глава 22 часть 2 "Алиса в саду" (1/1)

Злой порой на мир, и только я с тобой спокоен.Да, я жесток, и мог всем навредить, но ты,Одна могла помочь мне в себя придти, остыть.Я с полу слова понимал тебя, и без словаря,Сплетни, что в меня вселился бес говорят.Пойми, я должен был вам помешать,Ведь мой мир без тебя не стоит и гроша.Смотря в твои глаза, бережно положу на пол,Оставив пару отверстий в теле?— дырокол.Пока ты дышишь, тебя крепко обнимаю я,Я твою жизнь украл, клептомания.Хайд?— сервамп жадности и пятый по старшинству среди семи братьев и одной сестры-вампиров. На данный момент он связан контрактом с Энни. При дневном свете превращается в ежа (умеющего прыгать, что по мне удивительно). Часто цитирует Шекспира. Известен среди остальных сервампов тем, что убивает свего ива или еву, как только он наскучит ему. По словам Хью, Попирающий закон единственный, кто способен на такое, за это и считается изгоем.У Хайда блондинистые волосы с тёмно-коричневыми прядями, красные глаза, носит красные квадратные очки. На шее?— чёрный шарф и чёрная лента с изображением знака Тони Раута и Эн, знак представляет собою букву А с неодинаковыми линиями, она находится в круге и слегка выходит за его края, данная лента предмет контракта с Раут-младшей. Носит белую рубашку, скреплённую булавками, жёлтую жилетку, чёрные брюки и полосатые гольфы. На руках много золотых и серебряных браслетов, также как и колец.***Полтора месяца назад…—?Аааа… —?раздражённо протянул Жадность. —?Ненавижу рэп-концерты и поп-концерты… Почему Ангел-чан должен выступать с этими недорослями?Стоя у барной стойки клуба ?мёд?, Лоулесс, как себя прозвал сервамп, громко причитал, перекрикивая шумную музыку какого-то Гарри Топора. Что за деградация в самом прозвище? Лоулесс было противно, мерзко. Одно радует. Коктейли здесь, стоят своего состояния. Вкусно. Выпивая уже как минимум десятый, радужный бумбокс. Отпив новый, малиновый слой, Жадность облизнул губы и посмотрел на сцену. Вынесли рояль Лихта. Ну хоть какая-то радость, сейчас будет нормальная, классическая музыка. Покрайнемере так считал Жадность. Люди не понимали зачем вынесли рояль, не понимали зачем нужна подставка для микрофона. Вышел Кранц и Иващенко. Успокоили народ, сказали, что Тони не будет, но вместо него будет выступать неимение талантливая девочка, дочь Тони. Люди бурно её приветствуют, зовут крича кричалку. Вновь деградансиво. Но стоило выйти Лихту, как все умолкли. Начали перешёптываться вопрос: ?кто это??. Хотелось их всех пере убивать. Концерт продолжался, Лихт превосходно играл, а на сцену ?выползла? девочка лет четырнадцать. Её изрядно трусило, будто ведут на эшафон. Жадности даже смотреть на неё было противно, нет. Он даже не смотрел на эту девчонку-репершу. Смотреть на это отвратительное чадо, которое зачато возможно под наркотой или алкогольным опьянением, себе дороже. Ему противно даже думать об этом. Такой, точно не стать его евой.Посмотреть приходится. Он отпивает коктейль и смотрит на сцену. Напиток хочет вырваться на ружу через рот и нос. Нет. Не от отвращение, отвращение кто-то рукой снял и пришло большое тепло на сердце, сладость, будто кто-то намазал или налил мёда на сердце. Оставив полупустой стакан на барной стойке, Жадность смотрел зачаровано на девчонку. Высокий рост, голубые глаза, русые волосы, высокие скулы и круглое лицо. Нет. Это не просто лицо, это лицо той что умерла за народ много столетий назад. Это лицо королевы, что прозвана святой и похоронена под оливой, под деревом мира. Это лицо той, что украло сердце и смысл жить у сервампа Жадности. Желание жить резко возросло у попирающего закона, это желание он давно не чувствовал. Глаза заблистали, безумно сузились. В них отражалась белокурая девчонка. Это точно она. Её улыбка, её походка, даже спину держит так же. Так же легко и парящее жестикулирует.