Глава 3. (1/1)
Время 21:30, Шеннон приедет только через полчаса, а я, как идиот, стою на улице около своего подъезда. Мимо проносятся люди, будто бы кто-то включил высокую скорость воспроизведения. И не стоит заострять на это внимание, я всегда жил так. У меня нет обычной скорости, жизнь либо тянется будто кленовый сироп, либо течет, как горная река. И где же я понабрался этих сравнений?Вдруг мне вспоминается наш совместный отдых, когда твоя жена не смогла поехать, Хоппус был в Лондоне, а я был следующим в очереди на путевку в Италию. Я спал весь перелет, а когда проснулся мои руки были изрисованы и исписаны твоей рукой. И ты так невинно хлопал ресницами. Я бы ни за что не догадался, кто это сделал.
Когда ты спал, а спал ты именно в те моменты, когда только-только продирал глаза я, я смотрел на движения твоих ресниц. И помню, что как-то работал трое суток, меня просили сделать некоторые партии, а ты напился на вечеринке. Я тогда привез тебя в твой номер и должен был идти к себе, но...Я закрываю глаза и все стоит перед глазами, как будто было вчера.Солнце будто бы рассыпается на лучи, собираясь в некоторых местах легкой пылью. Этот неосязаемый момент волшебства, когда целый мир остановился и ждет. Только вот непонятно чего, но в такие моменты неважно что и кто ждет в целом мире. Потому что рядом с собой я вижу человека, которого пиздец как люблю.
Лучики солнца путаются в твоих растрепанных волосах, каждый будто стремится остаться у тебя в голове. Так же как и я. Мне хочется занять в тебе хоть какое-то место. Хотя я такой эгоист, что меня не устраивает то место, которое занимаю я. Конечно, кому захочется быть другом для человека, которого любишь.
А любить тебя очень утомительно. Утомительно потому что ты будто бы огромный шар света и энергии, раздающий это каждому. Ты делишься теплом, не раздумывая, для тебя это как дышать, ты не можешь жить без окружающего тебя балагана, без того, что ты делаешь что-то, ты говоришь с кем-то, ты придуриваешься, ты творишь, это твое вдохновение.
Я настолько хорошо изучил тебя, что мне немного противно от самого себя. Ты живешь собой, ты настолько полон света, что готов отдавать. А я пуст, никчемен и сер, я живу тобой. Только вот не в полной мере. Может быть, если бы ты дал мне достаточно своего тепла, может быть если бы ты позволил мне любить тебя так, как я могу. А я верю, что умею любить, потому что все то, что я ощущаю глядя в твое глаза, нельзя назвать чем-то, что можно так легко оставить позади. Да и мне впервые в жизни хочется почувствовать хоть что-то.Ты только пойми, что если вдруг внутри тебя не останется ничего, если вся твоя энергия в один момент вдруг исчезнет, если вдруг она пропадет, не останется ничего кроме твоих глаз, я буду рядом. В этот момент я буду сжимать твою руку, такой же пустой, такой же как и ты, я буду рядом. Пустым с тобой. И если ты вдруг захочешь быть совсем один, я буду рядом, я буду пустым местом. И если ты вдруг захочешь сказать "прощай" всем, кто тебя окружает, я не задумываясь, скажу это. Я буду рядом. С тобой.
Ты жмуришься от солнца, а я встаю с кресла. Все могло выглядеть, как идеальное утро. Как будто ты и я проснулись в одной кровати в это волшебное утро. Все смешалось так мгновенно, что лучики падают из твоих волос, ты улыбаешься, а я лишь жмурюсь. Я не сплю третьи сутки, мне начинает казаться, что мир вокруг меня превратился в нечто, которому я даже не могу придумать описание. Все меняется, от ярких моментов до сплошного месива, где трудно определить даже голоса людей.
- Сколько времени ты уже не спишь? - твой голос хриплый, но такой приятный, как никогда. Я всегда наслаждался именно таким Томом. Сонным, растрепанным, таким милым. Я хмыкаю и пожимаю плечами, хватая куртку с кресла и собираюсь уходить. Моя миссия выполнена, только вот я немного задержался. Часов эдак на шесть.Я довез тебя домой, но просто не смог идти в свой номер.
