you could be my meant to be (1/1)

***Вэньхань точно не помнит, когда начал осознавать, что одного взгляда на эти острые брови и сверкающую улыбку достаточно, чтобы что-то скручивало его внутренности и барабанило в груди, не давая сосредоточиться на тысяче других проблем, что беспокоят его сейчас.И нет, он не обвиняет Цзя И в том, что тот вызывает все эти неопределенные чувства, оставаясь при этом все таким же веселым и беззаботным, но... да, он обвиняет его в каждом глупом трепете бабочек внутри, это так раздражает. Что еще хуже, Вэньхань делит комнату с младшим, поэтому, куда бы он ни шел, узел в его животе затягивается все сильнее. То, что он страдает от такого огромного кризиса, - действительно неизбежно. И все, что он может сделать, - просто позволить этому случиться.(Все благодаря Цзя И и его глупой, но красивой улыбке)Следующие несколько минут уходят на то, чтобы не растрогаться, глядя на Цзя И, пока тот сушит волосы полотенцем и тихо напевает какую-то песню, которая определенно не так важна, как человек, поющий ее. Наверное, это странно — смотреть на друга так, будто он был поцелован самим солнцем, но если Вэньхань не произносит этого вслух, то это в принципе неправда.Гуань Юэ говорит, что именно такая логика делает его одиноким.Он возвращается из своих мыслей как раз в тот момент, когда к нему направляется сонный Цзя И, вытянув руки. К тому времени, как тот забирается на кровать Вэньханя, утыкаясь носом в изгиб его шеи, владелец кровати отмирает окончательно. У старшего перехватывает дыхание, но он не делает ничего, чтобы оттолкнуть этого ребенка.— Ты настоящий кот.— Мяу, — говорит Цзя И так неожиданно, что Вэньхань чуть не задыхается от смеха. Старший знает, что Цзя И тоже хихикает, чувствуя его дыхание на своей шее. — Будь честным, ты пушистый? — Вэньхань изгибает губы в усмешке, когда младший с любопытством смотрит на него. — И вообще, я собираюсь выгнать тебя со своей кровати. Цзя И только ближе жмется к нему и крепче обнимает старшего. Вэньхань закусывает губу и сглатывает, пытаясь сохранить ровный голос. — Ты тяжелый, пожалуйста, отстань от меня. — Нет, — бубнит Цзя И, продолжая ласкать шею старшего своим дыханием, и это действие заставляет Вэньханя внутренне лезть на стену. Старший тяжело вздыхает и понижает голос: — Хуан Цзясинь. Цзя И поднимает голову так быстро, что на секунду Вэньхань пугается за его здоровье, и угрожает: — Только пикни еще, и я сам запущу тебя с этой кровати прямо в открытый космос. Вэньхань усмехается. Они оба знают, что он собирается делать дальше. — Хуан Цзясинь, ты действительно раздражающий. Хуан Цзясинь, у тебя есть три секунды, чтобы встать, или я заставлю тебя сделать это. — Ладно, это звучит пугающе, и я понятия не имею, почему. Цзя И устает сопротивляться и встает с кровати, чем преподносит Вэньханю возможность дышать снова. — Потому что я пугающий, — говорит старший, подкладывая руку под голову, и провокационно улыбается. — Нет, это не так, — не соглашается Цзя И, качая головой. — Ты милый, вот и все. И вдруг Вэньхань снова перестанет дышать, все его тело замирает от нежности, сквозящей в словах младшего. Он наблюдает, как лицо Цзя И будто гаснет, а свет в глазах меркнет, и, не в силах смотреть на это дальше, хватает подушку и бросает в парня.— Иди спать, гигантский кот.Он продолжает говорить своим обычным дразнящим тоном и испытывает облегчение, когда видит, как напряжение покидает Цзя И. Младший улыбается ему еще одной легкой улыбкой, которая врезается в память Вэньханя, желает старшему спокойной ночи и взбирается на свою верхнюю койку. Одиночество от его отсутствия, даже когда он чуть выше его, поразительно очевидно в этот момент. Вэньхань поджимает губы, постукивая пальцами по груди.— Спокойной ночи, — шепчет он, прежде чем позволяет сну овладеть собой.***Странное чувство снова возникает во время тренировки для второго выступления, когда они все сидят на полу комнаты для занятий и бездельничают во время перерыва. Чэнь Тао заводит разговор о судьбе.