, стараясь превратиться в точку и исчезнуть. В глазах опять защипало.Хотелось сбежать. Так далеко, как только может унести корабль!.. Если в галактике и правда тысячи планет, то это должны быть не так сложно, да? К примеру… она зажмурилась. Виски словно сжали в раскаленных тисках: все, что приходило в голову, отдавалось болью в сердце.Набу?— это в первую очередь Падме, Голубая Тень и Энакин, пролетевший полсвета в поисках антидота.Татуин? Туда привела первая же совместная миссия по возвращению сына Джаббы. К тому же в этих раскаленных песках Скайуокер вырос.Асока усиленно тряхнула головой, прогоняя наваждение. Дав себе установку забыть прежнюю жизнь, она как назло вспоминала ее самые значимые моменты. Не думать! Это все равно в прошлом. Да и есть много других планет…Названия мелькали перед глазами одно за другим: Тет, Родия, Фелуция, Салюкамай, Джеонозис, Камино, Кристофсис… И одно воспоминание больнее другого. Неужели же мир действительно стал таким крошечным за эти три года войны? Но ведь это невозможно! Ведь есть же какие-то отдаленные, захолустные планетки как… как…как Маридун, например?..Тогрута ударилась головой о стекло. Она как сейчас помнит, как несла своего учителя до поселения, раненого, боялась за его жизнь.Холод помог. На стекле остался неровный овал ото лба и отпечаток ладони с парой красных пятен. Между ними свободное место так и умоляло о рисунке.У Асоки нет денег; она не знала, куда едет; за окном темнело. Если она так хочет улететь с Корусанта, почему просто не взяла истребитель в Храме? Ей бы не отказали. И наверняка дали бы какой-то запас еды. Энакин с Оби-Ваном уж позаботились бы об этом. И о том, взяла ли она с собой достаточно денег, теплую одежду, передатчик… Они всегда были добры. Асока сквозь слезы улыбнулась, утирая лицо рукой. Мокрые дорожки неприятно дразнили щеки, отвлекая. Пока она шла до станции, она прилагала все усилия, чтобы не заплакать. Но теперь надо пользоваться моментом. Потом будет не до того: искать работу, жилье, корабль…Тано попыталась глубоко вдохнуть и выдохнуть. Пусть. Все произошло по воле Силы. Может и к лучшему, что у Тано ничего нет?— будет возможность добиться всего самостоятельно. Можно даже сказать, что будет меньше поводов вспоминать о прошлом… но это было бы неправдой. Воспоминания никуда не денутся: они могут настигнуть тебя как на забытом богом астероиде, так и в центре оживленного мегаполиса, где каждый уголок тебе знаком. Но и забыться наверняка можно на той же Фелуции: это ведь, в конце концов, целая планета и там более чем достаточно укромных уголков, незнакомых Асоке.Как только она сошла с поезда, суета жизни захлестнула спасительной волной. Тано решительно не знала, в каком районе оказалась. После пары часов скитаний она отыскала тот мотель, про который ей сказали полицейские. К несчастью, денег не осталось, а брать обещания в качестве платы тви`лек отказался. Первую ночь она провела на вокзале. Возможно, и это было к лучшему: прохлада и удрученное состояние вокзала были под стать настроению тогруты.За ночь собравшись с мыслями и придумав для себя какой-то план, Асока обратилась в бар, мимо которого проходила накануне. Благо, у хозяина нашлась какая-то старинная моечная машина, за починку которой Тано получила несколько грошей, которые, правда, никак не вязались со временем, потребовавшимся для решения проблемы. В конце концов Асока специализировалась не на бытовой технике. Поспрашивав еще по другим заведениям, она смогла найти для себя очередной заказ. Таким образом, в ближайшие пару дней, перебиваясь то здесь, то там, она смогла покрыть расходы на еду и сняла комнатенку в захолустном мотеле. Однако поиск сломанных тостерниц не мог длиться вечно, Тано это понимала и смогла договориться на работу официанткой в забегаловке на углу.Было непросто, но водоворот деньги-работа-еда-работа закрутил ее в своем танце. Столовая не пользовалась особой популярностью днем, но по вечерам оживлялась: стоило часам пробить девять, как откуда-нибудь обязательно появлялось двое пьяниц; к одиннадцати добавлялась еще как минимум пара дебоширов, которые наперебой распевали разные песни или травили пошлые шутки до трех ночи; бывали здесь и спокойные посетители: такие сидели наедине со своим напитком ровно до тех пор, пока шумная компания не вытесняла их. Асока как раз работала в ночную смену и за две недели успела выучить поведение поздних гостей. К примеру, с ?тихими? можно пробовать заговорить, и если они поддержат разговор, это обернется дополнительным заработком как Асоке, так и бармену. С шумными же компаниями задерживаться не стоит ни здесь, ни в других ресторанах, ни на улице. Дерар?— так звали милого забрака, работавшего за стойкой,?