22 (1/1)

Вздох вырывается из горла Люка. В его голове сейчас жуткая мешанина смятения, страха и эмоций. Мысли, которые крутятся, и все соперничают за его внимание одновременно, мешают, так что это ни что иное, как облако шума, и Люк ничего не понимает. В этом нет смысла. Он знает, что отец Майкла?— придурок, но то, что он сделал сейчас, намного превосходит все, сделанное раньше. Появление после игры и угроза Майклу?— это далеко от попытки его убить. Ноги Люка приросли к полу, и он не может пошевелиться. На мгновение он забывает, как думать. Он не может даже смотреть на Майкла. Затем что-то внутри него щелкает, и он осознает, что ему нужно быть рядом с Майклом прямо сейчас.?Я звоню в полицию?,?— Эштон лезет в карман за телефоном и делает несколько шагов назад, чтобы позвонить, когда Люк входит в комнату.?Я в скорую!??— говорит Калум отступающемуся Эштону.?Нет?,?— Майкл пытается пошевелиться, но затем резко шипит от боли. ?Все хорошо?.?Тебя сбила долбаная машина, ты долбаный идиот! Ты едешь в больницу!??— кричит Калум.?Ни за что!??— Майкл стреляет в ответ, но его голос слабый и скрипучий, как будто ему больно говорить. Он слабо кашляет, а потом на его губах появляется кровь.Калум беспомощно смотрит на Люка, его глаза умоляют о помощи. Люк так напуган, что ему снова трудно двинуться с места, его сердце колотится в груди, но он заставляет себя идти к переломанному телу Майкла. Его тошнит, когда он видит ссадины и кровь на лице, руках и коленях Майкла. Она сочится из разорванной кожи, плоти, обнажающей розовый цвет, пульсируя каплями и окрашивая в красный кровать Калума. В местах, где его одежда разорвана, уже образуются синяки, ужасно синие и фиолетовые. Кровь течет из глубокой раны на его лбу, и Майкл раздраженно вытирает ее. Люк никогда не видел столько крови, кроме как на экране телевизора. Или в кошмаре.Люк моргает от слез. Он падает на колени, берётся за бледные щеки Майкла. Его кожа такая холодная.?Я в порядке?,?— говорит ему Майкл. Его глаза широко раскрыты и безумны, а слова неубедительны.?Майкл?,?— шепчет Люк.?Нет?,?— настаивает Майкл. Теперь он тоже чуть ли не плачет. На заднем плане Эштон сообщает о наезде и говорит, что они знают водителя. ?Не делай этого. Не смотри на меня так. Это пара царапин, дай мне полотенце?,?— он пытается сесть, затем хрипит от боли и снова падает. Люк вздрагивает и издает жалкий звук.?Ты серьёзно?! Вся дорога, лифт и пол в крови!??— чуть ли не плачет Калум. Люк понимает, что он злится, когда ему страшно. ?Как ты думаешь, сколько ты уже потерял крови и времени? Ты хочешь, черт возьми, умереть???Калум?,?— умоляет Люк, и его товарищ по команде замолкает. Люк не может сдержать слезы, они текут по его лицу. С ними бороться бесполезно. Он снова поворачивается к Майклу. ?Он прав. Мне жаль. Это не вывихнутая лодыжка, детка. Ты должен быть сейчас в больнице?.?Я не могу?,?— бормочет Майкл. ?Я уже видел тебя в больнице в этом году. Не… пожалуйста. Не заставляй меня возвращаться туда?.Люк качает головой. Он нежно проводит дрожащими пальцами по волосам Майкла; кожа на его руках снова становится грязной и красной. Он знает, что больницы делают с Майклом, но не может отступить. Не тогда, когда на кону может быть жизнь Майкла. Люк никогда бы не простил себя. ?Ты должен. Я так виноват. Если что-то сломано, к тому времени, когда ты это поймешь, кости уже начнут срастаться, и тогда будет слишком поздно для их восстановления. Команде нужно, чтобы ты вернулся в игровую форму, верно? Скоро плей-офф. Ты нам нужен, Майкл. Ты мне нужен?.Майкл закрывает глаза. Они оба знают, что Люк прав, но сердце Люка все равно болит. Он так сильно любит Майкла, и это несправедливо.?Что не так с больницами???— тихо спрашивает Эштон, вопрос не предназначен для Люка или Майкла.?Его мама?,?— отвечает Калум.?О?,?— говорит Эштон, а затем еще одно, более понимающее, ?… О?.?Люк?,?— едва шепчет Майкл.Люк целует его в губы. На вкус они как металл. Он ничего не может сказать.?