Глава 10. (1/1)

—?Могу открыть окно,?— сказала Мелинда, выдыхая дымное облако первой затяжки и подтягивая к себе ноутбук. Джон Ватсон промолчал, и она восприняла это за согласие с тем, чтобы она курила в комнате.Тело Холмс пульсировало энергией. Выброс гормонов оказался удовлетворительно щедрым. Она ощущала текущие по венам адреналин, эстроген, кортизон и эндорфин. Их доза была многократно меньше и значительно короче по действию, чем впрыск героина, но не имела тяжелых физических последствий, а потому была предпочтительнее. В голове наступила кристальная ясность, крепкие тиски боли и усталости разомкнулись вокруг головы, и Холмс наконец смогла действовать эффективно.Занявшись сексом с Джоном Ватсоном, она преследовала сразу несколько равносильно значимых целей. Во-первых, ей нужно было убедиться в безопасности своего жилья. Если Мориарти следил за ней так же чутко и неотрывно, как в предыдущей квартире, достаточно было лишь раздразнить его подобным образом и ждать неуклонного следования одному и тому же паттерну?— демонстрации своего незримого присутствия. Джим Мориарти не преминул сообщить Холмс о том, насколько она внешне на самом деле отличалась от его представлений о ней, о яблоке и о разговоре с братом?— шансы на то, что он, имея прослушку на Бейкер-Стрит, промолчит в этом случае, были ничтожно малыми. Недолгая и несколько однобокая история их своеобразного общения характеризовала /moriarty/ упивающимся собственной значимостью и испытывающим потребность напоминать Холмс, что именно в нём сосредотачивался её неподдельный интерес. И если за квартирой наблюдали, едва ли столь однозначно проявленное внимание к Ватсону могло остаться без какого-либо комментария.Во-вторых, Мелинде требовалось создать почву для возникновения лояльности у Джона Ватсона. По её собственной недальновидности и неосторожности он оказался слишком осведомленным и приближенным. Эту приближенность было опасно прерывать сейчас, когда границы угрозы Мориарти оставались для неё невидимыми. Эту приближенность оставалось лишь усилить.В-третьих, ей требовалась подзарядка. Нужно было взбодриться и прочистить голову, и два пылких захода в сексе возымели требуемый эффект. Джон оказался отличным партнером: он не разменивался на лирические отступления вроде свиданий или прелюдий, очевидно обладал достаточным опытом и руководил всем сам, отчего Холмс не пришлось принуждать себя к проявлению какой-либо инициативы. И в отличие от большинства предыдущих партнеров не обошелся Мелинде ни в фунт. Это стоило взять на заметку.Холмс сунула сигарету в угол рта, открыла ноутбук, спешно сверилась с входящей корреспонденцией, чтобы убедиться, что от /moriarty/ не приходило вестей, и принялась за работу.—?Тебе не идет имя Розамунд,?— тихо проговорил Ватсон, и она оглянулась на него через плечо. Он лежал на её кровати, подсунув под голову комок из одеяла, потому что она забрала единственную имеющуюся у неё подушку, и раскинув руки в стороны. Его голая фигура была длинной и поджарой; отчетливый рельеф мышц таял по мере расслабления, но спортивная подтянутость оставалась заметной. На правом бедре был большой искривленный шрам, свежий и взявшийся бурым рубцом.—?И Мелинда тоже не идет,?— продолжил Джон. Она отвернулась и передернула плечами. Своё первое имя она ненавидела с детства, со своим вторым именем свыклась, и никогда не примеряла, какое из них шло бы ей лучше. Мелинда и не видела критериев, по которым можно было судить о чем-то подобном касательно имени.—?А Шерлок подходит,?— добавил Ватсон и удивленно хмыкнул. —?Сколько тебе лет?—?Тридцать один. Ты мне мешаешь.—?Мне уйти?—?Нет. Но молчи.