Часть I. Я из Мичигана (1/1)

Это началось в далёкие школьные годы. Мы?— трое парней, которых связывали бунтарский дух, наркотики и общие заботы, были огромной занозой в заднице у школы Фэйрфэкс. Я, Майк Белзари и Хиллел Словак?— абсолютно непохожие, но высшим силам было угодно, чтобы мы стали близки. Мелкое воровство, хулиганство, поиски кайфа?— каждый из нас прошёл через всё это, получая только драйв вместо выводов.Пожалуй, самыми тёплыми воспоминаниями стали бесплатные обеды в колледже, где я учился. Хиллел в том году не смог набрать нужное количество баллов и поступить. Мы оба сидели на мели, проворачивая свои махинации в столовой. Я брал поднос, наполнял его разной едой, выбирая самые аппетитные сочетания, а потом делал вид, будто кое-что забыл, затем возвращался в конец очереди и незаметно исчезал в дверях, где меня уже поджидал Хиллел.К тому времени я уже успел поссориться с Блэки, моим отцом, и уйти из дома. Сказать честно, его крыша съехала давно, с тех самых пор, как я начал пользоваться большим спросом на актёрских пробах, нежели он. Он видел себя звездой мировой величины и чрезмерно вживался в роль. Помню, когда он целыми днями разгуливал по дому и на улице в платье, чулках, на каблуках, с самым отвратительным в мире макияжем, чтобы хорошо сыграть роль трансвестита в предстоящем фильме. Моё терпение иссякло. После нашей драки Блэки выставил меня из дома в чём было, аргументируя это тем, что все вещи принадлежали мне, пока я жил под его крышей. С тех пор как я обрёл свободу, мы стали совершенно неуправляемыми.У Хиллела было много свободного времени, и мы тусовались, катались на скейтах, курили траву после моих занятий и на выходных. В отличие от меня, он попробовал наркотики намного позже, однако трава пришлась ему по вкусу. Я же не ограничивался только этим.По молодости я совершенно не задумывался о том, что кокаин?— это дорога к смерти и безумию. Мы просто воспринимали его как самое прекрасное и чистое ощущение.В 1981 году Anthym (позже они сменили название на привычное What Is Is?) только раскручивались и взяли к себе Хиллела. Они давали концерты в других школах, и Хиллел начал тайком учить Майка играть на бас-гитаре. У Тодда, их бывшего басиста, было крутое оборудование, но его таланты оставляли желать лучшего. Майк должен был занять его место. Если бы они только знали, какого бас-гитариста позже им предстоит потерять, то прикончили бы меня ещё в школе.Я был рьяным фанатом этой группы, но Майк и Хиллел оставались наиболее близки мне по духу. Раньше ближе них был только мой отец.Однажды я подошёл к Хиллелу и спросил, могу ли я объявлять их выход на сцену. Это была лишь маленькая победа в том большом и жестоком мире, куда мне ещё предстояло окунуться. Я репетировал разные образы звёзд рекламы и, как мне казалось, взрывал толпу. Плевать, что я был практически единственным, кто безумно танцевал и веселился. Я никак не мог оторвать взгляд от игры своего лучшего друга. Он терзал струны, словно желал разбить пальцы в кровь. Его раскрепощенность на сцене, игра, эмоции?— я отдавался этому восторгу без остатка и самозабвенно поддерживал творчество моих друзей.У меня не было конкретного занятия в жизни. Любая мелкая работа, начиная от развозчика пиццы до няньки, быстро надоедала. Наркотические загулы становились всё чаще, если в кармане было хотя бы десять баксов. Это страшно не нравилось моей девушке Хайе. И, плюс ко всему, её семья всегда была против того, чтобы она связывала свою жизнь с парнем нееврейского происхождения.Хиллел, как истинный друг, не мог смотреть на эти терзания и подарил мне кулон в форме буквы ?Чей?, что с иврита означает ?жизнь?. Отцу Хайи это пришлось по вкусу, и мы ещё какое-то время смогли провести вместе.У меня не было постоянной работы, не было крыши над головой, но я чётко знал, что я хотел дать людям почувствовать себя так, как я чувствовал музыку тех лет. Однако было одно досадное обстоятельство?— я не был гитаристом, не был басистом, не был барабанщиком и тем более вокалистом. Я был классным танцором и просто маньяком всех вечеринок, но я не знал, как воплотить своё желание в жизнь.