Глава 16. Ещё один секрет Чонгука...(BTS.Чеён. ДиО) Две части. (1/1)

Ещё через несколько дней, незадолго до того, как вновь зарядили таки дожди, на рассвете Джин позвал к себе брата и спросил: — Ты ничего не хочешь мне сказать? Тэхён грустно глядя ему в глаза, отрицательно покачал головой.— Я не знаю что ты хочешь от меня услышать, хён. Спроси, отвечу, — он сел напротив Сокджина и потупил взгляд. — Ты подрался снова с Юнги? Это же он тебя тогда разукрасил, в ночь после пожара? — доктор пристально наблюдал за реакцией младшего.— Это наши с ним дела, тебя и группировки они не касаются! — резко ответил тот и встал, намереваясь уйти. — Если это всё, то я пойду. — Нет, не всё! Сядь! — Джин махнул ему рукой на стул.— Что-то серьёзное? На тебе лица нет. Сокджин, что-то случилось? — Тэ подошёл к брату, стоящему у окна своего кабинета-кухни-перевязочной и повернул к себе, взяв за плечи: — Что? Что-то с малышкой? С Риной? Что? — Не знаю могу ли я тебе довериться, ведь ты мне не доверяешь... — он вздохнул, поглядел Тэ прямо в душу и снова вздохнул.— Хорошо. Я расскажу, только коротко. Только саму суть. В ту ночь, после пожара в нашем убежище, который устроили бандиты, я остался со спящей Риной, отправив Хо и Юна ночевать на свалку. Короче мы с Ри... Той ночью я не сдержал свои желания и... мы были вместе...— Ты переспал с ней? — доктор посмотрел на брата удивлённо и разочарованно.— Нет! Не переспал! Для меня это не очередная интрижка и Ли Ри для меня не просто замена Чонгука, как считает Юнги! Это не так! Я... Кажется я люблю её... Не представляю, как смогу жить и дышать, если Рины не будет рядом! А он наговорил всяких оскорблений снова и... я не сдержался позавчера и мы подрались. Ладно, в ту ночь я действительно сглупил, поступил безответственно, не предохраняясь был с ней! Заслужил тогда и стерпел! Но позавчера-то чего он с цепи сорвался, увидев, как мы целуемся?! Не понимаю его! — Тэ ходил по комнатке и яростно жестикулируя, говорил.— А вот я его как раз таки понимаю и даже очень хорошо. Он взял на себя роль старшего брата Ри, он занимается с ней, помогая заполнить пробелы в её знаниях... Ты же путаешь ему все карты со своей любовью и страстью. Она же вместо того, чтобы заниматься, весь день возле тебя торчит! А скоро выпускные экзамены в средних школах! Неужели тебе всё равно, что она со справкой среднюю школу окончила и не может поступить в старшую школу? Не сможет получить профессию?... Ты первый её упрекнёшь потом, что она неуч! А если у вас не сложится и вы расстанетесь? Ты вообще о её будущем думал?— Не говори так! Я итак боюсь её потерять! — Тэ сел резко на компьютерное кресло на колёсиках, которое притащили своему любимому доктору пациенты, идущие на поправку. — Почему? Что между вами двумя происходит? Вы опять поссорились с Ри? — Джин нахмурился, подошёл к брату со спины и стал разминать ему плечи.— Нет. Но именно это и настораживает. Слишком всё гладко! Слишком идеально! Я чувствую кожей, вижу, что что-то не так в последние дни, но она делает вид, что всё в порядке! Вчера Рина отказалась от еды, сказав, что её тошнит. Я видел, как она тайком плакала, но на мой вопрос: " Всё ли в порядке?" — просто засмеялась и сказала, что мне показалось, мол, всё хорошо, потому что я рядом... — Хорошо. Я поговорю с ней, когда буду осматривать и перебинтовывать гипсы. Разузнаю. Может она расскажет мне. Только не понимаю, как Юнги узнал... он вас - просто увидел вместе, в обнимку? — Кто-то из нас с Ри включил нечаянно кнопку "запись". Мы были в самой студии там, где микрофоны... А Юнги не понял, не сразу нас спящих на полу увидел. Поэтому, обнаружив новую запись, сначала прослушал её... Короче он услышал всё... И как я говорил Рине, что мне нечем