11. (1/1)

Пятница стала тем самым днем недели, который Бэнк любил больше всего, хотя бы потому что после него всегда шла суббота, а она в его плотном графике была единственным днем, когда он мог остаться дома, отдохнуть и не думать о новых песнях, запланированных интервью, будущих турах, студийных записях и главное?— о предстоящей совместной работе с ДжейДжеем, на которую они решились благодаря прошлому весьма успешному сотрудничеству.К слову, именно текст будущей песни у Бэнка и не шел, заставляя его чувствовать себя подавленным и немного разбитым. Джей почти закончил с музыкой для них, но слова так и оставались в голове Бэнка, вынуждая его злиться на самого себя из-за полного вакуума в мыслях, касаемо их будущего хита. Хотя в последнем, в связи со своим творческим кризисом, музыкант уже начал сомневаться.Как ни странно, но раньше подобных проблем у него не возникало, текст приходил всегда, стоило только уловить мотив, такт и будущую мелодию песни, а также характер и настроение партнера, если записать что-то он планировал в дуэте. Да, они с Джеем и продюсерами обсудили примерную концепцию песни и клипа, но единственное, что последнее время летало в голове Бэнка?— это ветер… И мысли о человеке, которого он всячески старался вытравить из сердца, но, к сожалению, безуспешно.Наверное, именно это и являлось основной причиной его творческого застоя. Раньше мысли и душа Бэнка были свободны. Больше года, после расставания с человеком, оставившим в его сердце огромную дыру, он не влюблялся, не чувствовал симпатии к кому-то и полностью посвятил себя музыке, сначала погружаясь с головой в выпуск нового альбома, а после улетев в мировое турне в поддержку того самого альбома, ставшего самым успешным в его карьере.Особенно, та самая песня и клип с ДжейДжеем, собравший более пятисот миллионов просмотров и побудивший парней записать что-то совместное. Как бы там ни было, но любое появление Джея совместно в клипе с кем-то или же просто в интервью, всегда вызывало фурор и Бэнк не был бы собой, если бы не решил этим воспользоваться, особенно в такой сложный для друга период, когда ему необходимо было отвлечься от всего того дерьма, что принесло в его жизнь признание Пэриса и тот факт, что парни совсем перестали общаться.Бэнк очень надеялся, что совместная работа немного отвлечет ДжейДжея, взбодрит его и придаст другу уверенности в себе, которую в последнее время он немного подрастерял, потеряв самого себя в мыслях о том, что он сделал не так, будучи так долго лучшим другом для Пэриса, который влюбился в него и тем самым разрушил все то, что было между ними.Честно говоря, несмотря на всю любовь к Пэрису и сочувствие ему, пострадавшей стороной Бэнк считал именно Джея. Он видел, как тот дорожил Пэрисом, знал, что он абсолютный натурал и единственное, что он мог чувствовать к парню?— крепкая и теплая дружба, поэтому Бэнк осознавал, насколько ДжейДжею сейчас было больно и плохо.Да, Пэрис страдал, мучился от своей невзаимной влюбленности, но тем не менее, он оставался жертвой и имел полное право ненавидеть лучшего друга, в то время как Джей виноватым считал только себя самого и изо дня в день накручивал себя, анализируя, что, как и когда он сделал не так.Из-за всех этих мыслей Джей угасал с невероятной скоростью, а Бэнк чувствовал себя брошенным и потерянным, особенно потому что вставший на сторону Пэриса Каптан, практически перестал общаться с ними обоими, проводя все время с Пэрисом и заваливая Бэнка нравоучениями и фразами о том, что не стоит жалеть человека, который знал о чужой любви и молчал, издеваясь над бедным Пэрисом.Но Бэнк знал?— это не так и осознавал, что не имел права бросить Джея, ведь это бы друга окончательно сломало. Конечно, брюнет злился на Джея из-за того, что тот был в курсе влюбленности Пэриса и так долго об этом молчал, но в то же время, он не мог ни в чем винить ДжейДжея, ведь и сам не знал, как бы поступил на его месте, если бы Каптан или тот же Пэрис внезапно признались ему в любви.