Давай, я просто отвезу тебя?,?— говорит Калум. ?Это будет быстрее, чем ждать скорую помощь?.Майкл выглядит недовольным, но не сопротивляется. Он позволяет Люку и Калуму помочь ему подняться, ворча от боли, когда они двигают его слишком быстро. Эштон берет на кухне несколько кухонных полотенец и протягивает их Люку, Люк складывает одно пополам и осторожно прижимает к ране на лбу Майкла. По крайней мере, для этой потребуются швы.?Я буду ждать здесь копов?,?— говорит Эштон. ?Я позвоню, как только что-нибудь узнаю?.?Спасибо, Эш?,?— Голос Люка дрожит, и он не может смотреть Эштону в глаза. Эштон слишком добрый, иногда слишком отзывчивый, и в этом году он был временной семьей Люка, и Люк не может сейчас с этим справиться. Он крепко обнимает Майкла за талию и концентрируется на том, чтобы спустить его вниз и выйти к машине Калума. Майкл слаб, но подвижен, поэтому они делают это быстро, и Калум помогает Люку погрузить Майкла на заднее сиденье. Люк сидит с ним, обнимая Майкла за плечи, а Калум за рулём.?Я знал, что он меня ненавидит?,?— говорит Майкл, прижимаясь к груди Люка. ?Я не знал, что он хотел, чтобы я умер?.Люк закрывает глаза. Он не упускает из виду грустный вздох, который Калум издает с переднего сиденья. ?Это последний раз?,?— обещает Люк, и он говорит это со всей своей серьезностью. ?Мы позаботимся о том, чтобы он больше никогда не причинил тебе вреда?.Кровь Майкла просачивается через одежду Люка и немного через его душу, небольшая часть его умирает, когда ему приходится видеть Майкла таким. Дыхание Майкла частое и поверхностное, он такой бледный, а Люк так напуган. Он хнычет от боли каждый раз, когда они ударяются о кочку или выбоину, и слезы текут по лицу Люка и бурлят в его животе, что кажется, что он снова болен. Он не знает, что происходит. Никого, кого он любит, никогда раньше не ранили так. Он не знает, как это пережил Майкл, когда он был в таком же положении несколько недель назад. Однако на Люке крови не было. Алая субстанция только усугубляет ситуацию. Это усиливает серьезность всего, так как она сочится из Майкла откуда только можно и ??пачкает рубашку Люка. Он все еще прижимает полотенце ко лбу Майкла, где рана хуже всего, но полотенце намокло и стало ярко-красным, и, вероятно, оно больше не помогает. На рубашке Майкла тоже огромное пятно, где-то на его животе кровоточит так же сильно, как и с головы, но у Люка нет второго полотенца, поэтому он просто скрипит зубами и молится о зеленом свете.?Быстрее, Кэл?,?— убеждает Люк.?Я еду…??— начинает Калум, но Люк прерывает его.?Он истекает кровью, чувак. Я знаю, что ты пытаешься, но тебе нужно ехать чуть быстрее?,?— умоляет он, его голос жалобно дрожит, в то время как Майкл тихо стонет рядом с ним, а Калум выдавливает педаль газа и не спорит. Люк ловит взгляд Калума в зеркале заднего вида, и на его лице тоже есть слезы.В больнице кипит активность; полный хаос. Медсестры слишком долго несут формы приема и информацию о страховке, в то время как Майкл раскачивается на том месте, все ещё лёжа на своём парне и с него капает кровь на пол, а затем Калум выходит из себя?— что Люк никогда раньше не видел, чтобы он делал это?не на льду?— и начинает кричать о том, кто такой Майкл, что он быстро теряет кровь, и если он умрет в ожидании лечения, команда юристов Canadiens лишит лицензий всех врачей в этом месте. Ему страшно, он так зол, его рост шесть футов и он один против крохотной блондинки-медсестры, которая жутко испугалась, но это сработало. Майкла помещают в отдельную комнату, и через три минуты появляется врач, чтобы осмотреть его. Он быстро выгоняет Люка и Калума, игнорирует громкие протесты Люка и угрожает вызвать охрану и удалить их из здания, если они не выйдут из комнаты. Они пытаются стоять снаружи, но более крупная и злобная медсестра тянет их по коридору в зону ожидания.?Вы останетесь здесь?,?— приказывает она, указывая толстым пальцем им в лицо. ?