Скрежет... (1/1)

По календарю весенняя суббота?— обыкновенный спокойный день огромного удивительного Зверополиса в безмятежном течении времени. Солнце проказничало, иногда выглядывая из-за плывущих по голубому небу облаков и опаливая своими лучами улицы, а затем вновь пряталось. Царила гармония бетонных джунглей.Блюстители порядка, Ник и Джуди, сидели на стрёме в припаркованном рядом с кафе на углу полицейском внедорожнике, наблюдая через лобовое стекло за однотипными кадрами цикличной жизнедеятельности города; за тем, как катаются автомобили по практически пустым дорогам и бродят увлечённые своими обыденными заботами пешеходы. Напарники, прославившиеся за период нелегкой работы в полиции многими достойными подвигами, вместе с тем лучшие неразлучные друзья, чьи плоды напористости и самоотверженности, проявленные на службе, воспринимались жителями как ценный вклад во благо мирного процветания мегаполиса. Несмотря на знаменитость, публичное признание и престиж, пара по закрепившейся традиции в часы своей рабочей смены наслаждалась скромным для простого смертного удовольствием?— питьём бодрящего кофе.Очередное дежурство… В городе была благодатная тишь: ничего чрезвычайного не происходило, ничто не сотрясало покой граждан и не угрожало их образу жизни. Уже довольно-таки долго нам с Морковкой не доставалось никаких интересных и опасных дел, поэтому фантазии шефа хватило лишь на то, чтобы определить нас в патрульные. По крайней мере он не заставил нас разгребать документы в архиве. Да и к тому же, разве, утопая в бумагах, можно место своей физиономии на доске почёта отстоять или повышения добиться. Однако, спустя около пяти часов, продлившихся с раннего утра, возможность снова проявить себя так и не представлялась. Я бы так и дальше тунеядствовал в унылом прозябании, если бы не компания моей очаровательной подруги, которая на сей момент была отвлечена очень ?важным? разговором по мобильному.—?Пап, о чём ты говоришь? Конечно же я приеду,?— говорила она в трубку. —?Нет-нет, мне ничего не помешает, я постараюсь убедить начальника отпустить меня, у меня бесспорно выйдет, не волнуйся, Ник тоже приедет,?— уверяла крольчиха своего явно обеспокоенного отца. —?Хорошо, пап... обязательно... я тоже сильно... пока-пока, чмокни за меня маму,?— попрощалась и сбросила вызов.—?Ну, Морковка, колись, что у вас там намечается? —?любопытствовал я.—?Ну, вообще-то я хотела, сделать для тебя сюрприз, объявив об этой новости,?— пояснила она,?— но благодаря папиному звонку ты теперь всё знаешь, значит скрывать уже незачем…—?И что же это?—?У нас будет праздник,?— ответила Джуди. —?Пройдёт карнавал в честь знаменательного для нашего городка дня, когда на его месте была вспахана земля и посажено самое первое семя, что положило начало развития нашего испокон зародившегося сельскохозяйственного ремесла,?— с гордостью за историю своей родины, поведала она.—?Ух ты, здорово,?— искренне восхитился я.—?Тебе очень понравится,?— сказала Джуди, взяв с подлокотника стакан с кофейным напитком и отпив из него.—?Там небось по мне уже твоя родня соскучилась,?— выдал весьма вероятную догадку я.—?Ага, родители так хотят повидаться с тобой, малышня грезит послушать твои шуточки да позабавиться с твоим манящим пушистым хвостом,?— улыбнулась крольчишка.—?Ой, Морковка, ты мне льстишь,?— по-актерски засмущался. —?Или ты хочешь опять своими сладостными комплиментами меня ещё на десерт к кофе подбить, а? —?я видел её насквозь.—?А как ты думал? —?шутила она.—?Хитрая зайка.—?Глупый лис.