и где-то снова мы повторяли ту же мысль. (1/1)

Он любил меня,

любил чувствовать меня всем телом, мои слова и стоны, мой запах, я внутри.

Все это он любил во мне.

Но некоторое лишь желал полюбить.Я подставил свою шею навстречу его губам, убрав и придержав волосы сзади.Он ласкал ими кожу, а его теплое дыхание оставалось испариной на ней.Сиэль быстро провел по жилке, в которой пульсировала кровь, отбивая свой такт.Также быстро он направился к моим губам, настойчиво поцеловав.Стало страшно.Мои губы — одно из самых чувствительных мест на теле.Я мог завестись от одного поцелуя или разъярится.Нехотя пришлось ответить.Конечно, он с недовольством оглянул меня, резко оторвавшись.И все-таки я его любил.Вот именно в такие моменты начинал любить.Любил его лицо, когда оно напрягалось в сложной незаметной сразу гримасе,а еще его губы, искривившиеся в полуулыбке с издевкой.Любил его движения, резкие, по-хозяйски грубые.Хотелось, чтобы он меня бил, как в день нашего знакомства.Тот день я описываю в двух словах: плетка, виски и ноль секса.В тот деньон меня хлестал, с силой, злостью, но не долго.Украдкой целуя меня, как в награду, все закончилось попойкой, правда пил только я.Рубашка, прошуршав уже где-то внизу, упала на пол.Звук был тихий, тонкий, как ветер из открытого окна, обдувающий обнаженный торс.Сиэль спустился на уровень живота,

поцеловав его и языком опустившись в пещерку пупка, спустил джинсы вниз.Он не трогал мою плоть, ему было достаточно целовать через тонкую ткань лобок, бедра,

гладить ягодицы, чтобы меня возбудить.Язвительный взгляд на обыкновенную физическую реакцию (аля соичи) перенесся в мои глаза.Сделав и свой жеще, как будто принимая его вызов, я улыбался сам себе.Грр. Снова поцелуй, в исследовательских целях правда.Я не подчинился ему, сжав зубы, когда он пытался проникнуть языком.Дабы проучить меня, он с силой укусил мою нижнюю губу.Крови практически не было, те пару жалких капель он слизал, даже заботливо подул.Мне стало смешно, да и ему тоже.

Облегчение.Захотелось нежности с моим нежным мальчиком.