1 часть (1/1)

Лейтенант Альдо Рейн сдержал легкую ухмылку на своих потрескавшихся губах, наблюдая за нацистом перед ним. Мужчина кричит изо всех сил. Этот пронзительный звук был музыкой для его ушей, той, которую он так долго ждал от полковника с тех пор, как встретил его. Еврей стряхнул кровь с ножа, изучая работу, проделанную им, она несомненно была творением Бога. Свастика определенно добавляла больше “пикантности” внешности немца, подумал он. Лейтенант считает себя своего рода спасителем, спасителем своих собственных горестных сомнений, которые у него когда-то были. Ему никогда не нравилась идея быть в стороне от довольно авантюрной миссии. Так уж получилось, что он соответствовал искомому описанию. Ганс Ланда, ?Охотник за евреями?, у его ног умоляющий о пощаде, чего еще "Апач" мог желать? Все мысли о нежелании участвовать в этой операции со временем полностью развеялись.Альдо отступил на расстояние от своего произведения искусства и осторожно провел лезвием ножа по рукаву, вытирая, запачкавшую острие, красную жидкость. Кровь принадлежала его ближайшему, заклятому врагу, чертову нацистскому психопату; она запятнала его и без того грязные руки, а также драгоценный, сшитый на заказ, смокинг. Лейтенанту нравится такая форма мести, она заставляла чувствовать гордость изнутри, хотя в глубине души он знает, что это жестоко."Сэр, я его залатаю, мы можем возвращаться". Спокойный и тихий голос Ютивича прервал небольшой момент триумфа Альдо, который наслаждался каждой минутой. Он кивнул рядовому, хотя сильное желание, убить самого мерзкого нациста независимо от отданного приказа, стремится взять над ним верх. По его мнению, он выполнил бы план, а затем нанес удар в спину нацисту, прежде чем тот смог бы нанести дальнейший ущерб и без того умирающей земле.?Bitte!? Нацистский офицер задыхается, вздрагивает от резкого рывка американского солдата-еврея, ему совсем не нравится такой поворот событий, его планы были разбиты в пух и прах. Ганса безжалостно затащили в грузовик; бинты едва сдерживали боль, пронзавшей ноющую голову. Это было что-то больше похоже на удары по его черепушке. Какая жалость.Альдо потянулся к пассажирской двери грузовика, распахнул ее и пробрался внутрь. Он закрыл за собой дверь, отчего в грузовике раздался довольно сильный стук, ему никогда не нравились немецкие машины, и это очевидно. ?Апач? провел рукой по своим растрепанным волосам и, глядя на себя в зеркало, усмехнулся своему отражению, восхищаясь собой… или, возможно, восхищаясь видом позади него. Он никогда в своей жизни это не признает, но ему нравится, как выглядит Ганс, а точнее, его наполовину опущенное состояние. Немец сгорбился, бормоча, кряхтя что-то по-немецки сквозь тихие рыдания отчаяния.?Перестань рыдать там, ты заставляешь меня съеживаться". Лейтенант прищурился, глядя через зеркало на Ганса, ненавидя тот факт, что, как только немец будет доставлен на их базу, его затопят хвалебными словами.Глаза "жидолова" были красными и опухшими от горящих слез. Оторвав свой взгляд от пола грузовика, он встретился взглядом с Альдо. В этот миг он не знает, что сказать, ему всегда было, что излагать, но в этот раз он просто жалобно смотрел и молчал. Полковник опустил взгляд и продолжал дуться из-за своего состояния, думая, что его все таки будут горячо хвалить и встречать с честью, а не предательством. Мысль о том, что прямо перед его глазами застрелили Германа, пробудили в нем эмоции, которых он никогда раньше не испытывал. Это был страх."Совершенно верно, Фриц.” Альдо никогда не позволит Гансу забыть о том, кем он был и что он сделал своими руками, лейтенант всегда будет напоминать ему о том, что он творил с еврейским народом, а также с другими невинными жизнями. Что-то настолько ужасное не должно быть вознаграждено.-------------------Примерно через час ожидания в кузове грузовика у Ганса началась паранойя и беспокойство: а что, если американцы согласятся на эту сделку, а потом захотят прикончить его, как только он туда доберется? Немец вздохнул, затаив дыхание, ожидая, что кто-нибудь вытащит его из этого проклятого грузовика, конечно, Альдо и "Лилипут" не хотели этого, тогда кто? По мере того как долго тянулись минуты, становилось все темнее и тише, Ганс медленно уставал. Внезапно он перестал чувствовать себя в безопасности.