— на этот счет попросил Асоку быть особенно осторожной, намекнув, что не спроста была свободная вакансия на ночное время. Он так же посоветовал найти более неприметную одежду, сообщив по секрету, что уже слышал подозрительные разговоры о тогруте у одной шумной компании. Да и вообще это не повредит, ведь район здесь не очень безопасный. Тано последовала его совету сразу, как появилась возможность. Да и не то чтобы ей самой было очень приятно все еще ходить в джедайской форме, едва прикрытой фартуком. Она давно подумывала заменить ее чем-нибудь. Не хватало еще чтобы кто-нибудь узнал, ведь не так давно Асока Тано красовалась почти на всех плакатах розыска…Асока прекрасно понимала, что вряд ли задержится на этой работе надолго. Чуть выдавалось свободное время, она шла на поиски чего-то другого. Чего-то, где нужно больше, чем наличие пары ног да рук. И нашла: мастерская Агочи казалась чем-то многообещающим. Даг, управлявший заведением, конечно не шел ни в какое сравнение с Дераром, но был весьма сносен и, устроив тогруте проверку на сломаном скутере, дал работу.Про любого другого можно было бы сказать, что жизнь возвращалась в прежнее русло. Простое выражение, верно? Однако оно не применимо к Асоке, ставшей в свои семнадцать ветераном войн клонов. Вернуться в прежнее русло значило бы вновь сжать в пальцах холодную рукоять, почувствовать трепещущую, дремлющую мощь во всем своем естестве и ринуться в атаку, прорубая свой путь к победе.Асока мысленно осадила себя. Такие мысли лучше не развивать. По крайней мере, не сейчас. Чтобы не причинять боли, воспоминания должны стать не более чем историей, далеким отражением, повлиявшем на прошлое, но уже не способным влиять на будущее. А сейчас они еще слишком свежи… Да и какой толк от механика с дрожащими руками? И хотя Асока без особого труда подавила эту дрожь, неприятный осадок остался.Похоже, этот карбюратор не чистили годами. Асока смотрела на чистое пятно, оставшееся там, где она прикоснулась. На руке тоже осталось пятно, но совершенно противоположного характера. Как она раньше не обратила внимания? Она подошла к скромной раковине, вымыла руки и намочила валявшуюся тут же тряпку. Наверное, все-таки нужно сначала почистить снаружи, иначе по всему столу точно останутся пятна. Она выжала тряпку и развернулась.И застыла.Рядом с полуразобранным двигателем, скрестив на груди руки, стоял Энакин Скайуокер. Он смотрел не мигая и за какое-то мгновение прожег Асоку насквозь. Но вдруг Энакин нахмурился, будто разочаровавшись… Тряпка выпала из одеревеневших пальцев, невероятно громко хлюпнув. Асока моргнула. Комната опустела.По спине пробежал озноб, руки сжались в кулаки, глаза усиленно вглядывались в серые плакаты на стенах и разобранный на столе двигатель пода C-96-P. Что это было?Тогрута хотела было нагнуться за тряпкой, но тело взбунтовалось. Его сковал настойчивый страх.Страх чего? Это же было просто… Асока зажмурилась. Так что это было просто? Видение, галлюцинация, призрак? Изображение?.. Да, вот это уже лучше. Просто изображение учителя, навеянное воспоминаниями. Игра воображения. Что в этом такого? Однако аргументов не хватало, и шаг вперед дался с большим трудом.Это ребячество, в конце концов! Надо закончить с двигателем, Агочи обещал вернуть под владельцу уже сегодня, а такие, как Агочи, не терпят опозданий. Напоследок внимательно осмотрев комнату, Асока подошла к столу. И все же живот сдавило какое-то странное чувство беспокойства, и сделать глубокий вдох едва получилось. Сердце куда-то бежало.Он был таким реалистичным… Энакин. Точь-в-точь такой, каким она его помнит. Но… но если это просто воспоминание, почему он так смотрел?.. И Тано готова была поклясться: он нахмурился. Хотя и это объяснимо, разве нет? Ведь и в ее мыслях он не стоял на месте, как манекен. Нет, все объяснимо, и точка. Тано вон, отвлекшись, чуть провода не спутала.Выйдя из задумчивости, Асока внимательнее в них вгляделась. Да они же вон как истерлись! Вполне возможно, что в этом и есть загвоздка. Тано тщательно протерла механизмы, заглянув во все ниши, осмотрела контакты, но кроме проводов ничего подозрительного не нашла. Что ж, в таком случае их просто надо заменить.Асока взяла пару штук в качестве образцов и вышла из выделенной ей комнатки на лестничную площадку.Мастерская Агочи была на первом этаже, если рассматривать ее в пределах уровня, на котором она располагалась. Но, как и многие строения на Корусанте, здание связывало несколько уровней, возможно даже выходило на самую поверхность, так что если выглянуть в щель между лестничными пролетами, можно было увидеть множество этажей.