предохранятся, и что она будет рожать, если забеременеет... Ну и выдернул меня из студии. Сначала мы всё сделали, открыли фрамуги, вытащили сгоревшее и прибрались, удалив остатки порошка и пены, а потом... Потом Юнги сказал только: "За то, что не предохранялся! У неё два перелома! Ублюдок! Рожать она будет... Ты у меня сейчас сам рожать будешь!" ... И я даже не сопротивлялся... За дело получил... От друга не обидно... — Джин только качал головой: — Придурок! Ой, придурок же ты, Тэхён~и! — Но позавчера он перегнул и переломал все палки - все границы перешёл! Обвинил меня, что это я виноват в гибели Чонгука. Говорил, что если бы не мои амбиции, если бы Гук не пытался накопить поскорее на квартиру, чтобы мы могли съехаться с ним быстрее... То не ввязался бы в эти интрижки с подозрительным телеканалом и не стал бы внештатным корреспондентом... и остался бы жив. Что в тот день, ему раз пять звонили с телеканала, но он отказывался браться за эти съёмки в этом районе... Он должен был заснять сутенёров с проститутками или продажу наркотиков... А когда Чонгук узнал, что я снова на вечеринке, то позвонил сам, согласился, потребовав повысить оплату втрое, в связи с риском и уехал... — Я лучше промолчу. Тебе думаю хватает твоей совести. Даже если и есть в этом твоя вина, то искупить ты её уже не сможешь.Они помолчали вздыхая. — Так что ты мне хотел рассказать, хён? Что стряслось? Это касается тебя лично? — Тэхён высвободился из заботливых рук брата и посадив его на свое место, сам стал делать ему массаж головы и плеч. Сокджин помолчал пару минут наслаждаясь массажем, а потом тяжело выдохнул:— Да. Это касается меня лично... Очень лично, ТэТэ... — младший перестал делать массаж, развернул брата к себе лицом, пододвинул к стулу и сев напротив него, внимательно, молча стал смотреть Джину в глаза, ожидая тайных откровений. Сокджин назвал его именем, которым звали Тэхёна бабушка, воспитавшая его с младенчества, мама и сам Джин, только в самых близких и доверительных разговорах. Так звал его ещё и Чонгук, когда был совсем маленький и не мог выговорить полное имя старшего из-за заикания. Джин помолчал, собираясь с мыслями или решаясь на откровения, потом продолжил: — Мне очень нужна твоя помощь, ТэТэ! Очень! Младший взял ладони старшего своими длинными, изящными пальцами и стал их слегка разминать и растирать, помогая Джину расслабиться и продолжить рассказ.— Ты можешь полностью на меня положится, хён. Что я могу для тебя сделать? — Будешь свидетелем у меня на регистрации брака? — сильно резко моргая выпалил Джин. Тэ опешил, потом опомнившись, заулыбался и радостно воскликнул: — Конечно, Сокджин-хён! Наконец-то погуляем на твоей свадьбе! Я согласен быть свидетелем! Ты сомневался, что я соглашусь? — Джин отрицательно помотал головой. — Тогда почему ты спрашиваешь и говоришь о свадьбе таким загробным тоном? — Ты меня не услышал. Я не сказал НА СВАДЬБЕ, а сказал НА РЕГИСТРАЦИИ БРАКА... — доктор тяжело вздохнул, глядя, как с лица брата сползает счастливая улыбка.— Почему регистрация, а не свадьба? И кто ОНА, эта счастливица? Я ничего не понимаю, хён. Всё расскажи. Что происходит? — Слышал слухи, что малышка, которой ты помог появиться на свет, моя незаконнорожденная, внебрачная дочка? Тэ усмехнулся и выпалил: — Кто же эти сплетни не слышал?! Пора пресечь их! Джин схватил за руки брата, дёрнув на себя и чуть не уронив того со стула: — Не смей! Не вздумай! Я специально позволил им распространиться и не отрицал никогда! Тэхён ошалевшим взглядом смерил с ног до головы брата и пробурчал: — Ты с ума сошёл? Ты хочешь жениться на Чеён? Зачем? Не понимаю тебя. Если бы ты влюбился, я бы понял и поддержал, но... Это только из жалости, да?