Он рассматривал этих людей только как друзей. Да, безумно любил, ценил и не хотел терять, но не чувствовал ничего большего, кроме привязанности и крепкой дружбы. Именно поэтому понимал и поддерживал Джея, осознавая, как тому сейчас тяжело и догадываясь, что несмотря на всю свою напускную жизнерадостность, без присутствия Бэнка рядом он бы окончательно потерял себя.Наверное, новую совместную работу Бэнк затеял как раз-таки ради этого человека, уговорив продюсеров и компанию снова дать им возможность поработать вместе, понимая, что это будет хорошая возможность снова вернуть Джея к жизни. К слову, друг действительно немного взбодрился благодаря совместной работе, он даже стал шутить и улыбаться, как раньше.Поэтому Бэнк просто не мог его подвести даже несмотря на то, что текст песни совершенно не шел в голову, сменяясь мыслями об одном наглом, глупом, но талантливом и безумно харизматичном мальчишке, который за несколько недель окончательно засел в его мыслях, став не просто капитаном Сборной Таиланда, от которого в тайне фанател Бэнк, но реальным, осязаемым человеком. Именно в нем Бэнк тонул все сильнее и сильнее, при этом тщательно стараясь бороться со своими собственными чувствами, прекрасно понимая, что подобное для него?— непозволительная роскошь.Бэнк осознавал, что сейчас в его жизни должна была быть только музыка. Он добился слишком многого, несколько лет подряд работал в поте лица, почти не ел и не спал, чтобы получить все то, что имел сейчас и он просто не мог вот так бездарно все потерять, ради какой-то никому не нужной влюбленности в пускай и харизматичного, но в то же время ветреного мальчишку, который сегодня клялся в любви ему, а уже завтра мог встретить кого-то другого и увлечься им.Музыкант знал?— молодость и характер Рю говорили сами за себя, поэтому старался держаться отстраненно и холодно лишь для того, чтобы не делать больно самому себе, просто потому что уже очень давно никто не заботился о нем, не заказывал ему пиццу, не просил его спать подольше и не писал каждую минуту, спрашивая, как его настроение, что он ел сегодня и всю ту прочую ерунду, из-за которой в сообщениях Бэнк прыскал ядом, но при этом улыбался украдкой, чувствуя как теплеет у него на сердце.Именно это пугало и являлось причиной того, что текст песни до сих пор не шел. Да и как он мог появиться, если в мыслях последнее время был только этот малолетний выскочка?Бэнк сделал глубокий вдох и упал головой на подушки, бросив взгляд на настенные часы, показывавшие уже двенадцать часов ночи?— время для того, чтобы как раз-таки лечь спать и выспаться в свой единственный выходной. Однако сон к нему совершенно не шел и пускай Бэнк не хотел признавать, но он прекрасно понимал причину этого…Рю не писал ему со вчерашнего утра, при том, что Бэнк знал?— он должен был вернуться именно сегодня днем, об этом волейболист писал ему целую неделю, болтая о том, что мечтает уже прилететь обратно в Бангкок лишь для того, чтобы встретиться со своим ?воробушком?. От подобного прозвища Бэнк привычно бесился, но при этом улыбался, как идиот, проклиная себя самого за подобную реакцию.Бэнк постоянно говорил, что Рю придурок, раздражался, если этот мелкий раз за разом нарушал его личное пространство, совершенно тупо флиртовал или лез не в свое дело, но теперь, когда парень пропал на целых два дня, Бэнк понял, что скучает. Очень.Ему не хватало этих нахальных сообщений и того тепла, что исходило от волейболиста даже сквозь экран ноутбука. Рю был открытым, дурашливым и тёплым. Он заражал позитивом, заставляя Бэнка расслабляться и отдыхать после длительного тура, полностью погружаясь мыслями не в новые песни и ночевки на студии в поисках идеальной мелодии и бита, которыми он раньше грешил, а в непринужденное общение с этим мальчишкой, благодаря которому он чувствовал себя живым человеком, а не машиной или денежным мешком для компании и продюсеров, с которыми он пускай и общался вполне неплохо, но все равно чувствовал ужасное давление со стороны компании, прессы и фанатов, ради которых приходилось становиться идеальным, улыбаться пафосно на камеру, следить за каждым своим словом и быть тем, кем они так хотели его видеть.