—??Влюбиться можно в красоту, но полюбить?— лишь только душу!??— вскочив, начал Хайд,?— Уильям Шекспира, о любви, о красоте. Моя милая-милая Офелия! Ты вернулась ко мне!Он пробрался сквозь толпу, яростнее фанатов, что гордо называли себя номер один. Пробрался к месту, куда она поставила ножку в чёрных колготках. Она была в костюме колдуна… Нет… Фокусницы из цирка. Вся в чёрном, шляпа тоже чёрная, но лишь блузка и перчатка были белыми. Стрелки и макияж делали её взрослее. Её волосы. Они уложены как тогда, когда её казнили и забрали у бедного Жадности. На её ногах кроме колготок были сапоги до колен, это предавало спокойствия её не возьмут за кожу, которую только он может трогать, ей не посмотрят под юбку, она аккуратно облегчает худое тело с фигурой яблока. Каблуки увеличивает её рост и она пела песню ?Прожектор?. Толи она хорошо пела, то ли он зачарован, но этот глупый реп ему понравился. Он приобнял её за ногу, прижался к ней щекой. Его отталкивает, пихали, хотели, что б он отошёл. Но ему все ровно. Кто-то умрёт этой ночью.Жадность завороженно смотрит на лицо девушки. Чувствует как его ив, Лихт Тодороки мечет в него молнии. Пусть катится на все четыре стороны, тут его дама и ангел, его роза и Джульетта. От неё веяло этим добром и светом, как раньше. Она правда настоящая? Даже пахнет так же. Это тот же запах. Запах Офелии, он передал его в единственный на весь мир духах. Это его память о ней. Интересно… У неё такая же кровь? Она насытит его наконец? Будто услышав его мысли она смотрит на него и кладёт на его голову руку. Он делает жалобные глаза, мол твоего вампирчика морят голодом.Песня закончилась как-то резко, неожиданно. Девушка отошла, от этого вампир вернулся в мир реальности и подлости, скупости и грубости. Пытался вновь её схватить и обнять. Куда она? В как же Жадность? Куда она вновь уходит от него? Почему вновь бросает? Желание жить, вновь ушло, вновь пропала сладость и лёгкость на сердце. Только боль, которую нечего не заглушит. Боль, что не проходит. Все. Он решил. Ему надоел старый Ив, он хочет эту, новую Офелию, от которую веет её запахом и теплом.Перерыв артистам нужен всегда. Дверь гримёрки для музыканта-пианиста одна. Туда заходит и сервамп. Сразу получив много обидных и колющих слов, в вдогонку прилетели множество ударов ногами. Ненавидит. Он теперь ненавидит это отношение к нему, он выше этого. Он слуга вампир королевской особы. Так считал Хайд, не подозревая как был прав.—?Ангел-чан,?— произнёс Лоулесс и подошёл к нему, отбился от ударов и вбил в пол,?— ?Используй время. Не забудь?— У красоты?— короткий путь. Срывай цветы в момент цветенья, Не обрекай ты их на тленье.??— Уильям Шекспир О красоте, О цвете, О пути, О времени. Так что тебе пора в рай, все ангелы там, но ?ад пуст, все бесы здесь?.—?Что это за бред, крыса?Нет. Лихт остановится на полуслова, Хайд просто уже вызубрил эту фразу. Алая кровь псевдо-ангела брызнула на стол, пол и стены. Хайд стоял по средине комнаты, рядом с трупом. Потом, сняв предмет контракта, просто бросил куда-то в угол комнаты. Помахав рукой трупу, парень ушёл. Теперь ему нужно только добиться новой Евы, его прекрасная Офелия, его роза жизни вновь будет с ним. Он вновь будет снимать её с яблони. Его мысли и ветер в голове, вот что самая необъемлемая загадка для его братьев и сестры. Как он может убивать своих хозяев? Неужели его алчность не знает границ?