Воцарилась тишина, и в ней, нарушаемой лишь редким отдаленным постукиванием посуды миссис Хадсон, Холмс проработала несколько часов. Обнаруживать свою находку в квартире до окончательного установления, велась здесь слежка или нет, она не решалась, а потому заняла себя отслеживанием местонахождения своих бездомных осведомителей и проверкой, не засветился ли выданный кому-то из них мобильный в районе места ночного убийства. Затем сверилась с последними передвижениями и действиями Далси, потом проверила, где находился Грегори Лестрейд и отправила ему короткое сообщение:?Набережная Виктории. Через час?Когда она отвернулась от ноутбука, комната вокруг оказалась контрастно черной, полностью погруженной во тьму, и Холмс потребовалось несколько минут, чтобы глаза адаптировались и она смогла рассмотреть Джона Ватсона. Он уснул рядом с ней, подтянув из комка одеяла из-под головы край и укрыв им плечо. Лицо было спокойным, дыхание тихим и глубоким?— никакого бормотания или храпа. Мелинда потянулась и ткнула его кулаком под ребра.—?Ватсон!Он дернулся и нахмурился прежде, чем проснулся и открыл глаза, но как только поднял веки и сконцентрировал сонный взгляд на Холмс, глуповато улыбнулся и хрипло выдал:—?Привет.—?Дай мотоцикл.Джон фыркнул и ответил коротко:—?Нет.—?Мне нужно для дела,?— сообщила Мелинда и всмотрелась в его выражение лица. То не сменилось, сохраняя нелепый довольный оскал. Она испробовала новый аргумент:?— Я умею водить.—?Сказал же: нет!Он привстал, достал из-под головы одеяло и принялся сосредоточено его разворачивать, укрываясь.Объективных причин настаивать на мотоцикле у Холмс не было: она не относила себя к фанатам такой езды, в дождливую погоду по вечернему толкающемуся Лондону куда комфортнее было бы поехать на такси, а быстрее?— на метро. Но Мелинде хотелось ощупать, насколько много Джон теперь был готов ей позволить.—?Пожалуйста,?— сказала она, и Ватсон замер. Он в притворном, преувеличенном удивлении округлил глаза и перевел взгляд с одеяла на неё.—?Тебе знакомо это слово? Вот так новость. То есть, ты знаешь не только его звучание, ты понимаешь его значение и осознаешь контекст, в котором оно используется. То есть, это твоя принципиальная позиция?— быть невежливой хамкой?Времени выслушивать это у Холмс не оставалось, и вместо ответа на риторический вопрос, единственной целью которого была попытка то ли образумить её, то ли зацепить, она с напором позвала:—?Джон!Он улыбнулся ещё шире и снова занялся одеялом.—?Скажи это снова.—?Что?—?Повтори, чтобы я убедился, что мне не послышалось и не приснилось.—?Пожалуйста.—?Пожалуйста?— что?—?Пожалуйста, Джон, дай мотоцикл.Ватсон укрылся, закинул руки под голову, закрыл глаза и блаженно протянул:—?Ох, как же чертовски хорошо это звучит, Шерлок.Две из трех целей были успешно достигнуты. Результат в эксперименте по расположению Ватсона к себе Холмс нашла более, чем удовлетворительным. Она закрыла ноутбук, лишая комнату единственного источника своеобразного освещения, и на ощупь отыскала пачку сигарет.***Ему очень хотелось спать?— бессонная ночь накануне и сильная усталость лишали его сил и желания шевелиться, но лежать в кровати Холмс в её спальне без неё самой Джону Ватсону почему-то было неуютно. Она торопливо оделась в темноте, всё же добилась от него ключей от ?Бонневиля? и в очередной раз за сутки стремительно ушла. Джон остался один. Какое-то время он провел в спальне Мелинды, подбив поудобнее подушку, хранящую горький сигаретный запах, и пытаясь снова задремать, но безуспешно. Потому поднялся и оделся, заглянул в ванную комнату Холмс?— одинокая зубная щетка на углу раковины и опрокинутая бутылка геля для душа просто на дне ванной?