С другой стороны баррикад (1/1)

Шатался полный - берите - надо?И щекой к рукам, и с огнём в глазах.Все вокруг в желтой краске измазал,?Лишь бы какой не всочился страх!?А потом, однажды, проснувшись ночью,Пощупал в рёбрах - а сердца нет.Теперь, в полом пространствии одиночества,Стучит механизм, воруя свет.Может сверху сжалились, может чудо какое!Одно точно знаю: всего есть лимитЖёлтая краска - чернОта в крОвиДа и плевать - зато так не болит.Астафьев смотрел на дисплей, зажегшийся звонком от абонента ?Лебедев?. Это была 3 (или 4?) попытка Артема достучаться до него и Олег тупо смотрел на экран, решая: брать или нет.За два года Артем стал для него кем-то вроде... хорошего знакомого? друга? любимого клиента? Астафьев не мог дать этому название, просто относился к мужчине с теплотой и сочувствием. И с искренностью, потому что получал искренность в ответ. В какой-то момент, кажется, после шести месяцев знакомства, Астафьев подумал, что они смогли бы даже стать друзьями - с Верой же стали. А с Мариной так вообще... Но про это вспоминать больно. Дружба в итоге не сложилась - трагедия выбила почву из-под ног и перетащила все одеяло внимания на себя.Олега позабавило, когда Лебедев принёс кокаин в кабинет - была в этом какая-то детская наивность, желание разделить единственную радость с близким человеком. Пусть даже таковым клиент считал психолога по ошибке.Потом Астафьев разозлился: на жалобу, на Сашу, на Артема, на них вместе, заявившихся с нелепыми извинениями и огромным пакетом порошка (и ведь именно в тот момент, когда он слезал с наркотиков!) в кабинет. Разозлился и послал нахуй. Глупо, на эмоциях, абсолютно некорректно - Олег не должен был так поступать. Впрочем, перед Лебедевым он потом извинился.Затем... Как Астафьев мог не заметить явно НЕ дружескую симпатии Артема к нему? Признаки были на лицо - Лебедев стал выглядеть ?с иголочки?, будто бы специально тщательно собирался к каждой их встрече, добавился в друзья во ВКонтакте и, самое главное, начал дарить подарки. А Олег, замотавшись в водовороте событий, невнимательно списывал это на любезность и прогрессирующее принятие своей ориентации. Он даже помнит ту единственную мысль, проскочившую у него, когда Артём принёс цветы: ?О, это значит, что он осознал своё желание оказывать знаки внимания мужчинам, пусть пока и не различает черту между дружеским и романтическим подтекстом!?. Типичнейший ведь пример переноса, будто с учебника списали! Вместе с новым подарком - кондиционером - к Олегу начали закрадываться подозрения. Но не слишком значительные, так что Астафьев вновь не обратил внимания. Сил раздумывать и анализировать поступки клиента не было - психолог сходил с ума. По-настоящему. С галлюцинациями и срывами. А это весьма энергозатратный процесс, знаете ли. Все стало предельно ясно, когда Артём вдруг его поцеловал и признался, что влюблён. Олег тогда ушёл, проклиная всё и вся, пытаясь отмыться от поцелуя. Внутри было смятение, внутри было что-то непонятное, настолько непонятное, что Астафьев испугался. Этот безумный выброс адреналина вместе с сумбурными мыслями толкнул его к очередной бутылочке коньяка.Он ведь Лебедеву открылся, доверился, рассказал о своих проблемах, а тот слушал и поддерживал только из-за этой своей влюбленности глупой! Да и это даже не влюбленность - просто сексуальный перенос (до этого Олег дошёл, как только чуть успокоился и проанализировал ситуацию). Такое случается, такое входит в норму - Артём полюбил не его, а чувство принятия, лёгкость. Образ.Лебедев ведь совершенно не знает психолога, как человека, - соответственно, и по-настоящему влюбиться в него не мог, так? Ведь если бы узнал - убежал бы прочь и испытывал только отвращение.Через несколько дней после инцидента, после мучительной и безумной череды неудач: позорной попытки в волонтерство, сумасшедшего наркотрипа и передоза, у Олега все стало... налаживаться? Он иррационально боялся утверждать это, чтоб ?