20 (1/1)

У Люка почти каждый день начинает болеть голова. Это не всегда происходит в одно и то же время и, похоже, не связано ни с чем. Его голова просто время от времени разрывается от раскалывающей боли, из-за которой он видит пятна и чувствует, что ему скоро станет плохо. Иногда это длится пять минут, иногда дольше. Иногда это длится часами, и Люк остается слабым и дрожащим, и ему просто хочется плакать, потому что он так расстроен. Люка предупреждали обо всем этом, но он по глупости думал, что будет исключением. Он думал, что он просто придет в норму, вылечится и вернется на лед через несколько дней. Он принадлежит своей команде, и это пожирает его изнутри.Если он с Майклом, когда у него начинается головная боль, он позволяет Люку лечь, положив голову Майклу на колени, и он трет ее, массируя кожу головы нежными пальцами. Майкл все время беспокоится, гораздо больше, чем Люк, и Люк видит, что это его утомляет. Это самое худшее. Люк видит, что это все делает с ним?— со всеми. Это не только Майкл. Это Эштон, Калум, Брендан и мама Люка. Она звонит каждый день, и в конце концов Люк просто перестает отвечать. Он больше не слышит ее голоса, это слишком его расстраивает. Эштон отвечает на звонок Люка, когда номер Лиз появляется на экране, и мягким голосом сообщает ей, что Люк в порядке, но не может говорить прямо сейчас. Люк не знает, что бы он делал без Эштона. Без них.?Тебе не обязательно?,?— говорит Люк Майклу однажды ночью, зажмурившись в агонии, и молясь, чтобы Майкл на самом деле не остановился, потому что его пальцы в волосах Люка?— единственное, что удерживает боль достаточно тупой, чтобы ее можно было вынести. Когда Майкла нет рядом, от головной боли Люку хочется кричать.?Шшш?,?— успокаивает Майкл. Он наклоняется и целует Люка в висок, оставляя губы там.Через минуту он встаёт, помогая Люку подняться и ведя его в спальню. У Люка так сильно болит голова, что он почти не видит. Он доверяет Майклу заботиться о нем. Майкл осторожно стягивает рубашку Люка через голову и снимает его джинсы, держа Люка за руки, пока Люк вылазит из них. Он кладёт Люка на живот и садится на заднюю часть его бедер. Его руки скользят по обнаженной спине Люка, надавливая на напряженные мышцы. Люк благодарно стонет и, наконец, расслабляется, когда пальцы Майкла сгибают его спину. Майкл наклоняется, чтобы поцеловать спину Люка, и трет его плечи, пока боль в его голове не утихнет. Затем он позволяет Люку свернуться калачиком на руках и не заботится о слезах на глазах Люка.?Я знаю?,?— шепчет он, хотя Люк ничего не сказал. Он держит одной рукой за шею Люка, слегка сжимая.?Мне страшно, Майкл?,?— со слезами на глазах признается Люк. Его глаза остаются закрытыми. Он не может сейчас видеть лицо Майкла и сохранять оставшиеся нити самообладания. ?Я ничто без хоккея?.?Да что ты? Ты такой талантливый, что просто не знаешь этого?. —?Майкл целует влажные щеки Люка. ?Но тебе не придется узнавать, хорошо? Я обещаю. У тебя все будет хорошо?.Люк хотел бы верить в это так же сильно, как Майкл.В конце концов ему разрешили вернуться в тренажерный зал на арене. Тренеры наблюдают за ним, как снайперы, всегда хотя бы одним глазом следят за ним, следят за тем, чтобы он выполнял указания врача и не торопился. Это так нервно делать что-либо, когда кто-то смотрит; ему не нравится возвращаться в то место, которое он стал считать своим вторым домом. Его товарищи по команде рады его видеть. Макс и Кэри коротко и мужественно обнимают его, другие хлопают Люка по плечу и приветствуют его в ответ, а Люк улыбается. Эштон грустно смотрит на него через комнату. Он всегда может сказать, когда что-то не так, но они оба знают, что на этот раз он не может помочь. Люку просто нужно перемотать свою жизнь на месяц, чтобы ему стало лучше, но он не может.