— и закрыл краны, наконец прекращая многочасовой непрерывный поток воды, а затем вышел на кухню. Он описал несколько растерянных кругов вокруг неё, не понимая: он был голоден, хотел помыть посуду или подняться к себе, помыться и завалиться в кровать. Ватсон испытывал какое-то странное сочетание полнейшего физического опустошения и эмоциональной переполненности. Ему будто хотелось подпрыгивать от радости, но не было сил это делать.Джон как раз взял с плиты чайник, чтобы наполнить его и закипятить, когда услышал на лестнице осторожные шаги.—?Доктор Ватсон! —?раздался звонкий голос миссис Хадсон. —?Это я. Вы там одеты? Могу я войти?Он негромко вздохнул, борясь с внезапно возникшим желанием ответить отказом?— ему отчасти было стыдно, отчасти не хотелось компании?— и сказал:—?Да, конечно, входите.И, оттягивая время, когда нужно было повернуться, посмотреть на хозяйку дома, безусловно, слышавшую абсолютно всё, и заговорить с ней, повернул кран. Вода с оглушительным металлическим плеском потекла в чайник. Джон наполнил его до самых краев, затем старательно разжег огонь на плите, затем очень осторожно опустил на него чайник, и лишь потом оглянулся.Миссис Хадсон стояла в двери, ведущей с лестницы прямо в кухню, держала в руках тарелку с пирогом и мягко улыбалась.—?Вот, я принесла Вам подкрепиться. Сама только что испекла?— сливовый пирог.Джону казалось, что она пришла, чтобы отчитать его или пригрозить, и не хотел сейчас быть втянутым в подобный разговор, но въевшаяся в подкорку вежливость взяла верх и он предложил:—?Хотите чаю, миссис Хадсон?—?Да, благодарю.Она пружинистым шагом пересекла кухню и вошла в гостиную. Сдвинула на столе нагромождения вещей Холмс и поставила туда пирог, подняла с пола влажное полотенце, встряхнула его, распрямляя, и повесила на спинку одного из стульев. Вернувшись на кухню, по-хозяйски достала со шкафа два блюдца и вилки. Джон наблюдал за движениями её небольших аккуратных рук, покрывшихся первыми рыжеватыми пятнами старения, с кроваво-красными прямоугольниками ногтей, и неожиданно для себя самого выдал:—?Расскажите мне о Мэл.Миссис Хадсон подняла на него взгляд и улыбнулась.—?А что Вы уже о ней знаете, дорогой? —?осторожно поинтересовалась она. И Джона снова неприятно укололо что-то вроде обиды и даже ревности от того, как последовательно и упрямо люди, приближенные к Холмс, оберегали её от него, будто он был какой-то неоспоримой угрозой.—?Ну… я знаю, что ей тридцать один, и что она частный детектив, консультирующий Скотланд-Ярд,?— Джон боролся с просочившимся в голос раздражением. Он добавил:?— Познакомился с Грегори Лестрейдом.—?Инспектором,?— кивнула с пониманием миссис Хадсон.—?Да. Знаю, что… —?он сделал короткую паузу, собираясь с мыслями и фильтруя, что он мог говорить вслух, а о чем рассказывать не стоило. Например, о курении прямо в квартире, о том, что она?— тот самый Шерлок, о том, какая она на вкус и на ощупь, какая податливая в сексе, и какой у неё сильный, точно поставленный удар. Джон едва не болтнул о том, что ему было известно её полное имя, но вовремя сдержался. Ему вспомнился визит Майкрофта Холмса и слова Мелинды о том, что её первое имя было известно очень тесному кругу людей,?— в который с того момента входил и сам Ватсон?— и что миссис Хадсон в их число не была включена. Джону с трудом верилось в то, что гувернантка, проработавшая в доме Холмсов полтора десятка лет с младенчества Мэл, могла не знать её полного имени, но предпочел не проверять это и не выдавать тем самым информацию. Если Мелинда по какой-то причине всё же предпочитала молчать о своём первом имени, Джон тоже выбирал молчание.В том же разговоре?— и Ватсон понял это только сейчас, с некоторым холодящим удивлением?— среди посвященных в тайну первого имени Холмс не назвала своих родителей. А ведь они-то, конечно, не знать его не могли?