9. Всего лишь пепел (1/1)

Женский исследовательский центр Эллейн СпервиВашингтон, округ Колумбия5 июня 2000, 17.44Вечером следующего дня Джон заехал в магазин после работы, чтобы купить кое-какие продукты. Нога почти не беспокоила его, хотя прогноз Адрианы сбылся: он немного прихрамывал. ?Сырая? версия для коллег про неудачно завершившуюся пробежку тоже пригодилась. И после относительно спокойного рабочего дня Джону больше всего хотелось сразу поехать домой, но он помнил, что там его ждёт абсолютно пустой холодильник. Поэтому пришлось по дороге припарковать свой пикап недалеко от входных дверей супермаркета и ковылять туда за покупками.Судя по короткому разговору с Адрианой час назад, он понял, что этот вечер ему снова придётся коротать в одиночестве. Она никогда не объясняла и не оправдывалась, просто сообщала, приедет или нет. Сегодня как раз прозвучало лаконичное ?нет?, заставившее Джона снова испытать раздражение. Он даже не подозревал, что его радость несколько месяцев назад, когда Адриана сказала, что стала тётей, будет омрачаться с каждым одиноким вечером всё больше. И дело было не только в Николь, чьё имя за день прозвучало всего три раза. Зато имя Коннора?— как минимум, раз восемь. Джон понимал, что Адриана переживает за его жизнь, но никогда ранее он не видел, чтобы она так волновалась за кого-либо. И это заставляло Джона испытывать злость и… ревность всякий раз при упоминании имени Дойла. Да и ведь сегодня понедельник. Адриана точно не полетит в Галифакс, брифинг закончился, какие у неё ещё могут быть дела? И почему нельзя провести вместе время?С этими невесёлыми мыслями Джон выбирал свежее мясо для стейка. Он вздрогнул, когда в кармане неожиданно зазвонил мобильный. Удивился, увидев имя Адрианы на дисплее. Неужели передумала?—?Джон, ты где? —?по её интонации Доггетт понял: она не только не передумала, ещё и стряслось что-то.—?В магазине, а что? —?он закрыл холодильник, так ничего и не взяв с полки.—?Я только что узнала, что в Женском центре Сперви случился пожар. И кажется, там найдено чьё-то тело.—?Я как раз в десяти минутах езды от её центра. Если хочешь, я могу подъехать,?— Джон сам не знал, зачем он это предложил. Куда-то ехать ему совсем не хотелось.—?Если тебе не сложно… Я не могу подъехать сама, хотя хочу знать детали,?— она грустно вздохнула и замолчала.—?У тебя всё хорошо? —?Джон кинул в корзинку замороженную пиццу и пошёл на кассу.—?Да, позвони мне, как съездишь на место и что-то узнаешь.Джон тоже вздохнул и на секунду прикрыл глаза, услышав короткие гудки.—?Как же с тобой сложно, Адриана,?— тихо сказал он сам себе.Через полчаса Доггетт стоял перед зданием, которое ещё вчера было Женским центром Эллейн Сперви. Сейчас от него осталась одна стена и куча пепла. Джон явно не ожидал, что одноэтажное здание в центре города может успеть сгореть почти дотла. Явно не проводку замкнуло.Джон подошёл к одинокой фигуре в форме спасателя. Парень стоял и что-то записывал в блокнот. Доггетт показал ему удостоверение, коротко представившись. Молодой человек перевёл удивлённый взгляд с документов на агента.—?ФБР? Я думал, этим делом занимается полиция.—?У меня личный интерес,?— ответил Доггетт, разглядывая осколки стекла под ногами. —?В общих чертах, что здесь произошло?—?Очевидно, умышленный поджог. Обстоятельства ещё выясняются,?— долговязый юноша косился на подозрительного агента с личным интересом и сомневался, стоит ли ему сообщать какие-то подробности. К его счастью за спиной фбровца прогромыхал женский голос, от которого агент вздрогнул и резко обернулся.