Ему не разрешают выходить на лед, но он хочет быть на тренировке в среду, просто чтобы быть рядом со своей командой. Он надеется, что это не будет их отвлекать. И так до тех пор, пока они не покинут лед и не направятся в медиа-комнату, чтобы посмотреть кадры из своей последней игры. Телевизор огромный и такой шумный, а формы и цвета летают вокруг него так быстро, что у Люка кружится голова. Он пытается сморгнуть, чтобы размыть глаза и снова сфокусировать экран. Он не хочет устраивать сцены, чтобы люди его жалели. Затем кого-то на экране ударяют о доски, и громкий хруст причиняет боль, как будто это Люк только что получил удар. Он издает жалкий хнычущий звук, совершенно неконтролируемый им, и вылетает из комнаты в коридор. Мир вокруг него вращается, и его сердце бешено бьется так быстро, что он может быть на грани того, чтобы вылить содержимое своего желудка на весь пол. Это произойдет не в первый раз.Через полсекунды Майкл и Калум оказываются перед ним, Майкл хватает Люка за руки, чтобы он не соскользнул на пол, когда тот свернулся калачиком, а Калум громко кричит о помощи.?Нет?,?— бормочет Люк. ?Всё хорошо?.?Заткнись?,?— испуганно говорит Майкл.Остальное?— расплывчатое пятно, пока у Люка не утихнет головная боль, руки касаются его и помогают ему ходить. Кто-то светит фонариком ему в глаза, и это больно, как тогда, когда Люк обжегся о железо, которое, как он не знал, все еще горячее. Затем он в машине?— кто-то отвозит его домой и помогает подняться наверх?— и когда агония наконец утихает, Люк оказывается в своей постели, Эштон сидит на ее краю, а Майкл на полу у двери, прижав колени к груди, выглядя маленьким и беспомощным. Глаза Майкла красные, как будто он плакал. Люк плохо разбирается в Эштоне, так как его лицо находится в профиль, но он выглядит измученным. Его челюсть сжата, это Люк точно может сказать.?Мне очень жаль?,?— мягко говорит Люк.?Пожалуйста, не надо?,?— Эштон протягивает руку и нежно похлопывает Люка по бедру. Затем он смотрит на Люка, и его глаза тоже сияют.?Я всех пугаю?.?Это не твоя вина?,?— настаивает Эштон.Майкл подходит ближе на коленях и вместо этого садится рядом с краем матраса, берет руку Люка, сжимает ее и ничего не говорит. Он так же напуган, как и Люк. Он просто этого не скажет.Это будет продолжаться долгое время, пока Люк не разозлится, не разгневается и не настолько расстроится, что ему захочется разбить себе голову, просто чтобы избавиться от своих страданий. Ему даже не нравится больше быть рядом с собой, он не может представить себе, как его друзья продолжают терпеть его. Иногда он начинает грызть людей без всякой причины, а люди, которые его любят, просто принимают это спокойно, как будто это их не беспокоит. Люк ненавидит себя за это, но ничего не может с собой поделать. Он просто зол, напуган и несчастен. Он быстро теряет надежду, что когда-нибудь все будет по-другому. Может, теперь это просто его жизнь. Он просто парень, который пять минут был звездой хоккея, а теперь?— по сути никто. Его тоже никто ни за что не вспомнит. Они не вспомнят его годы в прошлой команде, когда он был многообещающим игроком. Они не будут помнить, что он лидирует по очкам среди всех новичков в этом году, и так было почти весь сезон. Они будут помнить только, как он ушёл из хоккея. Эта жесткая проверка сбила его с толку. Это будет печальная история.А потом, внезапно, это просто прекращается. На телеэкраны больше не больно смотреть, голова перестает болеть, без таблеток можно спать. Из ниоткуда все, что мучило его неделями, просто исчезло.?