С Рю же было иначе. Он как будто бы с самого первого для их знакомства залез музыканту глубоко под кожу и выковырял из него того самого мальчишку, которым Бэнк был до своего контракта с продюсерской компанией и до того, как он стал известным. И, если по началу Бэнк смущался себя настоящего, злясь из-за того, что кто-то, помимо лучших друзей, может видеть его не идеальным, а злым, бубнящим и вечно недовольным всем на свете, то после он даже привык к тому, что после тяжелого дня на студии, он мог прийти, покорно дождаться пока ему напишет Рю и уйти с головой в непринужденное общение с этим мальчишкой.Но теперь Рю пропал без предупреждения и Бэнк, к своему удивлению, осознал, насколько же не так всё было без него. Рю каким-то непонятным способом удалось задеть его за живое и привязать к себе, заставляя Бэнка воспринимать этого парня не просто как талантливого волейболиста, за карьерой и жизнью которого он иногда наблюдал через интервью и газетные статьи, а как пускай и местами невыносимого, но интересного парня, что пробуждал в Бэнке такие странные, давно забытые, но в то же время прекрасные чувства влюбленности, привязанности и теплоты по отношению к кому-то, совершенно чужому для него.Без Рю было пусто и осознав это Бэнк долго злился не только на себя самого за подобную глупость, но и на этого невозможного придурка, который сегодня днем был в сети, но ничего не писал ему и не выходил на связь, а теперь пропал, заставляя Бэнка мучиться и ломать себе голову над тем, что же случилось.Да, конечно же, он мог взять и просто написать сам, как и порывался сделать несколько раз, но… Бэнк банально боялся. А что, если Рю просто наигрался, нашел себе новый объект для приставаний и остыл к нему, заменив тем, кто не выпускал колючки при получении его сообщений, а с радостью отвечал ему и был куда посговорчивее?От подобных мыслей было почему-то неприятно и больно, но Бэнк старался гнать от себя все эти думы, надеясь на то, что у волейболиста все в порядке и, что он просто слишком занят или же действительно нашел кого-то интереснее. Плевать, главное, чтобы у него все было хорошо, ведь думать о том, что у этого милого солнечного мальчишки могло что-то случиться, было очень боязно.Внезапный стук в дверь заставил Бэнка выплыть из своих мыслей, напрячься и недоуменно выгнуть бровь, при этом поднимаясь с кровати в желании все-таки открыть дверь внезапному гостю, которым, скорее всего, оказался бы именно ДжейДжей, оставшийся один на один со своим одиночеством и съедающими мыслями о Пэрисе, который, судя по Instagram Stories сейчас был на очередной вечеринке в компании Кэпа и нескольких общих знакомых, куда, как оказалось, не позвали ни Джея, ни Бэнка.Бэнк сделал глубокий вдох, стараясь настроиться на очередной серьезный и выматывающий разговор с другом, после чего открыл дверь и тут же замер, хлопая глазами и злясь на себя самого за то, что сегодня надел не пижаму, а короткие шорты и ту самую футболку, которую ему вернул этот невозможный придурок, что стоял сейчас напротив с дорожной сумкой в руках и пялился на него в открытую.Бэнк застыл на месте, при этом чувствуя, как все мысли и слова испарились в его голове, оставив его стоять вот так, чувствуя себя пустым и растерянным; стоять и смотреть на этого высоченного улыбчивого придурка, который не писал ему, заставляя Бэнка, к своему собственному удивлению, злиться и волноваться одновременно и, которого сейчас очень сильно захотелось обнять.—?Привет, моя птичка,?— первым отмер Рю, отпихнув Бэнка от дверного косяка и нагло проходя внутрь,?— шикарные ножки, почему не показывал мне их раньше?—?Какая я тебе птичка? —?