Пусть доктор сделает свою работу. Ждите здесь?.?Бля…??— бормочет Люк, опускаясь на неудобный пластиковый стул, но не заканчивает предложение, потому что слишком расстроен, чтобы связать еще одно слово с первым. Он смотрит на свои руки, покрасневшие от крови Майкла и все еще сильно дрожащие.?Кошмар?,?— тихо говорит Калум.?Я просто… он не должен быть один?Калум протягивает руку и сжимает ногу Люка. ?Он будет в порядке. Он сильнее, чем ты думаешь?.?Я знаю это?,?— Люк раздраженно закатывает глаза, хотя Калум пытается помочь. ?Я не говорю, что он какой-то беспомощный маленький?— кто угодно, который не может самостоятельно наложить пару швов. После всего, через что он прошел… -??С ним все будет в порядке?,?— повторяет Калум, не огрызаясь на Люка, хотя Люк полностью заслужил бы это.?Я знаю?,?— в третий раз говорит Люк. Он знает. Знание не облегчает эту ситуацию.Калум снова похлопывает его по ноге, а затем опускает руку. Они ждут, наверное, всего двадцать или тридцать минут, но похоже, что часы. Люк оцепенел внутри, мертв для мира и своего окружения, его единственные ясные мысли потрачены на то, чтобы он мог бы быть в комнате с Майклом. Не потому, что Майкл не взрослый человек, который может с этим справиться. А потому, что как сказал Люк, ему не следует сталкиваться с этим в одиночку.?Что мы должны сделать???— беспомощно спрашивает Люк, наконец нарушая густую тишину. Его голос срывается на последнем слове.?Я не знаю?.?Случалось ли что-нибудь подобное раньше???— Люк начинает давить, снова заводясь, потому что он не в состоянии справиться с тем, что произошло.?Не совсем такое?.?Что???Отец бил его, когда Майкл был младше. Раньше он жил со мной?.Люк уставился на него. Он думал, что это секрет, которым Майкл поделился только с ним. ?Ты знал? Ты знал, что это происходит и ничего не делал с этим???Что я должен был делать???— Калум протестует.?Сказать кому-нибудь! Родителям, или ебать, не знаю, вызвать полицию!??— кричит Люк. Третья медсестра впивается в них взглядом из-за стола в середине коридора и раздраженно издает ?шшш!? в их сторону. Люк игнорирует ее.Калум тоже смотрит, гнев и напряжённость возрастает в его карих глазах. ?Я звонил?,?— говорит он коротко, отрывисто. ?Я звонил копам трижды, в год смерти его мамы, когда это все началось. Трижды они приходили в школу, чтобы допросить Майкла, и трижды Майкл отрицал, что это происходит, а затем не разговаривал со мной в течение месяца. После третьего раза я решил, что если попробую еще раз, он, возможно, не простит меня на этот раз. Я решил, что для меня важнее остаться его другом. У него больше никого не было?Люк сглатывает, его сердце бьется слишком быстро, и он начинает жалеть, что сказал это.?В конце концов я понял, почему он не хотел, чтобы кто-то знал?,?— горячо продолжает Калум. ?Потому что его забрали бы от отца и поместили бы в приемную семью. Возможно, его перевели бы в другой город, и тогда он не смог бы играть в хоккей. Кто бы его водил, кто бы за это платил? Не похоже, что пара долларов, которые правительство даёт приемным родителям за еду, покроет хоккей в элитной лиге. Отец Майкла, возможно, был куском дерьма, но его единственным достоинством было то, что он был полон решимости увидеть Майкла в НХЛ. Любовь к хоккею была единственной вещью, которая поддерживала Майкла несколько дней. Он обычно приходил в школу в ужасном виде, и когда я спрашивал, в порядке ли он, он просто начинал рассказывать о нашей последней игре или той, которую он смотрел по телевизору накануне вечером?.?Калум?,?— бормочет Люк, но Калум не обращает на него внимания и продолжает.?