Глава 54. Кошачий ужин (2/2)

- Разбежался. Живо на поле, и Тернову прихвати, а то она у нас в барышню играет. – Барсов усмехнулся, кивая, и достал из кармана джинсов резинку, завязывая волосы в хвост на затылке, собирая их с висков.

- Пойдем. И ничего не бойся.

Взяв за руку Дашу, он пошел вместе с ней на поле, умудрившись захватить и гитару и коврик.

- Давай, маленькая. Ты сможешь. Это у тебя в крови. Тут никого нет, а я тебя страхую. Давай. – Ильин внимательно за ней смотрел, готовый взлететь вместе с ней, как и обнять и поддержать и все что угодно.Дашка тупо уставилась на гитару, проводя по ней пальцами. Струны чуть загудели, узнавая, и сразу же затихли. Перебросив ногу через гитару совершенно не своим движением, внутренне дрожа, девушка опять застыла, раздумывая, не полететь ли ей на «тикалусе», и не следует ли вообще попытаться сбежать.Глубоко вздохнув носом морозного воздуха, Тернова посмотрела на Артура, одним взглядом умоляя спасти и забрать ее отсюда. Сердце колотилось как в припадке, на спине выступила испарина и к горлу стала подкатывать тошнота.- Тернова, я долго буду ждать? – крикнул Соловей. – У тебя не табуретка с пропеллером, разогрев не нужен!- Я не могу… - севшим голосом прошептала Дашка самой себе, не в состоянии преодолеть психологический барьер, возникший, к слову сказать, не на пустом месте. – Я не могу, правда… Будет больно… Я… Я же не могу больше лишиться ног, правильно? Мне же тогда уже ничего не поможет…Гроттер молча дошла до столовой, машинально принимаясь за ужин, обнаруживая, что никого уже из друзей нет, все либо поели, либо еще не приходили. Настроение, такое замечательное весь день, было испорчено напрочь, и девушка не знала, как и чем отвлечься, чтобы снова вернуться в ту беззаботную негу, когда тепло, уютно и безопасно, когда Талеб мурлычет рядом, и ровно бьется сердце Глеба под ухом.

- Я привел тебе гипотетический пример… Малышка, не обижайся, но я видел лицо Терновой, когда ты вышла за дверь, а ты нет, - Глеб сел рядом с Таней, накладывая ей в тарелку все, что повкуснее, выбирая самые любимые лакомства Гроттер. – Она хотела побежать за тобой, но я ее остановил. Просто подумал, что сначала неплохо бы тебя хотя бы найти, а потом уже вам разговаривать. Не хватало только потерять вас обеих в Тибидохсе…Отпив компота, поморщившись на него из-за приторной сладости, Бейбарсов закинул в рот обжаренную круглую картошку.

- Ну вот опять ты начинаешь это. – Притянувшись к Тане вплотную, Глеб зашептал ей на ухо: - Когда же ты поймешь, что никто кроме тебя больше так не думает? Ты сильная, и все вокруг тебя это знают, только ты сама в этом сомневаешься. Почему ты так легко можешь поверить в других, но так сложно в саму себя? И, кстати, о решимости. Я еще помню, как ты накинулась на Шито-Крыто с кулаками, так что не был бы уверен в ее недостатке.- Глеб, побить – не то, что убить. Для этого много решимости не требуется. Потому что ты знаешь, что после того, как ты кого-то побил, он будет жить и сможет исправить свои косяки. Что толку, если бы в первый день ты убил Гуню? А? Тебе было бы по барабану, потому что ты не знаешь этого человека, а остальные переживали. Та же Гробыня.

Гроттер покачала головой, не зная, как объяснить человеку, для которого смерть логическое завершение всех проблем, что нельзя убивать. Просто нельзя и все. И если Даша вполне может смириться со смертью довольно близкого, пусть и порядочно нагадившего человека, как и с тем, что ее любимый человек – убийца, то пожалуйста. Это тоже самое, если бы Глеб убил Ваньку – та же самая ситуация. Таня убивала, потому что не было другого выхода, на кону стояла ее жизнь, и еще несколько сотен. Да, смысла не было осуждать Дашу и Артура, но принять вот так – Гроттер так же не могла. Требовалось хоть немного времени наедине с самой собой.