Моя милая Морковка… Как же мне с ней хорошо, как же уютно, как её прелестный смех, мелодичный голосок, волшебный взгляд фиалковых глаз согревают мне душу, как её заразительный озорной оптимизм, неподдельная вера в добро и безудержное стремление его творить вселяет надежду на светлое будущее. До гроба я буду благодарен судьбе за то, что после долгих доставляемых от невыносимого одиночества мук она смиловалась надо мной, послав этого ангела, непреложная чуткость которого растопила некогда овладевший моим сердцем лёд, веявший холодом по отношению к окружающим и самому себе. В отличии от других презрено отвернувшихся от меня только она помогла вырваться из ущемлений стереотипов и общественных гонений. Я дал непоколебимую клятву оберегать свою подругу. Хотя, может и не подругу вовсе? Может нечто большее? Сколько раз я ловил себя на этой мысли, пытался её затаить, отогнать, как наваждение? Сколько раз я отрицал очевидное или боялся признать, что… безумно… её… люблю…Вдалеке из-за горизонта взмыло несколько точек. Тяжёлые вертолёты летели над просторными полями густой травы по направлению к городу. К днищу большего числа ?птичек? на тросе был прицеплен поддон с автомобилями различного рода и габаритов: как обычные, так и диковинные. С разнообразными винилами, воинственными аэрографиями, военным камуфляжем, придающими устрашающий стиль аксессуарами. Легковые и спортивные машины, внедорожники, багги, строительный экскаватор с челюстным ковшом, здоровая фура цвета вороньего пера, способствовавший защите граждан и закона полицейский джип с натянутой по краям крыши колючей проволокой, антикварный раритет, похожая на катафалк машина скорой помощи с красной эмблемой на передних дверях в форме крестика в кольце, явно не символизирующей дарование бескорыстного спасительного исцеления всем нуждающимся, подходящий для семейных поездок престарелый универсал, приделанный к корпусу танка с гусеницами вместо башни, а также в прошлом развозивший детям освежающие лакомства фургон мороженщика в раскраске белоснежного пломбира с розового оттенка, как впитавшиеся капли малинового варенья, кругляшками, на крыше которого на пружине болталась голова клоуна со зловещей ухмылкой и будто развевающейся ветром пылающей огнём?причёской. Весь доставляемый ?груз? был вооружён мощными крупнокалиберными пулемётами, ракетницами, оснащён прочными бронированными пластинами, покрывающими почти весь кузов, таранными решётками и бамперами с зубчатыми или заострёнными лезвиями, сделанные в качестве бонуса.Эта убойная армия настигала Зверополис подобно мрачному, предвещающему лишь катастрофические беды, шторму тихую гавань.—?Морковка, ты ведь в курсе, какой у нас праздник на днях в департаменте? —?напомнил я.—?Конечно, я уже Бену подарок присмотрела,?— сказала она. —?А ты его чем удивишь?—?Да его много чем можно удивить, несмотря на то, что ему уже скоро стукнет двадцать девять, он всё ещё радуется многим мелочам, прямо как маленький.—?Да, он у нас такой, наш Бен, и, знаешь, другим видеть его я и не хочу.—?А мне каже…—?Внимание всем постам! —?внезапно раздался по рации женский голос. —?Несколько вертолётов с неизвестным грузом пересекли без разрешения границы воздушного пространства города.—?Мм, может это учения, приём? —?предположил один из других патрулей.—?Объекты не имеют каких-либо опознавательных знаков или условных номеров, также отказываются выходить на связь, поэтому их причастие к национальной гвардии исключается,?— вывел обоснованный вердикт патруль. —?Руководство пока разбирается с нынешней ситуацией, но будьте все наготове и ждите дальнейших указаний. Конец связи.