Твое лучшее приключение (DELUHI, Leda/Juri, G) (1/1)

Фэндом: DELUHIПейринг: Leda, JuriРейтинг: GЖанр: gen, AU, повседневностьМне нравится смотреть на поезда и на людей. На вокзале столько эмоций, а я обожаю людские эмоции.Чувства угадываются во взглядах, жестах, движениях. Тут и расставания влюбленных, и проводы бабушек, и мужчины в строгих пальто с поднятыми воротниками, которых покидают элегантные дамы в меховых манто, или, наоборот, я смотрю на тех, кто уезжает, я не знаю, куда и зачем, они машут рукой из вагона, посылают воздушные поцелуи или громко кричат, в шуме и толчее все равно ничего не слышно.То же самое — с прибывающими поездами, я устраиваюсь в самом начале перрона, смотрю на встречающих, у них напряженные лица, общее выражение нетерпения, ищущий взгляд — и потом, вдруг, эта улыбка на губах, взметнувшиеся в приветствии руки, они спешат вперед, раскрывают объятия, — я больше всего люблю такие откровения.Короче говоря, вот почему я прихожу на вокзал.(с) Дельфин де Виган "Но и я"По работе Леде часто приходилось путешествовать. Нет, его работа сама по себе была неинтересной – такая же унылая и однообразная, как и низкооплачиваемая. Съезди туда и подпиши договор там, потом вернись и отдай документы здесь. Скука, одним словом. Кроме того, выходящая из моды скука – все чаще любые, даже самые серьезные контракты стали заключаться в электронном виде. Думать о том, что в скором времени его услуги станут не нужны, Леда не любил. Не потому, что ему нравилось его поприще, а потому, что он любил путешествовать.Автобусом и самолетом, автомобилем и поездом – любой вариант был по-своему хорош, но все же особенную слабость Леда питал к железнодорожным вокзалам.Что-то было особенное в атмосфере этих мест, в самом запахе и настроениях прохожих, в лицах пассажиров и провожающих. Вокзалы напоминали Леде бьющееся сердце любого из городов, через которое жизненным потоком проходили людские толпы, неся с собой радости и печали, ожидания и мечты.Именно поэтому Леда никогда не ленился приехать на вокзал пораньше, задолго до отправления собственного поезда, чтобы неторопливо пройтись по залу ожидания, выйти на перрон и всмотреться в лица окружавших его людей. За самой отчужденной маской безразличия того или иного встречного Леде порой чудились невероятные по силе эмоции, с трудом сдерживаемые и рвущиеся наружу.Нигде не прощаются так, как прощаются люди на вокзале. Как-то раз Леда наблюдал немую сцену: немолодой уже мужчина и такая же далеко не юная женщина стояли рядом у готовящегося к отправлению поезда, но не обнимали друг друга и не смотрели в глаза. Женщина глядела куда-то вбок, а мужчина изучал плиты под ногами. И только их руки были сцеплены в крепкий замок – Леда не мог рассмотреть, но точно знал, что костяшки пальцев побелели от напряжения, и казалось, что этим последним тактильным контактом он и она хотели поделиться чем-то, желали запомнить друг друга – навсегда. Леда ничего не знал об этих людях, не мог даже предположить, почему они расстаются насовсем, но ощущал это. Целая история жизни в одном прикосновении, горькая печаль, вкус которой можно было почувствовать, лишь мельком взглянув на них.Задерживаться и смотреть было неприлично, да Леда и не хотел. Он и так все понял: горе этих двоих было осязаемо, оно висело в воздухе, казалось, протяни руку и нащупаешь его кончиками пальцев. После этого случая, и до него тоже, Леда, неоднократно просматривая сюжеты в новостях с мест военных действий и репортажи из разрушенных землетрясениями городов, от души сочувствовал пострадавшим, понимая, что именно так выглядит самая страшная беда. Но в повседневной, в своей жизни Леда не видел ничего печальней той недолгой сцены, свидетелем которой он стал на вокзале.Однако не все истории были печальными. Нередко Леде доводилось видеть своими глазами и удивительно счастливые сцены.Например, однажды, вернувшись поздним поездом в Токио, Леда, выйдя на перрон, увидел, как высокий и красивый молодой человек встречал девушку, прибывшую тем же поездом, что и сам Леда. Девушку он толком не рассмотрел – внимание отвлек букет, который дарил парень. Огромные, чуть ли не в человеческий рост хризантемы, штук тридцать, не меньше, и все разных цветов – желтые, белые, розовые, голубые… Прохожие, как и Леда, не могли сдержать улыбок удивления. Букет казался очень тяжелым, это было заметно даже на глаз, и девушка, удержав его в руках едва ли секунду, вернула цветы молодому мужчине и счастливо рассмеялась, тут же обнимая его и букет заодно.Леда даже остановился и невольно засмотрелся на красивую пару с невероятным букетом, когда в реальность его вернули голоса за спиной.- Вот как некоторые умеют ухаживать, - женский голос больше напоминал сдавленное шипение.Леда оглянулся и увидел идущих мимо девушку и парня примерно его возраста.- Да он провинился чем-то, - сердито огрызнулся спутник недовольной девицы. – Вот и просит прощения.