В те беззаботные годы Хиллел меньше всего ожидал, что Майк пройдёт прослушивание в самой известной панк-рок группе Лос-Анджелеса. Его взяли в Fear. Хиллел был очень подавлен. Он буквально создал его своими руками, но никак не мог отпустить, чтобы дать Майку расти и совершенствоваться. Майк поступил правильно, но мне потребовался не один месяц, чтобы помирить двух близких людей. Жаль, что у нас не было отцов, которые бы дали нам совет в такой непростой ситуации, но всё же они смогли простить и понять друг друга.Вскоре я бросил университет, и в 1982 году мы с Хиллелом стали проводить ещё больше времени вместе. Мы становились завсегдатаями частного клуба на верхнем этаже отеля ?Континентал Хайатт? на бульваре Сансет. Оттуда открывался захватывающий вид на город. Мы могли часами сидеть вдвоем, курить траву и слушать легендарную песню ?The Message?. Я был влюблён в их творчество и часто начинал рифмующие сессии ради забавы. Хиллел аккомпанировал мне на гитаре, а я чудачился, неся полную чушь.Ветер трепал длинные волосы, бросая резкими рывками вверх и кружа вокруг. Внизу кипела жизнь, а для нас наступала вечность. Мы готовы были веселиться до тех пор, пока солнце не озарит новый день. Фантастическое чувство. Во мне горела индейская кровь, и я понимал, что мы едины по духу. Именно там, на крыше, я осознал, что не обязательно иметь голос, как у Фреда Меркьюри, чтобы занять своё место в музыкальном мире.Спустя некоторое время наши отношения с Хайей полетели в попасть. Родители взяли над ней патронаж, и она не могла отвернуться от семьи ради парня, который вёл такой образ жизни и был не в ладах с наркотикам. Она любила меня, но мы оба понимали, что этому прекрасному чувству пришёл конец. Хиллел всё время поддерживал и переживал за меня. Он даже предоставил нам свою комнату, чтобы мы могли спокойно поговорить и расставить все точки над ?и?. Хайя много плакала, мы долго лежали обнявшись на постели Хиллела. Она всхлипывала, а я рассматривал длинный вьющийся волос моего друга на белой подушке. Так я попрощался с моей первой любовью.В 1983 году у Гэри Аллена и его группы Neighbors Voices намечалось выступление в Зале Ритма клуба Big Room на Мелроуз. Я считаю, что своей карьере я обязан именно ему. Этот парень предложил Хиллелу и Майку выступить у них на разогреве со мной в роли вокалиста. Мы отнеслись к этому с юмором, понимая, что затея была абсолютно безумной. Я в жизни никогда не занимался чем-то похожим, а наши посиделки на крыше, где мы рэповали с Хиллелом, просто не воспринимал всерьёз. Но мы попробовали.Никто из гостей клуба не ожидал такого драйва, который устроили мы трое. Под конец песни все взоры были обращены только на нас. Соломон, промоутер этого шоу, подошёл к нам за кулисами и предложил выступить на ещё одной вечеринке. Ну, разве можно было отказаться от пряника в руках судьбы?К концу следующей недели мы даже написали новую песню ?Get up and jump?. У Хиллела была странная любовь к самой дурацкой из всех сумок, какие мне доводилось видеть. Она была огромной, красной и с орехами. Хиллел безумно гордился этим богатством и всячески старался выставить её напоказ. Мы без конца дразнили его, потому что, когда он носил сумку рядом со своим членом, это становилось похоже на тыкву в его штанах, которая казалась более заметной, если он был неподалёку от Роны Фрампкин. Хиллел был без ума от этой девушки, но она никогда не отвечала ему взаимностью. Тогда я и решил помочь, вспомнив услугу с Хайей, и в одном из куплетов написал: ?Хиллел прыгает на этой малышке Фрампкин. Скажи, у тебя ведь тыква в штанах??Я думаю, мой трюк с лирикой о Фрампкин сработал, ведь она, по счастливой случайности, оказалась среди зрителей и тем же вечером Хиллелу, наконец, удалось переспать с ней.За шум и неподобающее поведение меня в очередной раз выставили со съёмной квартиры, и я вновь оказался на улице. Первое, о чём я подумал: ?Ведь можно пожить в доме Хиллела, пока не подыщу что-то подходящее под свой бюджет?. И я в нём не ошибся. Сложно найти такое удобное место, если ты почти всё спускаешь на наркоту.