не накликать беду?. Мда. Суеверный психолог - верх комедии, но факт остаётся фактом. В больницу к нему пришла мама и они даже не поссорились! Наоборот - провели приятный, спокойный день вместе, чего не бывало с далекого детства.Встреча с Людой, суррогатной матерью, его отрезвила. Она права - у всех людей полно своих проблем, с которыми они справляются ежедневно. Он не уникальный, мир не вертится вокруг него одного. Эти слова принесли успокоение и... сострадание к другим? Астафьев действительно вёл себя грубо в последнее время, наплевав на чужие чувства, обижал, хотел, чтобы всем было так же плохо, как и ему.Олег решил исправить это, он ДОЛЖЕН был исправить.Когда Наташа привезла коробки из кабинета - они тепло поговорили и поддержали друг друга. Астафьев совсем забыл, какое огромное влияние имеет отношение к ситуации. Он забыл, что, если ты по-человечески общаешься с людьми, не выстраивая дистанцию, не надевая маску холодности и презрения, то и они будут отвечать тебе доброжелательностью. Затем Олег позвонил Лебедеву. Было слышно, что мужчину на том конце провода психолог застал врасплох и тот изо всех сил пытался унять волнение в голосе. Они встретились не далеко от дома психолога и первое время шли в неловком молчании. Артём, нужно признать, мастерски делал вид, что поцелуя не было и даже когда Олег прямым текстом выразил желание это обсудить - попросил закрыть тему.Естественно, Лебедеву было больно, обидно и тяжело. Естественно, клиент все это время мучился чувством отвержения.И все это по вине Астафьева. Психолог хуев, чуть человека не сломал своими пиздецки затронутыми нежными чувствами. Они зашли в квартиру Астафьева - тот долго думал, как можно восстановить отношения с клиентом и решился показать самую большую и позорную тайну - куклу.Лебедев отреагировал спокойно. Удивительно! А потом все-таки согласился выслушать объяснение Олега про сексуальный перенос, хоть и, было видно, не верил в это.Пусть не верит. Главное, что Артём расслабился и почувствовал себя лучше - они с психологом даже договорились о восстановлении сеансов терапии через некоторое время, после того как Олег найдёт подходящий кабинет и вернёт сертификат.На этом мужчины попрощались. Астафьев повернул замок и прислонился спиной к двери. Дела на сегодня закончились, но завтра... Завтра его ожидало посещение этического кабинета. Нужно было показаться настолько адекватным, насколько возможно. Хотя, если вспомнить ЧТО Олег рассказывал Игорю на терапии - до работы тот его допустит едва ли. Какого же было удивление Астафьева, когда его супервизор сначала поздоровался так, будто они никогда не были знакомы, а потом оказался обычным секретарем, разносящим напитки и подающим бумаги. Это выбило Олега из колеи, он отвечал на вопросы комитета в прострации и всё не мог поверить. Сертификат все же восстановили, но...Астафьев дождался Игоря у выхода из здания и предложил поговорить. Супервизор незаметно стал для него самым близким человеком, Олег не представлял, как будет жить без терапии.У него ещё слишком мало ресурсов, ему ещё нужен катастрофический массив поддержки. А Игорь - первый за год человек, которому он смог полностью отрыться - был психопатом с частыми маниями и от этого хотелось надрывно смеяться: единственный психолог-супервизор, сумевший помочь Астафьеву - сам псих. Разговор вышел небольшим, но дал пищу для размышлений. Слова Игоря отпечатались на подкорке: ?Олег, вас окружает фикция. Оглянитесь вокруг - всё неправда, враньё. Ваши отношения с мамой, ваша память о жене, которая все искажает, ваша кукла, ваша работа, я, в конце концов. Ищите настоящее, иначе закончите как я - в психиатрическом отделении.? А где искать это ?настоящее?? Где хотя бы силы найти на поиск?Астафьев нашёл ответ относительно быстро - волонтерство. Искренняя поддержка людей, отдача сил не ради денег, а просто... Потому что хочешь.