—?Агент Доггетт?! Что вы здесь делаете? —?Дана Скалли вышла из-за угла здания и стремительно приближалась к своему новому напарнику, опасно нахмурив брови и поджав губы. Видимо, и она после работы направилась сюда. —?Я же сказала вам не лезть в мои личные дела!—?Агент Скалли,?— тихо начал Джон, чувствуя, что закипает внутри. —?Я и не думал лезть в ваши дела. С чего вы взяли, что я приехал сюда из-за вас?Его искренний взгляд и тон немного охладили пыл Даны. Она остановилась напротив, глядя прямо в голубые глаза напарника, словно пытаясь прочитать мысли и понять, что же он здесь забыл.—?Тогда почему вы здесь? —?чуть мягче спросила она.—?Я здесь… —?Доггетт судорожно искал слова, понимая, что не может сказать правду. —?Я здесь по личному вопросу, который не имеет никакого отношения ни к вам, ни к агенту Малдеру.Дана удивлённо изогнула бровь и чуть наклонила голову.—?Агент Скалли, я ведь тоже не обязан перед вами отчитываться о том, что побудило меня сюда приехать,?— сказал Джон, ощущая, что раздражение на Адриану и на рыжеволосую напарницу начинает усиливаться. —?Вы знаете, что здесь произошло?—?Знаю,?— с горечью в голосе сказала Скалли и опустила взгляд. —?Моя доктор погибла во время пожара.—?Доктор Сперви? —?Джон широко распахнул глаза и не успел сдержать порыв озвучить эту фамилию, поздно прикусив себе язык.Скалли снова подняла глаза и странно посмотрела на него, всё ещё сомневаясь, стоит ли продолжать.—?Да, доктор Сперви. Вы с ней были знакомы?—?Можно и так сказать,?— коротко ответил Джон и снова покосился на стекло под ногами. Ему хотелось поскорее закончить этот неловкий разговор.—?Агент Доггетт? —?Скалли пристально смотрела на напарника, явно давая понять, что беседа не окончена.—?Как она погибла? И был ли в лаборатории кто-нибудь ещё? —?Джон сообразил, как увести разговор в сторону.—?Я беседовала с полицией. Со слов свидетелей, когда здание начало гореть, некий мужчина вынес Эллейн на руках и попытался привести её в чувство, зовя на помощь. Сам он не пострадал, в отличие от доктора Сперви, которая получила ожоги третьей степени тяжести. Она скончалась до приезда парамедиков.—?А мужчина? —?спросил Доггетт, пристально всматриваясь в печальные глаза напарницы.—?Скрылся. По описанию его вряд ли удастся найти: черная униформа, шапка, маска, скрывающая нижнюю половину лица. Единственная отличительная черта, которую указал юноша,?— странная кожа, будто покрытая следами от ожогов или от перенесённой оспы,?— агент Скалли тяжело вздохнула и отвела взгляд.Джон, едва заслышав описание мужчины, почувствовал противный холодок, побежавший по позвоночнику. Опять незнакомец в чёрной униформе и маске. Про следы на лице он ничего не помнил. Оба раза мужчина стоял вдали от него. Хотя сейчас память упорно спешила подсказать или навязать Доггетту, что были некие странности во внешности ночного ?пришельца?. Однако в квартире Дойла было, как минимум, два человека. И кто был вторым?— неизвестно. Интересно, остался ли в живых тот, который пролетел несколько метров, отброшенный неизвестной силой.—?Странно, что доктор Сперви и неизвестный мужчина оказались здесь в шесть утра в понедельник, ведь Женский центр открывается только в десять. И охраны здесь не было на момент возгорания.—?Действительно, странно,?— пробормотал Доггетт, вспомнив, как Адриана оглушила вчера охранника в серой форме.