Глеб чуть помолчал, медленно пережевывая пищу, анализируя все вышесказанное Таней.- Не думаю, что это Артур мешал. Скорее всего, Даша сама никого не хотела видеть, что опять-таки не удивительно в ее тяжелом эмоциональном состоянии. Артур сказал, что он едва успел спасти ее. Она выпила три яда одновременно, хотела покончить с собою, чтобы никого не мучить. Полагаю, тебе-то, как ее лучшей подруге должны быть понятны мотивы такого поступка…- Что она сделала? – Побледнела рыжая, отстраняя от себя тарелку, так как больше кусок в горло не полез. – Выпила яд? Но… Зачем? Хотя… Да. Я ее понимаю. И если у меня случится такая ситуация, я так долго не выдержу. Вероятнее всего.

Таня отвела взгляд от Бейбарсова, дожидаясь, пока он доест, чтобы можно было уже уходить. У нее были все основания полагать, что некромаг в силу своей сущности не слишком разбирается в лечении, так как его задача нести смерть во всех ее сущностях, а не дарить жизнь. Поэтому вылечить ее не сможет. Сказать что-то еще Глебу помешала Свеколт, опустившаяся напротив. Нового собеседника, спасаясь от взгляда Глеба, девушка нашла в подошедшей Свеколт. Новости были час от часу не лучше.

- Жанна и Ягун так и не соизволили показаться на глаза, - ответила Лена на безмолвный вопрос брата. – А что с Дашей, почему она хочет уйти из команды?Бейбарсов удивленно посмотрел на Свеколт, пожимая плечами. О таком некромаг слышал первый раз:- Откуда ты это знаешь?- Я шла из библиотеки, а она навстречу самого мрачного вида. Я подумала, что они с Артуром из-за чего-то поссорились, раз она даже никак со мной не поздоровалась в ответ, а потом…блок у нее на мыслях весь такой в трещинах…расшатанный. Она обдумывала, как сказать Соловью, что больше не может летать и сдать капитанство, и еще что-то о Тане, - Лена быстро посмотрела на рыжую, - но дальше я рыться не стала… Окликнула ее, а она уже вышла из замка.- Соловей ей не даст покинуть команду. – Покачала головой Таня, складывая руки на груди. – Готова поспорить, что сейчас Тернова на поле и через свои страхи пытается взлететь. Так же даже спорить не буду, что Артур с ней.

Гроттер встала из-за стола и посмотрела на парня.- Я пойду пройдусь. Просто до комнаты другими путями. Давай встретимся там? – Наклонившись, она поцеловала его в уголок губ, и быстро вышла, а потом выполнила свое обещание, лишь через полтора часа приходя в комнату, идя самым длинным путем на Жилой этаж. Зато проветрилась, устаканила чувства и мысли, и была готова к диалогу. Просто в последнее время Гроттер не так часто удавалось побыть одной. Да, она любила Глеба, не представляя своей жизни без него, каждый раз глупо улыбаясь при мысли о его глазах, улыбке, характерных жестах, взглядах. Но иногда было бы неплохо побыть чуть-чуть наедине со своими мыслями. И Таня очень надеялась, что Бейбарсов ее поймет.- Глеб, ты же помнишь, что завтра у нас праздник профессиональный? – Лена внимательно посмотрела на брата. – А, конечно, Тане мы еще не говорили, да?- Сейчас не то время, - мрачно отозвался Бейбарсов.

- Лучше предупреди заранее, что улетишь, а не ставь перед фактом в последнюю минуту.- Ты права, - признал Глеб.Кивнув сестре, некромаг вышел из-за стола, направляясь в комнату Тани. Он подозревал, что ее прогулка будет долгой, поэтому, оказавшись внутри и подвергнувшись нападению Талеба со шкафа, улегся на кровать, закинув руки за голову. Какое-то время котенок поспал, вытянувшись рядом с ним, а потом вернулся на свой наблюдательный пункт. Бейбарсов рассмеялся, когда-то же самое случилось с Таней, вернувшейся через час.Зайдя в комнату, девушка поймала прыгнувшего на нее со шкафа Талеба, который захотел научится летать.

- Это что еще такое? – Шутливо заругалась Гроттер, почесывая любимца за ухом. – А если бы я тут не проходила, ты на кого приземлился, а, белка-летяга? – Улыбнувшись, Таня поцеловала в нос котенка, на что тот фыркнул и заурчал, стыдливо щурясь. Ага, рыжая ему так и поверила, сразу.