—?Как тебе твой первый концерт? —?с улыбкой произнёс Топор—?Классно! —?произнесла девчонка, переминаясь с ноги на ногу на морозе. —?Это что-то с чем-то. Хочу ещё!Об ногу девушки ударился маленький комочек иголок. Не долго думая юная мафиози подняла ежа, такой хороший и милый. Мордашка так и светится мило ой, такой ?кавайный? ёж. Улыбнувшись она чешет его за ушком, простит роз решение его оставить. Добро получено почти сразу. Радует сразу двоих и ежа и девушку. Прошло немного времени и девчонка уже готовилась ко сну. Её довольно сильно волновало, почему от всех прячется её новый ?друг?. Лили помогает расчесать волосы и уходит. Энни хватает ежа и повязывает на его шею ленточку с своим семейным знаком.—?Как бы тебя назвать… Такие колючки были на гравюре с именем Хайд, у тела Лихта… Но… То что на тебя упала книга с Шекспиром тоже что-то значит… Может двойное имя? —?в слух рассуждал девчонка. —?Да. Двойное… И имя тебе Хайд-Ромео! Думаешь слишком странно? Я с ежом разговариваю куда страннее?Эн кладёт рядом ежа, гладит его пока не засыпает. Но рядом уже вампир. Лоулесс, обратившись в тело вампира, аккуратно заводит её локон волос за ухо, рассматривает её личико. В слух повторяет свое новое имя, будто распробовать его на вкус как дегустатор, потом усмехается. Ему нравилось это имя, он был доволен её выбором. И позволяет её обнять, а потом и возить клыки в её плечо, мгновенно став её сервампов. Её вторым сервампов.На истошный крик боли примчалась прислуга и Сноу. Сервамп Похоти ели отцепил жадного брата. Первая мысль, ударить старшего брата, вторая стереть ей память. Но так нельзя, вспомнит… И тут Лили вспомнил про старые катакомбы под поместьем. Туда и поместили попирающий закон, Хайд бунтовал, кричал. Кое-как его заковали в цепи, воспоминание Эн стёрли. Что дальше? Нечего. Спокойная жизнь. Сноу облегчённо вздохнул. Хайд не убьёт его Еву. Не в этот раз.***—?Это мой сервамп ?Жадность, попирающий закон??— гордо произношу, сидя рядом с Жадностью на диване.С боку от нас стоит Эдисон и Малой. На противоположном диване сидят Чуя, Акутагава. Сзади дивана стоит Лили.—?Так же он ?Алчное беззаконие?,?— произносит Хайд и кладёт руку на грудь.—?Как тебя зовут? —?вдруг произнёс Рюноске.—?Вы не нуждаетесь в его знание,?— отмахнулся вампир,?— Зовите меня просто Лоулесс.—?Имя. —?раздражённо произнёс Чуя.—?Братец,?— вдруг сказал Лили, с насторожённостью,?— Ты ведь не собираешься его менять ближайший месяц? А Энни нужно с ними работать. Ты же не хочешь что б к тебе говорили ?эй, как тебя??—?Конечно нет! Я выше этого! —?Хайд поправил свои крестные очки и сел поудобнее, посмотрел на меня.По мне прошла дрожь. Смысле менять? Сервамп же меняет имя когда получает новую еву, так? Так. Неужели он может меня убить? Неужели… Это тот самый сервамп, который спокойно убивает своих ев?От этих мыслей, меня передёрнуло. Все меня хотят убить, уже проще было совершить самоубийство с Дазаем, нежели это терпеть. Насмешки судьбы и её издевательство. Чувствую себя персонажем песен отца. Мои волосы взяли в руки, начали крутить в руках, будто я чья-то собственность. Краем глаза смотрю на владельца руки. Жадность задумчиво, но с самодовольной улыбкой сидел и смотрел на мафиози. Лоулесс был расслаблен и откинулся на спинку дивана, он находился почти в позе полулёжа, в то время как мои коллеги седели ровно.