Оба агента, глядя на битые стекла и разлетающийся пепел, не хотели озвучить вопрос, одинаково мучивший их сейчас. Неужели этот пожар и смерть учёной положили конец всем тем разработкам и экспериментам, над которыми она работала? Агента Скалли это пугало и заставляло волноваться за судьбу своего ребёнка, зачатого благодаря экспериментальному проекту Эллейн Сперви. А агент Доггетт мысленно порадовался и понадеялся, что все пробирки и бумаги, хранимые в стенах лаборатории, навсегда развеются пеплом и никогда больше не оживут в реальной жизни…Лаборатория ОНИР6 июня 2000, 20.18Линдсей понимала, что вся команда учёных уже устала до чёртиков, не отводя глаз от стёкол микроскопов практически десять часов подряд. Пошли третьи сутки исследования пробирок, полученных от Адрианы. Все были на взводе, в очередной раз разругались, и теперь работали в гробовой тишине. Оставалось последнее звено в исследовании R-вакцины, но именно оно тормозило весь процесс.Час назад Лин созванивалась с Антоном, который дежурил в палате Коннора. Хендрикс был не на шутку обеспокоен состоянием своего пациента. Несмотря на то, что Дойл находился в сознании уже больше трёх часов, его жизненные показатели упали практически вдвое и продолжали стремительно падать. Коннор ни на что не жаловался, просто лежал в оцепенении и отвечал на вопросы односложно после длительных пауз. Антон и сам, похоже, боялся признаться, что отсчёт пошёл на часы, а может даже на минуты.В кармане Линдсей завибрировал мобильный. Это была Клэр.—?Как дела? —?спросила Дэвисон.—?Всё так же топчемся на месте.—?Слушай, я не знаю, что делать… Я понимаю, Блевинс запретил нам вкалывать вакцину Коннору, пока её до конца не изучат и не синтезируют новую партию. Но времени нет совсем!—?Он так плох? —?голос Линдсей предательски дрогнул.—?Мне кажется, у него начинается агония,?— но голос Клэр звучал не лучше и дрожал на каждом произнесённом звуке. —?Я попросила Антона сменить тебя, приходи сюда. Побудь с ним… —?и тут Клэр расплакалась.Слезы защипали глаза Линдсей. Они все были вымотаны так сильно, что с трудом держались. И плакать больше хотелось от собственной беспомощности. Ведь вот она, так называемая вакцина?— в руках! И хочется взять её и поскорее вколоть Коннору. Но ведь именно от этого он и пострадал: ему бездумно кололи различные препараты в ?Улье?, не заботясь о побочных эффектах. И кроме честного слова Сперви к материалам дела прикрепить было нечего. Восемьдесят шесть процентов! Линдсей начинала злиться, ощущая некую тонкую грань между учёным, который понимал, что нельзя вкалывать чужеродное вещество, не до конца изучив свойства, и между любящим сердцем, которое буквально кричало от боли и толкало её на необдуманные шаги. Она уже несколько раз отводила взгляд от штатива с образцами. В голове бились мысли: ?Взять… Бежать… Уколоть… Будь, что будет… Я не могу потерять Коннора снова?. Но каждый раз она гнала эти мысли прочь и шла снова к микроскопу. Нельзя действовать бездумно и обрекать его на ещё большие муки, если вакцина вдруг, в лучшем случае, окажется пустышкой.Линдсей сама себе боялась признаться, но в какой-то момент, видя как Коннор страдает, она начала молиться о скорейшем избавлении от мучений для него. Любой ценой… Ей хотелось верить, что Спаситель милостив, и если изучение вакцины?— это путь в никуда, то Коннору не придётся слишком долго переносить эти муки. Доннер было противно от этих мыслей. Как любящий человек может ждать смерти своей второй половинки? Но в какой-то момент эгоизм и вопрос ?А как я буду без него?? отпускают, и начинаешь смотреть на ситуацию глазами того, кто умирает, испытывая жуткую боль.