— они его и выбрали.Джон вслух сделал осторожное предположение:—?Её родители умерли?Миссис Хадсон скорбно поджала губы и сокрушенно кивнула.—?Да,?— сказала она с ощутимо поубавившейся звонкостью в голосе. —?Подождите одну минуту, доктор.Она отложила блюдца и привычной пружинистой походкой ушла вниз, а когда вернулась, несла в руке небольшую глянцевую фотографию.—?Вот,?— сказала она и протянула её Джону. —?Это снимал мистер Хадсон осенью 1989-го.На фото был запечатлен солнечный осенний день. Просторный пологий луг с желтеющей короткой травой, в отдалении сзади?— массивный каменный дом с белыми оконными рамами, широким крыльцом, черепичной крышей и несколькими нацеленными в небо дымоходами; наполовину оплетенный покрасневшим диким виноградом. На подъездной дорожке стоял невысокий темный автомобиль с длинным капотом и низкой крышей, похожий на ?Ягуар?-кабриолет восьмидесятых. В кадре было пятеро человек, стоящих по отдельности и жмурящихся против солнца: двое детей, двое женщин и один мужчина с раскрытым ружьем в руке.—?Мэл здесь два года и десять месяцев. Вот она, у меня на руках,?— пояснила миссис Хадсон и указала на маленькую девочку в ярком полосатом платье, подхватившую рукой прядь завитых темных волос, с выражением лица, застывшим в невнятной гримасе?— то ли преддверии улыбки, то ли плача. Женщина, держащая её на руках, была молодой, с короткой, но объемной стрижкой, в светлых джинсах с высокой талией по моде тех времен, кроссовках и широкой белой футболке. В овале её лица, тепле выражения и улыбке легко узнавалась миссис Хадсон.Немного впереди стояла невысокая женщина с туго стянутыми в низкий хвост очень темными волосами, в беспокоящейся на ветру легкой юбке и рубахе с открытыми руками. Линия её плеч и шеи имела что-то схожее в остроте и бледности с Мелиндой.—?Это миссис Мари-Луиз Холмс, мать. Гордилась своими французскими корнями, была утонченной во внешности, выборе одежды и манерах, но имела стальную хватку бульдога в вопросах воспитания детей и работе. Вот это,?— миссис Хадсон перевела палец на высокого тучного мальчишку с старательно зачесанными назад темными волосами и в не в пору тесной школьной форме?— сморщившихся на коленях брюках и растянувшемся вокруг живота свитере. —?Майкрофт Холмс. Ему тогда было почти одиннадцать. Он вернулся после первых двух месяцев в частной математической школе, уже опережая программу на несколько лет. И это,?— пояснила она, показывая на стоящего впереди всех высокого поджарого мужчину с русыми взъерошенными волосами и продолговатым овалом открытого лица, держащего перед собой заломленное для перезарядки охотничье ружье. Он был обут в высокие сапоги, одет в узкие брюки-хаки и белоснежное поло?— небрежно расстегнутые пуговицы и по-мальчишески поднятый воротник. —?Эдвард Холмс. Происходил из старинного знатного английского рода. Это его семейству принадлежала усадьба в Дартфорде, где Мелинда родилась и выросла. Начал с низкого офицерского звания в Британской армии в шестидесятых, участвовал в войне против ИРА, а в восьмидесятых уже создал для себя пост, который сейчас занимает Майкрофт?— что-то вроде особого военного и дипломатического советника кабинета министров и Её Величества в вопросах внутренней и внешней безопасности. Именно его стараниями в 1998-м подписали Белфастское соглашение и прекратили конфликт в Северной Ирландии. Был удивительно мягким человеком в быту и ласковым отцом.Джон перевел взгляд со снимка на миссис Хадсон. Та стояла рядом с ним, заглядывая в фотографию, и взгляд её казался невидящим, затуманившимся воспоминаниями, а уголки подведенных губ грустно опустились. Ватсон снова посмотрел на фото. Запечатленная на нём миссис Хадсон?— сколько ей тогда могло быть? Тридцать? —?