Так что да, я помог ему скрыть синяки. Я убирался, когда он появился в моем доме посреди ночи, истекая кровью. Я, блять, держал его, пока он плакал, обещал мне, что всегда будет со мной, что бы ни случилось. А потом, когда его отец нашел его с этим парнем и выгнал, я смог упросить родителей позволить ему жить с нами. Я был рядом с ним, когда все отвернулись от него за то, что он гей. Я был рядом в прошлом году, когда все в команде ненавидели его, потому что он был для них дураком, хотя это автоматически означало, что многие из них в конечном итоге тоже меня ненавидели. Я был с ним, я был с ним годами, прежде чем твоя бледная задница попала сюда. Так что ты, Люк, не смеешь говорить, что я делал, а что нет?.Слезы наворачиваются на глаза Люка, и он чувствует себя сродни грязи. Он наклоняется вперед, упираясь локтями в колени, чтобы закрыть лицо руками.?Бля. Прости, ты прав, мне… мне очень жаль, Кэл. Я такой чертов… -?Рука медленно поглаживает спину Люка, сжимая его шею сзади. ?Нет, это не так. Ты волнуешься, потому что кому-то, кого ты любишь, больно?.?Я так его люблю?,?— шепчет Люк.?Я знаю. Он тоже тебя любит. Я вижу это?.?С ним все будет в порядке, правда???— на этот вопрос Калум не может ответить с уверенностью, но Люку все равно нужно его услышать. ?Просто… солги мне, хорошо? Скажи мне, что с ним все будет в порядке?.?Физически, да, с ним все будет в порядке?.?А морально??Калум делает паузу, а затем говорит: ?Не знаю?.?Ребята?,?— кричит мужской голос, и Люк и Калум поворачиваются на звук. Эштон бросается к ним из длинного белого холла в сопровождении двух мужчин в форме и бронежилетах. ?Как он???Мы не знаем, они не позволяют нам быть с ним?,?— говорит Калум.Эштон падает на пустой стул по другую сторону от Люка и обнимает его. Люк падает на широкую грудь Эштона, благодарный за комфорт и за то, что ему не пришлось просить об этом. ?Ты в порядке??Люк не лжет. У него нет на это энергии. ?Нет?,?— шепчет он. ?Эш…??Я знаю?,?— успокаивает Эштон. ?Все в порядке, с ним все будет в порядке?.?Вы семья мистера Клиффорда???— спрашивает один офицер, его глаза слегка сужаются, как будто он уже знает, что это не так. Он, наверное, точно знает, кто они.?Да?,?— немедленно отвечает Калум, вызывающе, словно он осмеливается их спорить.Другой офицер оглядывает Калума с ног до головы, разглядывая его коричневую кожу и темные миндалевидные глаза, и приподнимает бровь.?Ладно, хорошо, технически нет?.Офицер не спорит. ?Вы знаете номер машины, которую мы ищем? Мистер Ирвин не знал?.?Бля, нет, я тоже?.?Марка и модель? Цвет? Что-нибудь???Нет, я этого не видел, я…??Это Volvo. Темно-зеленый, действительно ржавый. Год не знаю, но старый. Наверное, 90-е?,?— перебивает Люк. Когда Калум и Эштон с любопытством смотрят на него, он добавляет: ?Я видел его несколько месяцев назад. Он ждал Майкла за пределами арены?.?Вы говорите, что отец жертвы преследовал его???— резко спрашивает более высокий офицер.?Я… я не знаю, я…??— Люк на мгновение думает об этом, а затем чувствует себя глупо. ?Дерьмо. Да, думаю, да. Он дважды появлялся на арене, а потом недавно нашел нас в ресторане посреди ночи. Майкл не понял, откуда он узнал, где мы. Он, должно быть, шел за нами. Майкл не говорил ничего по этому поводу. И мне кажется, я однажды видел его возле квартиры Майкла?.?И вы уверены, что это его отец за рулем машины сбил мистера Клиффорда??.?Майкл сказал, что это так?,?— вмешивается Калум. ?Мы этого не видели, я просто нашел его там, после того, как это случилось?.Офицеры смотрят друг на друга, один поворачивается и уходит, тихо разговаривая по рации, привязанной к жилету.?Мы оповестим все службы, будут каждую похожую машину проверять?,?— говорит оставшийся. ?И нам нужно будет поговорить с жертвой, когда она будет в порядке?.?Что будет, когда вы его найдете???— спрашивает Люк.?Это зависит от мистера Клиффорда. И от того, хочет ли он выдвинуть обвинения?.?Хочет?,?— обещает Люк. Он не совсем уверен, что это правда, но он собирается убедить своего парня.