Даг решительно не любил эту лестницу. Он, вообще, много чего не любил, но сам факт существования этой общей лестницы раздражал его. Подозрительные на его взгляд личности сновали до сих пор, но бегающих детей после поломки стало меньше. Возможно поэтому он и не считал нужным самостоятельно разбираться с проблемой освещения: обе лампы на стенах перегорели еще до появления Асоки, и как та поняла, Агочи не намеревался чинить их, хотя самому постоянно приходилось подниматься. Дело в том, что его кладовка с запчастями находилась тремя этажами выше.Света от открытых дверей мастерских едва хватало, чтобы подсветить полумрак, который иногда прерывали слабые вспышки. Асока переложила проводки в левую руку и, чуть касаясь стены правой, начала подъем. Она прекрасно знала о коварности этих ступеней: хоть их и видно, но они столь различны по длине и высоте, что даже при хорошем освещении можно упасть.Тогрута и не заметила, как преодолела пару этажей. Мысли сегодня так и теснили одна другую. К примеру, ну чего ее так переполошила картинка учителя? Да, неожиданно, но ведь не страшно. Просто глюк, с чего бы пугаться? И вот, сделав очередной шаг и мельком бросив взгляд наверх, она на мгновение замерла.Из темноты, в жалком метре, прямо на тогруту смотрели два ярких глаза. Какого цвета?.. Мгновение назад они были голубыми! Черты лица терялись в тени и были едва различимы, однако четче обычного проступил косой шрам на правом глазу. Ярко-алый шрам, под стать глазам.Рука сама собой рванула вперед. Асока зажмурилась. Удар вышел сильным и точным?— сказались годы тренировок. Кто-то тихо вскрикнул, а тогрута уже падала назад, оттолкнув саму себя, потеряв точку опоры. Благо она не успела подняться высоко, а то так и шею свернуть по неосторожности можно. Тано со стоном приподнялась, окончательно открывая глаза. Ступени не торопясь прекращали свой танец, в затылке настойчиво зарождалась боль, больше похожая на свербящий писк, болело бедро и…и вот черт.На лестнице, в двух шагах от тогруты, стоял Агочи. Из его носа, еще не успевшего опухнуть, тонкой струйкой сбегала темная кровь, а маленькие глазки злобно сверкали.—?…райся! Убир-райся из моей мастерской!Асока повторила отчаянную попытку встать. Кажется, она начала бормотать какие-то извинения, но даг уже спускался вниз, выплевывая ругательства. Тано бросилась за ним, с помощью одного лишь чуда спустившись с лестницы, но тот наотрез отказывался слушать сбивчивые оправдания.—?Чтобы я тебя здесь больше не видел! Помешанная… —?Асока тупо уставилась на захлопнувшуюся дверь его мастерской. ?Помешанная, помешанная…??— эхом отозвалось его последнее слово. Шум в голове не давал нормально сосредоточиться на мысли, на рое мыслей. Они все жужжали, пытались оттеснить одна другую… Но вот одной удалось пробиться в эфир, короткой и понятной: ?Прочь! Скорее прочь! Бежать!?Асока рванула дверь в свою комнатку, на ходу схватила сумку и бросилась к ближайшему выходу. Воздух. Скорее на воздух.Выбежав наружу, Асока, чуть пошатываясь, быстро зашагала к мотелю. Но что ей там нужно? В тесной комнатке с засаленными простынями нет ничего, кроме мутного стакана, пыльного ковра перед кроватью и темного шкафа со спрятанным в нем бордовым платьем. Нет, там ей нечего делать. Что действительно нужно, так это бежать. Бежать не оглядываясь, далеко, куда угодно.Асока вспомнила о старьевщике, мимо которого каждый день ходила. Кажется, она видела в его лавке приличный спидер… Так и оказалось: у тви`лека было несколько моделей, и когда он начал рассказывать про каждую из них, Асока четко осознала, что не может его понять. В голове назойливо сидела одна единственная мысль, и Асока прикладывала все силы, чтобы отогнать остальные… Бежать!Она отдала почти все свои накопления тви`леку, но зато уже через какие-то пару минут летела к выходу из этой ямы. Только там, на поверхности, Асока смогла вдохнуть полной грудью. Солнечные лучи неощутимо грели кожу, будто бы поощряли выбор тогруты.Она ударила по газам, наобум выбирая направление. Корусант?— один сплошной город, и куда не иди, везде найдешь, что ищешь. Асока искала покоя, мира и свободы… от страшной яркой пары глаз, заглянувшей в ее душу. Она не знала, что это было. Более того, уже даже не была уверена, было ли. В доказательство остались только волнение и страх… Хоть Асока и понимала, что это глупо, но она верила?— или хотела верить,?— что кошмары и видения останутся позади, в мастерской Агочи. Они не нужны ей там, куда она летит, куда бы не летела. Ей нужно забыть, перестать страдать из-за прошлого и начать новую жизнь. Ей нужны покой, мир и свобода.…Но судьба, похоже, рассчитала иначе, ведь впереди Асоку Тано ждала полная противоположность ее желаниям.Её ждали сестры Мартез.