ещё не знала, что овдовеет, что будет жить в требующем ремонта тесном доме у Риджентс-Парка, что круглолицая девочка у неё на руках вырастет в нелюдимую остроугольную Шерлок, курящую в постели и получающую удовольствие от расследования серийного убийства.—?Эдвард и Мари-Луиз Холмс погибли в начале двухтысячных в авиакатастрофе,?— сообщила миссис Хадсон после паузы. Ватсон посмотрел на неё и перехватил её необычно остекленевший взгляд.—?Для Мэл и Майкрофта это, вероятно, было ударом,?— ответил он рефлекторно. Миссис Хадсон тряхнула головой и невесело усмехнулась.—?Мэл и Майкрофт… особенные люди, дорогой. По ним сложно определить их эмоции,?— она протянула руку за фотографией и добавила. —?Если они способны на эмоции в принципе. Для меня это до сих пор загадка.На плите за их спинами, посвистывая, закипел чайник.***Когда Мелинда Холмс протолкалась по Уайтхолл-Плейс и возле отеля ?Коринтия? свернула на набережную Виктории, Грегори Лестрейд уже ждал её на привычном месте под опорой пешеходного моста. Он устало оперся локтем о низкий потертый трансформаторный ящик, наклонившись всей долговязой фигурой, и с силой, болезненно морщась, потирал шею и затылок. Рядом с его локтем на ящике стояло два закрытых стакана кофе.Мелинда заехала на тротуар, перехватив удивленный взгляд Лестрейда, прокрутила ключ, заглушая мотор, и по инерции прокатилась вперед несколько метров.—?Серьезно? —?вскинув брови и стараясь перекричать шум катящихся под мостом машин, спросил Лестрейд. —?Мотоцикл? С каких пор ты ездишь на мотоцикле?—?С недавних,?— ответила глухо Мелинда. В спине и, особенно, ногах ощущалась щемящая усталость. Ездить на ?Бонневиле? самостоятельно оказалось непросто, особенно на низких скоростях и во время остановок?— ей едва хватало роста и сил удерживать мотоцикл вертикально. Она дважды безуспешно мотнула ногой в поисках металлической ножки прежде, чем наконец смогла её подцепить и выставить.—?И выбрала эту развалюху? —?подойдя к ней и подхватив кофе, не унимался Лестрейд.Холмс оперла ?Бонневиль? на узком заплеванном пятачке между опорами ступеней, ведущих с набережной на мост, и, сперто выдохнув, ответила:—?Это не мой. Это Джона.Выражение лица инспектора вмиг ожесточилось: брови сдвинулись на переносице, образовывая глубокую тень, падающую на глаза, нос словно заострился, губы поджались, стиснулись зубы и оттого выпятилась нижняя челюсть. Холмс едва перенесла сотрясающуюся от усталости и напряжения ногу над мотоциклом, встала перед Лестрейдом и окинула его взглядом.—?Джона? —?переспросил он. —?Доктора Джона Ватсона? Твоего нового соседа?Под глазами залегли глубокие серые тени усталости, в шее и голове растекалась боль от безуспешной попытки подремать на диване в кабинете. Глаза были мутно уставшими покрасневшими, всё лицо взялось нездоровым румянцем, руки едва различимо подрагивали. От всего выпитого кофе у Лестрейда очевидно подскочило давление?— после ночного выезда он так и не смог отдохнуть и пытался отыскать бодрость в разбавленном сливками и сахаром кофеине.—?Верно,?— кивнула Холмс больше своим наблюдениям, чем в ответ на вопрос Грегори, и добавила:?— Можно твой телефон?Он протянул ей один из стаканов?— горячие картонные стенки того пробудили неприятное жжение в ладони?— забрался под пальто в карман брюк, выудил оттуда мобильный и безропотно подал Мелинде. То был уже несколько лет неизменный смартфон, устаревший на несколько поколений, с косой трещиной в верхнем углу экрана. Но на нём оказался новый чехол. Из добротной, качественно отделанной натуральной кожи, без каких-либо тиснений, надписей или значков. Чехол такой очевидно высокой стоимости едва ли мог быть подарком от коллег?