В дверях показался измученный бледный Хендрикс, который из последних сил выдавил ободряющую улыбку, хлопнул Лин по плечу и занял её место у микроскопа.Больше не медля, Линдсей развернулась и пошла в палату к Коннору. Он лежал с широко открытыми глазами. Дойл часто вздрагивал всем телом, его лицо было как восковая маска, не отражающая ни чувств, ни эмоций, ни каких-то проявлений боли.—?Привет! —?Линдсей подошла и взяла его холодную, как лёд, руку.—?Привет… —?после очень длительной паузы сказал он, не моргая и не отводя взгляда от несуществующей точки на потолке. —?Всё будет хорошо, не волнуйся! —?так же машинально сказал Коннор.—?Коннор, я…—?Не надо… Не сегодня, сядь…Линдсей села на краешек кровати и наклонилась поближе, чтобы рассмотреть его глаза. Зрачки, несмотря на яркий свет в палате, были расширены. Она вздрогнула, понимая, что на этот раз отказали зрительные центры, находящиеся в теменной зоне коры головного мозга.—?Обещай мне! —?вдруг очень чётко и ясно проговорил Коннор. —?Нет, поклянись, что если меня не станет, ты пойдёшь дальше. Никаких слез и терзаний. Ты просто будешь жить.Несмотря на чёткость каждой фразы, Линдсей видела, что Коннор не здесь, не с ней. Он где-то далеко. Возможно, ей это казалось из-за того, что он не смотрел на неё, так как уже не мог. Однако говорил он, как робот. Или как руководитель, озвучивающий на совещании сухие статистические факты. И тут Коннор переменился в лице, сморщился, весь задрожал…—?Я люблю тебя,?— прошептал он и затих.После этих слов Линдсей не смогла сдержаться. Слезы брызнули из глаз, она уронила голову на грудь Коннора и громко зарыдала, выпуская всё накопленное за несколько недель.—?Обещаю, но умоляю тебя, держись! —?она шептала и гладила его по руке. —?Ты меня слышишь? Коннор, прошу…Линдсей прикрыла веки и перед глазами каруселью понеслись картинки из прошлого.…Первая встреча в Управлении.—?Коннор Дойл,?— он протягивает ей руку, ни намёка на улыбку, лишь строгий взгляд руководителя,?— будете стажироваться в моей команде. Вашим куратором будет Антон Хендрикс. Все вопросы общего характера по ведению дел к нему, ко мне?— сугубо по текущему расследованию.…Месяц спустя они впервые остались наедине в мобильной лаборатории, и слова Коннора навсегда врезались ей в память.—?Ты молодец! А ведь не скажешь, что стажёр! Такими темпами, думаю, тебя ждёт быстрое продвижение по карьерной лестнице,?— он одобрительно кивает… и улыбается. Впервые.…Расследования… Расследования… В какой-то момент она сбилась со счёта, сколько совместных дел они провели. Сейчас она не помнила лиц жертв, свидетелей, особенности феноменов. Видела перед глазами только лицо Коннора и слышала его реплики.…Вот они стоят на палубе яхты. Его серые глаза, наполненные печалью и грустью. Каждое слово даётся с трудом. Глядя на Коннора, она думает о том, что не стоило спрашивать его, почему он так одержим идеей Бермудского треугольника. Не подозревала, что это окажется настолько личным.—?Когда я был в ВМФ, я командовал противоминным катером в заливе Гуантанамо. Мы вошли в область, где не действовали законы физики. Мы столкнулись с явлением… Мой катер начал набирать воду и тонуть… Я приказал эвакуироваться. Но когда прибыли спасатели, в живых остались только я и старпом. Остальные… пропали.