Кажется, я больше не смогу повышать свою гордыню фразой ?я имею власть?. Его вид, лицо в частности сразу давали понять?— Хозяин он, кукловод тоже он, всё идёт по его сценарию. И кто из нас слуга ещё? Хотя, рабовладелец из меня не какой. Взять хотя бы папу. Подклассы Цубаки все что-то делают, радуются новым, более легким приказам. Хотя с моим отцом лёгким нечего быть не может.—?Моё имя Хайд-Ромео. —?выпрямившись произнёс вампир и в наглую положил руку на мое плечо и прижался лицом к волосам.—?Что за глупое имя? —?подал голос вдруг Эдисон.—?Это интеллектуальная задача. —?поёжившись ответила на его вопрос.Под ихними взглядами стало вдруг не выносимо стыдно. Я съёжилась сильнее. Они меня осуждают, они меня винят. Я это чувствую. Смелюсь поднять глаза на Чуя-сана. Он смотрит куда-то в сторону, матерится одними губами или причитает. Потом встаёт и хлопнув дверью уходит. Начинается разговор о моей беспечности и глупости. Да. Я поступила опрометчива, но он же мой слуга. Может я взвесила все за и против и решила его оставить, решила что он мне нужен в моей жизни. Ключевое слово ?Может?. Но в любом случае, я больше не намерена чувствовать это ощущение, что чего-то не хватает. Чувство разлуки с чем-то важным.А может Хайд и не такой плохой. Может это и правда несчастные случаи. Может его самого терзает мучение совести, что его там не было, что он дал этому случится. Конечно его руки не могут каждый раз нести боль и страдания. Они так нежно меня держат, в его объятиях, будто держат что-то невероятно хрупкое и ценное. Когда он меня обнял я упустила момент, момент когда сел сзади, как положил руки на талию и примостил голову на плече между волосами.А может это как с новым телефоном или как с новой вещью? Сперва говоришь себе, что это твоя прелесть и относишься к нему как к чему-то очень ценному, а потом, когда она уже у тебя побыла, ты относишься к нему не так. Или как ребёнок с игрушкой, поиграет и бросит. Если буду верить только в хорошие, попадусь в клетку своего невежества, даже больше, утону в нём. Я уже тону во всей лжи, которая меня окутала как туман. Стоит ли ещё создавать себе проблем? Точно нет. Лучше просто… Не буду думать. Точно. Не буду думать, о этом. Не буду думать о нём. Не о чём думать не буду.Наблюдаю как Рюноске уходит, одарив меня злым взглядом. Да, виновна. Я отвлекла их от работы. В мафии есть более важные дела чем я и свою вину я не буду не на кого перекладывать свою вину. Самой и так тяжело, а двойная ноша сломает плечи.Когда Эдисон сел напротив меня, я не сказано удивилась. Он начал рассказывать что-то про их город, про какого-то маньяка, периодически ругаясь или спрашивая поддакивания у малого. Казалось, что мой коллега сбрендил или упал с десятого этажа, ко всем травмам у него добавилась ещё и психическая. В итоге всё свелось к тому, что он надеется на мою помощь в его поимке. Я? Почему я? Если он ищет добряка который ради всеобщего блага и морального торжества пойдет спасать какой-то город, то пусть катится в дежурный отдел ФБР или ФЭС, или С3, а может ещё Дейзи, она как раз подалась в эти добряки, или ещё может к Ацуси, а может ещё к Дазаю или Детективному агентству. Мне то какой с этого резон?—?Если ты не хочешь по хорошему,?— начал Эдисон, ковыряясь в пазухи куртки. —?То у меня на руках есть ?серебренная истина?*.—?Откуда она у тебя?—?Там есть дружеская организация Портовой мафии и…—?Не слова больше!Если он серьёзно имеет на руках ?Серебреную истину?, то я не могу ему противостоять. Я еле вздыхаю и смотрю на Эдисона. Достал. Все достали!