Дверь открывается, и к ним идет высокий темноволосый доктор. Эштон, Люк и Калум выжидающе встают. Все они слишком остро реагируют, ведя себя так, как будто врач собирается сказать им, что Майкл умер на операционном столе, хотя все знают, что его травмы были недостаточно серьезными для этого, но Люк ничего не может с собой поделать. Сейчас он чувствует себя ужасно, отмахнувшись от тяжести своих травм, когда он был в этом же здании с разбитой головой, а Майкл был в положении Люка. Это ужаснее, чем думал Люк.?Кто-нибудь связывался с семьей Майкла???— это первый вопрос из уст доктора, и Люк сжимает руки в кулаки.?Ну ебать, снова?,?— бормочет Калум. ?У него нет семьи, хорошо? Он в порядке???Я действительно могу говорить только с…??Вы глухие или просто глупые?! Мы! Это все, что у него есть! Его мама мертва, у него нет братьев и сестер, а его отец?— член-сосунок, который отправил его сюда, так что да, мы не кровные родственники этого парня, но мы настолько близки, что вы, блять, поймите! Скажи мне, в порядке ли мой лучший друг?!?Доктор сужает глаза, как и полицейский, но, похоже, понимает, что у него нет выбора. ?Его травмы не опасны для жизни. Нужно было наложить несколько швов, а ещё он потерял много крови, поэтому ему понадобится переливание. Мне придется отправить его вниз на рентген, но я подозреваю, что три или четыре его ребра сломаны, и, вероятно, также его левое запястье, причем довольно серьёзно. На некоторое время он выйдет из вашего строя, но со временем все будет в порядке?.?Мне нужно поговорить с ним?,?— говорит полицейский.?Сначала Люк?,?— возражает Калум. Они смотрят друг на друга, почти оценивая друг друга, как львы, собирающиеся атаковать, а затем офицер отступает. Он машет рукой, как бы говоря ?хорошо?, и Люк поблагодарит Калума за это позже.Он бежит пятьдесят футов к двери и толкает ее, позволяя потом ей захлопнуться за ним. Майкл сидит на столе, свесив ноги, в одних черных боксерах. Он поднимает глаза, когда входит Люк?— Люк видит швы и что-то маслянисто-желтое на порезе на лбу, а также ужасный синяк на щеке Майкла, которого раньше не было. Подобные синяки есть на груди и ногах Майкла, а также на трех других участках, где пострадавшая кожа была сшита черной нитью, ещё возле его плеча и два на животе. Его грудная клетка обмотана толстой хлопковой повязкой, царапины на коленях прикрыты марлей и хирургической лентой, а запястье скручено повязкой телесного цвета. На нем все еще пятна засохшей крови.Майкл заметно расслабляется, когда видит, что это Люк, но Люк напрягается. ?Бля?,?— шепчет он.Майкл шлет ему безрадостную кривую улыбку. ?Это не так плохо, как кажется?.Люк даже не может смеяться. Он идет к Майклу, тянется к нему и нежно обнимает. Майкл обнимает его в ответ. ?Мне очень жаль, что это произошло. Мне жаль, что они не позволили мне остаться с тобой?.?Когда я смогу выбраться отсюда???— спрашивает Майкл, его голос немного срывается. ?Ненавижу этот больничный запах, Люк?.?Скоро?,?— обещает Люк. ?Им нужно сделать рентген. Если запястье сломано, наложат гипс. И тебе же ещё не сделали переливание? И копы хотят с тобой поговорить?.?Зачем???Потому что твой отец пытался убить тебя. Они хотят, чтобы ты предъявил обвинения?.Майкл вяло пожимает плечами и позволяет своим рукам упасть с плеч Люка. ?Это не имеет значения?,?— бормочет он, глядя на свои колени.?Имеет?,?— Люк обнимает Майкла за шею. ?Он нарушил судебный запрет четыре раза за последние шесть месяцев, Майкл. Он сбил тебя машиной. На этот раз он сядет в тюрьму, тебе больше не придется с ним иметь дело?.?Это не навсегда?.?Это будет надолго!??— Люк настаивает. Он легко проводит пальцами по синякам на лице Майкла, сглатывая комья в его горле. ?Боже, посмотри, что он с тобой сделал. Разве ты не думаешь, что заслужил избавиться от него? Чтобы иметь возможность ходить по улице и просто жить своей жизнью, а не всегда оглядываться через плечо??Майкл не отвечает. Он выглядит печальным и маленьким; всю его кожу покрывали синяки. Люк целует уголок его рта и чувствует себя совершенно беспомощным.?Калум рассказал мне, что еще он делал с тобой?.?Ты знал, что он меня бил?.?