Глава 12: Девушка в белых одеяниях. Любовь, похожая на сказку. (1/1)

? Вся Монийская Империя занимает невероятно большие, обширные территории. Её существование исчисляется тысячелетиями, во многих источниках говорится о том, что далёкие предки жителей, основавших империю, были детьми богов. Они отправились на землю с миссией создать место, где всем смертным будет защита и кров. С тех пор Монийская Империя процветала и не знала бед. Со времён создания многое изменилось: люди стали интересоваться совершенно разными областями деятельности и вскоре Монийская Империя вышла за пределы одной страны. Столицей остался город Сэинт, место, где собираются высшие слои общества, где живёт Императорская семья. Всех членов престола возвышали до Богов и никто не сомневался в могуществе каждого из них. Однако, десятилетие назад Монийская Империя лишилась новорожденного наследника. Темные силы в тот момент лишь начали пробуждаться и никто не мог подозревать о том, что на второй день после рождения, будущего короля похитят прямо из колыбели. По исчезнувшему скорбили все, особенно семья и маленькая девочка, стоя около пустой колыбели, где играла тихая колыбельная, клялась избавиться от каждой темной твари на земле. Это была будущая воительница и императрица – Сильвана. Не в силах пересилить утрату, мать скончалась от болезни спустя месяц. Когда девушке исполнилось пятнадцать, мир покинул и отец, закрыв глаза, он попрощался с народом и спокойно ушёл на покой. Ещё задолго до рождения будущих наследников, на юге от столицы появилась страна технологий и промышленности — Эрудитио. Там обитали лучшие механики и научные деятели, будущие светлые умы империи и сильнейшие герои. Эти люди не признавали силу магии, которой был полон мир, они стремились к силе расчётов и точным алгоритмам мыслей человека. Существование Эрудитио было доказательством того, что люди могут жить и без магии, лучше полагаться на собственный разум, чем на энергию неизвестного происхождения.На западе Монийской Империи расположилась Магическая Академия, которая противостояла посредственным мыслям южных приятелей. Талант, дарованный человеку высшими силами ни в коем случае не должен быть проигнорирован. Магия — энергия внутри сознания, что способна делать всё в зависимости от класса к которому она принадлежит. Есть стихийная, тёмная или светлая. В эту академию отдают всех отпрысков могущественных семей, в надежде, что их чадо станет величайшим. Её выходцами становятся в будущем самые прославленные волшебники и волшебницы.Помимо этих двух сторон скопления людей и не только, есть ещё множество маленьких городков с молодыми талантами. Они жили в мире и спокойствии, пока тьма не стала сгущаться над Монийской Империей и после смерти императора, легионы Бездны превратились в стаю бешеных собак, готовых разорвать любого на своём пути. Теперь судьба каждого человека зависит от него самого, ведь даже самые сильные иногда нуждаются в помощи. Не стоит забывать и за тех, кто живёт вне Империи, на свободных от монархов землях. Несмотря на самые тяжёлые времена здесь всегда ожидали восхода солнца, потому что вместе с ним рассеивалась иллюзия боли, стенаний и крови. С первыми лучами выжившие поднимали уже холодные тела своих товарищей после кровопролитной войны и с почестями провожали в последний путь. Как бы темна не была ночь, в этих местах всегда наступит утро, отсюда и пошло название Земли Рассвета.Главным врагом всего живого оставались Равнины Ада, так называли земли, где расположились Бездна и её слуги. Они расположены на далёком холодном и сухом севере. Там есть запустевшие города, мертвые королевства, высокие голые скалы и спящие вулканы. Сама же Бездна находится на горном заснеженном хребте Айс. Врата выглядят как пучина темного водоворота, брешь в камне или бездонная яма и в тот момент, когда ты заглядываешь в неё, с глубины тьмы кто-то также смотрит на тебя. ?– Что за сказка для детей? – Мартис с глубоким разочарованием закрыл очередную книжку и отложил её в стопку уже прочитанных.Парень подпёр щеку рукой и начал медленно тарабанить пальцами по столу. Он с самого утра рылся в этой чудесной обители знаний, чтобы узнать больше про историю Большого Мира. В большинстве изданий говорилось про непобедимую Империю, где все живут мирно и безупречно. Всё бы это хорошо, но с реальностью вообще не сбегается: как выяснилось в самой Империи происходили междуусобные стычки, и не раз, и не два. Как говорил Алукард, в этом мире всё равно встречаются алчные люди, которые готовы пройти по головам всех живых. Поэтому, Мартис отказывался верить в слова, написанные в этой книге, по крайней мере в часть из них. Зато в каждой говорилось про исчезновение наследника, хотя кто-то утверждает, что он уже умер давным давно.