1 (1/1)

В комнате было жарко и невыносимо душно. Наверное, это и заставило его проснуться. Канда нехотя открыл глаза, поднялся, включил свет и взглянул на часы. Было три часа ночи. Мечник открыл окно, чтобы впустить хоть немного свежего воздуха. Спать не хотелось совершенно. ?И какого хрена я так подорвался среди ночи??, мрачно подумал он, кое-как затягивая конский хвост на голове.Решив пойти в ванную, Канда уже вышел было в коридор, и тут заметил одну немного странную вещь. Дверь в комнату, в которую заселили Уолкера на время исполнения миссии, была открытой. ?Хм… Шпендель спит с открытой дверью?? Почему-то такой вариант показался Юу маловероятным. Скорей уж тут причина была совсем другой – например, что ночью напали акумы, и Стручок тут же помчался вызволять их души, не уведомив об этом Канду. Мечник оскалился: если так и было, жить тупому бобовому осталось недолго, уж он об этом позаботится. Юу резко распахнул дверь и включил свет: если бы Аллен из-за этого проснулся – сам был бы виноват, как решил Канда. Впрочем, Уолкер в комнате так и не обнаружился. И в ванной тоже. ?Дурацкий Мояши?, подумал мечник, возвращаясь забрать Муген. Планы изменились – теперь Канда отправлялся не в ванную, а на поиски Стручка.?Какая тихая ночь?, подумал Аллен, сидя на крыше самого высокого в городке здания. Дневная жара спала, и экзорцист подставлял свое лицо нежному прохладному ветерку. Проводить время вот так, в тишине, темноте и почти ни о чем не думая, было безумно приятно. У мальчика вообще было очень уж мало таких моментов, но, когда они случались, он старался получать максимум удовольствия. Хотя, для этого надо было отрешиться от всего мира, забыть о войне, акумах, Графе, Черном Ордене, а это, к большому сожалению Джокера, удавалось не всегда.Но труднее всего было выбросить из головы отнюдь не это. Почти невозможно было избавиться от мыслей об этом тупом, самодовольном, эгоистичном, раздражительном, но все же – как не мог не признать Уолкер – чертовски привлекательном мечнике, крушащем на своем пути всё и вся. Аллен уже и забыл, когда ему начал нравиться этот надменный экзорцист – не исключено, что с первой их встречи – но сознаться себе в этом смог относительно недавно, каких-то два месяца назад. Причем признание это не принесло ему ничего, кроме страданий. Как будто ему мало было боли и до того. ?Он ни за что меня не выслушает, даже если бы я и осмелился сказать ему?, горько улыбнулся Уолкер.И правда, шансов на понимание у него нет. Только не от Канды. Он же кривился при взгляде на мальчика даже из-за того, что Аллен проклят. Если же Джокер скажет ему о своих чувствах… варианты того, как мечник это воспримет, колебались от презрения и полного игнора до особо зверского убийства Мугеном.С другой стороны, если не признаться ему, Аллену придется жить с этой болью от недомолвок всю жизнь, а он этого вовсе не хотел. Обманывать, прятать свои чувства… отползать назад, когда обещал идти всегда вперед. ?Я этого не допущу?, решил для себя Аллен. Да, он не нарушит своего слова. Он все расскажет Канде, и плевать, как мечник на это отреагирует. Зато совесть и душа будут чисты, и ничто его не будет больше терзать неясной болью. Про то, что боль быть отвергнутым будет в разы сильнее, подросток старался не думать. Он уже мысленно смирился со своей участью. Осталось только дождаться пробуждения Юу и сказать ему всё… и принять свою судьбу.