1. Дэгон (1/1)

Длинный летний день постепенно клонился к закату. Дэгон, сын бывшего протектора Эдении Аргуса, очень любил это время суток?— сиренево-розовые июньские сумерки всегда поднимали ему настроение, и ему доставляло огромное удовольствие просто стоять в такие минуты у окна и созерцать городской пейзаж, ощущая спокойствие и умиротворение.Вот уже много лет он жил практически затворником в собственных апартаментах в одном из богатых кварталов Гонконга; с соседями он почти не общался, ограничиваясь короткими приветствиями, но покой их не нарушал, вследствие чего они терялись в догадках относительно того, кто он такой. Некоторые считали его чудаковатым олигархом, некоторые?— представителем местной мафии или какого-то крупного преступного синдиката, однако всех их сильно удивляло то, что он вел себя отнюдь не так, как обычные нувориши или мафиози: женщин он к себе не водил, предметов роскоши не покупал, других людей в свою квартиру практически никогда не приглашал, сам покидал ее крайне редко, а если и покидал, то выходил на улицу в абсолютно обычной непримечательной одежде, поэтому людям оставалось лишь гадать, кто поселился с ними в одном доме. Ну да, видно, что этот человек по какой-то причине потерял глаз, однако из этого не следует, что он может представлять для них угрозу?— может, это просто был несчастный случай, автомобильная авария или глупая шалость, когда он был еще ребенком.Большую часть своего свободного времени сын протектора Эдении посвящал изучению того, что считал нужным и полезным для себя. Мавадо не погрешил против истины, когда назвал Дэгона довольно умным человеком?— тот не ленился заниматься самообразованием, прекрасно разбирался в естественных науках, которые считал своей главной страстью, да и в технических был достаточно силен, любил читать и был в этом плане полной противоположностью своего брата, в лучшем случае знавшего грамоту.Свои детство и юность Дэгон провел в Эдении, в доме своего отца?— протектора этого мира Аргуса; несмотря на то, что его семья была весьма обеспеченной и оба сына протектора не знали ни в чем отказа, он не мог назвать ранние годы своей жизни счастливыми. Причин для этого было много, и первой из них было то, что брак его родителей оказался откровенно неудачным. В плане темперамента Аргус и его супруга совершенно не совпадали, и если Делия могла спокойно годами обходиться без физической близости с мужем?— она не испытывала к ней отвращения и не была к нему холодна, но тем не менее не считала это чем-то сверхважным?— то ее супруга, напротив, природа наделила совсем иными потребностями. Естественно, в определенный момент в доме начались скандалы, и Аргус стал поглядывать, а потом и погуливать налево; ему удавалось обстряпывать свои грязные делишки так, что жена ни разу не поймала его на горячем, однако та была далеко не глупа и понимала, что муж не хранит ей верность. Каждый раз все заканчивалось еще более серьезными скандалами, дело едва не доходило до драки, Аргус уверял жену в том, что ее подозрения беспочвенны, та упрекала его в пренебрежении, в итоге ссора утихала, но потом все начиналось по новой. Дэгон очень переживал из-за склок родителей, но и его собственные отношения с отцом однозначно оставляли желать много лучшего.Аргус недолюбливал Дэгона, но со своим вторым сыном Тэйвеном, напротив, носился как курица с яйцом. Изначально Дэгон был довольно мягким по характеру, не завистливым, не любил склок и ругани, но именно это и раздражало протектора Эдении: по неизвестной причине тот принимал покладистость за слабость и регулярно вынуждал сыновей соперничать друг с другом, в буквальном смысле слова натравливая Тэйвена на брата и искренне думая, что тем самым воспитает в сыне жесткость и стойкость. Однако эффект оказался в некоторой степени обратным?— Дэгон в какой-то мере побаивался и отца, и Тэйвена, который в свою очередь был готов идти по головам, чтобы доказать родителю, будто достоин трона протектора Эдении.В один прекрасный день, когда братья по велению папаши устроили тренировочный бой на мечах, Тэйвен проехался клинком по лицу Дэгона?