—?Ник,?— позвала Джуди, всматриваясь в небо.Я проследил за её взглядом и увидел парившие причины поднятой шумихи такими, какими их и описали. Я понятия не имел что же значило устроенное нерадивыми авиаторами представление, но моё инстинктивное чутьё уже предрекало неладное и пробуждение глубокого горестного сожаления о своём желании разбавления скукоты насыщенностью событий, которые похоже я сполна получу.Группа летательных аппаратов рассеялась и пилоты, продолжая игнорировать доносившиеся из динамиков радиостанций требования представителей власти назваться и предъявить объяснения сути несанкционированного прибытия, разлетелись практически по всей площади мегаполиса. Вертолёты, за которыми следили ошарашенные звери с земли, нависнув над местами сброса в каждом районе, по объявленной команде синхронно стали снижаться. Как только поддоны оказались на почве, от них отсоединились тросы, два десантных вертолёта, что были без подвесной ноши, сели на территории стоянок, отделённых приличным расстоянием. Из их открывшейся кормы выехал обвешанный всякой амуницией и оружием байк с черношёрстным волком на седле, у которого на всей каменной морде красовался рисунок черепа, и закованный всеми лапами в устройство с двумя большими колёсами мускулистый тигр. После исполнения затеянного лётчики поспешили скрыться.Толпы случайных зевак, охваченные любопытством, принялись с настороженной неуверенностью и суетливостью окружать оставленные посылки, к единицам из которых подкатили копы. Звери за рулём по-своему оглядели скопившейся вокруг себя народ: кто с жалостью, словно бедных мучеников, кто с неприязнью, словно вязкую грязь под задними лапами, а кто с надменностью и превосходством, словно пускаемый на бойню скот. В салоне автомобилей включился встроенный в турбину компьютер, после чего на загоревшемся экране высветилась карта с пометками: показатели состояния транспортного средства и счётчик располагаемого боезапаса. Водители завели машины?— моторы громко взревели: жители попятились, как от рассвирепевшего животного. Мороженщик, полярный медведь в маске растянувшегося в широкой улыбке страшного клоуна, нажал на кнопку под рулём?— заиграла лёгкая мелодия, когда-то магнитом притягивающая клиентов; водитель спорткара, молодая кошечка в алом одеянии с защитными щитками и кукольной фарфоровой маске, давила на педаль газа, дабы разогреть двигатель, а также, угодив в центр внимания, от которого так зависела, хвастливо произвести впечатление на публику.И… старт дан?— все гонщики, прежде чем тронуться, привели привод к полной активности, стирая покрышки на износ и устраивая за собой дымовую завесу из пыли, затем помчались на охоту. Многие ради удовольствия с диким смехом или безразличным невозмутимым молчанием открыли огонь, без зазрений совести расстреливая, сбивая население и передавливая нашпигованные пулями трупы, их внутренности наматывались на шины. Ради собственных причудливых порождённых извращённой философией идей, ради удовольствия или карательного самосуда они без разбору превращали в панике убегающих мужчин, женщин и детей в фарш. Под раздачу попадали и подоспевшие полицейские. Кровь ручьями стекала в водостоки, ею были забрызганы изрешеченные стены и сами машины маньяков. Асфальт затмевали туши мертвецов и раскалённые гильзы.—?Они атаковали нас! Пришлите помощь! У нас раненные… много раненных, проклятье! Они везде, по всему городу! —?рация разрывалась от отчаянных криков.—?Всем постам, вводится высокий уровень боеготовности! —?диспетчер сообщила экстренную новость,?