тут же нахохлился парень, с недоумением наблюдая за тем, как Рю по-хозяйски поставил сумку на пол, быстро скинул с ног кроссовки и вальяжно направился куда-то вглубь квартиры, заставив Бэнка недоуменно выгнуть бровь и тут же последовать за ним.—?Ну как какая? —?ухмыльнулся Рю, останавливаясь и резко оборачиваясь. —?Воробушек.—?Эй, какого черта?! —?все же пришел в себя Бэнк, при этом стараясь звучать, как можно жестче и злее и очень надеясь, что его голос не дрожит, а на щеках не появился предательский румянец. —?Что ты себе позволяешь? —?шикнул на парня Бэнк, отпихнув его плечом и проходя в свою комнату, однако Рю невозмутимо последовал за ним. —?И что ты здесь делаешь? Ты не писал мне два дня, а теперь вот так просто приперся и ведешь себя, как будто бы заявился к себе домой.—?Ты скучал по мне? —?поиграл бровями Рю, заставив Бэнка громко фыркнуть и закатить глаза.—?Что ты здесь делаешь?—?У нас рейс задержали,?— выдохнул в ответ парень, садясь на кровать рядом с Бэнком и тем самым, заставив его вздрогнуть всем телом и напрячься от непонятного чувства в груди, что вынуждало его сердце биться чаще, при этом пуская табун мурашек по коже,?— только недавно прилетели. Я вызвал такси и сразу приехал к тебе. Очень хотел тебя увидеть, извини, если разбудил и, что не предупредил. Хотел сделать тебе сюрприз, именно поэтому и не писал. Думал, что получится прийти к тебе днем, но там что-то было с самолетом, пока все уладили, пока взлетели. У меня сел телефон, оказалось, что я забыл зарядку в номере и пришлось просто надеяться на то, что ты будешь дома и не убьешь меня, когда я заявлюсь к тебе ночью. Ты злишься, да? Знаю, что это глупо и что я не имел никакого права сюда заявляться, просто… Я по тебе соскучился. Так давно тебе не видел.Рю замолчал и опустил глаза в пол, а Бэнк в это время практически задохнулся от непонятной нежности, что затопила все его внутренности, снова заставляя парня еле-еле сдерживаться, чтобы не пододвинуться и не обнять этого трогательного мальчишку, который несмотря на усталость и изматывающий перелет, первым делом поехал не к себе домой, а к нему. Глупости, конечно, но Бэнк даже поймал себя на мысли о том, что никто и никогда не делал для него подобных вещей.—?Ты голоден? —?хрипло спросил Бэнк, кое-как взяв себя в руки и тут же поймав удивленный взгляд Рю, который явно ожидал криков и упреков, но не подобного вопроса.Странно, но выгонять его или ругаться совершенно не хотелось хотя бы потому, что Бэнку было безумно приятно видеть рядом с собой этого мальчишку. Конечно, он никогда и никому не признался бы в этом, особенно самому Рю, что сидел рядом, смотрел на него взглядом побитого щенка и заставлял Бэнка волноваться за себя самого, так как присутствие этого парня рядом ломало все внутренние барьеры и принципы, заставляя его плевать на доводы разума ради того, кто за такое короткое время перевернул его жизнь с ног на голову, при этом наполнив ее не только музыкой, как было раньше, но и смыслом.—?И ты меня разве не выгонишь? —?не скрывая своего удивления произнес Рю, забавно хлопая глазами. —?Я знаю, какой наглостью с моей стороны было прийти к тебе, поэтому ожидал, что ты спустишь меня с лестницы, а ты… Спрашиваешь голоден я или нет. Ты не заболел?—?Ты уже ко мне приперся,?— хмыкнул в ответ Бэнк,?— что я могу сделать? Прекрасно понимаю, что ты никуда не уйдешь, а с лестницы я тебя спустить не смог бы, даже если бы очень захотел. Комплекции у нас все-таки разные.—?А ты хочешь? —?хрипло спросил Рю, при этом пододвигаясь еще ближе и глядя ему прямо в глаза, не мигая, тем самым, заставляя Бэнка чувствовать приступ паники и тахикардии одновременно.—?Ты будешь есть или нет? —?ворчливо спросил музыкант, пихнув его в плечо, от чего Рю сначала надул губы и наградил его обиженным взглядом, а после улыбнулся и громко рассмеялся.—?Нет, спасибо, воробушек,?— расплылся в улыбке парень,?— мы поужинали с командой, пока ждали, когда наконец-то сможем полететь. Единственное, чего бы я хотел сейчас?