Он выглядят действительно в порядке?,?— говорит доктор Ватсон, поднося к свету последние снимки мозга Люка и щурясь. ?Отек уменьшился?.Люк поднимает брови. ?Что это значит???Когда в последний раз у вас болела голова???— она спрашивает.?Примерно две недели назад?,?— отвечает Люк. Это немного преувеличение, но он перешел от того, чтобы принимать таблетки три раза в день, до того, что он ел хотя бы через полторы недели, так что это огромное улучшение. Люку просто не терпится, чтобы кто-нибудь сказал ему, может он играть или нет. Если он не может, он предпочел бы услышать это раньше, чем позже, потому что тревога убивает его. Если он может, он хочет сделать это прямо сейчас, потому что в регулярном сезоне осталось всего несколько игр, и Люку нужно быть там со своими товарищами по команде, сражаясь вместе с ними за место в плей-офф. Они хорошо обходились без него, но каждый день, когда ему приходилось скучать, Люк чувствует, что подводит их всех.Доктор Ватсон вместо этого обращает свои прищуренные глаза на Люка, изучая его лицо, как будто она пытается выяснить, говорит ли он правду. Люк пытается выглядеть честным.?Хорошо?,?— наконец говорит она. ?Если это правда, то я могу позволить вам выйти на лед?.Люк моргает и несколько секунд не понимает, что это значит. Он знает отдельные слова, но, сложенные в таком порядке? Это слишком хорошо, чтобы на это надеяться, и Люк так устал доставлять всем свои надежды только для того, чтобы их разбили. ?Я?— Вы серьезно???Если бы я шутила, вы вернулись бы сюда через несколько часов и убили бы меня лезвием конька???— криво спрашивает она, возможно, лишь наполовину шутя по этому поводу. Люк не скрыл, как сильно он хочет снова кататься, ни на минуту.Люк улыбается. ?Я чувствую, что вы хотите, чтобы я сказал нет?.?Да, я серьезно. Но пока только тренировки?.?Вот дерьмо?,?— говорит Люк. Такое ощущение, что он ходил несколько недель в доспехах, сделанных из железа, которое весит сто фунтов, и он только что поднялся, и он снова может дышать. Люк хочет запрыгнуть на стол и танцевать, он так счастлив. Если бы он был один, то, вероятно, так бы и поступил. И он хочет позвонить Майклу. ?Потрясающе. Хорошо. Блять. Это потрясающе?.?Ты можешь только тренироваться?,?— повторяет доктор, когда Люк вскакивает и начинает собирать свои вещи, но больше не слушает ее. ?Низкая интенсивность, абсолютно без какого-то контакта. Пройдёт немало времени, пока ты сможешь играть по-настоящему?.?Хорошо. Спасибо?.?Люк?,?— раздраженно говорит доктор Ватсон, схватив его за футболку, чтобы не дать Люку выскочить за дверь. ?Мальчик с татуировками может подождать пять минут. Мне нужно, чтобы ты меня выслушал??Я тут. Нет играм. Нет связям?. —?Ему удается совсем не смущаться, когда понимает, что она знает о нем и Майкле. Сейчас это не имеет значения. Важно только то, что он снова может играть. Не сегодня, но скоро. Люк хочет нанять небесного ангела. ?Я слышу вас?.?Риск повторной травмы все еще очень высок. Ты должен быть осторожен?.?Я буду. Я обещаю. Эээ. Мальчик с татуировками позаботится обо мне?.?Я уверена, что так и будет?.Люк подпрыгивает на подушечках ног у двери, поэтому доктор Ватсон просто вздыхает и отмахивается.?Хорошо, иди?.?Спасибо!??— Люк кричит через плечо, уже на полпути.Люк набирает номер Майкла, как только он выходит из больницы. Он даже не знает, ответит ли Майкл?— команда снова уехала, на этот раз в Альберту, чтобы сыграть с Флэймз и ??Ойлерз, и они вернутся сегодня, но Люк знает, что самолет уже может быть в воздухе. Однако Майкл отвечает на второй звонок.?Привет!??— ярко говорит он. ?Мы выиграли. Я забил?.