— неизвестные начали убивать зверей! Уже трое офицеров погибли… какой… кошмар… —?она не могла сдержать эмоций от поражающих воображение донесений.—?Ох, обалдеть! Морковка? Что ты делаешь? —?спросил я, наблюдая за тем, как она прокручивает ключ в зажигания.—?Мы не можем их бросить, Ник. Мы поможем им! —?воскликнула Джуди.—?Думаешь, мы что-то способны сделать? Мы же не справимся! Джуди! —?я хотел образумить её, остудить её пылкий настрой.—?Ты предлагаешь просто ничего не делать, пока наши коллеги умирают?!—?Джуди, мы…—?Если так, если ты боишься, то просто выйди из машины, я не позволю… это мой долг…Что? Нет! Ни за что! Дураку ясно, что я не отпущу её одну. Я не смогу её переубедить, она слишком упёртая, особенно, если тема касается оберегания слабых и невинных от опасностей. Я отлично её узнал: это возведённая из упорного упрямства и чести непробиваемая стена, которую я пытаюсь безуспешно раздолбить никчёмными примитивными аргументами и отговорками будто заржавевшим гвоздём. У меня не было иного выбора. Я, осознавая свою безвыходность, вздохнул.—?Поехали, Морковка,?— решился я.—?Я знала,?— сказала эта маленькая шантажистка.На песчаных песках Сахара-сити, среди зимних ветров Тундратауна, под листвой пальм и искусственным дождём Тропического леса, в чисто цивилизованном Саванне-централ вовсю разворачивались эпичные бои между водителями, сеющими хаос и разрушения. Это подобно соревнованию, в котором противостояние длилось до последнего выжившего. Никто не пренебрегал всевозможными средствами и неисчислимыми жертвами, никто не уступал заветной победы. Всё больше смертей, всё больше осиротевших, всё больше удручённых горькой утратой родственников, всё больше предполагаемой прибыли для гробовщиков в похоронных бюро, всё больше будущих могил на кладбищах и памятных мемориалов. Ракеты и снаряды взрывались повсюду не менее красочно фейерверка в новогоднюю ночь. Участники масштабной битвы постепенно отсеивались. Зверополис, что целые тысячелетия не погрязал в революциях и не претерпевал ужасов войны, пылал?— дым пожирающих всё на своём пути пожаров вздымался ввысь. Сама преисподняя выбралась на поверхность…Мы проезжали по мёртвой улице, в непередаваемом шоке созерцая учудённые этими психопатами последствия. Воздух пропитался отвратительной мешаниной запахов крови, палённого металла и тлеющий плоти. Огнём были охвачены здания и машины. Где-то вдалеке слышались звуки нескончаемых выстрелов, резкого трения шин, истошных воплей зверей. От всего этого кошмарного зрелища и атмосферы становилось дурно. По радио всё также в порывах нецензурного жаргона, аффекта и пробудившейся депрессии докладывали о нынешнем раскладе. И тут, взглядом я уловил перевёрнутую на крышу полицейскую машину, из кабины которой выползал наш израненный друг… Волкас.—?Джуди, смотри! —?указал я на машину с Дэвидом.—?О, нет,?— заметила она.Остановившись рядом, я вместе с Джуди, прихватив аптечку, выскочил из джипа и ломанулся к волку.—?Дэвид, Дэвид! Ник, помоги,?— сказала она, взявшись за плечо пострадавшего.—?Сейчас-сейчас,?— я, поставив коробочку с медицинскими принадлежностями, взял его за второе плечо.—?Дэвид, потерпи, на счёт ?три?,?— подала она команду. —?Раз, два, три.Мы потащили Волкаса на себя. Тот, сжав от боли зубы, хрипло застонал. В салоне искорёженного и продырявленного свинцом автомобиля, повиснув на ремне безопасности вниз пробитой насквозь головой, находился бездыханный молодой гепард Билли, совсем ещё недавно вступивший в наши правоохранительные ряды. Новичок, воодушевленный, движимый идеалами справедливости и преисполненный энтузиазмом бороться с преступностью, теперь напоминал неодушевлённую марионетку. Как и Джуди, я отвернулся от сжимающей сердце картины и вернулся к ослабевшему Волкасу. Вытащив наружу, мы осторожно положили его на спину. Травмы были серьёзные: отягощающая состояние кровопотеря?