Любовь зла, полюбишь и хомяка (1/1)

Сидящего в положении ?неподходиубъёт? Ноэля трогать обычно не решались, слишком уж суровым наказанием и тяжёлыми последствиями обходилось любое вторжение в его личное пространство в такие моменты. Плечи были напряжены, колени нервно подрагивали, и пальцы неосторожно перебирали пряди, отправляя укладку стилистов к праотцам. Словом, глупее, чем поступил Алекс, сделать не смог бы никто, разве что у Вессельски где-то наблюдался брат-близнец, обладающий ещё более отчаянной склонностью к самоубийству.— Эй, мама, а когда мы домой пойдём? — двухметровое ?дитя? подъехало к причине своей смерти на стуле с колёсиками, протащив за собой по полу чьи-то ботинки и пустив по ковру неаккуратный залом.— Не понимаю, как вообще умудрился в него влюбиться... — Пикс страдальчески взвыл и уронил голову на скрещенные на столе руки, проигнорировав уже протянувшего к нему ладонь Алекса, который теперь вынужден был согнуться в три погибели и вслушиваться в бормотание. — Тихий, загнанный, стесняется всего на свете, боится и того больше, комплексов выше крыши, про стиль никогда не слышал... И вообще, за собой не следит, уши слишком маленькие, нос непропорционален лицу, волосы не ухоженные, ногти обгрызенные, зубы передние торчат... Ну как, как я мог в него влюбиться?

Бурчание прекратилось блеснувшими в сторону Алекса тёмными глазами, обещавшими жестокую и кровавую расплату, но тот будто и внимания не обратил, грохнул свою большущую руку на плечи товарища, почесал затылок и выдал первое, что пришло в голову:

— Зато он в еде разбирается!