Я же знаю, что ты мне не нужен (1/2)

Автор: TezenaБета: TsataraПовествование ведется от лица Норвегии.Болит голова. Уже которую неделю меня мучают эти головные боли. Я не могу уснуть, бывает, по несколько часов просто лежу, уставившись в потолок. Может из-за постоянного недосыпа и непрекращающейся скребущейся на задворках сознания боли я стал испытывать иррациональное чувство тревоги.

Скорее всего, всё это последствия того проклятого дня, который закончился моей затяжной болезнью. Дания со мной сидеть не стал, через дня два собрал вещички и смотался к Голландии со словами: ?Я поступал как эгоист, но теперь всё изменилось.Я изменился!?… Какого хрена тогда уехал, если ты, как говорится, решил стать альтруистом?! Хотя правильно, беги от проблем, ты же всегда так делаешь. Когда что-то касается человеческой привязанности, чувств или простого признания ошибки, ты сбегаешь, тебе легче в бою кидаться под пули, или яростно махать кулаками перед противником вдвое больше тебя только для того, чтобы защитить нас – на это тебе смелости всегда хватало. Меня всегда считали холодной сволочью, бесчувственным ублюдком, которому только своя выгода и нужна, но в итоге, я всегда заботился о вас, оберегал, признавал свою неправоту. А вот ты – эгоист. Самый настоящий, эмоциональный, вспыльчивый, бесстрашный самолюбивый урод!

Опять это чувство беспокойства, тревоги, волнения!

Одним резким движением я сбросил все книги и бумаги со стола, очки со звоном коснулись деревянной поверхности письменного стола, за которым я пытался работать. Меня снедает раздражение и, подавляемая годами, ярость. Не могу сосредоточиться. Не могу нормально есть, спать, читать книги. Я словно на самом краю затяжной депрессии и только обязанность быть сильным, стойким и всегда спокойным в глазах других не даёт мне в неё упасть. Не помню. Когда в последний раз я действительно чувствовал умиротворённость, спокойствие, это волшебное чувство безмятежности… Я теряю контроль, теряю самообладание, теряю тебя…Мимолётным порывом встаю из-за стола и, яростно стянув с себя джинсы и свитер, открыл дверь ванной.

Из зеркала на меня смотрело осунувшееся, ещё бледнее, чем обычно,лицо с красными от недосыпа глазами. На теле виднеютсяне сошедшие до сих пор лилово-синие пятна гематом. Устало закрыв глаза, встаю под тёплые струи, но мне всё равно холодно, в последние недели я вообще не могу согреться, постоянно знобит. Видно температура всё ещё иногда поднимается за красную отметку.

Прикасаюсь горячим лбом к прохладному кафелю ванной комнаты, вода пеленой закрывает уши и глаза, от чего кажется, что ты далеко от источника звука, словно на дне старого колодца… Хотя судя по всему, я уже дано сижу на дне волчьей ямы.Ты мне нужен. Ты нужен мне, Хенрик. Нужен именно сейчас, когда тебя нет рядом со мной! Почему ты не остался, ты же видел как мне плохо, ты же, типа, говорил, что любишь меня. Где она, твоя так называемая любовь? Как ты её выражаешь? Тем, что смотался наслаждаться жизнью, покаменя лихорадило, пока я в бреду валялся в постели? Даже Ис, самый пофигистичный из нашей пятёрки, даже он остался, даже он сочувствовал, даже он помог… А ты – нет.Со всей силы бью кулаком по стене, ещё, и ещё, и ещё раз, пока кожа не начала трескаться, пока тонкая струйка крови не потекла по плитке.

Самое плохое то, что я не могу тебя возненавидеть, не могу. Ты мне просто нужен. И я готов забыть все эти недели, как только увижу тебя, готов снова доверять.

Выйдя из ванны и натянув чистую одежду, я пошёл на кухню, чтобы перебинтовать руку, всё-таки мои мазохистские наклонности меня когда-нибудь в могилу сведут.Надев куртку, я вылетел на улицу, сильный северный ветер растрепал ещё мокрые волосы, костяшки неприятно саднили, меня опять знобило… Мир всегда приходит в норму, важно лишь, чей он. И я приду в норму, только пока не знаю в какую. Я всегда добивался всего своими силами, и сейчас добьюсь. Не нужны мне его сочувствие, его помощь, его доброта и забота. И любовь его мне тоже не нужна. К чёрту всё, больше никаких игр, жизнь – не шахматы. Теперь – нет, на меня снова накатывает тревога…***Увидев впереди небольшое здание бледно-оранжевого цвета, я невольно нахмурился. Уже совсем не хотелось туда заходить. Вообще ничего не хотелось.

В Данию я приехал под честным предлогом подписания каких-то бумаг по развитию общих условленных экономических отраслей. Я, искренни, пытался убедить себя в том, что совершенно не горю желанием видеть Данию, но, сколько бы я не пытался обмануть свою гордость, она упорно говорила мне, что я полный придурок. Хороший вопрос: Захрен я сюда пришёл?Время клонилось к вечеру, стало ещё холоднее, пальцы начинали неметь, я переминался с ноги на ногу. Посмотрев на снятые с окон рамы и отметив отсутствие занавесок, я печально осознал, что в квартире Хенрика навряд ли многим теплее.

Подойдя к деревянной двери, я, выдохнув побольше воздуха и сделав лицо полностью непроницаемым, нажал на звонок. За дверью послышалось копошение, звук, словно по полу двигали что-то тяжёлое, затем онараспахнулась. Чёртова тревога.Дания растерянно застывает в проёме, в воздухе повисает напряжённое молчание.Я замерз и мне плевать. Что он там мне сейчас будет мямлить, просто прохожу мимо него в дом. Тут действительно холодно, по полу расставлены многочисленные коробки, несобранная до конца ikea-вская мебель, стулья и стол обёрнуты полиэтиленом, только спальня выглядит более или менее пригодной для жизни, если бы только не сияющие пустотой окна. Не посчитав нужным снимать ботинки, я заглянул ещё в пару комнат и сделал свой выбор в пользу просторной кухни. Положив снятое пальто на спинку дивана, я присел на стул с высокой спинкой.Дания, наконец, собравшись с мыслями и захлопнув дверь, прошёл следом на кухню и сёл напротив.

- Привет.

- Здравствуй.Я холодно уставился на него. Хенрик поёжился под моим колючим взглядом.

- Новый домик прикупил, ремонт значит устроил. Насовсем что ли от нас съезжаешь? – Язвительность и раздражение никак не отразились на лице, всё-таки многовековая практика – штука хорошая.

- А что нельзя? – О, нет, дорогой. Я уже так задал вопрос. Что любая твоя, пусть даже безобидная, фраза, будет звучать как оправдание.

- Можно, конечно. Кто я такой, чтобы тебе хоть что-то запрещать? – Усмешка в голосе почти незаметна, только не скрытый сарказм.

Он заводится сразу же. Эта агрессия во взгляде…разумеется, ты будешь стоять до последнего.

- Правильно. У тебя есть Ис, чтобы приказы выполнять, вы там прекрасно спелись без меня.