— критическая. Я достал из аптечки необходимое и быстро приступил к перевязке, надеясь, что не слишком поздно, что от этой лечебной процедуры вообще будет хоть какой-то мизерный толк. Я нервничал, боялся совершить ошибку, ведь мало было опыта, мало практики, а заученная теория не подавит во мне тревожное волнение.—?Дэви, держись, с тобой всё будет хорошо,?— гладя по щеке волка, говорила Джуди.—?Джу… ди… это… ты? —?старясь не потерять сознание и с трудом соображая затуманенным умом, спросил волк.—?Да-да, Дэвид, это я, мы вытащим тебя,?— поддерживала она обыкновенной беседой.—?Держись, друг, держись,?— подбадривал я.—?Они… они… про…шу… не… пы…тай…тесь… —?в изнеможении предупреждал Дэвид. —?Ма…ма, ма…ма, ма…ма,?— в бреду судорожно повторял он, зовя дорогого ему зверя, что откликнется на зов страдающего сына, придёт и заключит в своих тёплых объятиях. —?Ма… а… —?последнее слово замерло на его устах, когда жизнь угасла в остекленевших глазах.—?Нет-нет, Дэви, стой, не надо, очнись! —?кричала Джуди.—?Джуди, всё,?— положив лапы на её хрупкие плечики, горестно сказал я,?— он мёртв,?— заключил под конец, всё ещё не веря в явь.—?Нет-нет-нет… —?не выдержала она и захныкала.—?Вниман… гов…рит… капита… Буйволсон… —?попеременно с помехами по общему каналу заговорил шеф. —?Всем… кто остал…я… не лезьте наро…м… не связывайтесь с ними… он…и слишком… опас…ы… те…рь ситау…ия… в юрисдикци… военных…—?Сэр, у нас здесь полный п…ц… множество пассажиров попа…шего в авари… автобуса в ловушке… в парке… имени Лайн Харт… приём! —?ещё одна плохая новость.—?Про…лятье… нет, не взду… —?связь пропала, но сказанного было вполне достаточно, чтобы приступить к решительным действиям.Я взглянул на заплаканную Джуди. Такая трагедия с Волкасом в момент сломила её смелый мотивированный настрой, овладевая сомнениями. Но она всё равно старалась собраться, сохранять здравый рассудок и превалирующее над страхом самообладание. Нет, я не позволю, чтобы мою зайку постигла та же участь. Она точно увяжется за мной. Ничего…—?Мы… мы должны… —?слёзы до сих пор душили её.—?Да, знаю, но теперь я за руль,?— я воспрял духом.Сейчас я опять не только наглядно покажу то, что не зря нас, представителей вида лисьего, относят к искусным хитрецам, но ещё и докажу, что нашими присущими, по мнению общества, чертами не являются лишь подлость и корысть, что издревле от предков из поколения в поколение мы перенимаем частичку порой глубоко задремавшего сострадания, храбрости и доблести. Придётся тебя, крольчонок, разочаровать?— уже на водительском сидении я захлопнул двери на защёлку. Джуди, оббежав машину, дёрнула за лапчку (ручку) и пассажирская дверь, естественно, не поддалась. Схитрил чутка…—?Ник, что делаешь, Ник?! —?недоумевала от моих действий перепуганная зайка. —?Ник, открой, открой, прошу.—?Извини, Морковка, я же хитрый лис как-никак,?— пристёгивая ремень, ехидно сказал я.—?Нет, глупыш, пожалуйста, открой, не надо,?— стуча в окно, умоляла Джуди. —?Я… я не… я должна быть рядом… ты не можешь один… мы же команда… —?чуть ли не заикаясь, молвила она. —?Если с тобой что-то случится, когда меня не будет, я… я же не переживу… этого…—?Как и я… если случится с тобой…—?выпалил доходчивый намёк и поехал на вылапчку (выручку), поглядывая в зеркало заднего вида на свою растерянную зайку.