— Вы, ребята, неразлучны, будто следите друг за другом. Как вы слепо выбрали песню и все же оказались в одной команде? — Потому что мы женаты, — говорит Цзя И так, будто это самая очевидная вещь в мире, будто это общеизвестный факт, который так легко сорвался с его губ. Он закидывает руку на плечо Вэньханя, и тот решает просто отшутиться. Но получает несколько дразнящих взглядов, отчего ему становится не по себе, в то время как Цзя И выглядит незатронутым, впрочем, как и всегда. Но, видимо, для младшего этого было недостаточно, потому что он продолжает приближать свое лицо опасно близко с белозубой улыбкой:— Верно, Вэньхань?Старший смотрит в его глаза, пытаясь найти там насмешку, но видит только искренность, что плещется где-то на дне, и это просто сносит крышу, бросая его на произвол судьбы. Он не уверен, как долго они остаются в таком положении, на расстоянии нескольких сантиметров, смотрят друг другу в глаза, пытаясь понять, что, черт возьми, все это значит, но заклинание, которое держало их вместе, разрушается, когда остальные мемберы начинают дразнить их за их близость. — Целуй! Целуй! Целуй! — скандируют они, хихикая, как кучка пятилетних детей.Вэньхань прочищает горло, слегка отталкивая Цзя И.— Я думаю, вам стоит вкладывать всю эту энергию в тренировки, — говорит он, глядя на Ван Чжэ, который сразу же уходит, когда Чэнь Тао и Чаоюань разражаются смехом, похлопывая его по спине. Вэньхань догоняет его, приобнимает, но дает подзатыльник.Когда старший поворачивается к Цзя И, свет в его глазах значительно тускнеет, но он по-прежнему улыбается, быстро присоединяясь к веселью и забывая обо всем этом.***В суматохе Вэньхань не спит большинство ночей, особенно этой ночью, когда Цзя И спрашивает, может ли он лечь спать вместе с ним, хотя для этого нет какой-то конкретной причины (старшему она не нужна). Так, глубокой ночью, когда до подъема и энергичного графика тренировок осталось всего несколько часов, Вэньхань бодрствует, пока младший свернулся калачиком рядом. Его лицо наполовину закрыто красным шарфом, с которым он всегда спит, тихое сопение наполняет тишину. Старший смотрит туда, где пальцы Цзя И слегка касаются его руки, и этот жест такой мягкий, что Вэньхань почти задыхается, пытаясь удержаться на месте, чтобы не беспокоить младшего во сне.Как бы он не пытался уделять хотя бы небольшую часть своего дня не Цзя И, это почти невозможно. Младший был повсюду: в их комнате, в комнатах для практики, цеплялся за него в столовой. Он стал константой в жизни Вэньханя быстрее, чем тот смог заметить. Это пугает.Старший пришел сюда, чтобы снова почувствовать волнение на сцене, чтобы петь, танцевать и вернуться туда, где он был, а не влюбляться. Но он почти уверен, что делает это, и это пугает его. Да, сейчас он первый, и да, Цзя И сейчас тоже достаточно высоко в рейтинге, но он знает, что никогда нельзя расслабляться, ведь каждый день показывает новые стороны участников, и люди находят все новые драгоценные камни среди них. Он не всегда будет сиять. Даже если он попадет в группу, несколько лет пройдут быстро. Все вокруг временное, а Вэньхань никогда не умел отпускать.Он не уверен, чувствует ли Цзя И к нему что-то. Иногда он видит, как младший улыбается ему чуть шире, когда Вэньхань приобнимает его за талию, или как он дуется, когда старший позволяет сидеть кому-то между ними. У него появляется надежда, когда он видит, как Цзя И с энтузиазмом рассказывает о нем другим участникам или камерам, когда он называет их семейной парой или просит спать вместе. Но затем он приходит в норму с таким весельем, что это заставляет Вэньханя задуматься, не все ли это просто развлечение и игры для него.Одна часть его хочет попытать счастья, ведь он никогда не узнает, что будет дальше, если не признается, а другая часть не хочет выставлять себя дураком в случае отказа. Он все время находится между двух огней и не знает, скоро ли что-либо решит. Все так просто испортить, Вэньхань не хочет рисковать.