— непонятно было, сделал он это нарочно или нечаянно, однако вследствие неудачного удара тот потерял один глаз, а его лицо было навсегда обезображено шрамом. Любой другой родитель наверняка постарался бы утешить и поддержать пострадавшего, а с виновником беды провести разъяснительную работу по поводу того, что даже в учебном бою следует быть осторожнее, но Аргуса эта ситуация нисколько не тронула, если не сказать?— вообще подспудно обрадовала. Одобряя соперничество сыновей, он уже давно смекнул, что Дэгон, в отличие от туповатого грубияна Тэйвена, несколько мягковат по характеру, а также не в меру деликатен. Поскольку эти качества категорически не нравились ему в сыне, он избрал его в качестве мишени для издевательств, причем делал это настолько тонко и изощренно, что почти все знакомые их семьи принимали его выходки за любовь и заботу?— хотя вообразить себе нечто иное в среде эденийцев того времени было довольно сложно: так жили все, родители постоянно порицали и ругали детей, при этом в большинстве случаев искренне полагая, будто делают им лучше и исправляют их недостатки, те, сами став отцами и матерями, принимались проделывать то же самое уже с собственными детьми, тоже думая, что именно так и нужно их воспитывать для их же блага, однако разорвать этот порочный круг было попросту некому?— у них не было перед глазами нормальных примеров взаимодействия между членами семьи, и взять их до появления в Эдении внешнемирцев было попросту неоткуда. Незаметно для себя самого протектор Эдении принялся едва ли не в открытую натравливать Тэйвена на Дэгона и всячески шпынять последнего; когда стараниями брата его нелюбимый сын остался без глаза, Аргус, недолго думая, обвинил его в слабости, хотя из-за выходки Тэйвена тот мог и погибнуть, если бы тот ненароком не просто порезал ему мягкие ткани, а разрубил череп.Отношения с матерью у Дэгона тоже не сложились: с раннего детства у Делии обнаружились сверхспособности, в том числе умение предвидеть будущее, но в силу этого она, пребывая в своих видениях, порой становилась абсолютно безразличной ко всему окружающему миру и его обитателям, включая собственных детей. Все переживания Дэгона и Тэйвена не находили в ее душе ровным счетом никакого отклика, более того, она не считала то, что отец натравливает детей друг на друга, чем-то плохим или страшным: так жили многие эденийские семьи, потому что обеспечить наследством все потомство в равной степени не могли, и в силу этого все доставалось тому, кто смог проявить себя должным образом в глазах родных.Пару раз Дэгон пытался поговорить с матерью и поведать ей о том, что его тревожит и огорчает, но Делия только отмахнулась от сына, сочтя все его печали откровенной блажью.—?Прекрати,?— сказала она. —?У тебя одна дурь в голове, ты не знаешь, как вон простолюдины живут, и еще мне что-то тут говоришь. Стыдно, тебе не два годика.После этого сын протектора Эдении понял, что сделал себе только хуже?— Делия стала откровенно им пренебрегать и не скрывать того, что не любит сына, который не оправдал ее надежд. В итоге Дэгон замкнулся в себе и стал бессознательно сам себя убеждать в том, что ничего особенного не происходит и все в порядке: в конце концов, все так живут, чего тут такого страшного?Ситуацию осложняло еще и то, что Эдения проигрывала войну Внешнему Миру, и ее трусливый протектор, который паче всего на свете ценил свое благополучие и комфорт, очень боялся того, что рано или поздно куэтанцы подвесят его за яйца, а потом отрежут ему голову?— дров он за свою нескончаемую жалкую жизнь наломал столько, что их хватило бы на отопление всего государства в течение как минимум миллиарда лет. Делия, заметив, что ее благоверный сильно нервничает, немного поразмыслила и придумала хитроумный план: как-никак она все равно любила своего непутевого мужа, несмотря на все его поганые выходки, и в свое время вышла за него по доброй воле, и ей отнюдь не хотелось, чтобы безмозглый трусливый протектор погиб от рук Шао Кана вместе со всей Эденией.—?Мы совместим приятное с полезным,?— сказала она мужу. —?Эту войну мы однозначно проиграем, но вполне сможем на время укрыться в Земном Мире у твоего друга Рейдена. Нам стоит дождаться удобного момента. Когда он наступит, наши сыновья смогут разделаться с Шао Каном, а потом окончательно доказать, кто именно из них достоин быть протектором Эдении после тебя.