— в Скотланд-Ярде на подарки скидывались скупо и выбирали что-то шуточное, бесполезное; друзья подобные вещи также не дарили; такую заботу о личной технике обычно проявляли лишь близкие родственники. Холмс прокрутила телефон, заметно потяжелевший в чехле и приобретший приятную шероховатость, в пальцах. Подарок от жены, очевидно. Выбранный торопливо, возможно, в последний день, безо всяких усилий, не персонализированный, но достаточно дорогостоящий, чтобы откупиться от слабых угрызений совести?— такое могла подарить лишь бесповоротно охладевшая супруга.Они молча поднялись на мост, разминаясь на узких ступенях с другими прохожими, несущими над собой блестящие от влаги купола зонтов. С мутных вод реки остро дуло пронизывающей сыростью. Город по оба берега мерцал огнями под черным вечерним небом, по набережной толкались белая и красная ленты автомобильных фар. Лестрейд и Холмс прошли приблизительно до середины и остановились. Грегори достал пачку сигарет, подал одну Мелинде и учтиво заслонил от ветра протянутый ей огонёк зажигалки, затем закурил сам.—?Ну, валяй, что… —?заговорил он, облокачиваясь о поручень, но оторопело замолк, когда Мелинда, широко замахнувшись, швырнула его телефон в Темзу. Растерянный взгляд инспектора с долю секунды проследил за полётом мобильного, а когда тот стремительно уменьшающейся точкой упал в воду, уперся в лицо Холмс. Она передернула плечами, предупреждая ответом последовавший бессмысленный вопрос:—?Ты окончательно рехнулась, что ли?—?Ой,?— произнесла она сухо. —?Извини, уронила.—?Мэл, что за херь ты вытворяешь?Говорить Лестрейду о прослушке и Мориарти Мелинда не собиралась, а потому, посчитав инцидент исчерпанным, перешла к тому, ради чего приехала. Между ней и Грегори давно была установлена договоренность, по которой Холмс получала безграничный доступ ко всему, что ей требовалось для расследования, а Лестрейд получал лучшие во всём королевском полицейском управлении показатели раскрываемости.—?Дело непростое, потому у меня совсем немного информации.Но вместо слушать её, Грегори вопреки всякой логике, едва не опрокинув свой кофе, резко перегнулся над перилами, всматриваясь в темную неспокойную реку, будто мог рассмотреть пошедший ко дну телефон и собирался за ним прыгнуть.—?Только один размытый снимок.—?Снимок? —?переспросил Лестрейд, отталкиваясь от поручня так же порывисто, как на него навалился, и оборачиваясь к Холмс. —?Фотография подозреваемого?Холмс зажала в губах сигарету, подцепила из кармана свой мобильный, открыла сделанный с видеозаписи наблюдения в ночном автобусе скриншот и обернула экраном к инспектору. Он всмотрелся в изображение, наклоняясь вперед и близоруко хмурясь. На лице инспектора отображались его снотворно медленные мыслительные процессы. Холмс скривилась. Она надеялась, Грегори понимал очевидное: информации, полученной от ночных свидетелей, и этой фотографии было недостаточно, чтобы установить личность убийцы. Давать ориентировку на этого человека патрульным и в СМИ сейчас было бессмысленно?— найти его не получится, удастся лишь его спугнуть.—?Он остался неудовлетворенным,?— сказала Мелинда, когда Лестрейд поднял взгляд с телефона на неё. —?Этой ночью он не получил того, что хотел, а потому снова выйдет на охоту намного быстрее, чем через три недели.—?Ещё один труп? —?с чем-то обреченным в выражении лица и тоне спросил инспектор.Холмс кивнула. Ей нужна была ошибка душителя, которую не мог или не успел бы исправить Мориарти. Не вмешайся он в этот раз, сейчас, вместо стоять посередине пешеходного моста Хангерфорд, Грегори Лестрейд допрашивал бы арестованного убийцу в участке. Но /moriarty/ вёл свою игру, подчищая за брикстонским маньяком те пока малые оплошности, которые он совершал. И с этим приходилось считаться.