1. 1985 (1/1)

Фамилию Ландерс в Берлине, кажется, знает каждый. Ну конечно, ведь Штефан Ландерс?— один из самых влиятельных дипломатов Германии. Типичный представитель так называемой ?знати?, мужчина был высоким, статным, и постоянно работал, но никогда не забывал о своей семье. Каждый год со своим сыном Паулем, Штефан ездил на небольшую виллу в Венеции. Этот год конечно же не стал исключением.Пауль приезжал сюда каждое лето на протяжении восемнадцати лет. Он редко с кем общался, был замкнутым, довольно вспыльчивым, но очень одарённым. Мог несколько дней не отходить от фортепиано, сочиняя новые симфонии, которых у него насчитывалось более двухсот. Он был умным и начитанным, постоянно что-то изучал, и на фоне отца выглядел очень хрупким, но на самом деле так казалось лишь на первый взгляд. Светлые, почти белые, длинные волосы, большие серо-зелёные глаза, и острые черты лица выглядели гармонично.Парень гулял по аллеям, читал книги, слушал музыку и играл на гитаре, в общем, пытался скрасить свое времяпрепровождение. Он не любил тратить драгоценные часы и минуты напрасно, не мог сидеть без дела. А в свободное время помогал отцу с работой, за что тот был безмерно благодарен. Делать было нечего, парень сделал всё, что только было можно, так что в последнее время просто лежал на кровати, писал небольшие стихи и пытался вспомнить все утраченные моменты, которые потерялись среди множества воспоминаний.В детстве, когда маленький Пауль не мог заснуть, пугаясь тёмных теней, которые своими ветвями стучали по окну, мать напевала ему колыбельную. Именно от матери ему передалась любовь к искусству. Хайко всегда с наслаждением слушал мамины произведения, с трепетом относился ко всему сказанному ею. От слова ?мама? в груди становилось тепло.Он не спал уже двое суток, казавшиеся ему вечностью, пытался восстановить мелодию колыбельной матери, но воспоминания никак не хотели всплывать в памяти. Лишь маленькие отрывки крутились в его голове. Парень давно не виделся с матерью и скучал по ней, как никто другой. В самые тёмные ночи он вспоминал о ней, а иногда казалось, будто Ландерс чувствовал ее прикосновения. В голове появилась картина, в которой маленький Хайко лежал в объятиях матери, а она, поглаживая его волосы, читала стихи.Парень улыбнулся и прикрыл уставшие глаза, в последний раз нажимая на клавиши фортепиано, выжимая из него тихий, минорный звук.