Становится все хуже (1/1)

Инфекция распространялась. Зараженных становилось все больше и больше, мест в больницах не хватало, а заразу подхватили даже сами врачи. Люди просто медленно умирали, высыхая, словно что-то вытягивало из них всю силу. Особенно пораженные тела были похожи на одну сплошную язву, которая уже даже не кровоточила и не гноилась, а лишь источала страшное зловоние и смердила на всю округу. Самый первый заболевший, тот самый тучный господин, был теперь точно тростинка, опаленная солнцем и медленно увядающая. Неделю спустя в городе началась паника, две недели спустя - она перешла и в военный, отделенный от всех городок, месяц спустя - на острове царило невообразимое отчаяние. Не болела только молодежь. Неясно почему, но страшный недуг обходил детей стороной и они единственные могли помогать взрослым, носясь с лекарствами и повязками от дома к дому. Вот только люди понимали, что это бессмысленно. Ничто не могло избавить их от страданий, но все слепо продолжали верить в спасение, в какую-то неведомую и невообразимо далекую панацею.Семья фермера была на приличном расстоянии от городов и никто не знал о трагедии. Но нужно было ехать торговать, поэтому отец с матерью отправились на рынок со спокойной душой, не взяв даже элементарных средств защиты вроде марлевой повязки. И жестоко поплатились за это. Вернувшись домой, они тотчас рассказали детям о том, что происходит сейчас снаружи и приказали ни под каким предлогом не выходить за пределы фермы. И в тот же вечер закрылись в комнате, сославшись на усталость.Утром домочадцев разбудил крик, полный ужаса и безысходности - то была матушка, глянувшая впервые на себя в зеркало. Сыпь.На хрупкие плечи детей взвалилась теперь ноша еще большая, чем хозяйство. Двое ребят, брат и сестра Джо, двойняшки года на три младше него, носились сейчас туда-сюда, каждую секунду находясь в новом месте, то и дело сменяя компрессы и повязки у родителей, более не встававших с кровати, сливали в отходы мутную зеленовато-желтую воду и набирали новую, холодную и свежую, которая таковой оставалась совсем недолго. Малыши совсем забыли про сон, лишь изредка им удавалось вздремнуть, когда муки заболевших ненадолго утихали и те впадали в небытие. Но разрыв очередного нарыва всегда сопровождался болезненным стоном и ребятишки снова брались за работу, снова бегали по всему дому, в поисках новых ненужных тряпок, проверяя, высохли или нет недавно постиранные и замачивая успевшие пропитаться гноем полотна. Они со слезами на глазах кормили отца и мать, не в силах выносить этого мучения. Как две мумии лежали теперь любимые родители, а дыхание их было таким хриплым, будто несколько комов сразу засело в их глотках. Иногда оно вовсе замирало и маленькие детские сердечки сжимались со страхом, но потом из костлявой груди вырывался кашель с кровью и вздох облегчения сходил с губ детей.На огород не было времени совсем. Первые несколько дней Джошуа пытался совладать и с ним, и с больными родителями, но это слишком выматывало. Огромные территории не обработать в одиночку, младшие заняты, а родители на грани жизни и смерти. Все это вынуждало отказаться от хозяйства. Растения, не получающие больше должного ухода, начали медленно чахнуть, сгибаться под палящим, обжигающим нежные листья солнцем, терять цвет и жизнь. Уже через неделю-другую на поле остались лишь мрачные черные кустики, склонившиеся к самой земле. Только крошечных клочок земли с посаженной на нем картошкой еще жил, получая вдоволь и солнца, и тени. Он был настолько невелик, что Джо умудрялся находить несколько минуток в день, чтобы уделить ему внимание. Без еды они далеко не уедут,а в город подаваться нельзя. Так и приходилось выживать, надеясь лишь на призрачное спасение.Прошло еще около двух недель, прежде чем впали в забвение родители. Они, кажется, в тот момент даже не мучились. В один прекрасный вечер температура у них вдруг опустилась, стоны прекратились и язвы не кровоточили. Отец с матерью, взявшись в последний раз за руки, посмотрели друг на друга уставшим, изможденным взглядом замерли. Все. Больше их... нет? Как и многих других? Странная, но ужасная болезнь, приплывшая с материка, унесла жизни практически всех, кто был болен. Если бы.