О тяготах науки. (Юшневский/Пестель; южная братия; Астрономическая обсерватория AU, PG - 13) (1/1)

—?Я его убью! Я оторву ему его белобрысую башку!—?Паш, успокойся,?— Муравьёв едва поспевает за несущимся на всех парах по полутемному коридору Пестелем. —?Может это просто сбой одной из антенн, может сами данные не потеряны.—?Блядь,?— рычит Паша. —?Если ещё и данные потеряны, я его вообще четвертую.—?Да не денется никуда твоя комета,?— Муравьёв старается звучать успокаивающе. —?А вот за убийство лаборанта отвечать придётся. Петру Христиановичу это точно не понравится.В свете жалобно мигающих датчиков и беспомощно замерших каждый на своем куске телеметрии мониторов глаза у Майбороды кажутся еще более рыбьими, чем они есть на самом деле.Соловьёв и Кузьмин, только что прибежавшие из жилого модуля, взъерошенные со сна, яростно стучат по клавишам, пытаясь докричаться до печально притихшей системы. Вид у время от времени поднимающего глаза от клавиатуры Кузьмина такой, словно он сейчас зубами вцепится Майбороде в глотку.—?Глухо, Павел Иванович,?— Соловьёв морщит лоб. —?Резервный генератор запустили, мощности хватает, но программы не отвечают. Ни одна.—?Дай, я сам,?— Паша практически спихивает Соловьева со стула и с пулеметной скоростью строчит по клавиатуре.Система остается все так же печальна и безмолвна, как пустынная высокогорная ночь снаружи.В распахнутую настежь дверь суётся Бестужев. Смотрит на Муравьева, приподняв брови, и вопросительно вскидывает подбородок. Муравьёв чуть заметно кивает. Бестужев исчезает, не произнеся ни слова и никем не замеченный.—?Зачем ты его вызвал? Мы что, сами не справимся? —?Паша угрюмо, не отрываясь, глядит в монитор.—?Ты уже двенадцать часов тут сидишь,?— Миша сует ему под нос кружку с дымящимся кофе. —?А воз и ныне там. Паш, ты астрофизик, а не инженер-программист.—?Без тебя знаю,?— сварливо отвечает Паша.—?Я, кстати, удивлён, что Аркадий ещё жив,?— Миша присаживается на край стола. —?Правда, из бокса из своего выходить отказывается. Во избежание, видимо.—?Вот там пусть и сидит до следующего рейса,?— Паша выпрямляется и заводит согнутые руки за голову, хрустя всеми суставами. —?А то я за себя не ручаюсь. И за великолепную четверку тоже. Это ж надо было так фиды перепутать! Где Витгенштейн берёт таких идиотов?—?А где ты возьмёшь не идиота, который за такую зарплату поедет работать в наши суровые условия? —?фыркает Миша. —?Не всем же быть на голову отбитыми энтузиастами.—?За на голову отбитых спасибо, конечно,?— бурчит Паша. —?И раз ты у нас такой финансово грамотный, то не спрашивай меня больше о повышении зарплаты в этом году. Сам знаешь, что я тебе отвечу. И про повышение рабочей нагрузки тоже не спрашивай. Будем делить между собой по-братски. Поиск хорошего специалиста это не быстро.—?Я в курсе,?— Миша печально вздыхает и сползает со стола. —?Именно поэтому мы и ждём сейчас, как манны небесной, борт с единственным на две обсерватории высококлассным специалистом, способным разобраться во всём этом бардаке.Миша закрывает за собой дверь. Свинцовая туча на Пашином челе становится угольно-чёрной.—?Какая конкретно часть отказала? —?спрашивает Алексей, перекрикивая стрекот поднимающегося вертолёта и щурясь сквозь вздыбленный вокруг посадочной площадки песок.—?Всё отказало,?— кричит ему в ухо Муравьёв. —?Приёмка, синтезатор, аналитический блок. У лаборантов по мелочи что-то прогружается, а дальше глухо. Терпение Пестеля, кстати, тоже вот-вот откажет.