У каждого человека есть право на ошибку, каждому человеку положен ?ещё один шанс?. Может быть, они закроют глаза на прошлый его приход и дадут попробовать снова? На этот раз он действительно желает помочь, по-настоящему.Рита долго раздумывала, когда Олег позвонил с просьбой, но слова мужчины ее убедили. Домой Астафьев приехал к трем часам. Вера сидела посреди коридора и сортировала вещи по коробкам. ?Что опять случилось?!? - со вздохом пронеслось в голове.Оказывается, девушка, всегда стремившаяся к роскоши, решила продать все свои вещи класса ?люкс?.– Сейчас туго с деньгами, да. – Олег говорил спокойно, присаживаясь на пол напротив Веры. – Но как только - я буду тебе помогать. Как себя чувствуешь? – подруга и правда выглядела иначе, чем обычно: серьезно, взросло, решительно. Но у беременных часто происходят скачки - причина в этом. Наверное.– Ты не должен. – Что?– Помогать. – Вера подняла взгляд. Сколько же они прошли вместе, удивительно.– Должен. – Астафьев говорил с улыбкой. – Это моя ответственность и я буду ее нести. Постараюсь с радостью.В этом Олег был действительно уверен - он позаботится о своём будущем ребёнке, чего бы ему это не стоило. Примириться с мыслью, что малыш будет от Веры, его лучшей подруги, было непросто (если совсем начистоту, мужчина до сих пор не мог этого принять), но факт остаётся фактом: он станет папой!– Я тебя обманула. Это Костин ребёнок.Что-то внутри рухнуло. – Как? – Астафьев загнанно и неверяще окинул ее взглядом.– Не твой. – Вера абсолютно точно не шутила.– Ты же мне показывала справку о сроках. – запинаясь.– Я её подделала. – повисла пауза, девушка опустила взгляд. – Я совершила большую ошибку. Не думаю, что ты сможешь меня простить, но я даже не прошу об этом. – Олег вздохнул и прикрыл глаза рукой. – Чувствую себя виноватой перед тобой... И перед ним, за то что два месяца пыталась его пристроить по-вы-го-дней. С-с-сука.Олег вдруг иронично ухмыльнулся. Внутри, наряду с болью из-за обмана и крушения надежд, было облегчение. Как хорошо - он не предал Марину, не сломал их с Верой дружбу и не обречён на звание ?отец на выходные?. – Короче, я уезжаю. – девушка продолжила складывать вещи. – Куда? – Астафьев говорил тихо.– Домой, в Тулу. Блять, я больше всего боялась вернуться домой, в эту бедность свою. – Вера истерично усмехнулась. – Которую я всегда стыдилась. Но я так устала крутиться - хочу попробовать просто жить. – она теперь смотрела психологу в глаза и грустно, нерешительно улыбалась. – Хочу к маме.– Вер, это подвиг. – Олег улыбнулся в ответ.– Для таких тщеславных как я - да. – девушка засмеялась. – Всю жизнь держалась за шмотки, сумки, мужиков, но никогда - за самое главное. – Вера нашла в коробке шубу и закуталась в неё. – Друзей, например. Вот такой я мыльный пузырь оказалась! – Я не батюшка, но я тебя прощаю. – и Олег действительно прощал в этот момент.– Ты тоже не идеален! – по-детски укорила его девушка.– А идеальных нет. – Астафьев протянул ей руку через коробку, Вера взялась за неё. – Поэтому. Мы. Обречены. – мужчина выделял каждое слово. – На неоправданные ожидания от людей. Они смотрели друг на друга с пониманием и нежностью. В последнее время было много ссор и недопонимания между ними, но сейчас всё возвращалось на круги своя.Астафьев помог девушке с вещами и заказал доставку. Прощаться было больно. Мужчина постарался уйти как можно быстрее, чтобы не вызвать океана слез. И поехал на базу, ?волонтерствовать?.Встретили его прохладно. Неудивительно, учитывая то, как Олег вёл себя в прошлый раз.К счастью, теперь ему дали посильную задачу - психологическая работа с переживающей матерью потерявшегося ребёнка. Мальчик побежал за ежиком и не вернулся.Женщина сказала, что хочет побыть одна и ушла в дом. Раздался звонок от неизвестного номера, но в трубке ничего не было слышно - связь на базе, очевидно, поганая. Ладно, ничего, захотят - перезвонят позже - сейчас он занят.