1 (1/1)

Здесь все те, у кого ничего не осталось. Здесь люди, у которых больше не было родных и близких. Или их близкие оказались тут же, рядом - в руинах старого посёлка, который когда-то пытались отстроить цыгане. Но вскоре они ушли, самострой остался; его быстро заняли простые русские бедняки и бездомные.Центр любого города всегда является его жемчунижой: там собраны все блага цивилизации, достопримечательности, дома богатых толстосумов и криминальных авторитетов. В центре всегда кипит жизнь, все жители стремятся к центру, как кровь к сердцу. И чем от него дальше, тем проще и беднее становится жизнь, а окраины и вовсе кишат маргиналами и бандитами... Может, чуть сильнее, чем во всём остальном городе. Времена неспокойные. В посёлке всё было иначе, словно он строился в другом мире: дома на окраине почти отремонтировались, там находился единственный ларёк на всё поселение. И чем ближе к центру, тем более ветхими и гнилыми они становились. Вскоре начиналась вереница руин и пустырей, а в центре села и вовсе не было домов - лишь фанерные шалаши, накрытые толстым целлофаном. Там же была заброшенная школа, но после ухода скинхедов она на время опустела. Местные боялись туда заглядывать, а детей предостерегали. Мол, не бегай, Володенька, в школу, там Дед Борис живёт, украдёт тебя и съест. Дети помладше пугались. Дети постарше просто не хотели связываться с местным дурачком. Каких легенд о нём только не ходило: и мол работал он в школе сторожем, когда здесь ещё нормальные люди жили, а потом кто-то из учеников там повесился у него на глазах, и дед тронулся умом. Другая версия гласила, что на самом деле ему ещё тридцати нет, он спился и зарос бородой, а от водки свихнулся. А самая популярная байка: Борис на самом деле - непомерший Григорий. Легенда родилась, когда один из бродяг случайно услышал разговор сумасшедшего с милицией.- Гражданин, фамилия, имя и отчество.- Распутин Борис Ефимович я!Разгонять бездомных никто и не думал. Никому до них не было дела, даже после того, как Влад и его кучка митингующих учинили в стране переворот. Ни Сергей, ни кто либо ещё не хотели этого, попросту не веря в успех. Как может свора бомжей, которые даже не живут, а выживают, что-то изменить? Но звёзды сложились так, что именно им удалось положить конец властвованию мафии в стране. Россия перестала истекать кровью. На какое-то время, ребята даже почувствовали себя причастными к спасению государства, но оказалось, что ничего не изменилось. Некро успешно заменил героин, тем редким людям, кому удалось устроиться на работу в столице до сих пор не платили. Никто не приходил в село, даже милиция. Советский Союз развалился. Россия перестала истекать кровью, но её раны начали гнить.В конце апреля из Москвы приехали какие-то люди. Хорошо одетые, чистые, с фотоаппаратами и блокнотиками. Они вереницей тянулись за какой-то тёткой, которая всем своим видом выказывала отвращение к этому месту и его обитателям. Она спрашивала у случайных прохожих, как им живётся в таком убогом месте, и на все их рассказы о тяжёлой жизни только глубоко кивала головой и раздражённо кидала своим прихвостням: "Запишите это". Прихвостни начинали строчить в блокноты, фотограф без предупреждения делал фото и семенил следом за процессией из важных уток. Он фотографировал всех и вся, будь то мусорная куча, спящий пьяница, чумазые дети или огромный одноглазый мужик, несущий здоровенное бревно на плече. Тётка встала, как вкопанная. Она явно впечатлилась ростом Ивана. Где-то в конце улицы маячил Сергей, прущий на себе несколько мешков. Ему явно было тяжело, но от помощи он, похоже, отказался.- Добрый день, - тётка, кривившая до этого стервозную рожу, улыбнулась.