…Солнечный свет сгущается, и воспоминания переносят её в помещение для встреч Флэтворкской тюрьмы. Коннор, выбив дверь, неловко касается её плеча после того, как русский маньяк Мишенко исчез на глазах, пройдя сквозь стальную решётку. Она дрожит от страха, но лишь одно касание тут же приводит её в чувство и заставляет ощутить себя в безопасности.—?Ты куда? —?нервно спрашивает она.—?Иду искать Мишенко,?— с твёрдой уверенностью отвечает Дойл.—?Я с тобой,?— голос звучит уверенно, а колени трясутся и подгибаются. Но, держась за его руку, ей уже не так страшно…В ту же ночь, увидев в зеркале лицо Гедеона, она снова почувствовала леденящий ужас, и рука сама потянулась за трубкой телефона.—?Коннор? Ты спишь?…Она открывает ему дверь, а он быстрым шагом обходит её квартиру, но не обнаруживает следов проникновения. Остаётся на кофе. Кажется, это их самая непринуждённая беседа за всё время, что они знакомы. Оказывается, Коннор умеет шутить. И она смеется над его шутками, чувствуя, как напряжение отпускает.…После той ночи Коннор как-то иначе стал смотреть на неё. Появилось в его глазах некое особое тепло и даже… ревность. В супермаркете, когда она вдруг поцеловала Фаррелла, глаза Дойла вспыхнули странным огнём. Это даже Клэр заметила, усмехнувшись потом: ?Ревнует он тебя?.…Архангельск.—?Линдсей, это приказ! —?Коннор стоит, прижимая руку к животу, по лицу градом течёт пот. Но взгляд, как и всегда, решительный и строгий, не терпящий возражений.Каждый раз, прокручивая эту сцену в памяти, она вспоминала тот момент, когда он пошёл вниз, в технический отсек, а она?— помогать выносить носилки с раненым Купером. Одно мгновение?— три года боли, отчаяния и мук. Почему она не ослушалась и не пошла за ним? Как не поняла, что он заражён? Линдсей обвинила Питера, но в глубине сердца понимала, что он не причём. Коннор был для Питера всего лишь другом и начальником, а для неё?— смыслом жизни.…Заснеженный Флинт, старый замок… В горле першит от того, что она наглоталась газа, встретившись с призраками мальчика и женщины. Нужен свежий воздух. Глаза болят от искрящегося снега. Она щурится?— напротив, вдалеке стоит фигура мужчины.—?Коннор! Коннор? Это ты?Он вернулся… Её смысл жизни вернулся!Линдсей на секунду улыбнулась, вспомнив тепло его кожи в тот холодный февральский день. Она повисла у Коннора на шее, чуть не потеряв сознание. Нет, так не бывает, жизнь?— суровая госпожа, но не настолько, чтобы отнимать любимого человека два раза, дав, наконец, шанс на счастливое будущее.—?Коннор, после всего, что ты пережил,?— вдруг с уверенностью сказала она, поглаживая кончиками пальцев его по груди,?— ты будешь жить до глубокой старости. Мы вместе… Я тоже тебя люблю!Линдсей хотела поднять голову, чтобы посмотреть на него, но замерла, прислушиваясь к сердцебиению… Ни стука.—?Коннор? —?она резко подскочила и коснулась его лица. Дойл смотрел невидящими глазами в потолок, не двигаясь.Линдсей хотела закричать, но задохнулась, ощущая, что время вокруг неё словно остановилось. Её сердце замерло, перестав биться вслед за сердцем Коннора. Через мгновение уши оглушил противный писк аппарата, измеряющего жизненные показатели. В эту же секунду дверь за спиной Линдсей распахнулась, пропуская Клэр и Антона.—?Есть! Получилось, вакцина готова! Нужно срочно…Клэр, заметив прямую линию на мониторе сердцебиения, запнулась и на секунду замерла, впав в ступор.—?Клэр! —?что есть мочи закричал Антон. —?Очнись! Быстро!—?Отойди,?— Дэвисон, опомнившись, оттолкнула Линдсей от Коннора, расцепив их руки.Ещё через несколько мгновений в палате осталась только Доннер, повторяющая раз за разом одну и ту же фразу: ?Вы успеете… Вы успеете… Вы успеете?.