- Когда ты провинишься, от тебя даже слов извинения не дождешься, - не отставала вредная девушка.- Да что ты пристала ко мне, - рассердился ее спутник. – Не хватало еще такие деньги тратить на веник. Тем более, цветы подкрашенные, что ты, не видишь?Что ответила девушка, Леда уже не услышал – пара пошла своей дорогой, и следовать за ними не было никакого желания. Леда перевел взгляд на счастливых влюбленных и снова улыбнулся. Омраченное подслушанным разговором настроение сразу начало подниматься.Прошедший мимо парень, когда заявил, что даривший букет чем-то провинился, был неправ, специально или случайно он ошибся, как понял Леда, когда смотрел на счастливые лица девушки и встречавшего ее кавалера. Никто ни перед кем не был виноват, просто они любили друг друга и были счастливы встретиться после разлуки. И пускай, глядя вслед удаляющейся паре и огромному букету, который парень нес как флаг, Леда понимал, что, может быть, пройдет совсем немного времени, и эти двое превратятся в сварливых супругов, от которых тоже не дождешься даже слов извинения. Сейчас же они были самыми счастливыми людьми, если не во всем мире, то на этом вокзале.Железнодорожные рельсы, как капилляры и сосуды, оплетают весь мир, соединяют города и страны, людей и судьбы. Глядя на сотни, тысячи пассажиров и попутчиков, Леда часто размышлял о том, что, садясь в поезд, мало кто задумывается, какую иной раз судьбоносную роль железная дорога может сыграть в его жизни. В свою очередь, Леда часто размышлял о том, что когда-нибудь – кто знает, когда – он тоже будет стоять у вагона и держать за руку самого дорого и нужного человека, которого беспощадно заберет с собой поезд. Или, напротив, будет ждать у здания вокзала кого-то, самого важного и нужного, с огромным букетом, на который не жалко никаких денег, и от предвкушения встречи будет испытывать радость большую, чем от скорого свидания.В тот памятный день – последний рабочий день долгой трудовой недели – Леда вернулся в Токио, когда вечерние сумерки только начали сгущаться над городом. Небо хмурилось и обещало вот-вот пролиться дождем, а Леда очень устал и даже мало смотрел по сторонам, что редко с ним случалось на вокзалах. Леда спешил в сторону метро, крепко прижимая к груди папку с очередными важными документами. Мыслями он был уже дома, под горячим душем, и горевал лишь о том, что некому будет сварить ему чашку крепкого кофе.Дойти до метро он, как назло, не успел: пройдя вдоль поезда, готовящегося к отправлению, Леда должен был выйти из-под защитного козырька и преодолеть метров двести под открытым небом, когда на землю хлынуло как из ведра. Раскат грома, оглушительный как в горах, будто поставил точку в намерениях Леды броситься вперед и добежать до здания вокзала, откуда до входа метро было рукой подать.- Вот спасибо, - тихо пробормотал Леда, сам не понимая, кого благодарит, и вгляделся в почерневшие тучи над головой. Можно было переждать под навесом, но дождь грозил затянуться не меньше, чем на полчаса.Леда взвешивал за и против быстрой пробежки под струями дождя и порывами ветра, не зная, как будет правильней поступить, краем уха слушая, как объявляют отправление поезда – того самого, стоящего рядом.И именно в этот момент он увидел, как к последнему вагону со всех ног несется человек, не иначе – опаздывающий пассажир, с легкой сумкой наперевес.Парень бежал и – что особенно поразило Леду – улыбался. Даже не так: он почти смеялся. И хотя первой мыслью Леды было, что тот пьян или не в себе, тут же он отмел эту догадку, когда чуть внимательней всмотрелся в его лицо.

Быть может, из-за того, что Леда так часто изучал прохожих, он научился разгадывать чувства и эмоции, читать их как в раскрытой книге. Парень, почти наверняка уже опоздавший на поезд, веселился. Его забавляла эта ситуация – вероятно, он задержался по какой-то глупой причине, и теперь смеялся над самим собой, над собственной незадачливостью и невезучестью."Самое важное умение – это умение посмеяться над собой", - вспомнились Леде неизвестно где и когда услышанные слова, когда паренек поравнялся с ним и – о чудо! – успел запрыгнуть в последнюю дверь последнего вагона.Леда, стоявший на перроне прямо напротив этой двери, во все глаза смотрел на везунчика, который, заскочив в тамбур, склонился, упираясь руками в собственные колени, пытаясь отдышаться, но получалось плохо из-за разбиравшего его смеха. А Леда глядел на него, улыбаясь, и думал о том, что ради именно таких моментов он любит приходить на вокзалы – ради таких необычных сцен, какие не увидишь даже в кино.Он ждал, что двери вот-вот закроются, и поезд вместе со смешливым парнем отправится в путь, но по иронии судьбы этого почему-то не происходило. Секунды бежали вперед, а двери все не закрывали. Парень, успевший выдохнуть и прийти в себя, выпрямился и вдруг увидел Леду.- Идиот я, да? – спросил он зачем-то.