Люк смеется, и это кажется действительно хорошей растяжкой всего тела после долгого воздержания. Он давно не смеялся. Он смотрел игру раньше, но пришлось выключить ее, чтобы пойти на прием. ?Это потрясающе! Придется посмотреть повтор. Ты в аэропорту???Почему твой голос звучит так странно? Кажется, ты счастлив, почему ты счастлив???— быстро спрашивает Майкл.?Мм?,?— Люк сжимает губы, не в силах сдержать улыбку. ?Я только что был в больнице. Я могу играть?.Майкл на мгновение перестаёт дышать, а затем кричит: ?Что???Ну, просто тренироваться, пока. Но я в порядке, мне лучше. Головные боли прекратились и все такое, верно? Врач думает, что я в порядке. Они позволили мне снова сыграть. Майкл. Майкл, я снова могу играть?,?— Люк знает, что бормочет. Он ничего не может с собой поделать.Майкл просто издает громкий взволнованный звук, а затем кричит: ?Боже мой!??Какого черта, Клиффорд???— раздается голос на заднем плане. Похоже, Пи Кей.?Люк допущен к тренировкам!?Кто-то громко аплодирует, а кто-то говорит ему тоже заткнуться. Люк не может перестать улыбаться. ?Малыш, ты где???В аэропорту!??— говорит Майкл. ?Все в восторге!??Перестань кричать, ты разозлишь всех остальных пассажиров?.?Ты думаешь, мне не плевать???— Майкл кричит еще громче.?Ты бы остановился???— требует голос, а затем раздаются царапающие звуки, как будто кто-то пытается отобрать у Майкла телефон, и голос Калума говорит: ?Хеммингс!??Худ!??— Люк смеется.?Мы так рады, что тебе стало лучше! Но Майки отправит нас в тюрьму в аэропорту, поэтому я конфискую его телефон, пока мы не сядем в самолет?.?Кэл, клянусь Богом?,?— бормочет Майкл на заднем плане.?Я полностью поддерживаю тебя, чтобы тебя не бросили в тюрьму в аэропорту?, ??- усмехается Люк.?Увидимся через пару часов, хорошо? Мы тебя как следует поздравим?.?Хорошо. Кто-нибудь скажет Террьену, хорошо???— спрашивает Люк. ?Я хочу быть на тренировке завтра?.?Окей. Мы скоро увидимся!?Калум вешает трубку, и Люк лишь слегка расстроен тем, что ему не удалось попрощаться с Майклом. По большей части он без ума от того, что все будет хорошо. Он звонит своей семье и получает такие же восторженные отзывы от своих родителей и братьев. Люк так сильно улыбается, что его щеки будто вот-вот порвутся. Затем он вызывает такси и отвлекается, пока ждет своих товарищей по команде, бегая по квартире Майкла с отрезком пряжи в руке, смеясь, когда Келлин гонится за ним.Через некоторое время Люк возвращается к себе, и двадцать минут спустя громкие голоса и шаги в коридоре дают Люку понять, что его друзья уже идут, за несколько секунд до того, как дверь распахивается. Он встает, ухмыляясь, и встречает немного удивительное зрелище Брендана, ухмыляющегося в ответ. Люк не этого ожидал, но он рад всех видеть.?Золотой ребенок будет жить!??— кричит Брендан. ?Оповестите жителей!?Люк смеется и преувеличенно пожимает плечами.?Отойди!??— требует Майкл, отталкивая Брендана с дороги. ?Он мой чертов парень, я сначала его обнимаю!?Он бежит к Люку, и через полсекунды Майкл тянет его к себе за руки и крепко сжимает.?Привет?,?— бесконтрольно счастливый хихикает Люк.?Что они сказали???— спрашивает Майкл.?Именно то, что я тебе уже сказал. Только тренировки. Никаких столкновений, падений, ударов и так далее?.?Да, никакого контакта?,?— шутит Калум.?Это моя квартира, и они могут контактировать друг с другом, как хотят?,?— говорит Эштон. ?Я имею в виду, пока они не снимают штаны?.Майкл игнорирует их. Он держит лицо Люка в руках и целует уголок его рта. ?Я так счастлив за тебя?.?Ладно, время вышло, красноголовый?. —?Эштон встает между ними и обнимает Люка. ?