- Вот вырастешь, мы тебе подругу найдем… И назовем ее ЖалЕ. А знаешь, почему? Потому что это две сестры Глеба, да-да… Жанна и Лена. И будет у нас Талеб и Жале. А у вас – маленькие милые котята, которые потом вырастут и захватят дом… Но ты не переживай, мы некоторых Барсовым отдадим, там котом больше, котом меньше, уже без разницы. – Забормотала Таня, держа под передними лапами кота и общаясь с ним, на что Талеб щурился, жмурился и отворачивался. Подозрительно смерив эту хитрую морду, Гроттер оглядела комнату.- Ты что натворил, м, пушистое недоразумение?- Жале? – усмехнулся Глеб. – А котят, как? Бажан и Датур? Или Арья и Шурена?Как вариант можно еще соединить имена родителей… Леофья? И давай одного в честь твое деда Феофилом?Парень снова засмеялся, глядя на Таню.Артур покачал головой, успокаивающе обнимая Дашу и целуя ее в висок.- Спокойно. Сломаешься – соберу, не беспокойся. А теперь давай на Тикалусе, тебе никто на Торопыгусе не говорит лететь. Я буду с тобой рядом, и подхвачу тебя в любой момент. Понимаешь? Теперь я знаю все о сломанных костях и могу сразу наложить гипс, шину, все что угодно. Давай. Со мной вместе. Тикалус плетутс. – Барсов выпустил одну искру на двоих, поднимаясь рядом с Терновой и держа ее руку. – Видишь? Я с тобой. Все хорошо. Будешь готова – отпусти мою руку и переходи на Пилотус. Сделаем кружок, и можно на Торопыгус. Давай.

Блин. Блин-блин-блин. Семь лет я, значит, летала, сразу на «торопыгусе», ни разу вообще ничего другого для полета на используя, а тут, меня как маленькую девочку держать за ручку… Как будто я старая подслеповатая ведьма, которая никак не найдет, где у ее метлы перед, а где зад. Позорище. Просто нелепое позорище.Дашке до того стало стыдно за собственную слабость, за то, что она тут разнюнилась, да еще и из-за чего? Из-за того, что всегда было ее стихией. В общем, коротко выдохнув, она выпалила:- Прости, Артур, но «тикалус» это не для меня! Торопыгус угорелус!Алая, почти пурпурная искра вылетела из перстня, и Дашка устремилась в небо, крепко сжимая гитару, смаргивая летящий в лицо снег. Думать она пока не пыталась, распластавшись на своем инструменте, свечкой взлетая вверх, к самой макушке купола.- Ах ты е-мое, - простучала Тернова зубами. Почему-то ей вспомнилось, как на пылесосе летала Попугаева, вцепившись в него руками и ногами, будто он вот-вот ее сбросит. Подумав, что выглядит совсем уж глупо и близко не тяня на профи драконбола, нападающего и капитана команды, Дашка выпрямилась, отстегивая от бока гитары прикрепленный к ней медиатор.Я не Верка Попугаева, чтоб со страху в воздухе околеть…Решительно закусив губу, Тернова взмахнула медиатором. Бочка, петля, пике, вираж, еще вираж, восьмерка…Дашка летала в пятнадцати метрах над полем, расчеркивая метель своими выкрутасами, пока, наконец, не решилась на перевертон. На мгновение сердце подкатило к горлу, Андреевна вскрикнула и откинулась назад, позволяя себе перевернуться вместе с гитарой, оказаться вверх ногами.Снова выпрямившись, Тернова облегченно захохотала, а потом, вскинув голову, ловя ртом снег, заорала:- Няняняняняняяяяяяяяяяя!!!!!!Барсов не имел желания летать, так как на огромной скорости снег разрезал кожу, учитывая его состояние без майки. Так что Артур вытянулся на коврике над землей, закинув руки за голову. Снег растворялся в воздухе на высоте около метра от него, так как Ильин призвал кошачью температуру. В итоге и под ковриком образовалась сначала лужа, потом проглянул песок, а потом, потянувшись к теплу, неожиданно выглянул кактус. За каких то десять минут кактус вырос и с ощутимой силой ударил в коврик, проткнув толстое покрытие и уколов парня.- Твою мать! – Скатился с ковра Артур, потирая бедро.- Даша! Спускайся, блин! Хорош! Уже темно и страшно! И метель начинается! – Крикнул Барсов, отодвигая ковер и разглядывая с долей недоумения растение.

- А вот нечего валяться было. – Скрыл усмешку Соловей, свистя и заставляя Дашку спуститься.

Артур удержал желание показать тренеру язык, продолжая по привычке потирать исколотое бедро. Теперь придется еще иголки вытаскивать.

- Даааш! Я ранен! – Заорал Барсов, пытаясь сдерживать смех от нелепости ситуации. Только Разбойнику могло прийти в голову вырастить странный с кактус с огромными колючками, чтобы заставить Артура не валяться на поле, отдыхая. Своеобразное такое воспитание.