В доме его родителей не было гостевой спальни, так что нам приходилось делить одну кровать на двоих. Я всегда неспокойно спал, часто ворочался, перетягивал одеяло, но его это нисколько не беспокоило. Боже, это был действительно святой человек. Однажды мы раздобыли кислоту и смешали её с водкой. Утром я проснулся от того, что мне стало невыносимо жарко. Шея под волосами была мокрая, и чьё-то горячее дыхание грело мне темя. Я ожидал увидеть пышногрудую красотку, но просто потерял дар речи, поняв, что лежу в объятиях Хиллела. Он подпирал одной рукой голову, другой обнимал меня за талию.—?Да ты не охренел? —?завопил я, толкая его в грудь. И не было предела моему возмущению, когда я посмотрел в его смеющиеся сонные глаза.—?Спокойно, ты сам обнял меня. Хорошо же спали, в чём дело, Тони?Произнести вслух всё то, о чём я успел подумать, я не мог. Ничего не было, мы просто заснули и проснулись в таком странном положении. Но одного я не понимал: если когда я открыл глаза, Хиллел уже не спал?— то давно ли мы так лежим и почему он не отпихнул меня раньше?—?Ещё только девять утра, ложись,?— Хиллел подвинулся, показывая мне, что он ни на что не претендует. И я покорно лёг, отвернувшись к окну.Не уверен, что я быстро уснул в тот раз, но на следующее утро история повторилась. Так, за месяц нашего совместного проживания в его доме, я перестал на это реагировать и просто растворялся в чужом тепле. Порой мне даже нравилось, что рядом с утра не очередная дурочка, которую забудешь уже через день.Чуть позже мы втроём объединили наши сбережения и сняли себе целый дом на Лилэнд Уэй. Мексиканская мафия любила этот квартал и торговала травой прямо на улице.Когда я возвращался домой, то всегда заставал Хиллела играющим на гитаре, а Фли?— Майку дали это прозвище ещё в Fear?— в подъезде. Он, кажется, должен был репетировать партии для своей группы, но на самом деле сочинял проникновенные и эмоциональные фанковые мелодии, к которым я тут же мог написать стихи.Тем же летом нас позвали сыграть хэдлайнерами в стрип-клубе ?Kit Cat?, где довольно часто давали концерты рок-группы. Вчетвером с Джеком мы репетировали, как сумасшедшие. Это больше не казалось мелкой авантюрой. Публика желала видеть Red Hot Chili Peppers, и нам надо было во что бы то ни стало покорить её снова.Хиллел предложил сделать кавер на ?Fire? Джимми Хендрикса. Нам выделили огромную гримёрку для сборов. Всюду царил полумрак, на стенах висели зеркала с круглыми лампами, где девушки часами могли готовиться к представлению. Вокруг было много перьев, каких-то блестящих шмоток, трусов и всевозможных лифчиков. Я слонялся из угла в угол, стараясь придумать что-то оригинальное для нашего появления. Сет-лист из четырёх песен уже был составлен мной заранее. В окружении всего этого стриптизёрского белья мой мозг совершенно отказывался работать в нужном направлении. До открытия мероприятия оставалось два часа, но для меня время неслось молниеносно. Я был на взводе. Да, чёрт возьми, я был возбуждён в такой атмосфере, и это раздражало больше всего.Внезапно, посреди моих метаний по комнате и мелкой перебранки между нами, когда атмосфера вокруг действительно накалилась, Хиллел встал и велел Майку и Джеку выйти на час, подышать воздухом и успокоиться. Парни с радостью восприняли эту идею, схватили сумки, и через минуту мы остались одни. Не зная, куда ещё себя деть, я встал напротив зеркала с лампами и принялся изучать собственное отражение. Худощавый, высокий, с длинными волосами?— в этом свете я был похож на своих индейских предков. Конечно, я был благодарен за тишину, но как это могло помочь? Любая наркота была бы сейчас лучшим средством, чтобы справиться с нервозом и собрать мысли в кучу. Внезапно я услышал, как щёлкнул замок?— этот идиот запер нас изнутри.—?Что ты опять вытворяешь?—?Тони, тебе надо расслабиться. Парни не смогут отыграть концерт, если ты не прекратишь мучить их своими проблемами,?— Хиллел положил ключ на стол и встал позади меня.—?Да что ты знаешь о проблемах? —?я негодовал и злился ещё больше. Мне было некомфортно. Мне нужен был любой кайф, который я мог достать.—?Тони,?— руки Хиллела легли на мои плечи. Он прислонился лбом к моему затылку и шумно выдохнул. По моей спине прошла дрожь. Это было щекотно и возбуждающе. Где-то подсознательно я чувствовал, что надо отстраниться, но ноги словно приросли к полу.—?Я не такой дурак, как они, и всё прекрасно понимаю,?— руки перехватили мои запястья. Крепко, сильно. Я был в растерянности. —?