— принять душ и наконец-то лечь в теплую постель.—?Ты собрался ночевать у меня? —?напрягся Бэнк, при этом чувствуя, как его глупое сердце пропустило пару ударов.—?А почему нет? —?невозмутимо пожал плечами Рю. —?Я не видел тебя почти две недели. Ужасно скучал. И, если уж ты такой добрый и не выгоняешь меня, а просто ворчишь, то да, я хочу воспользоваться твоим гостеприимством по полной.—?Какой же ты наглый, мелкий,?— фыркнул Бэнк, при этом пытаясь скрыть улыбку,?— вот, что ты за ребенок такой? А если бы меня дома не было?—?Тогда бы я спал под твоей дверью,?— пожал плечами волейболист,?— и мне бы было очень грустно. Но сейчас я самый счастливый человек на земле, потому что мало того, что ты оказался дома, так еще ты не против моего присутствия. И главное, ты спросил, почему я не писал тебе, а значит?— ты скучал.—?Что за бред ты несешь? —?проворчал Бэнк, поднимаясь с кровати. —?Я просто переживал, мало ли ты там умер или еще что-то. Может, ты достал парней из команды, и они тебя избили.—?И все-таки ты переживаешь,?— расплылся в улыбке Рю, также вскакивая с кровати и вплотную становясь рядом, заставляя Бэнка тут же почувствовать себя маленьким, но при этом защищенным и от чего-то спокойным.—?Не выдумывай, мелкий,?— шикнул Бэнк в ответ, тщательно пытаясь скрыть непонятно откуда появившееся смущение,?— у меня сегодня был трудный день, поэтому если ты мечтаешь остаться, то просто не беси меня. Хочешь что-нибудь выпить? Я принесу, потом отправлю тебя в душ и наконец-то уложу спать.—?Так говоришь, как будто бы я твой ребенок,?— оскалился Рю, нагло ухмыляясь при этом,?— но мне нравится, продолжай.—?Мелкий, лучше бы парни из команды тебя все-таки побили,?— закатил глаза Бэнк.А после, не подумав, он поддался какому-то непонятному порыву, растрепал волосы на голове застывшего от подобного поведения волейболиста и, смутившись своего собственного поступка, тут же ретировался на кухню, решив, что им не помешает выпить немного пива хотя бы просто для того, чтобы сделать эту встречу менее неловкой.Сбежав на кухню, Бэнк первым делом прислонился к стене, прикрыл глаза и наконец-то выдохнул, ощущая, как пылают его щеки и пытаясь унять пожар в груди, что разгорелся у него внутри только от одного присутствия этого невозможного выскочки рядом с ним, который при этом был настолько открытым, чистым и искренним, что Бэнку захотелось разрыдаться от осознания того, что этот человек, кажется действительно так наивно в него влюблен и даже не пытается это скрыть.—?Бэнк, я возьму твою футболку! —?раздался из комнаты громкий голос Рю, заставивший брюнета нахмуриться. —?Кажется, в моей сумке не осталось чистых вещей.Бэнк ничего не ответил, а просто замер на месте, распахивая глаза и вспоминая тот факт, что на двери его шкафа висели плакаты не только сборной Таиланда, но и два постера их капитана, которого музыкант постоянно называл ребенком, смеялся над ним и считал его придурком, но в тайне восхищался этим человеком и даже повесил плакаты с ним у себя в комнате. А не так давно, кажется, три дня назад, распечатал несколько селфи Рю, что тот прислал ему во время сборов на Пхукете и приклеил на его собственную доску почета волейболиста, что хотел сейчас открыть ту самую дверь, что могла вполне себе стать крышкой гроба для Бэнка, ведь подобный позор он бы навряд ли пережил.—?Эй, стой, я сам дам тебе вещи! —?тут же закричал парень, бросаясь в комнату и забывая обо всем на свете, кроме одной единственной мысли?— если он не успеет, то ему конец.Бэнк не успел. Он влетел в комнату в ту самую минуту, когда Рю распахнул дверь шкафчика и теперь с недоумением взирал на плакаты, а также свои собственные фотографии, что были наклеены на двери и уличали Бэнка не только в лжи, но и в том самом факте, который он пытался скрыть не только от Рю, друзей, но и от себя самого?— в глупой, фанатской и совершенно неоправданной любви в капитана Сборной Таиланда по волейболу.