4. Отжимания, колка дров и тренировка ИЛИ Я - мужЫГ (1/1)

4 ГлаваОтжимания, колка дров и тренировкаИлиЯ мужЫГ!Проснулся я от громких, на грани истерики, криков с улицы. Достоверно зная о чем они там орут, меня не гложило даже любопытство, а уж шевелиться, не хотелось подавно. Бессонная ночь явно плохо отразилась на моем самочувствии, как на моральном, так и физическом. На меня напала въедливая хандра злобно скаля полуистлевшие клыки, а мышцы на ногах начинали ныть, от вчерашних ?непомерных? нагрузок, что меня еще больше добило, ввергая в пучину апатии.?Один в чужом мире подчиняющимся не известным мне законам и принципам, неясной мне морали, и далекий мне по менталитету, в теле хилого подростка, явно не целованного, не балованного еще и забитого почем зазря, во врагах я успел, и это за первый-то день, заиметь одного из десяти лучших воинов поселения, эх хорошо бы если я заимел, а не меня, но тут даже мечтать не приходится! И еще эти эльфы с неожиданно обрушимся на меня счастьем, видите ли, какая это честь… Честь, чести рознь и вообще этот петух титулованный даже элементарно забыл представиться, перед тем как, гад такой, предложение принимать. Я и в женском-то обличии про свадьбы без содрогания думать не мог, передергивая плечами каждый раз и стараясь не поминать этот обряд ни к ночи — не всуе. Короче, вывод: больше сим благородным тварям не помогаю… Ко всему прочему единственная моя опора — фанатик шаман успешно приманенный мной, на свою сторону, но это к сожалению не детская игра в притягивание, и вытащенный шаман, может так же с легкостью перейти обратно, что совсем не радует. А ведь надо: вставать, делать крышу, латать дом, идти на обещанные тренировки, поболтать с шаманом, и все это избегая Хазара! А ведь вчера меня еще и заметить могли!Метания под окнами всё продолжались, не давая настроиться на позитивный лад, и опять соскользнуть в сон. Я рывком соскочил с постели боясь передумать, и начал поспешно натягивать на себя вещи. По давно укрепившейся в сознании привычке я сразу начал делать зарядку, мысленно дав себе прямой указ, что кровавыми слезами умоюсь, но двадцать раз отожмусь. Сначала размял ноги, спину, шею, и только потом тяжело вздохнув сполз на пол. Первый раз не приученное тело норовило оставить зад на земле, мол и без него неплохо хозяин, но волевым движением таза, я привел его в нужное продолжение, дело пошло на лад первые пять заходов прошли почти бодро, на шестой по вискам заструился пот, на десятом затряслись руки, на тринадцатом начали вырываться хрипы, на семнадцатом было ощущение, что все вены просто полопаются от напряжения, а когда я упал на двадцатый раз прислушиваясь, к казалось бьющемуся в горле сердцу, меня охватила досада. Но сдаваться так просто я был не намерен, и вечером обязательно выведу этот скелетон на хотя бы длительную прогулку.Поднявшись, я обратил внимание на ?родителей?, застывших каждый в своей позе, ?маман? с какой-то кастрюлей в руках, ?папа? с недонесённой до открытого рта ложкой. Удрученно вздохнув, я подошел к столу на трясущихся ногах — щелкнул пальцами перед носом очумелого мужчины, отобрал кастрюлю у впавшей в состояние настояния женщины и поставив ее на середину стола, блаженно плюхнулся на расшатанный табурет, наложил себе содержимое в глиняную, коряво сделанную, тарелку, и увлеченно захрумкал, остывшим и мало съедобным варевом, где четко проступал привкус свалявшегося мяса.— Сынок что это было? — подала голос женщина, как-то хрипло и неуверенно.— Где? — прочавкал я с набитым ртом.