В задней части грузовика раздавался тихий стук, и вскоре большая дверь открылась, чтобы Ганс мог вынырнуть. "Апач" разговаривал с одним из своих старших офицеров, обсуждающим некие вещи между собой. Лейтенант Рейн держал на лице суровую, но ухмылку, он точно знает, что сделал, и очень этим гордится. Хотя, к разочарованию, его генерал, казалось, нес другое выражение на своем лице. Он очень сердился на Альдо, указывая на худшее проявление, что человек мог сделать со своим “спасителем”. То, что сделал лейтенант, было, по его скромному мнению неприемлемо.Немец наблюдал за перепалкой двух американцев, пока спор их не закончился, и Альдо, конечно, уступил своему начальнику. Американский офицер высокого ранга пристально посмотрел на своего лейтенанта, разочаровавшись в нем, затем повернулся к Гансу с распростертыми объятиями. “Полковник Ланда!” - Он радостно улыбнулся, полностью переключившись с сердитой рожи на веселую улыбку, а затем протянул руку, дабы Ганс мог пожать ее в ответ. Наручники сняли с рук, и Ганс из вежливости пожал и остальным руки. На лице немца засияла белоснежная улыбка, его план бесил Альдо, но его начальник был им очарован.- "Меня зовут майор Альфред Монтгомери, можете звать меня Эл. Очень приятно познакомиться с вами лично, мистер Ланда. Надеюсь, вы хорошо сюда добрались... То есть я имею в виду... кроме этих ублюдочных действий в вашу сторону.” Эл перевел взгляд на Альдо, который в данный момент осторожно играл со своим ножом. Лейтенант Рейн оторвался от своего занятия и растерянно заморгал, возможно, даже от гнева. Он тихо застонал и шагнул к своему начальнику, убрал нож и протянул руку к Ланде, прежде чем тот успел что-то сказать.-“Альдо Рейн.”Он тихо ворчал, стиснув зубы от отчаяния. Немец знает, кто он такой, они ведь познакомились совсем недавно.Ганс коротко пожал обоим руки, не желая больше оставаться здесь с Альдо "Апачем" в этот неловкий момент. Американец ненавидит его всей душой и хочет его смерти, но немец не мог не улыбнуться.- “Ганс Ланда. Хотя я уверен, что ты меня знаешь, Альдо... учитывая проявление ко мне довольно... странного интереса, ты дошел до того, что пометил меня своим драгоценным клинком, какой замечательный способ проявить гостеприимство.” Полковник ухмыльнулся, отдернул руку и вытер ее о свой и без того грязный немецкий мундир, ему нравилось, как он дразнит других в присутствии начальства, заставляя себя чувствовать превыше других.Старший офицер, стоявший рядом с Гансом, прищурился, поняв, что сказанное Гансом было скорее саркастическим, чем намеренным комментарием. “Я очень сожалею о плохом поведении наших военнослужащих... Я обязательно напишу об этом рапорт и возьму ситуацию под контроль... Опять же, мы очень сожалеем... мистер Рейн будет сурово наказан за свои поступки.”Офицер оставил их вдвоем посреди разговора, кто-то позвал американца на помощь, так что пришлось отозваться. Альдо воспринял это как возможность оставить несчастного немца, он просто хотел убраться отсюда к ебени матери и посмеяться над тем, как отлично прошел день. Добравшись до своей палатки, лейтенант облачился в приготовленную для него американскую форму. Несмотря на то, что война закончилась, это не означало, что военные закончились, и Альдо был фактически отделен от военных.Тем временем Ганса отвели в ближайшую палатку, где он мог раздеться и переодеться в обычную одежду. Ланда совсем не возражал против своей палатки, напротив она показалась ему довольно приятной на вид и очень теплой, конечно это гораздо лучше, чем грузовик. Он начал с того, что снял кожаную куртку и повесил ее на стоящую рядом вешалку, затем снял сапоги и поставил их у входа в палатку. Полностью снятая униформа заменена обычной гражданской одеждой, просто обычной повседневкой. Она приятная и удобная, материалы были мягкими, обнимающими его тело, но аккуратно прижатыми, чтобы выглядеть прилично. Ему нравится новый облик. Он выглядит по-другому.-"Мне нравится быть другим...” - пробормотал себе под нос Ганс, поправляя свою новую шапочку, которую он аккуратно надел на голову, она была смесью коричневого и едва заметного желтого, очень хорошо сочетавшегося с его волосами. Ухмыльнувшись в зеркало, Ланда сделал несколько тонких движений, проверяя себя в американской одежде и, на самом деле не зная, американцы они или французы, но это не имело значения. Он просто хотел начать все сначала.Начать сначала...Немец покачал головой, возможно, пришло время расставить приоритеты и начать новую жизнь, о которой он всегда мечтал. Жизнь в роскоши. Не то чтобы у него этого не было... но на этот раз все будет по-другому. Большая часть мира будет желать быть как он, а другая встретиться с ним... что может быть плохого в такой идеальной жизни?...Все?