— Я хочу защитить малютку и Чеён от того изверга, который изуродовал её тело и сердце. Она не плохая и не злая. Она просто настрадалась от этого подонка... Поэтому так озлоблена. Не верит в хорошее...— Защитить? От ДиО? Но как ты, женившись на ней, защитишь их? Он ведь не дурак, поймёт, что это она и что это его ребёнок! — Тэ не на шутку встревожился, представив разьярённого Демона, убивающего Джина. — Это опасно! — Послушай меня, ТэТэ! С ДиО я уже это обсудил и он поклялся, что не тронет мою будущую жену и моего ребёнка! Именно поэтому мне и нужна твоя помощь. Только ты, я и Ри, знаем кто зачал малышку. Но больше ни одна живая душа не должна об этом узнать. С Ли Ри я поговорю. А вот ты... — он показал брату карточку, в которой записал данные крошки. — Должен будешь кое-что подтвердить в полиции, в суде, если понадобится... Тэхён несколько раз пробежал глазами по цифрам и по записям: 30 недель... 7 месяцев... Ким Джинни... 04 октября 2019 года...время рождения 04:04 по полудню... вес... рост...— Так вот зачем ты заставил меня тогда взвешивать её на весах для продуктов, которые я нашел в квартире стариков и измерять рост! А я гадал, зачем тебе её вес. Значит Джинни... Ким Джинни... Джин ждал, напряжённо вглядываясь в лицо младшего, пытаясь понять поддержит тот его или нет.— Знаешь, хён, а у твоей дочки очень красивое имя! Лучше, чем Тэхён или Чонгук! Джинни больше подходит малышке, я правда так считаю! Услышав слова: "у твоей дочки..." доктор, закрыл лицо ладонью и прошептал: — Спасибо, ТэТэ, спасибо, братишка! Я знал, верил, что ты поддержишь меня! — Ну, ты чего?! Хён! — Тэ обнял брата, и стал напевать песенку, похожую на колыбельную: — Я хочу запечатлеть тебя в черно-белом цвете своей памяти, как ты когда-то фотографировал пейзажи и меня на их фоне, как я фотографировал тебя... Тот пейзаж и твой черно-белый образ в моём сердце навсегда... Останься, останься... Останься в моей памяти навсегда... Останься, останься... Останься со мной навсегда... хотя бы так... Сокджин высвободился из объятий брата и увидев слёзы на его глазах, вытер их, позволяя Тэ вытирать слёзы со своих щёк.— Ты сам её сочинил? Это же для Чонгука, да? Тот только кивнул, шмыгая носом.— Это прекрасно, ТэТэ! Ты обязательно должен попросить Юнги или Намджуна помочь тебе записать мелодию! Напой её на диктофон и дай им послушать! — Только не Юнги! — дёрнулся Тэхён.— Почему нет? Может быть он и безбашенный, но что касается музыки - он не станет смешивать работу над песней и личные ссоры! Хочешь, я сам поговорю с ним? — Сокджин посмотрел на Тэ с надеждой, что тот не озлобится на друга из-за ссоры и драки.— Нет. Ты прав. Как бы мы не ссорились, мы остаемся друзьями и это был снова и мой косяк тоже. Я сам поговорю с ним и покажу ему песню, обязательно! — они снова обнялись. — Слушай, Тэхён, а можно я её себе запишу и буду петь Джинни вместо колыбельной? А? — он нежно смотрел на младшего, который хитро улыбался. — Конечно можно! Она ей очень нравится - Джинни быстро успокаивается и засыпает под неё и потом долго спит, я заметил... — лицо Тэхёна озарила счастливая улыбка. — Знаешь, хён, я даже рад, что ты решил воспитывать малышку сам. Как-то уже привык к ней. Это оказывается не только тяжело и муторно детей растить, но и приятно и... не знаю как сказать... Своих пока не хочу, но с твоей дочкой с удовольствием буду нянчиться. Я очень любил нянчиться с братишкой и сестренкой, когда они родились. — Да, я помню, каким ты был счастливым! Даже несколько раз сбегал от бабушки с дедом к родителям, чтобы увидеться с ними! Ох и влетало тебе тогда! — А что я должен был делать, если мы жили далеко друг от друга и я безумно скучал по ним?! — Тэхён грустно улыбался, вспоминая былое. — Да. Но у тебя хотя бы были братик и сестрёнка родные! А я в семье вообще один! — только двоюродные и троюродные сёстры и почти все старшие! — Но у тебя были я и Чонгук! — возразил Тэхён.