Дашка с размаху приземлилась, спрыгивая с гитары еще до того, как та затормозила, оказываясь по колено в сугробе.- Что? То есть, как это ты ранен? Фу, да ну, дурак… - пробурчала Дашка, сообразив, что все дело в кактусе. – Вдвойне дурак… Совсем обалдел без майки на мороз выходить… Оборотень, блин… У всех мужики, как мужики, а у меня оболтус пушистый…Подойдя, Тернова привстала на цыпочки и крепко обняла любимого за шею, вжимаясь в него:- Но лучше мой один пушистый оболтус, чем все остальные мужики… - закончила Дашка, прильнув к Артуру.Крякнув, Соловей, махнув на пару головой, мол, какие ваши годы, похромал к тренерской. Мудрый тренер знал, когда насесть, а когда ослабить. Самое главное, что было очевидно, что Тернова остается в команде. Обернувшись, он все же окликнул девушку:- Тридцать первого с полярными играем! Так что особо не раскисай мне!Дашка вздрогнула, растеряв последнее дыхание и отстранившись от Артура.- Вот ведь… Гадство… - качнула головой Дашка, но, вспомнив, что у нее за сюрприз для Артура под одеждой, Тернова коварно улыбнулась. – А вот спорим, что ты не угадаешь, во что я одета под рубашкой? Такое все черное… с ремешками… подвязочками… шнурочками и совершенно лишенное лямок…Щелкнув любимого по носу, Дашка, подхватив гитару, побежала от него по полю к замку, раскинув руки и хохоча.- А ты моя невнимательная балбеска, которая не обращает на меня внимание. Я так уже пришел, ничего, нет? Все нормально? Прошло полчаса и ты заметила, что я на морозе без майки. Классный вывод, Тернова. – Похихикал Барсов, а потом, сопоставив описание, что скрыто под одеждой Даши, прыгнул на ковер и помчался за девушкой, подхватывая ее в лучших традициях Алладина и сразу расставляя все точки над Й, ощупывая все тело девушки.- Зачем мне гадать? Я сейчас и посмотрю… дай только добраться до комнаты.

Барсов около ворот свернул коврик, засунул его в тубус, перекинул через спину, а потом обратился, подныривая между ногами Терновой, просто-таки вынуждая ее сесть верхом.

С диким рычанием, эхом раснесшееся по коридорам, ягуар помчался на Жилой этаж, следя за тем, чтобы Даша не свалилась, и недовольно рыча каждый раз, когда она слишком сильно сжимала шерсть.

- Ммм, отлично. Назовем так самого вредного, самого бурчащего котенка, который будет шаркать лапами и гадить по углам. Он точно будет Феофил. – Засмеялась Таня, продолжая тискать Талеба.

- Так… А это что такое? – Девушка заметила какой-то рваный пергамент на столе и пытаясь не паниковать раньше времени, кинулась рассматривать, не отпуская паршивца.

- Ты… Ты… Глеб, забери его, иначе я за себя не отвечаю!!! – Таня опустила на пол кота, наконец обнаружив причину его виноватой морды. – Он порвал портрет!

Гроттер попыталась сложить кусочки, ничего не видя сквозь слезы.

- Он порвал портрет папы! – Всхлипнула Таня, опускаясь на пол и горько рыдая. Талеб никогда за все время не шкодил, проявляя себя как благоразумного умницу-котенка, который ходит в лоток, точит когти на когтеточке и не жрет цветы. А тут порвал самое ценное изображение, которое восстановить было невозможно – кусочки были еще и пожеваны основательно, потеряв всякое сходство с портретом. И нарисовать было снова нельзя – Феофил точно откажется это делать. Сама она рисовать не умела, а Глеб никогда не видел ни Леопольда, ни этого портрета. А из памяти стирались четкие воспоминания, оставляя лишь образ.

Талеб попытался помурчать, объясняя свою позицию, обтираясь о ноги рыжей, но та оттолкнула его. Таня не убирала ничего со стола, только в первые дни, когда только знакомилась с котенком. А потом, поняв, что он не будет вредить, оставляла все как есть. И оставалось все как есть.- Скажи мне, ну скажи, какого черта ты это сделал?! Чем тебе помешал именно этот кусок пергамента?! На столе лежали еще несколько, порвал бы записку от Поклепа, я бы тебе спасибо сказала! Но нет! Додумался!!! – Схватив Талеба, Гроттер основательно его потрясла, заглядывая в кошачьи глаза и пытаясь добиться правды. Два раза, ага.- Таня… - Глеб вытащил из рук девушки котенка, отпуская на волю. Тот сразу же забился под кровать. Некромаг привлек к себе Гроттер, обнимая и успокаивающе гладя по спине. – Он же котенок… Как этот пушистый зас…неуч мог знать, что это такая ценная вещь для тебя? Не плачь, я уверен, что смогу нарисовать тебе портрет твоего отца, думаю, академик четко помнит его и покажет мне образ, по которому рисовать. Не расстраивайся, апельсиновая.