Астафьев остался сидеть на скамейке в одиночестве.Слова Игоря о том, что всё его окружающее - фикция, не прекращали крутиться в голове. Олег вспоминал свою жизнь и понимал - да. Да, черт возьми, этот психопат прав. Астафьев пошёл на психолога, а не на психиатра, как мечтал, он с детства был замкнут с матерью, пусть это в большей степени и ее вина (и почему вообще он, взрослый человек, специалист, не закрыл в голове этот гештальт, не принял маму такой, какая она есть и не вышел из позиции конфликтующего подростка в общении с ней?), Олег, наконец, не смог пережить потерю жены, вместо этого гиперболизируя всё хорошее, что в ней было, возводя её образ в голове до божества и перенося этот самый образ на резиновую куклу. На ре-зи-но-ву-ю ку-клу.Сапожник без сапог. Психолог, сходящий с ума. Астафьев удивлялся: как можно было не замечать всего этого раньше? Профессионал из него так себе - это стало ясно ещё в тот момент, когда он буквально использовал сексуальный перенос Марины в своих целях. Так часто случается - отношения психолога и пациента выходят за рамки официозности. Слишком сложно заставить мозг поверить, что человек, открывающий тебе душу, в которого ты эмоционально вкладываешься, проблемы которого решаешь, которому сочувствуешь и тоже невольно раскрываешься, доверяешь что-то из жизни - это только работа. В один момент даёшь слабину: позволяешь себе думать, что это дружба/симпатия/любовь.И когда Марина призналась психологу в чувствах - Астафьев ответил. Ответил, и прервал терапию, ведь, во-первых, сессии с хоть сколько-нибудь знакомыми и близкими людьми запрещены, и, во-вторых, Олег слишком боялся, что девушка переживет перенос и охладеет к нему.Мудак. Полный и беспросветный мудила.С Верой, которая, кстати, и затащила Марину к нему на сеансы, получилось по-другому. Они просто сразу нашли общий язык, потихоньку начали созваниваться ?просто поболтать? и выходить вместе выпить в бар неподалёку. Вера была взрывом - простая, внезапная, без царя в голове, живая. Его противоположность, имеющая при этом и много общего. Это забавляло и располагало. С Верой было легко, и за короткие 3 месяца она стала для Астафьева лучшей подругой.Про то, что ВСЕ нынешние клиенты Олега исключительно с проблемами, которые его цепляют/с которыми он сам борется - даже говорить не стоит. Об этом, впрочем, их предупреждали ещё на первом курсе.Мужчина не заметил, как небо окрасилось в голубо-оранжевый, а солнце почти зашло за горизонт. Ночь прошла напряжённо: женщина все-таки вернулась к нему из дома и они даже проговорили около часа. Затем Астафьев вновь остался на своём ?посту? в одиночестве. К трём часам он отрубился прямо на скамейке, а в четыре вернулась из леса поисковая группа. Решено было продолжать через несколько часов.И Олег пошёл со всеми через этот лес, терпя эти насмешки от остальных в отряде, ?растрачивая?, как он раньше бы выразился, своё время. Шёл и понимал - он действительно переживает, искренне волнуется, хочет помочь. Когда по рации объявили, что Гриша нашёлся - Астафьев выдохнул, а потом собрался, пошёл к мальчику один, успокоил и сопровождал его в поездке на вертолете. Психолог летел и думал: ?Неужели это и есть то, что называют счастьем? Неужели это и есть то самое ?настоящее??? Во всяком случае было похоже.На следующее утро (а точнее, ещё ночью) у Олега внезапно запланировалась встреча с Людой. Девушка извинилась за резкие слова в бассейне, хоть они и были правдой.– Я тебе деньги принесла твои. – Астафьев удивлённо посмотрел на неё. – Хочу откупиться от чувства вины - ты сейчас так скажешь. – мужчина все ещё не понимал. – Деньги не все, не подумай. Готова отдать половину – она проказливо улыбнулась.– А чё так? – Олег тоже говорил в шутливом тоне.– Ну, ты работу потерял, жить на что-то надо.– Постараюсь справиться с геройством. – мужчина кивнул.