— Да! На каникулах у меня были вы! Здорово, что твои бабушка и дед брали нас всех на каникулы к себе на ферму! Это было самое радостное время! Для меня это были самые счастливые дни! /) /) /) Тэхён после разговора с братом спал не урывками, прерываемыми кошмарами, а глубоким, радостным сном, ему даже снился Чонгук. Нежные руки макнэ скользили по телу старшего, а губы касались нежно как лепестки роз. Ресницы Чонгука вздагивали на полузакрытых веках как крылья бабочки. Странный сон и странная истома растекалась по телу Тэхёна от этих нежных ласк.— Куки, нас могут увидеть. Прекрати, пожалуйста. Как можно заниматься таким в подъезде? Перестань! — в этот момент он услышал смешок и ласки прервались, оставив лишь холод после горячих прикосновений. Тэ погладил сквозь сон волосы под рукой, перебирая слишком длинные пряди. Да и на ощупь волосы не были такими нежными и шелковистыми, как у Чонгука. До пробуждающегося сознания Тэхёна дошло прерывистое дыхание и снова смешок... И это был не макнэ... Приняв из-за сновидения Рину за Куки, Тэ выдал свой неприличный сон с потрохами. Он замер на несколько мгновений, не зная что делать дальше. Выкручиваться и тем более оправдываться ему совершенно не хотелось. Да и почему он должен кому-то что-то объяснять? Чонгук часть его прошлого и он не собирается оправдываться. — Прости... — единственное, что он смог сдавленно произнести предательски пропадающим голосом. — Мне приснился Куки... Девушка высвободилась голову из его ладоней и приподнявшись на локте, смотрела пристально. Разочарование сменялось гневом, гнев... — Значит это правда! Значит Шуга был прав, говоря, что я всего лишь замена для тебя... Жалкое подобие Чонгука... Какая же я дура! — у неё перехватило дыхание. Обхватив голову руками, вцепилась в волосы там, где минуту назад были пальцы Тэхёна. — Как я могла тебе поверить?! Наивная малолетняя дурочка! Ха! — Это не так, Рина! Это не правда! — парень схватил её за запястья, притягивая к себе, чтобы обнять, но она стала вырываться, долбя по его груди кулачками: — Как я могла поверить?! Всего лишь замена... Это потому что я передала от него тебе ваш тайный знак, да? Или нет... Потому что в ту ночь, в ночь пожара от меня пахло его духами, на мне же была его рубашка?! От меня пахло Чонгуком, как сейчас, да?! Какая же я дура... — у неё даже не было сил кричать на него. — Послушай меня, Рина! — Тэ схватил за плечи, уже вздрагивающие от накрывшей её истерики, — Это не так! — Ты сейчас лжёшь мне или себе? Кого ты пытаешься обмануть? Ты же презираешь меня... Я тебя постоянно раздражаю! Или... Постой... Чонгук тебя тоже постоянно раздражал, да? Своей ревностью или ещё чем?! — Ри пыталась смахнуть слёзы, но их было слишком много, так что лицо парня размывалось и она не могла уловить его выражения, ей казалось оно перекошено усмешкой. — Может быть в самом начале и было так, но не сейчас, Ри, не сейчас! — лгать ей в глаза он не мог, ведь и сам требовал быть честным с ним. — Всё не так! Да и тогда я не осознавал, что ты напоминаешь мне Куки, слышишь?! — но она не могла и не хотела больше ничего слышать и слушать какие-то оправдания - всего лишь жалкие попытки удержать... — Значит это правда... — давясь рыданиями, девушка отвергла последние попытки парня остановить её, медленно встала и так же медленно шатаясь, побрела к выходу, постукивая костылём. Перед глазами было расплывающееся в болезненной улыбке лицо любимого, а в голове стучало: "Замена... Всего лишь жалкое подобие..." Тэ сидел на полу, на матрасе, который заменял ему кровать в последние дни и думал о своём. Значит ему не показалось и