Глупый! Глупый! В одиночку погеройствовать взбрендило? Славы что ли захотелось? Похвалы? Или за меня переживаешь? Но кто, как ни я, тебя, рыжего прохвоста, прикроет? Не подумал? Я ведь в той же мере о тебе забочусь… опекаю. А ты так со мной поступил?!Я, одержимая задачей отправится за Ником и не дать ему пропасть из-за своей самоуверенности, реактивно замоталась туда-сюда, обследуя окрестность в поисках пригодного надёжного транспорта. И вот тот манящий к себе привлекательный мусоровоз очень даже подходил. К счастью, я не забыла как с проводками колдовать…Полицейская тачка с включенными сиренами неслась к пункту назначения. Обученный лис с отточенными в академии навыками мастерски проскальзывал промеж брошенных и изуродованных авто, вписывался в повороты, плавно уходя в заносы и с художественной изумительностью вырисовывая колёсами гладкие дуги словно кисточкой по мольберту.—?Говорит девяносто второй, Николас Пиберий Уайлд,?— заговорил в микрофон радио я. —?Еду на подмогу в парк имени Лайн Харт, приём.—?Что?! Ни… ты рехну…ся… —?вырвалось мне в ответ. —?Да тебя в пор…шок сотрут…—?Пусть так, пусть я свихнулся, да, но я не позволю, чтобы ни в чём неповинные звери гибли от лап этих психов! —?гордо возгласил я. —?Нет, не позволю, и раз уж я полицейский, то я сделаю всё, что в моих силах! —?после наступила протяжная пауза.—?Ладно… ладно… мы… с тобой… Уайлд,?— воодушевлённый самоотверженностью лиса ответил за всех один из коллег, согласных с его неукоснительной и твёрдой позицией.По обширному прекрасному блистающему пышностью обхоженной растительности парку, натуре шедевров живописи, где раньше прогуливались семьи, влюблённые половинки, просто отдыхали от душной суеты города, устраивая пикники с близкими, шагая по вымещенным плиткой дорожкам или сидя на скамейках под кронами цветущих деревьев, с десяток гонщиков, дрифтуя, нарезали круги, дабы поймать под прицел друг друга, тем самым портили газоны сумбурными узорами. Это смахивало на фигурное катание по скользкому льду. Шмаляя из всех стволов, соперники испепеляли всю флору зоны живой природы. Их машины повреждены, а патроны на исходе. Шальные пули пронизали кузов врезавшегося в столб автобуса, в котором несчастные угодившие в западню посреди хаоса звери, повалившись на пол и слепившись в единую целую массу, ждали спасения. Ягуар средних лет обвил собой свою маленькую дочурку, подобно щиту усердно закрывая кроху от внешних пагубных угроз. Когда пулемётные ленты опустели и остывающие пушки щёлкали в холостую, водилам приходилось следовать тактике тесного грубого контактирования. Мороженщик, пользовавшаяся в стычке преимуществом маневренности куколка и другие пускали в ход ?мышцы? своих мясорубок. Байкер же вооружился последним в списке своего арсенала старым верным винчестером. Волк, своим гримом напоминавший индейца племени вуду, обстреливал оппонентов и с ловкостью бравого ковбоя одной лапой взводил затвор ружья. Но вот, откуда ни возьмись в баталию встревает войско отъявленных воинов правосудия…А вот и мы, ребята! Я и мои товарищи сплочённой волной беспардонно вторгаемся на вечеринку.—?Сшибайте их, парни! —?по радио воскликнул Грызейло.—?Это за наш дом, друзья! —?поддержал Звермайер.—?Нам нельзя подпускать этих тварей к автобусу, охраняйте его! —?стратегически рассудил я.Наш отряд самоубийц на всей скорости своими махинами выносил из строя врагов, мне же досталась легковушка. Но недолго мне было суждено в ликовании праздновать мимолётный триумф?своего весьма опрометчивого поступка?