— Ты понимаешь о чем я! — с нажимом взвизгнула дама, но будто оклемавшись обняла меня за плечи, сюсюкающим голосом продолжив. — Ну зачем тебе это, ты же у мамы послушный, добрый мальчик? Ты не будешь делать то что маме не понравится, так ведь Яшхаат? — ?отец? отвел глаза, печально посмотрев в вырубленное без ставень окно. ?Подкаблучник?: мрачно подумал я, поведя плечами, сбрасывая руки женщины.— Мне просто надоело, быть послушным, добрым мальчиком, со спицами в руках — жеманно ответил я, стараясь изобразить голосок незабвенного Сергея Зверева, отец хмыкнул.— Но почему!? — женщина шарахнулась от меня в сторону, смотря блестящими, наполненными слез, глазами— Да потому что у меня ч***, а не п****! — зарычал я, пытаясь окончательно убедить в этом и себя и припадочную тетку. — Я парень! По буквам повторить или записать?Мать Яшхаат заревев вылетела из дома, я даже не шелохнулся, каждый рано или поздно сталкивается с суровой реальностью, и эти столкновения мы должны пережить сами, храня шрамы от них, как документы удостоверения личности, чтобы в случае надобности и показать и похвастать. Отец Яшхаата, тоже не дернулся, не сводя с меня любопытного взгляда.— Яшхаат, ты слышал о побеге эльфов сегодня ночью?— Только глухой не слышал — раздраженно буркнул я.— И что ты об этом думаешь?— Изворотливые ушастые твари — честно ответил я, ни разу не покривив душой.— И то верно — хохотнул ?отец?. — По мне так, даже оно и лучше! — поймав мой непонимающий взгляд он пояснил. — Зачем отношения портить с соседним государством, да и глупо так просто лишать жизни — я согласно кивнул, действительно идиотизм какой-то.— А сколько людей их охраняли? — спросил я тут же прикусив свой длинный язык, какие к черту люди, зеленные что ли? — Я хотел сказать орков! — мужчина сделал вид, что оговорки не заметил.— Один, и тот для видимости, видишь ли мы использовали артефакты, при снятии замка посторонним или же самим заключенным, он самоуничтожался унося с собой всех в радиусе пяти метров. Там все должны были погибнуть — подвел итог отец.— Так что случилось?— как можно равнодушнее спросил я, чувствуя как медленно начинает давить чувство страха, так далеко запрятанное мной, еще в прошлой жизни.— Артефакты со всей магической оболочкой просто выгорели — озадаченно посмотрел на свои руки мужчина. — Если бы это был западный Триош, а не степь, я решил бы что это Дети Хаоса. Но во-первых, это не Триош, во-вторых, эльфы Детьми Хаоса просто не бывают, не те энергетические оболочки. А в-третьих, уж слишком по-варварски были разорваны энергетические сети, как будто очень сильный ребенок, по незнанию, убил комара не мухобойкой или ладошкой, а гномьим молотом весом в тридцать фунтов, разворотив еще и стену.— Откуда тебе это известно? — тут же озадачился я, встретившись с удивленным взглядом мужчины.— Извини, не как не могу привыкнуть к тому, что ты память потерял — он глубоко задумался, подбирая слова. — Я, так сказать местный ученый, в далеком прошлом меня отправили получать образование в столицу людского государства в Вории, может быть когда-нибудь и ты туда попадешь. Меня кстати, Вапрахен зовут, мою жену, твою мать Веда — мужчина встал из-за стола. — Как на счет тренировок, не передумал еще?— Нет, у меня еще один вопрос, а чем я вообще по жизни занимался?— Ты еще несовершеннолетний, и по нашим обычаям только ищешь себя. У меня сейчас дела, часа через три пожалуй начнем, займи себя чем-нибудь, пока меня не будет — как маленькому помахал мне Вапрахен, уходя из дому.Отчитав про себя до ста, я как черт из табакерки, выпрыгнул из дому, собираясь прогуляться до Нахимы, и узнать у нее где живет шаман. Орки были как в противовес вчерашнему дню хмурые, с вековой грустью в глазах. ?