– Угу – Люда засмеялась.– Я возьму чуть-чуть, в долг. Мне действительно нужно закрыть пару вопросов. – он отсчитывал деньги.– Половину бери! –Астафьев отрицательно покачал головой.– Нет-нет, мне надо... – он отсчитал нужную сумму. - Всё!– Я на тебя запишу. – шутливо сказала девушка с серьезным лицом.– Я теперь могу позволить себе выгулять тебя и твоих детей. - Олег потряс купюрами. Они с Людой тепло улыбнулись друг другу.Зазвонил телефон. – Алё. – Олег даже не посмотрел на имя звонившего.– Приезжай. – он сразу узнал голос тёщи и напрягся. – Марина... её нашли... она мертва.Время остановилось. Оно звенело в ушах, оглушало и заставляло конечности онеметь. Время растягивалось и сжималось и он чувствовал себя взрывающейся сверхновой, превращающейся в чёрную дыру. Астафьев как-то попрощался с Людой, как-то приехал, как-то добрался до квартиры Марининых родителей.Первое, что бросилось в глаза - наполовину закрытое чёрной тканью зеркало. В незакрытой части отражалось и освещало комнату яркое Солнце. Второе - фотография жены... с чёрной лентой в правом нижнем углу.У Олега в груди была истерика, атомная война и выжженные до тла остатки надежды, а на лице - ни одной эмоции.– Мы звонили... Хотели вызвать на опознание, но ты был недоступен. – отец Марины не поднимал глаз.– Да, я был в лесу.?Так вот от кого был тот звонок. ? - единственная четкая мысль.– А мы с Лерой ездили... Она жила за Переславлем, умерла неделю назад. - в комнате была удушающая атмосфера.– От чего? – Олег не мог много говорить. Казалось, что с парой лишних слов из него вылезет и выльется наружу вся чернь, гниль, весь ужас, накопленный за год.– Что-то с гинекологией. – теща шаркающими шагами прошла мимо. – Я ж тебе говорила - она потеряла от него ребёнка. – женщина обращалась к мужу.– Да. До её пропажи. – Астафьев смотрел в одну точку на полу.– Сбежала от тебя. И не к врачу, никуда... – Валерия говорила обвинительным тоном. – Открылось кровотечение, недолечили после... выкидыша. И на врача денег нет – жила одна, моя девочка...Астафьеву хотелось заорать, завопить ей прямо в лицо о том, что это они, любящие, блять, родители и спиздили деньги с Марининого счёта.– Так. – подал голос тесть. – Вскрытие провели, она уже тут, в Москве. В общем, прощание и это всё... послезавтра. – Она бы не хотела, чтобы ты приходил. – женщина со слезами на глазах судорожно качала головой.– А ну тихо! – оборвал ее муж и Валерия ушла в другую комнату. – Я считаю, будет правильно, если ты попрощаешься с Мариной. Олег все это время стоял, не в силах поднять глаза. Его жена всё это время была жива... Она всё это время дышала, просыпалась по утрам, возможно даже улыбалась...– Послезавтра? – уточнил психолог.– Да, я напишу тебе сейчас адрес крематория.– Крематория? – у неё даже не будет могилы, вот как.– Да, решили так. – Я уже ничем не могу помочь?Все решили без него, будто он чужой, будто его это не касается.– Ничем. Приезжай, отдельно проведём тебя перед кремацией, чтобы не доводить родственников. Попрощаешься с ней. – Астафьев вдруг понял, что не сможет. Не сможет существовать без единственной любви своей жизни. Он вдруг понял, что ему здесь больше не место. И смог, наконец, поднять глаза. За окном догорал закат. – И, я прошу, сделай так, чтобы мы тебя больше никогда не видели – уголки губ Олега непроизвольно дернулись и он тут же спрятал улыбку. Не беспокойтесь, больше не увидите. Астафьев уже вышел из подъезда и побрел к машине, когда тесть, выбежавший из подъезда, окликнул его.