— наездник на мотоцикле метко пальнул по заднему колесу. Оплошал, блин! В результате моя машина завиляла, с управлением я не справлялся. Плюсом ко всему стал доставшийся от фургона мощный удар с левого фланга, учинивший для меня бесплатный ?увеселительный? аттракцион. На мгновение после столкновения ощущения были такие будто меня насильно запихнули в бревно и спихнули с высокого холма. Будто поварёшкой водяное отражение в котле весь мир замешало перед очами, как и содержимое желудка словно свежий цемент в бетономешалке. Блин, пусть хоть мой не особо привыкший к такому организм не извергнется сегодняшним завтраком, и без того проблем много.Тряска этой сумасшедшей карусели прекратилась?— помятая машина грохнулась на колёса и, малость покачавшись, замерла. Подташнивало… Вертевшаяся картинка мутно мелькала частичными фрагментами пламенного шоу, невольным зрителем которого я стал. Через некоторое время неравная битва затихла, а зрение приобретало чёткость. Повсюду уже раскиданные обломки, размазанные потроха. Все, кто были вместе со мной, теперь жарились в горящих машинах. Все они пожертвовали собой.Лбом ко мне прямо напротив стоял тот самый фургон. Клоун, абсолютно не тот, что олицетворял сплошное веселье и радость, со свойственным первобытному хищному убийце взором расценивал меня не больше, чем добычу. У машины со стороны располагавшейся кассы вылезла ракетная установка, сразу подготовившая заряд к запуску в единственную оставшуюся мишень. Я, пребывая в ступоре, застыл и не мог даже пошевелиться: тело будто онемело, хотя разум с бешеной взбудораженностью выискивал варианты вызволения из сложившейся передряги. ?Прости меня, Джуди?,?— со своим приговором я уже смирился, не мешало бы и проститься… Жаль, что не лично… А что это? Что за звук?С гулким, нарастающим по мере приближения гудением, массивный мусоровоз, незаменимый помощник в очищении от бытовых неугодных излишек и прочих отходов, сшибает фургон и всем габаритным весом припечатывает к его дереву, отчего тот накреняется. Тряхнувшись, медведь бьётся своей лохматой башкой и вырубается. Удачно пресекнув намерения злодея, рискованная и отважная крольчишка выскочила из грузовика и молнией кинулась к напарнику. ?Ник! Ник!??— кричала она. Уайлд, ошалевший и чрезмерно обрадованный чудесному явлению подруги, подкашиваясь, выбрался из внедорожника и, опираясь на него, потащился навстречу девушке. Джуди прильнула к присевшему на колени изнемогшему лису, аккуратно обхватив нежными лапками его шею.—?Ах ты, глупый, глупый лис,?— полушёпотом произнесла она. —?Не делай так, никогда не делай.—?Морковка… я… —?сконцентрировавшись только на крольчихе, желал сказать нечто очень важное Ник.—?Нет, ничего не говори, тебе нужно в больницу,?— переживала она.—?Прошу… Морковка… —?но недоговаривает лис.Джуди глянула мельком в направление зажатого фургона и в миг по наитию отреагировала на покинувшего свою боевую мороженицу похрамывающего клоуна с оружием. Оттолкнув от себя напарника, она потянулась к кобуре за транквилизатором, но только ей удаётся достать пистолет, как медведь жмёт на спусковой крючок?— инструмент в его лапах заигрывает характерные для своей механики аккорды, высвобождая агрессивный свинцовый рой. На глазах рыжего пули сражают полицайку наповал. ?Нет… Нет! Нет! Нееееет!?,?— очухиваясь, будто леденящей водой оплеснутый во всё горло проорал Ник и подполз к своей любимой. Девушка вздрагивала в конвульсии, захлёбываясь своей кровью. Лис бережно словно потрескавшийся хрусталик приподнял её.—??Прошу, Джуди, не умирай, не умирай… —?