2. (1/1)

Я, так и не сумев переставить часы, целую неделю была предоставлена сама себе. Канаме принял решение о переводе меня в Ночное отделение. Когда я забирала вещи из Солнечного общежития, я с досадой, даже с каким-то чувством вины, ловила на себе неодобрительные и завистливые взгляды. Я чувствовала себя изгоем, потому что теперь мне не было места в привычном мне мире, но кому я была нужна в мире вампиров? Я усвоила пару принципов, на которых стояло вампирское общество. Поняла, что тот факт, что мне довелось попробовать крови Куран-семпая, вызывал совсем не одобрение. Я не стучалась в двери, прежде чем войти, и не спешила кланяться. Пусть даже знала, что Канаме - чистокровный, я не могла понять, почему ему это даёт ещё какие-то привилегии.В комнате у меня не было соседок. Я чувствовала себя одиноко. Мне казалось странным отчуждение Канаме, и я позволяла себе думать, что мы похожи свои одиночеством. Я хотела стать к нему ближе. Он сделал меня такой, какая я сейчас, и по этому поводу я чувствовала себя обязанной, но временам я злилась на него. Потому что он не спросил, хочу ли я? Затем я стала накручивать себя. А вдруг он преследует какую-то корыстную цель?

- Канаме-семпай, - я приоткрыла дверь его кабинета. - Может быть, я могу вам чем-то помочь?Канаме отрывал глаза от бумаг и отвечал.- Вряд ли.Обмен этими репликами даже стал для меня обрядом - я предлагала ему помощь, а он от неё отказывался. Но мне хотелось ему помочь. Хоть самую малость. Составить ему компанию, например. Поэтому тогда я подошла к нему, встав за спиной. Канаме опустил голову. Я же, долго не решаясь, обвила шею руками. Канаме дотронулся губами до тыльной стороны моей руки. Я, всё же смутившись, снова подошла к двери.- Отдохните, семпай.Наконец, я стала посещать уроки. Тогда я стала замечать, что не только Юки Кросс, девушка из одного со мной класса, была неравнодушна к Канаме Курану, но и Куран-семпай смотрел на неё ласковым, любящим взглядом. Тогда я поняла, что ревность потихоньку подбирает ключик к моей душе. Мне не хотелось видеть, что кто-то ещё, такой же, как и я раньше, испытывает к Канаме хоть сколько-то тёплые чувства. Обиднее было даже то, что Канаме на них отвечал. И в то же время, Канаме был немного счастливее в такие моменты, а это и мне грело душу. От этого моё желание стать к чистокровному ближе только усиливалось.

Я оказалась единственной в Ночном классе, кому вообще были нужны уроки. Никто в аудитории не утруждал себя даже слушать учителя, но и без того у них выходили прекрасные результаты.

Я стала с нетерпением, но опаской ждать каникул, я хотела к семье, но я же теперь вампир. Как объяснить им это? Или умолчать?

- Канаме, - я снова обняла его сзади и закрыла глаза. В этот раз я даже не собиралась предлагать ему помощь. - Отдохни, пожалуйста.

Я ткнулась носом ему в шею и втянула воздух. Он приятно пах. Руки затряслись, а в голове замельтешило воспоминание о крови и навязчивая идея прямо сейчас до неё добраться. Я выдохнула и отстранилась. Нет, нельзя.- Прости, - вставая, произнёс Куран. - Я знаю, хочется.- А тебе? Тебе хочется? - тыкаясь лицом в штору, спросила я. Я слышала, как он отошёл.- Хочется.Меня донимал вопрос, а чьей крови ему хочется? Юки? Моей? Я вспомнила боль, с которой он меня укусил. Я так и не спросила, остерегаясь, что мой вопрос покажется глупым.В один день мне показалось, что ребята напряжены. Многие столпились в холле. Я была с Канаме, когда к нам зашла горничная передать, что гость приехал. Канаме спустился, а я осталась на втором этаже и, свешиваясь с перил, смотрела вниз. Когда мужчина, стоящий в у дверей, обнажил клыки, поднеся к ним руку Канаме, я заволновалась, и поспешила спуститься. Соэн выхватила Руку Канаме, Айдо - руку мужчины, когда я была ещё только на середине лестницы. Гость выпрямился и поднял глаза на меня. Мне стало неловко, и я встала как вкопанная, так и не спустившись. Канаме жёг взглядом дедушку Такумы.- Это та самая обращённая? - переведя взгляд на чистокровного, произнёс тот.Куран кивнул. Я заметила глаза Ичиджоу, которые с опаской глядели на меня.

- Канаме-сама, вы знаете, что кровь чистокровных под запретом, - с укором говорил мужчина. - Но если вы разрешаете, то мы не можем стоять у вас на пути. Это всё, что я хотел сказать.В общежитие вошли префекты и увели гостя с собой. Лука снова посмотрела на меня так, что мне захотелось зацепиться за прошлое и пропасть в нём. Повисла неловкая тишина. Я вернулась в свою комнату.Мне не хватало кровяных таблеток, чтобы перестать хотеть. После них не было голода, но оставалось желание. Те слова, когда я узнала, что пить кровь Канаме не просто нежелательно, а нельзя, будили мою совесть, когда я понимала, чего именно мне не хватает. Надо признаться, теперь я в самом деле любила его. Я часто была с Канаме, но чаще всего просто наблюдала за ним, ведь он был весьма занят. Я позволяла себе дотрагиваться до него, но, делая вид, что случайно. По-моему, это себя я убеждала, что мои прикосновения нечаянны. Иногда я опять висела у него на шее. И мне было очень приятно, когда Канаме улыбался для меня.На время каникул кто-то поехал в гости, а кто-то, например, я, домой. Дома меня встретили радостно, и в тот же день, за ужином я попыталась рассказать семье, кто я теперь такая.- Теперь я живу в Лунном общежитии, - говорила я.

Мама навострила ушки.- Это же общежитие для элиты, - задумчиво тянула она.Я кивнула. Но так и не сказав правды, почему я теперь там.

Дома я тоже думала о Канаме. Его не было рядом, и я успела соскучиться. Поэтому, когда я вновь прибыла в Академию и узнала, что Куран уже здесь, я не замедлила встретится с ним и, на всех парах мчась, с ходу впилась в губы. Канаме от неожиданности так и не среагировал, пока я не оторвалась. Правда, тут же мне стало неудобно, и я отвернулась, жутко краснея. Канаме хихикнул и приобнял меня, через секунду отпустив, а я так и осталась пыхтеть от смущения.

- У меня есть подарок для тебя, - он протянул мне пластмассовую совушку, заставляя повернуться. - Милая вещь, правда?Теперь я частенько таскала с собой эту сову, как талисман и просто вещь, которая дарит мне радость.Через неделю после начала новой четверти я, сидя в кабинете Курана, узнала, что родители настаивают на том, чтобы я покинула Академию.