Стеклянный сосуд. В сильной ладони. Осколки и кровь... (1/1)

мне так хочется, мне так хочется, на руках твоих ночью заснуть, и душа моя часто так просится, отыскать твой единственный путь...Солнечные лучи разбудили Сиэля, пробиваясь даже сквозь толстые шторы. Непостижимым образом эти зануды, коими считал их граф, умудрялись появиться везде, где только не нужно, а самым нежелательным местом была, конечно, спальня. Фантомхайв потянулся и сел, тут же сморщившись от боли. Да, бесследно эта ночь не прошла. Ни для его тела, ни для души. Усилием воли Сиэль все же заставил себя встать и одеться. Ждать Себастьяна не было смысла, тем более что предстать перед ним в таком виде он не мог. Дворецкого Фантомхайв нашел на кухне, по совместительству еще и временной столовой. Тот как раз накрывал завтрак.— Доброе утро, мой господин, – снова официальная форма. То есть он не предпочитает переносить на день ночные события. Что ж. Пусть будет так. – На завтрак сегодня Хэер и медовое парфе.Сиэль кивнул и сел за стол. Терпкий, бодрящий чай был как раз кстати. И как Себастьян угадывает, что ему нужно? Ответ прост: он дворецкий семьи Фантомхайв. Идеальный дворецкий. В нем ничего нет, кроме исполнительности и верности своему хозяину. Даже чувств. Или...?— Себастьян.— Да, мой господин?— Ты влюблялся когда-нибудь? – в ожидании ответа граф принялся ковырять вилкой парфе.— Нет. Разве вам не известно, что демоны не чувствуют любви? Только привязанность.— Тогда привязывался ли ты к кому-нибудь очень сильно? Дворецкий смерил взглядом Фантомхайва и после некоторых раздумий ответил:— Да. — Надеюсь, ты найдешь этого человека, после того как я тебя отпущу, и скажешь ему о своих чувствах. Думаю, он примет тебя. — Надеюсь. Господин, к чему этот разговор? – Себастьян снова посмотрел на графа. — Мы оба привязались к тем, кто не любит нас, – так и не доев парфе, Сиэль вышел, оставив дворецкого в одиночестве. Теперь шансов на то, что Михаэлис останется с ним, практически не оставалось. Сразу после аннулирования контракта Себастьян уйдет, наверняка к тому, к кому он привязался. При мысли об этом он почувствовал боль где-то глубоко в груди. Ревность? Но он не имеет права ревновать Михаэлиса. Хотя бы потому, что тот не принадлежит ему полностью. Только телом. Душа дворецкого отдана другому. Фантомхайв поспешил прогнать от себя подобные мысли. Не место и не время. Сейчас нужно заняться восстановлением замка. Кинсейлли уже приобрел былое величие, оставалось лишь доработать детали.К чему все эти вопросы, господин?Неужели...? Нет, это было бы слишком хорошо. Ваша последняя фраза... ?Мы оба привязались к тем, кто не любит нас?. Намек? Вы прекрасно знаете, что вы являетесь объектом моей привязанности. Хотите причинить боль? Прекрасный способ. А главное действенный. Одного не пойму. Откуда грусть в ваших глазах? Подобные мысли мешали Себастьяну сосредоточиться на работе. Решение графа разорвать контракт по прошествии года ранее объяснялось Михаэлисом, как то, что дворецкий надоел Сиэлю. Теперь же все приобрело несколько другой смысл. — Себастьян! – оказывается, граф уже несколько минут стоял в дверях.— Да, мой господин?— Я в город. Вечером вернусь.— Позволю себе заметить, что перенасыщение негативно скажется на вашем здоровье.— Я не на охоту. Нужно уладить некоторые дела. Ты остаешься здесь, — добавил юноша, как только Михаэлис предпринял попытку встать с пола, где он только что чинил печь. — Да, мой господин. – Сиэль развернулся и открыл дверь, впустив кота, после чего вышел сам. Нуар, поблескивая серой шерстью на солнце, мурлыча, улегся на колени к Себастьяну. Тот рассеяно погладил кота по спине и снова принялся за реставрацию печи.*** Почти полночь. Струи воды яростно бились о стекла окон. Еще утром ясное небо теперь заволокли темные тучи. Деревья из-за сильного ветра пригнулись к земле, как бы стараясь укрыться от ненастья. Молнии изредка выхватывали из темноты бледное лицо Себастьяна, который сидел в кресле и ждал.Графа все еще не было. Стрелка часов указала на двойку, потом на тройку. Михаэлис все так же сидел и ждал. Возможно, Сиэль остался в городе и переночевал у кого-нибудь, с его внешностью это было не трудно. При этой мысли сердце болезненно сжалось, и Себастьян попытался отогнать этот образ, так услужливо возникший в голове. Но тут видения изменились не совсем в лучшую сторону. На графа могли напасть. С двумя – тремя он бы еще смог справится. А если это была целая банда? Нет, уж лучше бы Фантомхайв провел эту ночь с кем-нибудь. Утро. Гроза закончилась, и воздух был насыщен озоном. Ждать больше не оставалось сил, и Себастьян решил пойти в город пешком, дабы разыскать графа. Далеко идти не пришлось. Возле первого поворота Михаэлис увидел вдалеке карету и поспешил навстречу. Ночь выдалась ужасной. Мало того, что пришлось ночевать в пабе среди грубых неотесанных мужланов, так теперь еще и дорогу размыло так, что карета еле тащилась по этой грязи. Похоже, стоит все-таки потом сходить на охоту. Сил почти не оставалось. Тут карета остановилась, и в дверь постучали.