- Ну так что? - ты настаиваешь, но быстро понимаешь, что я просто не отвечаю на такие вопросы. Ты встаешь с кровати, хлопаешь меня по плечу и проходишь дальше.- Кофе, - кричишь ты уже из кухни, - кофе, Мэтт. Жизнь станет лучше.Просто скажи, как у тебя это получается?..Я распахиваю глаза, а мир все такой же. Все то же самое, ничего не изменилось, люди так же торопятся все успеть, а я все так же стою на месте не совсем понимая, как, что, где, когда.Мир так тороплив, что мне становится противно. Я снова закрываю глаза, мне хочется в мгновение оказаться где-то далеко. Там, где мне будет не так холодно, как жаль, что это ?где-то? находится рядом с тобой. Сигналят машины, проносясь сплошной полосой из огней, непрерывной лентой. Кажется, можно взять ножницы и разрезать ее к чертям, даже не задумываясь.Кто-то хлопает меня по плечу, и я распахиваю глаза, на секунду забыв, что я посреди улицы. Шеннон как всегда открыто смотрит мне в глаза, не отводя взгляд в сторону. Это его не самое лучшее качество, я вообще не выдерживаю, когда кто-то слишком долго смотрит мои в глаза, я чувствую себя голым в таких случаях. И Шенн знает об этой моей проблеме, поэтому быстро натягивает на глаза темные очки.- Привет, старик, - говорит Лето, но его тон кажется вопросительным, хотя может это мои игры воображения. А может я вообще сплю?- Привет, привет, привет, - почему-то три раза произношу я, а потом мой разум отключается на некоторое время. Мой разум возвращается ко мне уже в клубе, потому что я понимаю, что мне безумно жарко и перед глазами проплывают какие-то вспышки. Эти вспышки оказались всего-лишь прожекторами, а я уже начал думать, что меня накачали наркотиками.Я киваю Шеннону и иду к барной стойке. Мы уже поговорили сегодня, пока ехали в машине. Я умело отключаю разум, когда вру кому-то, не буду же я рассказывать Лето всю правду о себе. Он знает то, что ему нужно знать. Я сижу на этом высоком барном стульчике и вдруг понимаю, какой я идиот. Я решил сменить круг общения, позвонив старому другу, а сам наплел с три короба и остался в одиночестве. Ну разве можно быть таким кретином? Я сам же себя кинул на съедения волкам, хотя эти волки и есть я. Это как мазохизм, можно так назвать. Все, что мне остается делать, это сидеть и напиваться. Напиваться до потери сознания. Или ровно для того, чтобы оказаться дома и рухнуть в постель. Ведь скоро появится главный гвоздь всего вечера, хозяева вечеринки, группа Blink-182. Хотя это скорее Марк, Том на побегушках и как бы между прочим Трэвис. Бурные овации, ведь все так прекрасно! Смотрите, сколько улыбок на лицах собравшихся. Смотрите, как все счастливы! И никому нет дела до сгорбившегося мерзлого тела у барной стойки. Ой, погодите-ка, это же я!Мир вертится вокруг чего-то, а мне так плевать. Кто-то подходит здороваться, кто-то пытается заговорить, но я лишь наклоняю голову набок или пожимаю плечами, отчего мой очередной собеседник понимает, что я не в состоянии вымолвить хоть слово сейчас. И меняэто устраивает. Надо находить плюс во всех сложившихся ситуациях, кажется так говорила мне мама. Я сам себя обрек на муки, и вот теперь я радуюсь, что никто не говорит со мной, избегая моего слишком вымученного взгляда.Кажется, ко мне подошла какая-то девушка и уже полминуты пытается привлечь мое внимание. Все, что я могу, это выслушать и отшить ее. Или просто уйти. Но что-то меня все еще держит здесь, что-то, но я не могу понять, какого черта. Девушка изо всех сил пытается понравится мне, вертится, будто у нее шило в заднице, будто я гребанный бог, а она грешница, и ей очень нужно заслужить отпущение грехов. Интересно... хотя не буду об этом, вдруг ненароком в Ад попаду.Я чувствую ее горячее дыхание у себя на ухе, и мурашки бегут по моему телу. Но не потому что мне приятно, а потому что я ненавижу, когда кто-то что-то делает с моими ушами. Особенно, когда целует. Я аккуратно беру ее за руку и легонько отталкиваю. Я даже не разобрал, что она хочет от меня, но мне уже это не нравится.- Милая, послушай, иди домой или выпей. Я не помогу тебе избавиться от безнадеги, я же вижу ее в твоих глазах. У тебя все впереди, но это не придет за счет того, что ты ошиваешься тут и начинаешь клеиться ко всем.Она поднимает подбородок выше, и я вижу слезы, которые текут по ее щекам. Как жаль девчонку. Очень жаль.
Но меня отвлекает ужасно знакомый голос на сцене. Марк Хоппус вышел, дабы похвалиться и еще раз всем напомнить, кто хозяин этой вечеринки. Да-да, мы все поняли.
В кармане вибрирует телефон, и я удивлен, почему я так почувствовал его, обычно я и звонка не слышу, что там говорить про то, чтобы чувствовать вибрацию.?Вип-комната номер 3. Быстрее.?Быстрее... Том, за что опять? Я не должен идти туда, я же все решил, все кончено. Но я уже стучусь в эту гребанную комнату номер три. И как я так быстро оказываюсь там, куда меня зовет Том? Мда, надо заканчивать отключать сознание, когда врешь, а то я очень часто вру самому себе. И вот...Дверь распахивается, а на пороге пьяный в хламину ДеЛонг, улыбается, как умалишенный. Мне даже страшно за тебя. Я чувствую, как меня втаскивают в номер, я чувствую руки, блуждающие по моему телу, я чувствую губы у себя на шее. Я чувствую, что счастлив.- Мэтт, знал бы ты, как я его люблю, - шепчешь ты прямо мне в губы, кажется, обжигая все у меня внутри. И тут все исчезает. Хлопает дверь, я стою один, приложив руку к губам, на которых горят твои слова. Слова о том, как ты его любишь.