склонившись над подругой, со слезами, капающими на её форму, просил лис, уповая на всевышнее милостивое снисхождение к его мольбам,?— прошу, прошу… не уходи…?. Но слова не способны были что-либо исправить, изменить, сотворить волшебство как по заклинанию. Цветок медленно увядал в лапах лиса, каждый её тяжкий вдох?— это опавший потускневший лепесток умирающего бутона. Он, раб своих пьянящих чувств к зайке, без всяких преувеличений натурально заскулил. В её завораживающих глазах читались столькие невысказанные заточённые мысли, которые вот-вот могли исчезнуть, а на губах?— лишь их невнятные обрывки: ?Ни… Ни… я… я… прос…ти… я… а…?. Джуди, наперекор всем и вся искрящая энергией, стимулируемая нереальными мечтами, порой поддававшаяся сентиментальности, привлекающая умилительностью, канула в бесконечность, оставив свою бренную опустошенную оболочку и незабвенную светлую память о себе. ?Морковка… Джуди… прошу… нет… нет… нет…?,?— ещё гуще взвыл лис, прижав к себе возлюбленную.—?Ха-ха… вы посмотрите на эту душещипательную сцену, как же трогательно и… мерзко… —?с дерзкими издёвками провоцировал клоун. —?Напрасно ты связался с нами, лисёныш! Тут не место для таких сопляков! Но, думаю, я тебя хорошо проучил, небось, эта шавка тебе очень была дорога! Да? Ха-ха, но зато теперь ты меня обязан благодарить?— я избавил тебя от слабостей,?— демонстрировал свой дар проницательности медведь,?— такая привязанность, и уж тем более посредством неразделённой любви, только делает уязвимым, заставляет принижаться, плясать под чужую дудку, тянет в ко дну, приравнивает к ничтожным червям,?— ярость взбурлила в лисьих жилах от злорадства ненавистного косолапого. Ник нежно уложил крольчиху, провёл лапой по её мордочке, очертания которой будто навсегда хотел запомнить на ощупь, прикрывая её веки, затем, превозмогая боль, встал и обернулся в пол оборота к ухмыляющемуся из-под маски медведю, нацелив на него грозный сверлящий исподлобья взгляд. —?Ооо, какой напыженный,?— ехидничал клоун. —?Видимо, ты совсем меня не понимаешь. Ты такой же, как и все… к тому же ещё и лис,?— с отвращением заявил медведь, убеждённый в постижимости своих учений лишь избранными, и наставил на Уайлда автомат.Подонок. Кем он себя возомнил? Кем воспринял? Думает, что он по праву самопровозглашённый и неоспоримый вершитель чужих судеб. Зазнавшийся наглый гад! Хочешь прикончить меня? Ну, так давай, сделай это! Ты и так лишил меня всего! Смысл моей жизни рассыпался в прах! Я уже, считай, сдох! Я умер вместе с ней! Давай! Давай!Однако брошенный неким самаритянином камень не дал псевдопроповеднику отправить Ника на тот свет. Булыжник попал в автомат, который медведь после роняет. Это идеальный шанс для лиса, воспользовавшегося возможностью?— он поднял спрятанный за собой транквилизатор своей павшей напарницы и с дрожащей лапой, полагаясь на удачу, выстрелил. Дротик со снотворным жалом впивается в шею дезориентированного медведя. Снежок пошатнулся и шмякнулся. ?Вот же, гад?,?— сказал прятавшийся за мусоровозом ягуар. Укрывавший родную дочь настоящий примерный отец, что в обличии неприметного простозверина горазд на благородные подвиги, подошёл к поверженному. После с сочувствием посмотрел на осевшего возле крольчихи отрешённого и поглощённого словно тьмой Ника. ?Папа!??— крикнула малютка взрослого ягуара, подбежав к родителю и обеспокоенно обняв.Противник проиграл, но, учитывая ту цену, что пришлось заплатить за это достижение вряд ли кто-то восторжествует, когда разум отравлен едким пониманием собственной вины, вины перед усопшими. Эта трагедия никогда не будет забыта историей Зверополиса…