- Добрый. Чем обязан?- Мы из Жилищно-коммунального хозяйства города Москвы. По поводу расселения всех этих бомж... Кхм... Я имела ввиду, несчастных граждан.Иван даже чуть улыбнулся. Наконец-то о них вспомнили. К этому моменту, Сергей наконец доплёлся до своего товарища и свалил на землю мешков шесть, явно очень тяжёлых.- Я чуть не усрался, блять... О, пардонь, мамзель, здрасьте.- Согласно постановлению мэра города Москвы, нам поручено убедиться, что жилищные условия в вашем посёлке отсутствуют, и немедленно расселить людей, - тётка продолжила обращаться к Ивану, делая вид, что его хамоватого дружка тут не было и нет.Сергей надулся, как индюк. Ему не нравится, когда его игнорируют женщины. Пускай даже и такие страшные.- И куда же нас расселят?- У вас есть месяц, чтобы съехать к родственникам.Иван помрачнел. На его огромных руках вздулись вены, и он грохнул на землю бревно, чуть не уронив на процессию из "важных людей столицы". Поняв, какую ошибку она совершила, женщина попыталась выровнять ситуацию. Но она так заикалась, что из её речи не было понятно ровным счётом ничего.- Э, мымра. Ты думаешь, если бы у нас кто-то был, то мы бы тут торчали? Ну-ка пиздуй отсюда со своими очкариками, пока я... - Сергей, как обычно, заводился с полуоборота.- Не смейте мне угрожать, молодой человек! - её голос перешёл в ультразвук, - Я тоже угрожать умею! И если вы не уберётесь отсюда через месяц, вас вместе с вашими мусорками сравняют с землёй бульдозеры!Казалось бы, драка неизбежна, но как только Сергей замахнулся, его запястье вовремя остановил Иван. Он подозрительно быстро успокоился, в отличии от своего друга, и начал говорить с каким-то еле уловимым ехидством.- Но вы не можете этого сделать. Мы ведь полноправный населённый пункт. У нас даже председатель села есть.- Неужели? - тётка вопросительно подняла брови и засмеялась.- Да-да, поговорите с ним, он сейчас в старой школе.Сергей озадачено поднял голову на Ивана.- Там же Б...Но не успел он договорить, как ему легонько заехали локтем в живот. Боксёр скрючился и сел на горку из мешком.- А вот сейчас мы это и проверим.Женщина развернулась и быстрым шагом отправилась обратно в центр посёлка; все кинулись следом, только фотограф задержался, чтобы запечатлеть корчащегося от боли Серёгу. Проводив мерзкой улыбочкой удаляющихся офисных акул, Иван спокойно перекинул бревно через хлипкий забор, а потом помог другу встать и похлопал его по плечу.- Я не хотел так сильно, прости.- Уф, уф... Ты зачем их к Борису отправил?Но в ответ Сергей получил лишь многозначительную улыбку великана. И сам невольно гаденько заулыбался.Пока погода позволяла, Борис грелся на солнышке, почитывая старенький учебник по физике, и пил кетчуп из бутылки. Типичные будни местного сумасшедшего. Неподалёку привычно галдели дети, гоняясь за бездомной собакой, изредка слышались лязги металла - бродяги готовили обед в старых алюминиевых ковшиках. На свою беду, приближающаяся кучка сектантов от ЖКХ "узнала" в нём того самого председателя райсовета, о котором наврал им Иван. Борис не обратил на них никакого внимания, даже когда они подошли почти вплотную. Он спокойно перелистнул страницу, и после долгого молчания наконец заговорил, всё ещё не отрывая глаз от книги.- Вы мне свет загородили.- Вы хотите сказать, что этот бомж - главный? - женщина задала вопрос невесть кому. Видимо, не слышащему её Ивану.- Я не бомж. Но считай, что я тут главный. Чего надо?- Мы не намерены повторять всем по триста раз! Но я сделаю исключение. Скажи всем, что если через месяц они не уберутся отсюда, то их раскатают по земле трактора и бульдозеры! Жалкая кучка маргиналов и наркоманов, бомжи, не желающие работать! За что вам только пособия платят?!