Это хорошо. Теперь я могу перестать притворяться, что все будет хорошо, потому что это действительно так?.?Вы притворялись???— Люк не указывает, что Эштон не очень хорошо справлялся с этим.?Мы все?,?— говорит Калум. ?Что мы должны были сказать? Да, твоя карьера может закончиться в первый год твоего обучения, это действительно отстой? Это бы ни черта не помогло. Но мы все волновались, чувак?.?Оу?,?— Люк сглатывает и старается не позволять себе принимать это слишком близко к сердцу. Все обошлось, так что все кончено.?Мы должны отпраздновать!??— Брендан кричит.?Мы должны быть на тренировке с утра, а сейчас уже полночь?,?— отмечает Эштон.?Хорошо, тогда мы должны отпраздновать потихоньку. Пиво и Netflix?.?Люк еще не должен пить?.?Ты перестанешь все обламывать???— требует Брендан, слегка отталкивая Эштона. ?У этого чувака была разбита голова, и мы не были уверены, что он когда-нибудь снова будет играть, и теперь он может, это заслуживает вечеринки! Даже если он тихий, хромой и так далее по списку?.Кэри и Натан подходят после того, как Брендан звонит и пристает к ним, чтобы они пришли на то, что он назвал самой нежной вечеринкой всех времен. Они оба широко улыбаются и гладят Люка по спине. Как сказал Эштон, ему пока не положено пить, поэтому у него есть кока-кола, пока остальные пьют Молсонс, а Брендан включает ?Интервью? на большом телевизоре Эштона.?Этот фильм глупый?,?— жалуется Натан.?Этот фильм золотой. Джеймс Франко?— гений комедии?,?— утверждает Брендан. ?А ты просто глупый?.Натан громко ворчит об этом, но не настаивает на этом. Они все равно его не смотрят. Они сидят, болтают и смеются, а остальные рассказывают Люку об игре, которую он пропустил, и делают прогнозы о том, сколько голов Люк забьет до конца сезона, теперь, когда он скоро вернется. Люк так сильно улыбается, что его щеки болят, но на этот раз это действительно приятная боль.Майкл садится рядом с Люком на кушетку, и когда в разговоре наступает затишье, Кэри с другого конца комнаты многозначительно смотрит на них, а затем вопросительно поднимает брови на Люка. Люк слишком счастлив, чтобы заботиться о том, чтобы прятаться, и он уже решил, что Кэри все равно знает, поэтому он просто сжимает губы и тонко кивает. Кэри тоже понимающе кивает, а затем смотрит на свои колени и вроде как улыбается самому себе, как будто он рад наконец узнать наверняка. От этого тепло распространяется на конечности Люка. Мгновение спустя, когда Майкл на секунду тянется к бедру Люка, потирая большим пальцем шов джинсов Люка, прежде чем лечь, Люк снова ловит взгляд тёмных глаз Кэри, и их вратарь улыбается во второй раз; ласково. Он выглядит счастливым за них.В конце концов Кэри и Натан уходят, неуверенно объявляя, что им нужно поспать. Десять минут спустя откуда-то слева от Люка доносится тихий храп, он поднимает взгляд и понимает, что Эштон спит рядом с ним, откинувшись на спинку дивана, приоткрыв рот, а волосы растрепаны вокруг лица. Когда он смотрит в другую сторону, Кэл теряет сознание на плече Майкла, а Брендан неподвижен, растянувшись на полу.?Ну, это не весело?,?— шутит Майкл.?Майкл, ты устал? Пойдем спать?,?— предлагает Люк.Майкл качает головой. ?Пойдем на каток?.Люк моргает. ?Сейчас? Середина ночи?.?Я знаю?,?— Майкл целует Люка в щеку.?Так???Тебе снова разрешено кататься на коньках, верно? Я хочу быть там с тобой в первый раз?.?Будешь, только завтра будет на тренировке. Если мы все не проспим?.?Это должно быть сейчас?. —?Майкл медленно отталкивает Калума от себя и встает, протягивает Люку руку и поднимает его на ноги.?У нас будут проблемы, если кто-нибудь узнает?,?— отмечает Люк.?Это забавно?,?— глаза Майкла сверкают, и Люк не может сказать ?нет?.