Утро наступает раньше, чем он ожидает, старший даже не помнит, удалось ли ему поспать. Он хочет еще немного понежиться в постели, но чувствует, как тело рядом шевелится, и понимание этого отрезвляет его. Вэньхань не хочет поворачиваться и видеть сонное лицо Цзя И, чтобы не стать первым, что младший увидит, когда проснется, но поворачивается, и, о Боже, это восхитительно. — Привет, — говорит Цзя И хриплым ото сна голосом, и Вэньхань почти тает от мягкости.— Привет, — отвечает старший, пытаясь скрыть то, как часто он дышит.— Прости за вторжение на твою кровать, — тихо извиняется младший. Вэньхань хочет отвести взгляд, но по какой-то причине не может повернуть голову, поэтому вместо того, чтобы пересиливать себя, он смотрит на брови Цзя И. — Типичное для кота поведение, — отвечает старший. В его голосе отсутствует энергичность, но он умудряется добавить немного веселья.— Я понимаю, — Цзя И хихикает и закрывает глаза, облизывая пересохшие губы.Вэньхань следит за происходящим, благодаря Вселенную за то, что младший не видит его. Он мысленно ругается на себя, ведь он снова отвлекся, затем быстро встает с кровати, жестом приглашая Цзя И сделать то же самое.— Поспеши, у нас сегодня много дел.***Вэньхань не планировал отдаляться от младшего, но это стало практически инстинктом — отстраняться каждый раз, когда тот пытался обнять его, или убегать, замечая, что он направляется к нему в столовой, чтобы позже схватить за руку и утащить за свой стол.В их командной работе намечается трещина, которая, очевидно, заметна каждому, даже Минхао указывает на отсутствие у них синхронности. Вэньхань никак не комментирует это, просто говорит людям, что все в порядке и все образуется к выступлению, хоть он и встречал в ответ на это скептические выражения на их лицах. Было ясно, что трещина находится на границе Вэньхань–Цзя И, и это то, что заметили все до одного. За два дня до выступления Цзя И ловит Вэньханя в комнате, и тот просто не может убежать снова. Младший нависает над нижней койкой, колеблется с беспокойным выражением лица и заламывает пальцы. — Ты, по крайней мере, можешь сказать, что я сделал не так, чтобы я смог исправить это, — он сразу приступает к решению проблемы и не ходит вокруг да около, как и предполагал Вэньхань.Старший несколько раз открывает рот, с трудом находя слова:— Ты не сделал ничего плохого.Цзя И поджимает губы.— Тогда почему ты избегаешь меня?— Я делаю это не специально, — пытается сказать Вэньхань, но младший отказывается верить.— А я думаю, что именно так, — Цзя И закусывают щеку изнутри и опускает глаза в пол. — Я слишком настойчивый?— Проблема не в тебе, Цзя И, — Вэньхань проводит рукой по лицу, расстроенный собой, — Она во мне. Это я проблема.Младший хмурится и присаживается рядом с ним на кровать.— Если у тебя проблемы, ты знаешь, что можешь поговорить со мной об этом, да?— Это... сложно, — старший продолжает говорить расплывчато, чем делает Цзя И еще более нетерпеливым, но, по-видимому, не может избежать этого. — Я не знаю, как это сказать.— Хочешь знать, как? — младший смотрит на него так, что у Вэньханя создается впечатление, что не он один уязвим сейчас. — Ты просто... скажи это, — советует он. — Как будто говоришь о погоде или любимой песне. Иногда следует сказать все прямо, не задумываясь о последствиях. Прежде чем его мозг осознает происходящее, старший решает окунуться в ад со своими страхами и неуверенностью.— Ты мне нравишься, Цзя И.И камень с его души, и пуля в его грудь. — Гораздо больше, чем я, вероятно, предполагал, но это не то, что я могу просто отключить. Потому что ты — это ты, ты — это единственное, в чем я нуждаюсь.