Да, но я не думал, что он делал это… постоянно. Майкл, я не знал, что это происходило на протяжении многих лет?. —?Голос Люка тоже срывается. ?Я не знал, что ты приходил в дом Кэла весь истекающий кровью. Я не знал, что ты оставался со своим отцом, чтобы продолжать играть в хоккей, даже если он избивал тебя?.Майкл сжимает челюсти. Он выглядит рассерженным, хотя в его глазах стоят слезы. ?Он не должен был тебе этого говорить?.?Почему???— Люк отчаянно умоляет. Он пытается заставить Майкла взглянуть на него. ?Почему ты не хотел, чтобы я знал??Майкл только качает головой и не может ответить. Он изо всех сил старается не плакать, поэтому Люк не может заставить себя продолжать давить и усугублять ситуацию. ?Хорошо?,?— шепчет он и вместо этого обнимает Майкла, не желая повредить его раненые ребра, а Майкл цепляется за него и прижимается лицом к плечу Люка.Раздается мягкий стук в дверь, и Люк неохотно отстраняется от Майкла, когда полицейский входит в комнату. Майкл тянется к тонкому больничному халату, и Люк быстро помогает ему надеть его, прикрывая почти голое тело от посторонних взглядов.?Мне сказали быть кратким, медсестра хочет отвезти вас на рентген?,?— говорит офицер. Затем он поворачивается к Люку. ?Можно нам немного уединения???Он остается?,?— говорит Майкл, обнимая Люка за талию и не позволяя ему двигаться. Люк утыкается в грудь Майкла, показывая языком тела, что никуда не уйдёт. Не в этот раз.Майклу задают довольно простые вопросы о его отношениях с отцом, когда Майкл подавал запрос на судебный запрет, о нападении сегодня утром и инциденте на катке несколько месяцев назад. Майкл не спрашивает, откуда он узнал об этом. Люк надеется, что Майкл не злится, что рассказал об этом офицеру. Майкл отвечает на все вопросы с пустым лицом и ровным голосом, не позволяя эмоциям взять вверх. Люк остается прижатым к груди, медленно поглаживая бедро Майкла, пока он говорит, Майкл обнимает его за плечи. Майкл будто бы приклеил своего парня к себе. Люк нисколько не возражает.В конце концов, у офицера есть все необходимое, в частности то, что Майкл чётко говорит номер машины и более точное ее описание машины, потом он говорит, что они свяжутся с ним, а затем он уходит. Майкл дрожит после того, как уходит, его тело дрожит от сдерживаемых эмоций, которые, наконец, просачиваются, как свет через потрескавшиеся шторы.Люк целует его в щеку, прижимаясь губами к щеке.В дверь снова стучат, и Калум просовывает голову. ?Мы можем войти??Майкл кивает, и Калум и Эштон входят в комнату с мрачным выражением лица. Калум идет прямо к Майклу, поэтому Люк отпускает его и отступает, чтобы дать им место.?Привет, Бутч?,?— мягко говорит Калум, кладя руки Майклу на плечи.Майкл немного смеется, звук странный из-за слез, которые он все еще отчаянно пытается сдержать. ?Привет, Сандэнс?.У Люка создается впечатление, что они давно не использовали эти прозвища. Он получает воображаемые вспышки их детства, Майкла, сломленного и избитого, и Калума, который тайно заботится о нем, и он никогда не любил Калума больше, чем сейчас.?Ты напугал нас?.?Простите меня?.Калум наклоняется вперед, так что его лоб упирается в голову Майкла, смотрящую вниз. ?Мне очень надоело видеть тебя в крови, только если это не чужая кровь?.?Я знаю?.?Он должен уйти, Майки. Это не должно повториться?.Теперь это поражает Люка еще сильнее, сколько именно времени Калум наблюдал за тем, как Майкл получает очередную травму, и как долго ему приходится страдать из-за того, что он не может защитить его от этого. Ему еще хуже из-за того, что он обвинял Калума в безразличии. Калум заботился намного дольше, чем Люк.?Мне очень жаль?,?— снова бормочет Майкл, и Калум качает головой и обнимает Майкла.?Нет. Это не твоя вина, старший брат?.Калум поднимает одну руку и жестом показывает Люку присоединиться к ним, что делает Люк, а затем Эштон делает это с другой стороны. Они обнимают Майкла, отчаянно надеясь залечить его раны шестью руками и тремя сердцами, которые его любят.