Алексей страдальчески морщится.—?Ну что там? —?Миша вытягивает шею, разглядывая через Серёжино плечо колонки цифр на мониторе.—?Пока не знаю,?— задумчиво тянет Алексей. —?Я тут посижу пока, голову поломаю, а вы отправьте техников антенны проверить. Не исключено, что проблема там. Маловероятно, конечно, но не исключено.—?Они только вернулись с обхода,?— Муравьёв качает головой. —?Антенны в порядке.—?Значит, дайте мне время,?— Алексей аккуратно закатывает рукава клетчатой рубашки. —?Будем разбираться.—?Нет у нас времени,?— сумеречный Паша стоит в дверном приёме. —?Мы и так уже непростительно много пропустили.Муравьёв с Бестужевым резко оборачиваются от неожиданности. Алексей не дает себе труда даже взгляд оторвать от монитора.—?Если никто не будет ходить вокруг меня кругами и капать мне на мозги, то справлюсь я значительно быстрее,?— холодно, словно ни к кому не обращаясь, поясняет Алексей, пододвигается к столу и решительно кладёт руки на клавиатуру.Муравьёв практически выдавливает Пашу из комнаты и тихо прикрывает дверь.Мириады степенно мерцающих сквозь разреженный горный воздух огоньков на глубоком темно-синем небесном бархате завораживают. Всё так же, как и в тот день, много лет назад, когда они с Пашей, два молодых специалиста, впервые стояли в этой комнате. Кают-компании, как ласково окрестил её тогда весёлый и почти ещё не седой Витгенштейн. Стояли, прижавшись носами к огромному обзорному окну, и смотрели, смотрели… И потом, после тяжелых смен, не зажигая света, устраивались на угловом диванчике…Алексей трясёт головой и устало вздыхает. Когда это было…Дверь за спиной тихонько скрипит. Что-то звякает о стеклянную столешницу большого круглого стола.—?Я тебе чаю принёс,?— голос у Паши тихий и усталый.—?Спасибо,?— тщательно выверенным и предельно нейтральным тоном.—?Зелёный, твой любимый.—?Спасибо.—?Похоже, все файлы на месте. Ребята еще проверяют.—?Хорошо.—?И накопитель продолжал работать автономно, поэтому и из нового мы ничего не упустили.—?Хорошо.—?Через полчаса будет готов ужин, а вертолёт прилетит только к утру.—?Хорошо.Ковролин глушит шаги, но отражение в оконном стекле не обманешь. Паша останавливается на расстоянии вытянутой руки.—?Лёш,?— Алексей вздрагивает от того, как жалобно это прозвучало. —?Ну поговори со мной. Пожалуйста.—?Два часа и всё заработало, как миленькое. Ты просто волшебник!Алексей смущенно улыбается.—?Никто ещё такого никогда не регистрировал! Спектральные линии, состав обоих хвостов. Что ни день, то открытие! —?у Паши горят глаза.Алексей опускает взгляд в чашку. Когда Паша рассказывает о всех тех увлекательных вещах, которые приносят ему из глубин вселенной обузданные и поставленные на службу человечеству радиоволны, не заразится его энтузиазмом невозможно. Но сдаваться так просто и быстро Алексей не намерен.—?Как там Трубецкой сотоварищи? Что-то не торопятся они нам свои изображения присылать.—?У них тоже в последнее время сложности с оборудованием,?— Алексей снова поднимает взгляд на Пашу. —?Часть зеркал вышла из строя, а с доставкой как всегда проблемы. И главный компьютер барахлит.—?Оптики! —?пренебрежительно фыркает Паша. —?Ты поэтому у них на месяц почти застрял?—?И поэтому тоже,?— тихо отвечает Алексей.Пашин первооткрывательский восторг сдувается и блекнет, словно проколотый воздушный шарик.—?Лёш, я понимаю, ты злишься… —?начинает было Паша.—?Я не злюсь,?— Алексей тяжело вздыхает. —?Я просто не могу смириться с происходящим и с твоей ролью в нём.