Вэньхань наблюдает, как лицо Цзя И вытягивается в удивлении, и думает, что он неправильно воспринял ситуацию и совершил ужасную ошибку, поэтому пытается спасти то, что они оставили от их дружбы после бомбы правды, которую он только что сбросил:— Знаешь, давай забудем, что я только что сказал, ладно? — старший вытирает вспотевшие ладони о свои спортивные штаны, издавая нерешительный смешок. — Я не хотел ставить тебя в неловкое положение, и я не хочу рушить нашу дружбу.— Ты мне тоже нравишься, — говорит Цзя И до того, как Вэньхань продолжит речь.Старшему приходится несколько раз моргнуть, чтобы понять, что эти слова произнес не его разум, чтобы облегчить душевную боль. — Я думал, что сделал это заметным, но ты правда ничего не замечал.— Это не так, — ответил Вэньхань с выражениями облегчения, радости и раздражения на своем лице. — У меня были подозрения, но я не хотел строить воздушные замки.— Ну что ж... — Цзя И подползает к стене, опираясь на нее спиной (хотя ему приходится сильно сутулиться из-за его роста). — Ты очень хорош в том, чтобы вести себя так, будто презираешь меня.Старший хмурится.— Так действительно казалось?Цзя И склоняет голову, вздыхая:— Ну, может быть, не в такой степени, но было заметно, что ты отталкивал меня, когда я пытался сблизиться, а потом сам шел на сближение. Я был сбит с толку.Вэньхань строит гримасу, понимая, как плохо это звучит. Он был настолько одержим идеей, что младший просто играет с ним, что даже не осознавал, что сам посылает смешанные сигналы. — Прости, это было ужасно с моей стороны. Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя так.Цзя И легкомысленно пожимает плечами:— В любом случае, все это привело к этому, так?Сияющая улыбка, которая покоряла его сердце каждый раз, как появлялась на милом личике, вернулась. Младший смотрит полными любви глазами, и Вэньханю кажется, что никаких объятий не хватит, чтобы компенсировать то, каким ужасным он был на прошлой неделе. Несколько дразнящих слов возвращают его из мыслей:— Это та часть, где ты говоришь, что теряешься в моих глазах?Старший усмехается.— Близко, но, на самом деле, я потерялся в твоих бровях.Он неосознанно протягивает Цзя И руку и нежно берет его за кончики пальцев. Некоторое время они сидят в тишине, и на этот раз нет ни напряжения, ни страха, лишь комфорт, который в первую очередь заставил Вэньханя влюбиться. Потому что даже после откровения они не изменятся. Они все еще глупая пара с потрясающей химией, но теперь с дополнительными преимуществами. И старший, кажется, понимает, почему людям стоит рисковать.— Итак... — начинает Цзя И, нарушая тишину. — Что мы будем делать дальше?Вэньхань хмыкает, зная, что ответить на этот трудный вопрос можно несколькими словами, наполненными решимостью. Но осознает, что наслаждаться моментом и проходить этот путь шаг за шагом гораздо важнее, поэтому останавливается.— Ну, я не знаю, что мы можем себе позволить, но я знаю, что прямо сейчас чертовски хочу поцеловать тебя.— О, — тихо выдыхает Цзя И, и его щеки приобретают розовый оттенок, — Ну, я не против.Вэньхань не дает себе колебаться и без промедления наклоняется, коротко и мягко целуя младшего в губы. Они лишь слегка отстраняются, старший прислоняется лбом к Цзя И, все еще обхватывая его лицо руками. Младший застенчиво прикусывает губу:— Это будет обычным делом, верно?Его улыбка становится шире, а сердце наполняется таким восхищением, что он практически трещит по швам.— Если ты хочешь.— А разве не видно? — шутит Цзя И, и Вэньхань смеется, прежде чем опустить руку на шею младшего и снова соединить их губы. Цзя И в ответ целует с энтузиазмом, его руки тянут толстовку на талии старшего, притягивая ближе. Младший сдвигается, пока не падает на спину, а Вэньхань следует за ним, нависая сверху.Они целуются, пока не слышат кашель с противоположной стороны комнаты. Глаза обоих распахиваются, а головы почти синхронно поворачиваются в сторону двери. Они видят, как Чуньян закрывает рукой глаза, а Гуань Юэ приобнимает его, качая головой в неодобрении и уважении.— Я знал это.