— Да? Себастьян?! – сказать что граф был удивлен появлением своего дворецкого – ничего не сказать. А Михаэлис тем временем уже сел в карету и приказал кучеру двигаться дальше. — Где вы были всю ночь, мой господин?— Если тебя это так волнует, то я переночевал в пабе. Что ты здесь делаешь? — Я шел встречать вас. Дороги сильно размыло и я не был уверен что вы доберетесь без приключений, – острая боль прожгла метку. Ложь. Оба это знали, но граф решил не допрашивать слугу. Все и так было слишком просто: Себастьян хотел уйти.До замка они всю дорогу молчали, и лишь когда переступили порог, кухни Сиэль нарушил это молчание.— Ты свободен. Собирайся и уходи.— Что?— Ты все расслышал. Уходи, — граф отвернулся. – Я не могу так жить. — Мой господин? – Себастьян осторожно дотронулся до плеча Сиэля. – Если вы этого хотите, я уйду.— Стой! – было видно, что Фантомхайву трудно произносить эти слова. – Себастьян, я... Я знаю, что ты любишь другого человека, и не рассчитываю на взаимность. Просто я, как ты говоришь, сильно привязался к тебе. То есть люблю. Прости. Теперь можешь уходить. Я не держу тебя.— Мой господин, а вы не хотите узнать о человеке, которого я люблю?— Нет, – сухо ответил Сиэль. Зачем сыпать соль на рану?— Даже если я скажу, что вы его знаете?— Этого не может быть. Слишком давно мы покинули поместье, – догадка ослепила графа, и он в неверии повернулся к Михаэлису. – Себастьян, так ты... Поцелуй заглушил следующие слова, но они и не нужны были – тела все сказали за своих владельцев. Не прерывая поцелуя, Себастьян прижал Фантомхайва к стене, попутно расстегивая жилет и рубашку на нем, а граф лишь прижался к любимому, стараясь продлить это мгновение, что казалось сном. — Скажи вслух... – дыхание явно давало сбой. — Я люблю вас, мой господин. – руки Михаэлиса принялись исследовать торс юноши.— Нет. Сиэль. Повтори... – на связное предложение сил не хватало.— Я. Люблю. Тебя. Сиэль. – прошептал между поцелуями дворецкий. Улыбка, безумно красивая улыбка, появилась на лице Фантомхайва. И тут же Себастьян поднял его на руки и понес в спальню, сопровождая этот путь поцелуями. Осторожно, словно хрустальную вазу, он опустил графа на кровать и отошел на шаг, чтобы раздеться. Но переставшие вдруг слушаться пальцы плохо справлялись с этим заданием. Сиэль еле вытерпел такую заминку и как только все пуговицы были побеждены, он потянул Себастьяна на кровать и сам стянул с него остатки одежды, отмечая победным поцелуем каждую сдавшуюся вещь. После чего немного отстранился, любуясь телом любовника. Михаэлис воспользовался этим и перевернулся так, что граф оказался под ним и в полной его власти. Руки дворецкого легли на грудь Сиэля, большие пальцы обводили крошечные бусинки сосков, которые болезненно набухли от легких прикосновений. Еще минута подобной пытки и он наклонился ближе, чтобы припасть губами к шее Фантомхайва в том месте, где бешено бился пульс. Потом спуститься ниже, проводя дорожку из поцелуев к сосредоточению его возбуждения. Тихий стон сорвался с губ графа, когда Себастьян провел пальцами по его напряженной плоти, а затем коснулся её губами, одновременно подготавливая юношу. Дерзкие пальцы проникали все дальше, задевали чувствительную точку, медлили, задерживались, отстранялись, только чтобы начать все сначала. С каждым его движением желание все сильнее кружило голову, лишая разума, наполняя мучительным томлением чресла. Сиэль отчаянно выгнулся, стремясь оказаться ближе к возлюбленному.— Полегче, – пробормотал Себастьян, но в его хриплом голосе слышались удовлетворенные нотки. Его вторжение длилось бесконечно медленно и осторожно. Сиэль чувствовал, как его растягивают и проникают все глубже, едва не разрывая. Не в силах терпеть такого истязания наслаждением он нетерпеливо заерзал под Себастьяном. Правильно расценив намек, тот начал движение, с каждым толчком приближая их к вершине наслаждения, которой они достигли вместе. Много позже они лежали, прижавшись друг к другу, словно боясь, что видение исчезнет и оба вновь наденут свои маски хозяина и дворецкого. — Себастьян, как давно? — Как давно я понял или как давно влюбился?— Понял.— Когда ты падал вниз со скалы вместе с Анной.— Еще тогда? Сколько времени... – граф еще сильнее прижался к возлюбленному, после чего поднял голову, требуя поцелуя, который Себастьян ему с радостью предоставил.— Не время об этом думать, — прошептал Михаэлис ему в губы, даря все новые и новые поцелуи.Пустоши больше нет, ровно как и недопонимания.Бред. Знаю, знаю. Может потом перепишу. А так это последняя глава. Можете поздравить.