Борис наконец оторвался от книги, удивлённо пялясь в одну точку.- Жора, ты слышал? Нам что-то там платить должны!Но рядом с ним никого не было. Шумы на улице затихли. Предчувствуя беду, все бродяги попрятались по своим лачужкам. Тётка машинально сделала широкий шаг назад, упираясь спиной в своих помощников. Да у этого бездомного не все дома! Ещё был шанс уйти, но тётка ждала хоть какого-то ответа, явно желая поглумиться своим мнимым превосходством социального статуса. Мужчина терпеливо встал, закладывая между страницами учебника кусок туалетной бумаги. Он медленно размял пальцы; хрустнула каждая косточка. Представители ЖКХ одновременно попятились ещё дальше.- Я ж как знал, что вы приедете, черти. Весь день терпел!На глаза у испуганных "гостей из столицы" Борис сделал то, чего они точно не ожидали. Он снял штаны, испражнился себе в руку и с диким воплем запустил в них своим же дерьмом. Субстанция метко прилетела прямо в жиденькие волосёнки главной из шайки офисных акул. На всю улицу поднялся дикий визг.- Крови нашей попить захотели?! Поешьте-ка это!Он снова выдавил из себя порцию говна и запустил в недругов, издавая какие-то страшные звуки. Представители пустились наутёк, но никто не остался необосраным - Борису удалось с математической точностью рассчитать запас собственного дерьма, чтобы попасть во всех и каждого. Он лаял, булькал и вопил, нагоняя их с каждым шагом. Штаны он потерял ещё где-то у школы, и нёсся по улице абсолютно голый, прямо на ходу умудряясь насрать себе в руку и запустить очередной порцией дерьма в кого поближе. Жаль, что им родители не говорили в детстве: "Не ходи к старой школе, там Дед Борис, он дурак на всю голову".Сергей только закончил высыпать песок из мешков в одну большую бочку. Бетономешалки не было, зато нашлась старая, но вполне себе целая железная ёмкость, в которой Иван собирался разводить раствор для заливки фундамента. Он решил отремонтировать свою старую избушку основательно, а потом, может быть, постепенно отстроил бы весь посёлок. Но это было только в дальнейших планах - на первом месте стоял вопрос о собственном жилье, которое лучше бы довести до ума до сентября месяца. Иван по пояс высунулся из пустой оконной рамы, проверяя, как дела у Сергея. Тот уже курил, облокотившись задницей на старый забор. Доски скрипели, забор прогнулся. Великан жестом пригласил его в дом, мол, пора обедать. Но стоило его товарищу отойти на шаг от забора, как на улице раздался знакомый сумасшедший ор. Сергей аж сигарету выронил, изумлённо уставившись на действо. По улице неслись люди в деловых костюмах, заляпанных говном, а следом летел раскрасневшийся от собственных криков Борис, швыряясь в них экскрементами собственного производства. У дома Ивана он наконец остановился, но гонимые им москвичи продолжали нестись прочь из посёлка, к оставленным машинам.- Привет, мужики! - Борис замахал им грязной рукой.- Не подходи, поехавший, - Сергей зажал нос ладонью, морщась.Иван начал громко смеяться, хлопая по подоконнику рукой. Доски надрывно скрипели от ударов; казалось, что стена закачалась и сейчас рухнет прямо на Серёгу. В конце концов, не в силах успокоиться, он просто лёг грудью на подоконник, пытаясь утихомирить свою истерику. Его день явно стал лучше.- Ха-ха-ха, ай да Боря, ай да шутник, ха-ха-ха-а-а! Лихо ты их, у-ху-ху, Господи, помилуй! Умру сейча-ха-ха-ха-ас!Спустя какое-то время воздуха стало не хватать, голова закружилась, и Иван наконец-то затих, облегчённо выдыхая.- Пойду подмоюсь.- И штаны надень! - Сергей сплюнул и пошёл в дом.- Прикрывай срамоту и приходи чай пить, - Иван исчез в окне, но почти сразу же выглянул снова, чтобы договорить, - и Наташу позови!