Действительно! Какое представление обломалось?: со злорадной радостью подумал я, смотря по сторонам. Ну хоть делами занялись, вон кто-то пошел по воду тяжело склонив голову, какая-то бойкая крепкая девчушка лет пятнадцати на вид, с двумя тугими русыми косами и незатейливой россыпью желтых веснушек высоко чеканя шаг повела пастись корову, большую такую коричневую мохнатую с грустными глазами профессора философских наук. Мне же почему-то опять повеселело, и я уже радостно скакал по ?пьяной? дороге изрытой ямками и ухабами. Потом меня догнала мысль, что так парни не ходят, тут же встал вопрос, а как они ходят? Ясно понятно не виляя капотом, и не модельной походкой, переставляя крест на крест ноги. Тут же вспомнились ?горячо любимые? выходцы Кавказа, но боюсь эту походку вразвалочку пьяного самца орангутангов, я ни за что повторять не буду! Дальше вспомнился мальчик-мажор Андрей Балицкий, этакий обольстительный мерзавец, с гордо поднятой головой и насмешливым взглядом из-под дорогущих черных очков, но боюсь походка гламуренка Андрюшки, как я его прозвал в прошлой жизни, для деревни орков это слишком. Ударив себя по голове, я понял надо копировать походку Максимки, моего старшего брата, уверенного в себе, но не самоуверенного парня, который всегда четко знал чего хотел, такой же была и его походка стремительная, ловкая, прямолинейная…?Эх Максим, Максим. Сердце больно уколола пропитанная ядом игла, а я то наивно полагал, после того как нашел в подворотне твое изувеченное какими-то уродами бездыханное тело, недвижимо лежащее как сломанная кукла на потрескавшемся асфальте в луже грязи и крови, выплакал все что было, как же я был непростительно глуп… Быстро смахнув непрошеные слезы, я часто заморгал, ускоряя шаг.?Нахима встретила меня с улыбкой, на добром полноватом лице.— Что-то ты ко мне зачастил — подозрительно сощурившись выдала она мне вместо приветствия.— И Я рад вас видеть — обиженно буркнул я. — Мне между прочим помощь нужна!— Я и не сомневалась, что просто так ты к любимой тетушке не сунешься! — возмутилась она, взывая к моей совести, совесть после вчерашней напряженной работы повызволению ушастых спала непробудным сном.— Где шаман живет? — тут же спросил я, даже не изобразив раскаяние.— Вон там, видишь у колодца хибарка? Там и живет. Только ему сегодня не до посетителей он с другими ?мудрецами-ведрецами?, как солнце встало у камеры эльфятской крутятся. Ишь смотри-ка ты, убежали пострелята. — Нахима уважительно хмыкнула, и тут же не впопад добавила. — Да и поосторожней ты с Трандулом бы, из ума выжил в конец, идиот старый!Поняв что еще час мне делать будет совершенно нечего, я по детски надув губы стребовал у Нахимы, какой-нибудь работы. Критически оглядев меня и груду не расколотых дров, она сказала, что я могу помыть посуду и подмести, сама резво взявшись за топор. Возмутившись я отобрал старый, но еще добротный инструмент у женщины, от неожиданности приглушенно крякнув и присев под его тяжестью, но столкнувшись со смешливым взглядом тети тут же расправил плечи и с независимым видом, слегка покачиваясь направился с древесине. Сцепив зубы, я поднял топор над головой дунул легкий ветерок и мое тело быстрыми и мелкими шашками переместилось по его направлению что бы совсем не завалиться, в следующую попытку я был умнее и предварительно расставил ноги, дело пошло бодро, ну и что, что я прогибался всем телом, и восемь раз чуть не сделал мостик?! Я же смог, да и Нихиме приятно, вот как смеялась, даже упала. Попрощавшись с теткой я направился домой, руки нещадно болели и казалось вытянулись на пять сантиметров минимум, отсутствующий пресс тоже чувствовал себя не лучше, любопытно оглянувшись я увидел как Нихима резво одной рукой держит топор, разрубая деревяшки, а другой ставит новые. Причем делала с такой лихой скоростью, что побила мои часовые потуги минут за пять… Обидно, досадно… Ну ладно! Я махнул рукой, которая тут же заболела сильнее, и поковылял наконец домой.?