Рина действительно была тогда там и слышала его ссору с Юнги и видела драку. Только сейчас, глядя на её удаляющуюся фигурку, только услышав, как закрылась за ней дверь, он полностью осознал, почувствовал всем своим существом, как она необходима ему: как воздух. Не как замена Чонгука, не как жалкое подобие, а она сама - её запах, её движения, её голос, её поцелуи и ласки... Но было уже слишком поздно что-то менять. %%% Через несколько минут после ухода Ли Ри, в комнату ворвался Джин. — Тэ, что случилось? Чего она такая...? Тэхён молчал, глядя невидящим взглядом на свою руку, в которой сжимал флакон туалетной воды Чонгука. Тот, что Рина сунула ему перед тем, как уйти.— Почему от Ри и здесь так пахнет духами макнэ? — спросил Сокджин, но увидев в побелевших пальцах брата флакон, добавил: — Так вот куда он делся - его Ли Ри стащила! — похлопав брата слегка по щекам, он продолжил расспросы: — Так всё таки, что случилось? Вы опять поссорились? — Она подслушала наш с Юном спор, видать видела и драку. Короче сегодня Ри решила проверить, действительно ли она для меня лишь замена Чонгука... и действительно ли мы были любовниками... — Что за чушь?! Я догоню её и всё объясню! Это же надо до такого додуматься! Она должна знать правду! — но уйти ему Тэхён не дал, схватив за руку и дёрнув на себя: — Нет! Не надо... Пусть думает что хочет! Так даже лучше. Пообещай, что будешь молчать... хотя бы этот год. — Зачем? Не понимаю: то ты боишься её потерять, то теперь сам её гонишь что ли? — Джин нервно выругался и его лицо стало подёргиваться от частых морганий. — Так она сможет сосредоточиться на учёбе, — тихим загробным голосом отвечал младший, вздыхая и всхлипывая.— А если она не вернётся к тебе потом? Или найдёт другого? Ты с ума сошёл? Братишка, ты болен? — он приложил ладонь ко лбу брата, проверяя нет ли у того жара. Тэ вытер последние выкатившиеся слезинки. Всхлипнув, глубоко, обречённо вздохнул и ответил: — Может так и лучше. Может ей так безопаснее, быть подальше от меня. Так по крайней мере я не загублю ещё одну жизнь... — Что ты несёшь? Да если бы не ты, то Чонгук никогда не узнал бы что такое счастье и любовь! Ты был для него единственным окном в этот безумный и пугающий его мир! Без тебя его ждала бы в лучшем случае психушка! — он тряс младшего за плечи, как будто пытаясь вытрясти из него дурные мысли. — К тому же кажется частично она права...— В чём она может быть права? — отпуская плечи брата и садясь рядом с ним, настороженно спросил Джин.— В том, что наша любовь с Чонгуком была необычной. Иногда мне кажется, что сделай я шаг к нему на встречу, то мы и впрямь стали бы любовниками. Иногда мне кажется, что он любил меня именно так... Не знаю и спросить невозможно уже. Во всяком случае мне сегодня снилось именно это. Старший сдержанно хмыкнул, истерично тихо засмеявшись: — Так вот оно в чём дело! Хочу тебя огорчить, мой друг! Чонгук был гетеро-, ты не интересовал его в сексуальном плане! — отвечая на немой вопрос Тэхёна, он продолжил: — У Чонгука, у нашего тихони, у нашего малыша, была девушка! — Что? Когда? Почему я не замечал? Почему он ничего мне не рассказал, он же всем всегда со мной делился?! — Тэ не верил своим ушам, его большие глаза стали огромными от удивления. — Когда? Как ты ушёл в армию. Сначала он видимо сомневался в своих чувствах, потом тебе было не до него, да и виделись вы всего несколько раз. А по телефону... ты же знаешь, он не стал бы о таком говорить по телефону. И к несчастью, эта любовь была взаимной. — Почему к несчастью? Это же наоборот здорово, что она ответила на его чувства! — хлопал уже высохшими от слёз ресницами парень. Сокджин тяжело вздохнул и сдался: — Ладно. Расскажу всё, что знаю, раз уж начал. О его фобии и его