?Go Thai, Be Free? или Происки пролетариата,Ван Хаосюань/Сун Цзиян, PG-13, юмор (1/1)

Пока Ван Ичжоу с невозмутимым спокойствием шаолиньского монаха продвигается сквозь толчею одной из самых людных улиц Бангкока, плетущийся следом Хаосюань тщетно пытается понять: как он вообще в это ввязался, что теперь делать, так ли хорош тайский массаж, как о нем говорят, и стоит ли позвонить в полицию.На витринах Каосана то и дело попадаются баннеры с известной мантрой для призыва туристов, и Хаосюаню это кажется издевательством. ?Go Thai. Be Free?, как же. Не в его случае. Нет, с той частью, которая про ?Go Thai?, проблем никаких, пункт выполнен. Проблема в ?Be Free?. И в паспорте Хаосюаня, который надежно спрятан в одном из многочисленных карманов огромного рюкзака Ван Ичжоу.А Сун Цзиян здесь совершенно ни при чем.Просто началось все с того, что…***Подписанный Дивоком Ориги мяч Хаосюань принимает как величайшую драгоценность. Форвард Ливерпуля обеспечивает команде почти тысячу дней без проигрышей, для английской премьер-лиги это рекорд, и вообще чудо, что Хаосюаню выпадает шанс получить автограф. Хаосюань думает, что будет молиться на него всю свою жизнь, а потом одетый в белое Сун Цзиян тянет его за руку и улыбается. Выпавший из рук мяч катится прочь, в жадные руки фанатов, Ориги хмурится, а улыбка Цзияна так завораживает, что Хаосюань… падает с кровати.Звонок на двери надо будет сменить. Звук не самый приятный.Поправив сползшие на бедра трусы, Хаосюань отгоняет прочь остатки сна?— автографа жалко, хоть плачь?— и открывает дверь, намереваясь подробно объяснить принципы мироздания непрошеному гостю.—?Какого… Дагэ?!Ван Ичжоу молча отодвигает Хаосюаня в сторону, заходит в квартиру и, убедившись, что никого постороннего не наблюдается, достает из кармана красное удостоверение.—?Не понял,?— честно признается Хаосюань.Тяжело вздохнув, Ван Ичжоу надевает на себя суровое лицо Ван Ибо и поясняет:—?Комитет.Понятнее не становится, но красная корочка, комитет опять же…. До сих пор Ван Хаосюань очень старался жить по принципу ?не трогай партию, и она не тронет тебя?, неужели что-то пошло не так?—?Дагэ, то есть товарищ Ван,?— переходит на официальное обращение Хаосюань,?— а могу я спросить?—?Да?—?Что именно привело вас сюда?—?Все просто. Мы едем в Тайланд.—?!—?Председателем Комитета было принято решение о необходимости охраны моральных принципов представителей нации. Наша задача?— не дать им сбиться с пути. Сам понимаешь: бары, шоу, очаги порока, не дай Будда мимо пройдут…—?Чего?—?Ничего. Собирайся. Рейс через два часа.—?Но у меня проблемы с агентством, идет расторжение контракта. Товарищ Ван, я никак не могу!—?Расторжение состоится семнадцатого января?— Комитет в курсе — а сегодня четырнадцатое. В Бангкоке мы пробудем два дня. Не вижу проблем.—?Но как же менеджер Цзин…—?Не вижу проблем.—?А…—?Комитет не видит проблем, товарищ Ван Хаосюань!Вот так все и выходит. Через семь часов на плечи обрушивается январское лето Бангкока; паспорт, припрятанный в рюкзаке якобы ?для надежности?, Ван Ичжоу Хаосюаню так и не возвращает; на четырнадцатое и пятнадцатое у бойзбэнда, собранного из каста ?Неукротимого?, намечен предварительный прогон фанмитинга, и, конечно, Хаосюаню это прекрасно известно.А Сун Цзиян здесь решительно и совершенно точно ни при чем.***Ван Ичжоу степенно прогуливается по Каосану, торгуется с местными, закупаясь каким-то немыслимым количеством сувениров, отвечает на приветствия тайским ?савадикраб? и сложенными на уровне груди ладонями, и Хаосюаню очень хочется спросить: в чем, собственно, состоит эта самая охрана моральных принципов, кого от кого им предстоит охранять и когда именно они начнут этим заниматься?Он успевает перехватить несколько маслянистых взглядов, и, Будда всемогущий, это же Тайланд, тут не разобрать сразу?— то ли это заинтересованные фанаты, то ли просто заинтересованные, но свалить в любом случае не помешает.—?Товарищ Ван,?— тянет он за рукав терпеливо объясняющего что-то пожилой торговке Ван Ичжоу. —?Нам бы это, уйти.—?С чего вдруг,?