Отец? сразу потащил меня в сторону от поселения, объяснив это тем, что нечего лишний раз позориться, я бы и обиделся да только было лень. Оттащив за какое-то нагромождение камней, он попросил меня закрыть глаза и поднять любую ногу. Знаем, плавали, чем дольше вы можете так простоять, тем лучше у вас развито чувство равновесия, стандарт около тридцати секунд, в прошлой жизни я мог стоять так час, но в этой буквально на пятой секунде я ставил ногу назад, едва спасаясь от падения в последнее мгновенье. Память этого тела была чрезвычайна мала, а так как я в ближайшем будущем не собираюсь не вязать, не пресмыкаться то фактически ее нет. С осознания того что тело мне надо контролировать, да это неповоротливое и зеленное, но на данный момент мне доверенное, и единственное. Дело пошло легче. Я спокойно простоял тридцать секунд напрягая все мышцы по отдельности. Для воина нет ничего хуже не доверять своему телу, но сначала я исправлю эту оболочку приближая ее к облику моей души, и только потом смогу ей доверять эту душу.?Потом Вапрахен показал мне пару хорошо знакомых приемов рукопашного боя, но увы скорость исполнения оставляла желать много лучшего. Но тренировка мне понравилась, хоть и была выматывающей и длилась до заката. И только когда солнце склонилось к степи окрашивая ее в красные оттенки, отец Яшхаата поднял на меня печальные глаза.— Кто ты? — не знаю почему, но врать ему мне совсем не хотелось, хотелось на оборот сказать всю правду, но слова не желали слетать чужих губ. — Кто ты? — повторил вопрос мужчина. — Я знаю, что ты не Яшхаат, ты смотришь прямо в глаза, ты споришь, ты целеустремлен, и ты очень одинок, скрывая это за показной злостью. Реакции тела Яшхаата не успевают за тобой, ты все время куда-то рвешься, ты даже день не отлежался после пробуждения.— Да, я не он. И никогда не смогу ни заменить, ни вернуть его, ни стать им. Он мертв, еще с начала комы, я не знаю зачем меня привели в этот мир, но так уж получилось. Если хочешь убей меня, я взял тело, что принадлежит вам с Ведой, если станет легче. Я не буду даже сопротивляться — куда честнее, чем хотелось бы ответил я.?— Он был не идеален, но мы любили его — тяжело склонил голову Вапрахен. — Умом я понимал, что он умер упав с того коня, но… Живи конечно, а как нам тебя звать?— Яша — честно сказал я, ибо имя Яшхаат постоянно вылетало из головы.— Ладно Яша, ты иди, а мне надо побыть одному.Понятливо кивнув я направился домой, тело было вымотано до изнеможения, на сердце было гадко, но раскаяния по поводу того что я рассказал отцу Яшхаата обо всем не было, в конце концов это их святое право.?Настойчиво жужжали комары, в далеке слышалось усердное ржание лошадей… Глубоко задумавшись я опять на кого-то налетел.— А это ты! — радостно оскалились знакомым голосом. Где-то я это уже видел, точнее, слышал… Печально подняв голову я встретился с переливающимся золотом глаз Хазара… Ух хороша чертовка, я нервно хихикнул. До поселения я не доберусь, помощи ждать не от кого, хорошо что изувер хотя бы один, и так и будет знать о моем убийце только высокое исхудавшее дерево… Хм… Дерево!