болезненной ревности, напоминать не буду, ты их как никто другой на своей шкуре испытал. О том, что после того, как он потерял почти всю семью: мама, дед, отец, брат (это потом оказалось, что его хён выжил) погибших на его глазах буквально, когда затонул паром... тоже говорить нет смысла... Что он после этого стал одержим страхом, что останется совсем один, ты тоже прекрасно знаешь. Хоть Чонгук и был маленьким четырёхлетним ребёнком... хотя, наверное, именно поэтому психологическая травма была столь глубокой... Не знаю. — Да, я всё знаю и помню. Но меня всегда мучил вопрос: почему он выбрал именно меня? Не бабушку или деда, не тебя, а меня? Почему зацикленность Куки была на мне? — Возможно потому, что они не смогли проникнуть в его захлопнувшийся мир, не захотели, не сумели может быть, в силу занятости или не знали как к нему подступиться и как ему помочь. Я был в свою очередь лишь фрагментами в его жизни, по праздникам, да на каникулах. И разница в нескоько лет тоже имеет значение. А ты... А вы были почти ровесниками. Ты был с ним всегда не просто рядом, а вместе с ним, с тех пор, как твои дед и бабушка забрали его из приюта через месяц после гибели парома... Ты сегда врывался в его мир, игнорируя его замкнутость и фобии, став неотъемлемой частью его жизни, его мира, его осознания. Ты был единственным проводником для него в этот безумный и жестокий мир. — А его болезненная ревность? Он, хочешь сказать, ревновал так же безумно и свою девушку ко всем, как меня? Ты знаешь что между ними произошло? — Примерно знаю. В общих чертах. У них было всё идеально около семи месяцев, пока он однажды не решил встретить её из университета, застав естественно свою любовь в кругу друзей и подруг... Для него это было равносильно предательству, ты же понимаешь, он не мог делить её внимание с кем-то. Для Чонгука это было слишком болезненно, видеть, как она улыбается и общается с другими, как обнимается с подругами. Объяснить он ей ничего не смог, лишь закатил сцену ревности. Она, естественно, не поняла его чувств, и не приняла его претензии и требования прекратить общаться с другими. Да и как такая общительная девушка, как она, могла отказаться от социальной жизни, заперев себя в четырёх стенах, пусть даже ради любимого?! Тогда для неё это казалось невозможным, невыносимым и диким. Они расстались... — Но это же было незадолго до моего возвращения из армии! Поэтому он приехал тогда посреди ночи ко мне в часть, прождав у ворот до утра?! А я гадал, что могло случиться? Балбес! Мне даже в голову не пришло бы такое представить! Он тоже, хорош, ни слова, ни намёка! Вот почему его тогда опять на мне перемкнуло... — Да. Но не только поэтому. — Что ещё? — Чонгука добило то, что через полтора месяца она скорополительно вышла замуж. Видимо он всё же надеялся вернуть её. — Кошмар! Бедный мой малыш! — Вот только это не всё. На этом их история любви не заканчивается! — Джин выдержал паузу, ожидая вопроса, но не дождавшись, продолжил сам: — Дело в том, что на той свадьбе настояли её родители. Мать девушки, заподозрив, что та беременна, устроила интимные обстоятельства, чтобы скрыть, что ребёнок не от жениха. И вот... Всё бы так и осталось тайной за семью печатями, если бы те подонки не убили нашего макнэ. — Так это её тогда на скорой с похорон увозили? — вспоминая тяжёлые события тех дней, уточнил Тэхён.— Точно. Но ей понадобилась не только помощь бригады скорой, но и помощь психиатра. С момента похорон, она стала одержима идеей, сменить имя сына на фамилию и имя Чонгука. Стала видеть как он похож на Куки. На протесты родственников, ляпнула им, что ребёнок не от мужа, потому что тот копия Чонгука и ушла с малышом из дома родителей мужа, в котором они жили. Тот сделал ДНК тесты, получил подтверждение, что не является отцом ребёнка и подал на развод. Вот такая печальная история! — грустно вздыхая, закончил рассказ хён.