Утром голова на удивление оказалось лёгкой на подъем. Да и на часах было только пять утра и, не желая попусту тратить время, Асура отправился пополнять свои скудные знания насчёт этого мира. Особенно его интересовала география и расположение территорий. Без этого он всё равно что цыпленок посреди поля зрелой пшеницы – ни черта не видно и куда идти, тоже неясно. После восьмой книги Мартис ощущал себя вундеркиндом и спокойно мог устно перечислить столицы стран, которые находятся в составе Монийской Империи.– Вот ты где, я думал снова сбежал,– уединение прервал знакомый голос, который послышался из-за стелажей позади Мартиса.Недоуменно похлопав глазами пять секунд, парень наконец понял, что звук издают не книги, а человек. Он повернулся и увидел, что, оперевшись на на одну из полок, Алукард пристально наблюдал за ним. Мужчина выглядел бодро и оказалось ещё и настроение в порядке, поскольку, не теряя времени, он быстро перекинул одну ногу через скамью и взял одну из книг, которая была недавно отброшена. Некоторое время Алукард быстро пролистывал страницы, будто освежая память на содержание книжонки. Асура всё ещё недоуменно хлопал глазами, иногда щурясь, дабы понять, что перед ним сидит его надзиратель. Уже новая белая рубашка была расстегнута на три пуговицы, да и волосы казались влажными и немного взъерошенными, вместе с тем дьявольской перчатки на правой руке не было, но вместо неё кожу покрывал слой новых бинтов, лишь пальцы остались не тронуты, хотя на них вырисовались витиеватые странные узоры черного цвета. Мартис засмотрелся на чужую руку и не заметил, как хозяин конечности уже демонстративно вырисовывает пальцами в воздухе витиеватые круги прямо над столом..– Ты мне их своим взглядом в пепел сотрешь, – снисходительно улыбнулся мужчина, другой рукой щёлкая перед носом у парня.Мартис быстро пришёл в себя после чужой реплики и откашлялся, забывая про всякое приличие, он решил задать только появившейся вопрос:– Твоя рука... проклята? – Именно, – кивнул он, – Дьявольская перчатка принадлежала некому дьяволу, что был немного умнее среднестатистического Чудовища Бездны и смог заманить жадных торговцев этой вещью. Они продавали её путникам, но как только оборудование оказывалось в чужих руках, оно высасывало все жизненные соки из хозяев. Эти люди уже были таковыми, им доставляло удовольствие наблюдать за тем, как корчатся в муках их покупатели. После того, как очередная пачка людей была убита этим дьявольским орудием, они забирали его обратно и вновь выставляли на продажу, богатея. Меня они не провели, однако оставить их жить я не смог себе позволить.Мужчина опустил взгляд на руку и сжал её в кулак, видимо перед глазами проносились воспоминания о былом. Эти картины причиняли немало боли, ведь он привык слышать крики умирающих демонов, а не страдающих от собственного меча людей.– То есть, ты победил демона, забрал перчатку и убил этих продавцов, – подытожил Мартис, – Я не знаю как к такому относиться. Они, наверное, заслужили.Алукард вновь обратил внимание на Асуру:– Моя очередь. – В смысле? – почуял неладное парень и покосился в сторону выхода, прикидывая сколько времени понадобится, чтобы добежать туда на всех парах.– Думаю, от других ты обо мне уже достаточно знаешь. А я обладаю лишь толикой информации про тебя, – Алукард облокотился левой рукой на колено и вновь улыбнулся, – Ну что, ответишь на пару вопросов?Асура уже хотел отказываться, потому что не красила его перспектива рассказчика, поскольку красноречиво выражаться он не умеет, то и донести нечто важное будете тяжело. Парня остановил тот факт, что Алукард действительно ответил на личный вопрос и даже не сказал что-то на подобии: "Это не твоё дело". – Ладно. Спрашивай, – сдался он.– Хорошо, меня с недавних пор интересует ваш Бог Асура. Ты говорил, что именно она насылает на Вас непогоду. Зачем?– Она Богиня Войны, – начал Мартис, – Единственным её желанием является мир, где её дети будут сильными и могущественными. Слабых она не терпит и чтобы проверить силу духа собственного народа она насылает Бедствие раз в десятилетие.Алукард больше нахмурился. Он конечно слышал о жестоком нраве Богов, но не думал, что это достигает таких масштабов. – И ты уже на собственной шкуре почувствовал, как минимум два Бедствия, верно?– Да, – предвещая следущий вопрос, Мартис сразу ответил, – Одно я застал когда был уже королём, а другое в детстве.– Ясно, – Алукард хотел капнуть глубже, но не желал сильно давить на подопечного, поэтому, перешёл к не менее интересующей его теме, – Как выбираются короли в вашем мире?– Их никогда не было, – пожал плечами Мартис, – Я первый.Охотник подумал, что ослышался.– Серьезно? И чем ты занимаешься, первый король Асура?– Это не даёт каких-либо привилегий, разве что внимания больше. