Chapter 5 (1/1)
***- О боже, - прошептал Сэм, - Нет-нет-нет, только не это.Вокруг Уэйда, который совсем потерял рассудок от подсунутого под нос кранола и лишь мычал и раскачивался из стороны в сторону, хлопотали двое мужчин, Стив помнил их. Эмиль Блонски срезал с Уэйда футболку, а его руку смазывал чем-то скользким Джастин Хаммер. Эти двое были профессиональными палачами, работу свою выполняли с несказанным удовольствием. Вокруг руки Уэйда, чуть пониже плеча, закрепили металлическое кольцо. Затем Эмиль открыл небольшое круглое отверстие в стене, вынув заслонку с красующейся на ней витой буквой ?Л?. В поезд со свистом потянулся белый от снега холодный воздух.- Нам понадобится примерно семь минут, - отозвался Хаммер и Эмиль протолкнул руку Уэйда наружу, заботливо поддерживая того за плечи. До сих пор не издававший никаких звуков Дохляк истошно завопил. Блонски и Хаммер опустились на стулья неподалеку, и Джастин привалился головой к плечу Эмиля, лениво прикрывая глаза. - Господи,нетнетнетнет, - бормотал Сэм, обхватив руками голову. Стив, словно окаменев, смотрел на голое, тощее покрытое язвами тело Уэйда, на его искаженное криком лицо и чувствовал, как всплывает, вытесняя реальность, далекое воспоминание.- БАКИ! БАКИ! НЕТ!- Парень, отойди, - рявкнул солдат, хватая его за шкирку и толкая вниз, лицом в пол. Баки поднял на Стива расфокусированный взгляд и выдавил несимметричную улыбку. - С..Стиви, - вымученно прошептал он, - Не…Не смотри… - НЕТ! БАК! Тяжелый сапог уперся Стиву в спину, распластав его по полу, не давая сдвинуться. Руку Баки протолкнули в круглое отверстие, и тот издал оглушающий крик, которому вторил Стив, захлебываясь на полу в своих слезах, бесполезно и мучительно пытаясь вырваться и помочь.Вперед вышел Арним Зола, мужчина карликового роста в очках с гигантскими линзами. Зола потряс в воздухе тем самым ботинком и громогласно, для такого тщедушного тела, начал вещать:- Это большое разочарование! Пассажиры! Это – не ботинок. Это – беспорядок. Это – хаос! Хаос сорокового размера. Это… Вы видите это? Это смерть! – Зола перешел на визг, - В этом локомотиве, который мы зовем домом, есть одна вещь, что находится между нашими еще теплыми сердцами и невыносимым холодом.– Уэйд снова завопил, принялся скрести ногтями по железной стене и Арним раздраженно закатил глаза, пытаясь вернуть утерянную нить своей речи, - Одежда? НЕТ! Порядок, - бросив это якобы весомое слово, Зола сделал драматическую паузу. Которая была бы слишком театральной, если бы не болезненные стоны Дохляка, - Порядок – это преграда, сдерживающая холод и смерть. Если мы все хотим быть на этом поезде жизни, оставаться на наших отведенных рабочих местах, каждый из нас должен занимать предопределенные позиции, - Зола опустил ботинок на голову Уэйда и продолжил, - Вы надеваете ботинок на голову? Конечно, нет. Обувь не подходит вашей голове! – Стив не сводил с Арнима тяжелого взгляда, уничтожающего, хотя и направленного снизу вверх. За его спиной Брюс что-то торопливо зарисовывал на обрывках коричневой бумаги. Уголь громко скрежетал, оставляя необходимые линии, а Беннер, казалось, вообще не слышал Золу, - Обувь подходит ноге! Шляпа подходит голове! Я – шляпа. Вы – обувь! Я – часть головы, вы – часть ноги! Да, так оно и есть! Священный двигатель приписал этот порядок, - При слове ?