На его лице расцвела задорная улыбка, и Леда вдруг отметил, что никогда не видел, чтобы люди улыбались вот так… Так счастливо и одновременно легкомысленно. Парень был примерно одного с Ледой возраста, невысокого роста, с темными коротко стрижеными волосами, и одет был просто, в джинсы да футболку. Но все это Леда отметил вскользь, любуясь только его улыбкой.- Я так не думаю, - с небольшой задержкой честно ответил Леда.- А сигареты у тебя не будет? – проигнорировав его ответ, невпопад спросил парень и улыбнулся еще шире.- Я не курю, - честно сообщил Леда. Он хотел напомнить незнакомцу, что здесь курить запрещено, но не стал тратить время – все равно поезд вот-вот должен был уехать.- Мне это подходит, - как будто обрадовался парень. – Я тоже не курю и не курил никогда. Поехали со мной.Леда физически почувствовал, как глупо раскрывает рот, как его глаза округляются в недоумении.- Что? – неуверенно переспросил он, гадая, не послышалось ли ему.- Поехали со мной, - повторил парень, и пускай сияющая улыбка не сходила с его лица, голос звучал более чем серьезно.- Куда? – глуповато спросил Леда.- А какая разница? – подмигнул парень. – Думаешь, я сам знаю? Поехали!Время замедлилось. Леде почудилось, что он слышит, как гулко бьется сердце, как тикает механизм с бегущей секундной стрелкой, как песок пересыпается из верхней части часов в нижнюю.Это был абсурд чистой воды, какая-то глупая насмешка, не слишком забавная шутка – Леда посмеялся бы, но он был чересчур озадачен. Много ли людей в целом мире получали вот такое приглашение? Леда не нашел ничего лучше, кроме как натянуто улыбнуться."Почему не закрываются двери? Почему поезд не уходит?" – суматошные мысли метались в голове Леды. Он не понимал, почему не может рассмеяться, почему не махнет рукой на забавного незнакомца с удивительной улыбкой, почему так сильно хочет, чтобы обстоятельства сложились так, чтобы он ничего не решал?- Ну же, давай! – глаза незнакомого парня сияли ярче его ослепительной улыбки. – Ты успеешь! Это будет самое лучшее наше путешествие!…Потому что Леда вдруг понял, что он хочет согласиться – очень хочет.Отбросить в сторону свою папку с очередным бессмысленным контрактом, сделать шаг вперед и войти в вагон, чтобы отправиться в самое удивительное в своей жизни путешествие.

Потому что годами наблюдая, как люди встречаются и прощаются, как грустят и радуются на вокзалах, как обнимаются словно в последний раз, как целуются будто в первый, сам он никогда не испытывал ничего подобного. Леда был наблюдателем, а подсознательно всегда хотел стать участником событий, которые так часто видел. Хотел тоже жить, а не смотреть, как живут другие…- Поехали… - одними губами произнес парень. Улыбка стала мягче, как будто он уже понял, что Леда согласится, прочитал в его глазах желание махнуть на все рукой и отправиться вперед к самому лучшему на свете приключению.Двери вагона закрылись беззвучно, и поезд тронулся.Кажется, парень до последнего улыбался Леде – наверное, он не поверил в то, что тот не успеет. Не шагнуть вперед, навстречу новой жизни, нет, просто не успеет решиться. А может, в последний миг его улыбка стала печальной, потому что он понял, как снова обознался, думая, что повстречал такого же романтика, искателя приключений, каким был сам, а на деле наткнулся на очередную скучную посредственность.Леда долго еще стоял на перроне и смотрел вслед поезду, который давно скрылся из поля зрения. Дождь закончился, и на улице сильно похолодало, но Леда не замечал этого, не чувствовал и не обращал внимания.В какой-то момент он опомнился и, крепче прижав папку к груди, побрел в сторону станции метро. Только теперь он вспомнил, как торопился домой, как мечтал о душе и о кофе.Это глупость и абсурд, говорил себе Леда, медленно шагая в сторону вокзала. Разве можно так – взять и уехать, неизвестно куда, неизвестно с кем? Разве существует человек, который на месте Леды поступил бы иначе? Разве существует безумец, который согласился бы?..Леда понимал, что он поступил правильно – так, как поступил бы любой нормальный человек. Впрочем, что подразумевает эта нормальность, в эту минуту Леда предпочитал не задумываться. Не думать о том, что нормальные люди проживают нормальные и удивительно скучные в жизни, в которых нет места букетам в человеческий рост, рукопожатий, от которых замирает сердце, и удивительных улыбок, от которых невозможно отвести глаз.Леда ехал к себе домой, где его никто не ждал, но старался думать о приятном. О том, как он проведет выходные, как повидается с друзьями, и как на следующей неделе снова отправится в путь.Лишь об одном Леда старался не задумываться. О том, что еще долго, закрывая глаза перед сном, он будет видеть шкодливую улыбку, лукавые глаза. Что будет слышать самое удивительное приглашение, которое ему когда-либо делали.Ну же, давай! Ты успеешь. Твое лучшее путешествие…Твое самое большое приключение.