Бейбарсов вытер слезы с щек Тани, мягко целуя ее по всему лицу. Подняв девушку на руки, он сел с нею на кровать, уютно устраивая в своих руках. О том, как обращаться к Сарданапалу с такой просьбой, это уже было дело Глеба, и юноша про себя решил, что будет мил, вежлив и корректен с этим стариком в подтяжках, совсем недавно возомнившим себя вершителем судеб.- Только я займусь этим, когда вернусь, хорошо, малышка? Завтра, в ночь с воскресенья на понедельник, нам с сестрами нужно слетать кое-куда… некромагические дела… Я вернусь утром. Поспишь одну ночь одна, с Талебом? М? – Глеб прижался губами к ямке за ушком Тани, все еще поглаживая ее по спине.

- Конечно, Глеб. – Слабо улыбнулась Таня, вытирая слезы и пытаясь успокоиться ради Бейбарсова. – Лети, надеюсь, ты прекрасно проведешь время. Так. А у меня в понедельник Зуби, мне надо будет сходить в библиотеку. Так что я буду готовиться к сглазам вечером, не переживай.

Гроттер усмехнулась, наклоняясь с кровати и заглядывая под нее.- Талеб, кис-кис-кис. Иди сюда. Папа Глеб привезет тебе косточку. Да, папа Глеб? А мне какую-нибудь безделушку привезешь? Аленький цветочек, например. – Таня согнулась в приступе хохота.- Барсов! – вскрикнула Дашка, оказываясь верхом на Артуре, пытаясь удержаться на нем и не раздолбить гитару об встречные углы. – Ну извини-извини, разрычался… Я, между прочим, гитару пытаюсь удержать еще!Оказавшись на подходе к Жилому, Дашка притормозила своего Сивку-Барсова, чтобы войти нормально, как человек, не вызывая при этом ржач всех окружающих или не наталкивая тех на определенные мысли, чем и как они с Артуром занимаются.Прошмыгнув в комнату Артура, предугадывая, что ее комната с Таней, занята той же и Бейбарсовым, девушка успела задуматься, а не перетащить ли ей свои вещи сюда. И будут у них две комнаты, и с Таней, раз она так не желает с ней-темненькой общаться, пересекаться только в столовой, да на драконболе. Тернова выкинула мысли о своей проблеме в отношениях с Гроттер, чувствуя, что там нехилая трещина, разветвляющаяся со всех сторон, потому что Таня считала себя вправе осуждать с той позиции, что она светлая, а Дашка не могла простить именно этого осуждения и того, что она увидела в ее глазах по направлению к Барсову.

- Ну что, Сивка-Барсов? – ухмыльнулась Дашка, скидывая куртку, представляя взгляду рубашку, пуговицы на которой еле сдерживали шелковую ткань на груди. Одно легкое движение руки, и все они расстегнулись, обнажая корсет, поднимающий грудь.

- Папа Глеб? – переспросил Бейбарсов. – Папа Глеб? Таня…Парень рассмеялся:- Косточку – запросто, хоть целый гроб костей, а вот с аленьким цветочком… Если ты готова ждать меня месяц…пока я буду рыскать в его поиске по всей нашей необъятной Родине… То, возможно, я найду его… Ну или, на крайней случай, цветик-семецветик… - Схватив наклонившуюся Таню за талию, Глеб перекатил ее на кровать, нависая сверху и требовательно целуя.- Так как? Согласна на месяц ожидания, апельсиновая?- Ну что! – Таня продолжила хихикать. – Ты папа Глеб, я мама Таня, у нас есть Талеб, все логично и потрясающе. И аленький цветочек, да будет тебе известно, это красный цветок!!!

Гроттер захохотала, перекатываясь на кровать и обхватывая за шею Бейбарсова, с жадностью отвечая на поцелуй.

- Нет. Не согласна. Не хочу тебя ждать. Так что давай ты просто поедешь и вернешься, просто привезя свежую косточку для Талеба, желательно НЕ человеческую, просто по пути там… А я тебя буду ждать. Договорились? Представляешь, возвращаешься ты такой уставший, голодный, замерзший, а тут я жду тебя с ужином и Талебом. Или ужином из Талеба, ты чего хочешь больше?В связи с учебой главы выходят так, как выходят. Времени почти нет.