двигатель? на лице Арнима разлилось столько удовольствия и благоговения, что Стив невольно перевел взгляд на Уэйда. Тот сидел, раскрыв рот в беззвучном крике, привалившись виском к стене. Он слишком быстро затих. Баки кричал дольше, - У всех наших частичек предопределенное место. Да. Как и было сначала, я – живу впереди, - Зола махнул рукой в сторону двери, - Вы – живете в хвосте, - рука переместилась в противоположенную сторону, - Когда нога, - маленькая ладонь махнула на ботинок, все еще стоящий на голове Уэйда, - Стремится на место головы… Неприкосновенные границы рушатся. Знайте свое место, - последнюю фразу Зола почти выплюнул, - Будьте ботинком! – Зола глянул на часы и махнул солдатам, - У нас осталось эм…42 секунды….И мы можем позвонить мистеру Лодуру и послушать его комментарии, - Стив невольно подался вперед, с затаенной надеждой желая услышать голос Лодура. Подпитать свою ненависть. Выжечь страх. Зола подошел к телефону и набрал соответствующий номер. В ответ раздались треск и щелчки, и Арним с наигранным сожалением опустил трубку, - Оборвалось. Ну что ж. Мистер Лодур очень занятой человек и он… - Арнима перебил тихий щелок будильника. Хаммер неторопливо подошел к Уэйду и вытащил его руку из отверстия. Она была абсолютно белой, словно слоновая кость и твердой, как камень. Сэм толкнулся лбом Стиву в спину и горячо зашептал в ухо, - Черт возьми, неужели мы просто собираемся сидеть и смотреть?- Не сейчас, - тихо, но грозно отозвался Стив. Сидящий справа Клинт покачал головой и закрыл глаза. Хаммер положил отмороженную руку Уэйда на стол. Тот смотрел на нее как на что-то чужое, незнакомое. Блонски занес для удара огромную кувалду, Стив не выдержал и тоже прикрыл глаза. Раздался звон, будто разбили стопку стеклянных тарелок, а затем очередной вопль Дохляка. С Баки было не так. Его рука раскололась не с первого раза. Стив помнил, как смешались в голове крики Баки, звон разбивающейся замороженной плоти, удары кувалды, собственные вопли и недоуменное восклицание Блонкси ?Черт возьми, никогда такого не видел!?Когда палачи, наконец, ушли, Стив подошел к Уэйду, лежавшему на полу в отключке, поднял его на руки и отнес к Беннеру. Было тихо, никто не сказал ни слова.Когда закончилось наказание Баки, тот был в сознании. Лежал, содрогаясь всем телом, и нечленораздельно звал Стива. Роджерс, спотыкаясь на непослушных ногах, подбежал к нему, упал рядом, и притянул к себе, крепко обхватывая руками. ?БакиБакиБакиБаки? - как молитву повторял Стив, прижимаясь лбом к его лбу, захлебываясь от собственных слез. Баки рвано дышал, единственной рукой цепляясь за плечо Стива, и бормотал его имя, пока не впал в бессознательное состояние. Когда кто-то попытался оттащить Роджерса от Баки, Стив зарычал и, не глядя, с силой врезал этому человеку. И только услышав голос Клинта ?Черт тебя подери, Роджерс, его нужно нести к Брюсу!?, свистящий от выбитых зубов, сам подскочил, поднял Баки на руки и понес к врачу.Стив просидел у больничной койки три дня, пока Баки не пришел в себя. Роджерс помнил, как проснулся от прикосновения холодных пальцев к своей макушке. Как тотчас вцепился в слабую ладонь, целуя запястье, костяшки, кончики пальцев. Помнил, как устало улыбался Баки, измученный, с провалившимися глазами и пахнущий кранолом. Никто не сидел у постели Уэйда. Брюс сделал все, что мог, но тот не проснулся – через два дня Дохляк сгорел в лихорадке от сепсиса.