Ищите женщину (Гоблин, Одноглазый, Ильмо, Костоправ. Юмор, жизнь походная. G) (1/1)

...Высокая, пышногрудая красотка медленно оглаживала себя изящными руками, танцуя в летящих по воздуху яблоневых лепестках. Одежды на ней, если быть честным, и не было — пара прозрачных тряпок, скудно прикрывавших грудь и место соединения бедер, в счет не шли. Красотка танцевала, щедро покачивая упругими бедрами, по левой ноге растекался рисунок причудливой татуировки…Над Форсбергом метался ветер, таская за собой полчища белых мух. Никто не хотел высовывать и носа из палатки, но мы с Ильмо снизошли до того, чтобы, обмотавшись спальными мешками, выползти к костру. Оно того стоило....Красотка плясала прямо над огнем, и ее белым ступням пламя не причиняло никакого вреда…Одноглазый, вертясь на месте и выписывая скукоженными ладонями странные пассы, непристойно хихикал.— Эй, Одноглазый, закругляйся, — недовольно прокашлял Ильмо. — Братья уже несколько месяцев ни одной бабы не видели, а ты тут балаган развел.Колдун оскалился, зыркнул единственным глазом из-под шляпы и опустил руки. Видение развеялось, унесенное в лес очередным порывом ветра.Ильмо помялся на месте и странно посмотрел на меня:— Слушай, Костоправ, что ты там напридумывал про Госпожу, а? Что-то иллюзии Одноглазого навели меня на разные мысли… — Подожди, — я остановил его на полуслове. — К дьяволу мои оды Госпоже. Посмотри вон туда, — и кивнул, указывая замерзшим носом в темноту.Гоблин сидел с той стороны круга, пялясь в никуда. Губы его вытянулись в трубочку, а глаза не выражали почти ничего, жутковато сверкая на сморщенном лице. Он качался в странном ритме, спрятав руки под ступнями скрещенных ног и невразумительно бурчал.— Змеи, выползающие из черепов, — усмехнулся Ильмо. — Пляшущие в воздухе горящие тыквы. Разлетающийся на стаи лягушек труп коровы. Ничего ведь не брало, а? А тут…— Кажется, Одноглазому в кои-то веки удалось его удивить, — кивнул я.— Да, — протянул Ильмо. — Сегодня Одноглазый выиграл. Бесспорно. Похоже, это даже стоит занесения в Анналы.