Призвав к себе Дэгона и Тэйвена, Делия погрузила обоих в бесконечный сон, после чего они с Аргусом оставили обоих в глубоких пещерах, находящихся в горах на Земле, под надзором драконов-хранителей Орина и Каро. Жена протектора Эдении дала обоим драконам приказ пробудить братьев ото сна в тот момент, когда их родной мир будет готов освободиться от власти Шао Кана, однако из-за ошибки одного из них Дэгон очнулся намного раньше и понял, что Темная Империя сильна как никогда, а идти убивать ее правителя в этот момент еще более глупо, чем прыгать в жерло действующего вулкана. Поэтому он решил просто спокойно посидеть в Земном Мире и осмотреться, а дальше действовать по обстоятельствам.В итоге Дэгон, оказавшись без надзора отца?— о, он наконец-то мог вздохнуть спокойно и был, как ни странно, почти счастлив! —?встретился с Куан Чи и первым главой ?Черного Дракона?. Оба они быстро подружились с несостоявшимся наследником протектора Эдении, чему тот был даже несколько удивлен?— за всю свою долгую жизнь он так и не успел обзавестись друзьями. С раннего детства папаша внушал ему, что его единственный друг?— Тэйвен, но Дэгон, повторяя это на словах в присутствии родителей, на деле отлично понимал, что это вовсе не так; более того, будучи отнюдь не дураком, он в настоящее время исподволь наблюдал за другими семьями и понимал, что там братья и сестры относятся друг к другу совершенно иначе, нежели это было принято в его собственной.Дело кончилось тем, что новые друзья сподвигли Дэгона перейти на службу к Шинноку; тот дал свое согласие и впоследствии не пожалел об этом. Почувствовав свободу, он начал понемногу оттаивать и понимать, что в мире есть другие, нормальные люди и другой, нормальный мир, где никто никого не унижает и не вынуждает соперничать с собственными родственниками.Как-то раз, бесцельно гуляя по одному из европейских городов, Дэгон познакомился с Мавадо?— этот молодой авантюрист жил в свое удовольствие, наслаждаясь полной свободой, и тоже, как и сын Аргуса, происходил из крайне неблагополучной семьи. Его родители-алкоголики и младший брат погибли при пожаре, младшую сестру удочерили бездетные люди, а сам он по идейным соображениям сбежал из приюта и твердо решил для себя, что принципиально не хочет зависеть от каких-либо социальных институтов. Немного побеседовав с юношей, Дэгон понял, что у них много общего, и предложил ему пойти с ним. Вместе они основали организацию ?Красный Дракон?, он сделал Мавадо своим заместителем и официальным главой синдиката, а несколько позже они встретились с Хсу Хао.Мавадо помнил свое кошмарное детство, поэтому, став взрослым, он бессознательно принимался усиленно опекать своих друзей и близких, к которым, несмотря на внешнюю субординацию, относил и Дэгона. Он понимал, что тот, даже не будучи официально сиротой и формально имея семью, всю свою жизнь очень сильно страдал от одиночества. Поэтому он старался поддерживать эденийца морально, стараясь, конечно, не унижать его открытой жалостью, но тем не менее вел себя так, чтобы Дэгон мог всегда рассчитывать на его поддержку и чувствовал это.Дэгон не сомневался, что его новые внешнемирские знакомые зачастую играли с ним, демонстрируя свои самые худшие стороны, чтобы посмотреть, как он справится с ситуацией, и он к своему удивлению обнаружил, что это удается ему вполне сносно. Он перестал побаиваться Шиннока, беспокоиться, когда кто-то из его приближенных шипел сквозь зубы нечто невнятное, пугаться зловещего молчания Куан Чи и прочих странных выходок своих нынешних приятелей. Точно так же он уже не обращал внимания на странности Нуб Сейбота, на закидоны Рейна, который, как казалось эденийцу, люто ненавидел собственных соотечественников, на слишком броский и вульгарный макияж помощниц Киу Кана из Братства Тени и их страсть к украшениям и вызывающей одежде?— в детстве ему часто доводилось слышать от отца, что подобное допустимо лишь для дамочек легкого поведения, однако нетерки меньше всего соответствовали этому термину?— это были крайне серьезные и опасные воины, которые с одного удара отправили бы на тот свет практически любого врага.Со временем Дэгон относительно освоился на новом месте?