—?Господи, Лёш, ну ты ведь умный человек,?— Паша глядит умоляюще, протягивает руку и накрывает ладонью Лёшины пальцы. —?Ты же видишь, в каких условиях мы работаем. И у оптиков, как ты говоришь, всё то же самое. На Витгенштейна в финансовых вопросах надежды мало, сам знаешь. Это на меня вся команда смотрит, когда речь заходит уже даже не о новых проектах, а о продолжении старых.Паша сжимает зубы и едва удерживается, чтобы не ударить кулаком по столу.—?Ты американские обсерватории видел? Мы о таком даже мечтать не смеем, потому что у них там наверху, видите ли, на фундаментальную науку денег нет. Кому нужны ваши телескопы и звёздочки, когда у нас тут очередной кризис и очередному олигарху не хватает на очередную яхту? Или ещё лучше, когда эти упоротые любители родной планеты вместо глобальных исследований предлагают чем-нибудь по-настоящему полезным заняться. Сортировкой пластика, например.—?Паш. —?Лёша сжимает Пашину ладонь.—?А что, Паша? Что Паша? Если я буду полагаться только на нашу бухгалтерию, у нас тут встанет всё. Абсолютно всё, понимаешь? И не будет уже больше никаких наблюдений. Никогда.—?Значит, больше всего тебя беспокоит возможность закрытия научных проектов,?— Алексей смотрит прямо и тяжело. —?А возможность, того, что тебя самого закроют на неопределенное количество лет за мухлёж с грантами, двойные заказы и манипуляции с финансированием, никакого беспокойства не вызывает, я так понимаю?Паша устало трёт глаза.—?Я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления.—?А если кто-нибудь из твоих сообщит, куда следует…—?Не сообщит,?— с непоколебимой уверенностью перебивает Паша. —?Нет у меня таких.Алексей неодобрительно поджимает губы.—?Лёш, пожалуйста, давай оставим эти разговоры,?— Паша смотрит просительно. —?Я разберусь. А сегодня у нас у всех был тяжелый день. Расскажи лучше, чем ты эти три недели занимался.—?Ну, чего? Целуются? —?Миша снимает ноги в шерстяных носках с Серёжиного стула.—?Нет, разговаривают,?— Серёжа усаживается за стол.—?Ну хоть что-то,?— философски пожимает плечами Миша.—?Аркаша, конечно, тот еще урод криворукий,?— Сухинов с видимым усилием опускает на стол сервировочное блюдо с жарким. —?Но напортачил он очень вовремя. Павел Иваныч вот-вот начал бы искриться и молнии метать, а они для наших телескопов, сами знаете, крайне вредны.—?Что-то я смотрю, Павел с Алексеем не торопятся к ужину,?— Витгенштейн, в рубашке и старомодном твидовом пиджаке, вплывает в столовую и занимает место во главе стола. —?Они всё ещё в центре управления?—?Нет,?— хрюкает Кузьмин. —?Они в кают-компанию переместились. Там темно и диван есть.—?Он неудобный,?— беспечно замечает Миша, примериваясь к куску мяса на общей тарелке. —?В главной переговорке лучше. И шире.Четверка техников дружно давится смехом. Муравьёв пинает под столом ногу в шерстяном носке и мучительно краснеет.—?Что? —?Миша поднимает удивленные глаза.—?Да,?— замечает Витгенштейн. —?Плотская любовь с панорамным видом на Чилийскую высокогорную пустыню это весьма романтично.Стук вилок за столом мгновенно стихает.—?Да и теплее, конечно, и удобнее, чем на наблюдательной площадке в астрономической башне Кавказской обсерватории,?— добавляет он с ностальгическим вздохом.Тишину и ошеломление, сгустившиеся над столом, можно резать ножом.Витгенштейн с благодушным снисхождением патриарха обводит взглядом подчиненных и, насладившись произведенным эффектом, с аппетитом принимается за еду.