– Стой! Лера не знает правду о причине смерти. Она этого не вынесет. Я с полицией договорился и тебе скажу... – что-то будто щелкнуло или лопнуло в голове. Он отключился? В ушах будто появился слой ваты, через который звуки не проходили, а в глазах легла пелена. Что такое? – Я не знаю, ты ее довёл или нет. Она не расскажет больше. – Астафьев очнулся только на этой фразе. До чего довёл? О чем говорил мужчина напротив? – Я хочу, чтоб ты с этим жил. – отец Марины развернулся и пошёл обратно к подъезду. А Олег стоял, будто парализованный, будто подсознание получило шокирующую новость, но не давало пройти ей в сознание. Он добрался до дома и, не раздеваясь, лёг на кровать в позе эмбриона. Сколько он так пролежал? Час? Три? Пять? За окном была ночь, а на балконе все ещё сидела эта кукла. С тех самых пор, как он же ее там и оставил. Нет, это не кукла. Это Марина - его Марина. Его жена. Астафьев медленно вошёл на балкон и опустился с ней рядом.– Ты не хочешь знать? – девушка говорила с напором.– Что?– Что я умерла. – Я знаю. - Олег отвечал спокойно, безэмоционально.– Как я умерла?– Что-то с гинекологией. – он честно и искренне считал так.– Не правда. – Мне твой папа сказал. – мужчина мельком взглянул на сидящую рядом.– А потом? Потом он что тебе он сказал? – Ничего не говорил. Хватит...Олег почувствовал, как на плечо опустилась Маринина голова, а рука девушки погладила сначала его предплечье, а потом потрепала по волосам. Он прикрыл глаза.Это всё фикция! Это все не настоящее!Астафьев выбежал с балкона. Он знал, что делать.***Олег тупо смотрел в экран. А затем медленно взял трубку. – Алло, Артём, добрый вечер.***Он сидит в самом центре комнаты, а сзади - кукла... Марина. Её шаги и касания так реальны. На полу по всему периметру квартиры его же руками расстелена клеенка.– Зачем ты это сделал? – галлюцинация говорила прямо на ухо.– Хочу, чтобы после меня было чисто. - в голове не было самоанализа. Он заебался от него, он так устал.И он пытался, честно: искал, верил, зарабатывал деньги, кое-как общался с людьми. Любил. И она любила его. И единственного человека, который смог его полюбить, он сам от себя и отвратил. Задавил. И теперь тут Олегу делать нечего.Правая рука вынимает канцелярский нож из кармана и медленно раскрывает его. Олег не может без Марины, всё из-за этого. Олег за Марину цепляется, за образ ее судорожно, маниакально держится двумя руками и не в силах отпустить.Лезвие неспешно находит вену. Надо вдоль, чтобы быстрее. В голове ни сожалений, ни страха - только белый шум и спокойствие. Слез тоже нет, на них нужны силы.Нож с нажимом входит под кожу и проводит прямую линию до середины. Кровь выступает сразу, безудержно льётся, впитываясь в штаны и стекая на пол, на пленку. Он перехватывает лезвие другой рукой и проводит точно такую же манипуляцию с правой. Больно. Но на душе все легче.Ещё несколько секунд смотрит на результат, а потом кладёт руки на колени. В теле уже появилась слабость. Астафьев смотрит на своё отражение в стеклянной двери и его вдруг шокирует.Олег вдруг осознаёт, медленно отключаясь из-за потери крови: дело не в Марине. Она не любила его, раз смогла так поступить, раз смогла уйти, причиняя боль всем. И Астафьев принял ее уход. И смерть принял. Уже, как он понял только сейчас, месяц назад принял.Никто Олега за всю жизнь не любил - в этом дело. Он лишняя деталь, ненужный и не вписывающийся в общую картинку пазл, белая ворона. И когда он умрет - никто, конечно, радостно прыгать не будет, может быть, даже всплакнут и погорюют недельку, но в итоге никому хуже не станет. Он ужасный, он плохой и противный человек, мерзкий. Просто будет лучше, если его не будет. Держать голову и прямую спину становилось все труднее, но Астафьев задействовал для этого все силы, до последнего не отрывая взгляда от отражения. Сзади него сидела КУ-КЛА, искусственная, ничем не напоминающая жену. И он был так жалок. Сейчас это ощущалось резче, чем когда-либо.Он никогда не был действительно важен в чьей-либо жизни. Никто его никогда не любил - это невозможно. Звуки и мысли стали проваливаться в темноту, разум будто отдалялся от тела в пучину бессознательного. На последних секундах перед обмороком сознание уцепилось за тихий звук - звонок в дверь.