— он сам отмечал в разговорах с новыми знакомыми, что технологически продвинутая Земля нравится ему куда больше, нежели отсталая зашоренная Эдения, обзавелся своим жильем, заработал неплохие деньги?— несмотря на дурную репутацию ?Красного Дракона?, ему не было нужды прибегать к грабежу и иным противоправным действиям, поскольку их синдикат мог банально продать свои разработки, порой весьма сомнительные с точки зрения общепринятой этики и морали. Однако это не слишком заботило Дэгона: в любом случае он не причинял никому сознательного вреда, а что эксперименты с клетками, например, проводил?— так чего тут такого, у клетки же все равно не спросишь согласия.В этот вечер Дэгон собрался уже было лечь спать, ему не нравилось бодрствовать в ночное время, и иной раз он, будучи однозначно жаворонком, засыпал даже на закате солнца. Он стал доставать из ящика в диване постельное белье, но тут его отвлек телефонный звонок. На экране высветился номер Мавадо.—?Добрый вечер, я…—?Мавадо?! —?ответил эдениец, с трудом скрывая раздражение. —?Что случилось? Вообще-то уже поздно, я ко сну готовлюсь.—?Прошу прощения, что помешал,?— донеслось до него сквозь помехи,?— я знаю, что вы ложитесь рано, но дело важное.Дэгон перешел на кухню, где связь была лучше, и приготовился слушать.—?Выкладывай.—?Вашему папашке опять на заднице не сидится. Он решил всем нагадить и вернуть к жизни вашего братца. Скоро он будет вместе с Рейденом поднимать против нас остатки сил Эанадала, и тут, я боюсь, вам не удастся остаться в стороне.Эдениец дернулся так, что едва не столкнул со стола все свежевымытые чашки?— в его мозгу сразу всплыли сотни воспоминаний обо всем том зле, которое ему причинили любящие родственники.—?Проклятье…Мавадо на какое-то время замолчал?— зная нрав Дэгона, он напряженно размышлял о том, как донести до него эти малоприятные новости.—?Говори дальше,?— потребовал тот. —?Что ты там молчишь? Связь сейчас не такая дешевая.Тот постарался как можно подробнее обрисовать ситуацию, и чем дольше он говорил, тем более сильную смесь тоски и злобы ощущал эдениец.—?Ненавижу,?— наконец проронил он. —?Я так надеялся, что отделался от своей долбанутой семейки навсегда, так нет же, снова им неймется! Как же они меня раздражали всю жизнь и раздражают до сих пор, ты себе не представляешь, что это за люди!—?Вы знаете, где Тэйвен? —?неуверенно спросил Мавадо. —?Он до сих пор спит где-то в подземной пещере в Земном мире?Дэгон задумался.—?Вроде бы да… Могу теоретически себе представить.—?Его надо найти и обезвредить, пока его не нашел Аргус,?— высказал идею его помощник. —?Иначе это сильно осложнит все дело.Эдениец снова чуть помедлил, потом все же ответил.—?Мавадо, не торопи события. Тут надо все хорошо обдумать. Они все не так просты, как ты думаешь. Все. И мой брат, и родители. Перезвони мне завтра часов в десять утра, я скажу тебе, что думаю по этому поводу. Понимаю, что император Онага ждет твоего ответа, но пусть немного подождет.—?Я вас понял, спасибо,?— сказал тот и отключил связь.Дэгон стиснул телефон в кулаке, он был в этот момент в настолько взвинченном состоянии, что готов был, невзирая на свою обычную сдержанность, швырнуть его в стену, но он неплохо владел собой и такие поступки были не в его духе, поэтому он спокойно опустил его на стол и сел на пол рядом.Прошлое вернулось.Вернулось, как он ни пытался этого избежать, как он ни надеялся на то, что все рано или поздно забудут и о нем, и о его брате.Он не любил покидать свое укрытие без крайней нужды, но теперь ему оставалось лишь одно: забыть на время о сне, отправиться к Шинноку?— Онагу он все равно не знал лично, равно как и Шао Кана, и думал, что заявиться к ним в Огненный Дворец будет с его стороны несусветной наглостью?— и поговорить с ним обо всем происходящем. Ему казалось, что он вполне может доверять Киу Кану, а тот окажется в состоянии дать ему хороший совет.С такими мыслями он собрался с духом, поднялся на ноги и подошел к шкафу. Открыв дверцы, он какое-то время думал, что надеть, потом остановился на алом с золотом шелковом парадном костюме и такой же мантии. Сменив пижаму на выходное одеяние, он накинул поверх него обычное черное пальто, в каких ходила добрая половина города, благо день все равно был нежаркий, и, сунув в карманы самое необходимое, вышел за порог.Его путь снова лежал в родную Эдению.