Эпилог. (1/1)

Уже прошло почти семь лет как я на службе у Хани. Вернее сказать в личном услужении. Днем и иногда по вечерам, мы мирно пьем чай у него дома со всей его семьей, а она у него большая: жена и трое детей. Дети зовут меня дядей, а Хани не зовет… Он обычно приказывает. Когда мы наедине. И я почти всегда беспрекословно подчиняюсь. Ибо за подчинение он трахает меня нежно, а вот за непослушание… Там идет в ход все, от плетей и ножей лезвием по коже, до долгих мучительных (не только для меня) промедлений и связывания. Часто происходит это или в его загородном доме, который обычно пустует, или в его кабинете. Я люблю злить и доводить его тем самым до нужной кондиции, чтобы он бил больнее и входил глубже. Вот и сейчас я нарочито не сознаюсь в том, где спрятал документы по последнему делу. - А я говорю, что не знаю о чем вы! - А мне кажется, знаешь! – Несмотря на сдвинутые к переносице брови, Хани ухмылялся и продолжал спорить со мной. - Не знаю!- Закрой дверь! Я моментально послушался и закрыл дверь на замок. Хани подозвал меня к себе ближе жестом и я подчинился.- Последний раз спрашиваю. Где документы по Аль-Махди? – Он делает серьезный вид, а мне становится смешно. - Я… Не знаю. – Пытаясь не смеяться, пролепетал я. - По-твоему, это смешно? Вместо ответа я закивал как болванчик. - Я же просил, закрой дверь! – Громче чем обычно, скомандовал Хани.Я резко развернулся на 180?, испугавшись, что нас засекут, но в следующую секунду был немилостиво впечатан лицом в дубовое покрытие стола Хани. Этот засранец, отвлек мое внимание, чтобы я повернулся к нему спиной. Потом он оперативно схватил меня за руки и нагнул, пригвоздив меня к рядом стоящему столу и встав очень близко сзади. - Все еще не знаешь? - Нет! – Хоть стол мне и мешал, но я не я, если не смогу ухмыльнуться даже в таком положении. - Придется прибегнуть к крайним мерам. - Будете меня пытать? Сковав мои руки, невесть откуда взявшимися наручниками, Хани приблизился ко мне, нависнув надо мной и уперевшись одной рукой в стол, прямо рядом с моей головой. - Да, именно к ним. – Его шепот прямо мне на ухо… Его горячий шепот обжигающий мою кожу… Его близость… Они заставляли меня всегда плавится как сырок на солнышке, просить о большем. И он, гаденыш, это знает. - Будете меня… Бить и… Калечить? – Слова давались невероятно трудно.- А что, ты знаешь вариант поинтереснее? – Проводя вдоль моего позвоночника кончиками пальцев, спросил мой ?хозяин?. - Нуу… - Вместо слов, которые перестали мне даваться, я потерся своей задницей о пах Хани, чем заслужил одобрительное хмыканье. Хани выпрямился, а я понял всю прелесть своего положения. Она состояла в том, что я не мог встать отсюда без посторонней помощи, от слова "совсем". Стол был настолько высоким, что носки моих ботинок еле задевали пол. Руки скованы наручниками, так что я действительно находился в полной власти Хани. И это меня бесконечно радовало. Мои размышления были прерваны сильным ударом ладони по моей заднице. - Ты передумал? – Спросил я, кое-как справившись со своим дыханием.- Нет, не передумал. Это затем чтобы не выкал мне больше.- То есть, чтобы ты меня отшлепал, мне обязательно ?выкать?? - То есть ты хочешь этого? Прекрасно. Давно хотел всыпать тебе ремня. – С этими словами в тишине кабинета раздался звук расстегивающейся звенящей пряжки и шуршание кожи ремня о ткань брюк. И в этот момент я вспомнил того мальчишку в камере пыток и подумал что моя задница мне этого не простит. А когда Хани расстегнул мои брюки и стащил их вместе с нижним бельем до колена, а потом еще и первый раз специально сильно ударив меня ремнем… В моей голове закрались сомнения о правильности моего решения… Моя задница мне этого точно не простит.