— Бедная девочка! Столько пережить! Как она сейчас? Где? Как давно ты обо всём знаешь и почему молчал? Малыш должно быть ещё совсем кроха! Ему три-четыре месяца? — Я сам на днях узнал. Чуть ли не случайно. Она позвонила мне с номера старшего брата Куки и мы проговорили почти два часа. Её очень волновал вопрос: была ли болезненная ревность у Чонгука наследственной или преобретённой, может ли её сын нести этот ген одержимости и болезненной ревности? Я успокоил её, сказав, что это приобретённое. Ты можешь не волноваться за них. Она с Чонгуком-младшим жила у дальних родственников, кажется у двоюродного брата её матери или отца и его жены. Они бездетны, поэтому были рады их принять и помочь. Живут скромно, но ни в чём не нуждаются. Не бедствуют, — Джин похлопал младшего по плечам и улыбнулся.— Я могу их навестить? Где они? — снова засыпал вопросами брата Тэ. В его глазах вновь вспыхнул огонёк, появился смысл жить дальше. — Спрошу её об этом. А живут они в Пусане, в родном городе Чонгука. Адрес ты знаешь... — младший с удивлением и вопрошая посмотрел пристально на хёна. — Не падай в обморок. Сейчас их забрал к себе старший брат нашего макнэ. — Тогда я знаю, что буду делать в ближайший год-два! И где буду жить! — радостно обнимая брата и благодаря его за хорошие новости, возбуждённо говорил Тэхён. — Поедешь жить в Пусан? — Да. Поживу там. Помогу ей с малышом Куки, отвлекусь, развеюсь, пока мне здесь оставаться опасно. Опять же дров наломаю! — Ну да, тяжело жить спокойно, зная, что по соседней улице ходит твоя любимая. Мы с Джинни будем по тебе скучать, — доктор обнял брата и завздыхал, изображая как он будет скучать по нему.— Хён, а ты сказал, что они живут у старшего брата Чонгука... А как же его помолвка? Как же его ревнивая невеста Лиса? Эта особа не могла так просто согласиться, чтобы под одной крышей с её женихом жила женщина, тем более молодая, тем более мать его племянника! Ни в жизнь не поверю! — И правильно сделаешь! Он действительно расстался с Лисой. Так что надо нам подстраховать нашего Юнги... Она сама разорвала помолвку, кажется нашла себе побогаче, по... знаменитее. Не нам её судить. Главное, чтобы она вновь не начала пудрить мозги Шуге. — Да уж, он итак от неё настрадался за эти четыре года! Не хотелось бы чтобы он в пятый раз наступил на грабли с именем Лиса! — качая головой, ответил младший. Джин рассмеялся, хлопая брата по плечам: — Ты прям считаешь за Юном, сколько он раз расставался с Лисой?! — Можно подумать ты не считаешь?! Да тут сложно не посчитать, каждый раз вытаскивая друга из запоя и депрессии! А помнишь, как он в третий раз расставшись с Лисой "...насовсем! Теперь уже точно насовсем и навсегда! Прошу это запомнить!" — спародировал Тэ Юнги, чем вызвал ещё один приступ неудержимого смеха у хёна. — Помнишь, как он тогда чуть Чонгука не споил? — Да уж! Как такое забудешь?! Двух алконавтов наша бы компания не потянула! — Не двух, а трёх! Ты забыл как Чимка втихушку напивается... — Точно! Этот ещё опасней, чем Шуга. Он хоть в открытую бухает, а Чимини втихушку! Это куда опасней! Их смех прервал стук в дверь. — Да, войдите! — по привычке ответил Сокджин. — Доктор Джин, вы просили сообщить вам, если появятся пациенты. Там ждут в чистой перевязочной. Говорит, что ему назначено на сегодня, — сказал заглянувший мужчина, дежуривший возле кабинета Джина охранник. Он сменялся ещё с двумя парнями, отсеянных из 17 претендентов на роль личной охраны Доктора Джина, на которой настояли Шивон, Ыну и Минхо с Юнги. — Хорошо. Спасибо. Уже иду! — ответил Джин и проследовал за свои личным телохранителем. —