Мы же с тобой давние друзья и доверяем друг другу всё. Просто позволь помочь тебе.Я напрягся, как струна на его гитаре, едва пальцы скользнули вдоль оголенного торса вниз, где таилась вся суть проблемы. Было глупо признать, но я впервые почувствовал, что такое стыд. Мой лучший друг обнял меня со спины, расстегнул бриджи и стащил их вниз.—?Ты спятил? —?я был готов разорвать его на части. Но Хиллел сильнее сжал пальцы на моих руках, лишая шанса вырваться.—?Тони, давай поступим так: если то, что сделаю я, тебя не расслабит, то я готов разбиться в лепёшку, но достать любую наркоту, какую попросишь.Его слова поразили меня. Сам Хиллел Словак побеспокоится о том, что бы достать мне наркотики, если я останусь недовольным от его ?дружеской помощи?? Что уж тут терять, я был в отчаянии и в итоге сдался.Стоило мне кивнуть, как Хиллел тут же продолжил. Его ладони были прохладными, а в гримёрке становилось нестерпимо душно и тесно. Одной рукой он гладил мой живот, осторожно перебирая волоски ниже пупка. Вторая рука заставила задохнуться от ощущений, оказавшись в трусах. Мой член стоял до сих пор, даже вопреки тому факту, что его касался лучший друг. Пальцы Хиллела оглаживали его, играя с моим терпением. Я поднял глаза вверх и столкнулся в отражении со взглядом Хиллела. Он положил голову мне на плечо и проникновенно смотрел своими карими глазами. Я был несколько напуган и не знал, как себя вести. Нужно было что-то сделать, и я отвёл взгляд в сторону.—?Хей, выдохни уже. Ты ужасно напряжён. Подумай о любой красотке, которая будет сегодня у нас на подтанцовках,?— Хиллел попытался немного разрядить обстановку. Но я никак не мог представить на месте его руки, касающейся самого дорогого, руку девушки.Ощущения были абсолютно разными. Он делал это так, словно я дрочил самому себе. Хиллел точно знал, как, когда и в каком ритме нужно мне. Кто бы мог подумать, что это случится с нами? В гримерке стрип-клуба лучший друг, практически брат, дрочит так, аж ноги подкашиваются. Зеркало совершенно не скрывало от него моего удовольствия. Я был словно в гипнотическом сне, как будто только что принял кокаин. Фантастически круто, что эти ощущения в тот миг стали такими схожими. Я наблюдал, как его ладонь ритмично скользит, доводя меня до оргазма.Секундный кайф?— и тело тут же получает разрядку. Я не сразу сообразил, что едва не упал, вовремя схватившись руками за столик. Перед глазами плавали красные круги. Видимо, давление дало сильный скачок. Когда я смог нормально видеть и соображать, то понял, что остался один. Хиллел исчез, словно это всё плод моего больного воображения.Позже вернулись парни и принесли с собой травы. Под невероятным кайфом от всего сегодняшнего меня посетила безумная идея. Я отошёл в угол, полностью разделся и нацепил на член длинный белый спортивный носок. Он плотно сидел, скрывая все подробности. Но эта длина свела бы с ума даже мою фантазию. Когда я вышел к парням в таком виде, Хиллел, который скромно попивал пиво из бутылки, разом выплюнул всё, что набрал в рот. Что сказать, идея пришлась им по вкусу, и вскоре мы вышли на сцену, чтобы эпатировать всех. До этого мы уже играли без футболок и осознали всю силу и красоту голого тела на сцене.Тот успех, который мы имели после концерта, буквально сделал нас легендой. Все клубы хотели заполучить Горячих Перцев, чтобы мы выступили для них в носках.?●?●?●?●?Беверли уже была пьяна и звонко смеялась, очевидно, представляя всю картину в красках. Это милое создание ни разу не перебило Кидиса, внимательно впитывая каждую эмоцию. Казалось, что ей действительно так важен и интересен мир незнакомца, который жил только своим прошлым.Кидис отставил на пол пустую бутылку, испытывая лёгкое головокружение. Спиртное и интерес этой девушки развязали ему язык. Наружу просились все скелеты, что так тщательно прятали голову вот уже два десятка лет.—?Ты хочешь знать, что случилось дальше, или я могу найти для нас более укромное место? —?Кидис предпринял слабую попытку уйти от той правды, что с лёгкостью слетала с языка.—?Ну уж нет, пока ты не расскажешь всё до конца, я никуда не пойду,?— Беверли заказала ещё коктейль и закинула ногу на ногу.Он нервно сглотнул и продолжил историю.