— искренне удивляется Ван Ичжоу, а затем понятливо кивает, заметив подбирающуюся к Хаосюаню группу лиц неопределенного пола.Если судить по тому, с какой безошибочной точностью Ван Ичжоу петляет между домами, Комитет точно знал, что делал, отправляя в Бангкок именно его. Понять бы еще, зачем им Хаосюань понадобился.Спринтерский забег заканчивается в уютном ресторанчике, местная еда оказывается на удивление хороша, и Хаосюань практически постигает дзен, наслаждаясь отлично прожаренным мясом под острым соусом.Ван Ичжоу между тем сосредоточенно копается в телефоне, основательно застряв в переписке с кем-то из знакомых. На улице темнеет, и Бангкок одевается в сотни огней, раскидывая для приезжих сверкающую паутину.—?Пора,?— поднимается из-за стола Ван Ичжоу.Они не слишком торопятся. На набережной Чао Прайя веет прохладой, и все равно это кажется летом по сравнению с теми ?+2?, которые остались дома. Хаосюань не впервые в Тайланде, но раньше ему не удавалось так вот спокойно насладиться отличными видами, и, конечно, он бы с удовольствием снова прогулялся вдоль подсвеченной фонарями реки, по которой снуют юркие прогулочные катера с разномастной публикой на борту. Без Ван Ичжоу.А Сун Цзиян здесь?— опять-таки?— совершенно ни при чем.***Прогулка затягивается, и Хаосюань настолько зачарован красотой ночного города, такого стремительного и неспешного одновременно, что не обращает внимания на название отеля, в который приводит его Ван Ичжоу.Места забронированы заранее, Ван Ичжоу быстро разбирается с регистрацией, а после, когда они почти добираются до нужного номера, Хаосюань ушам своим не верит.Внушительные с виду двери оказываются настолько тонкими, что все, происходящее за ними, слышно даже слишком отчетливо.И это… это… что это такое вообще?!—?Можешь быть понежнее? Первый раз все-таки! —?доносящийся из номера голос вне всяких сомнений принадлежит Сун Цзияну.—?Как ты вообще на это решился? Юй Бинь?!—?Захотелось, вот и решился. Да стяни ты трусы, так смазывать будет проще…Картинка перед глазами Хаосюаня сначала подрагивает, затем начинает мерцать, а потом и вовсе рассыпается на тысячи пикселей кроваво-красного цвета.И не то чтобы Сун Цзиян был здесь ни при чем.После сказанного голосом Юй Биня ?ноги раздвинь, мне так удобнее? и ответного ?осторожнее, мне больно? Сун Цзияна у Хаосюаня крышу рвет окончательно.—?Я тебе сейчас покажу, как удобнее! —?ревет он раненой белугой и вламывается в номер.Черт. Лучше бы ему этого никогда не видеть, он не готов к такому, и, очень возможно, он сейчас будет убивать.—?О, Хаосюань! А ты вовремя! —?радостно орет Юй Бинь и вскакивает с кровати.До Хаосюаня не сразу доходит тот факт, что и Юй Бинь, и лежащий на кровати Цзиян одеты. Зрение возвращается ломаными кадрами, убивать все еще хочется, но уже не всех и не сразу.—?На вот, сам смажешь,?— сует ему в руки небольшой тюбик Юй Бинь. —?У меня от его жалоб голова болит.Смазать? Что смазать?Сун Цзиян заливается краской, а Хаосюань наконец замечает?— это чуть выше паха, рядом с выступающей бедренной косточкой. Небольшая и пока еще яркая татуировка.Так вот это что было, а он-то себе наворотил, и завелся-то как… Кстати. А с чего он вдруг так завелся? Это что получается, он…—?Товарищ Ван, отлично поработал,?— довольно тянет губы в улыбке Юй Бинь.—?Все ради пролетариата, товарищ Юй,?— не менее довольно отвечает Ван Ичжоу.А потом эти два придурка так радостно дают пятюню друг другу, что в голову Хаосюаня закрадываются нехорошие подозрения.—?Вы что, оба из Комитета?Ван Ичжоу и Юй Бинь слаженно кивают.—?И что это за Комитет такой?—?Комитет содействия чистой мужской любви, конечно,?— снисходительно бросает Юй Бинь и поворачивается к Ван Ичжоу:?— Караоке, товарищ Ван?—?Всенепременно, товарищ Юй!—?Погнали, большой бро!Дверь захлопывается, из коридора доносится громкий смех, а Ван Хаосюань понимает, что готов прямо сейчас бросить на стол несуществующий партбилет, существующего Сун Цзияна и потерявшую всякую надежду на существование, и оттого уже не существенную гетеросексуальность.Вот только татуировку смажет.Пикачу.Надо же, прелесть какая!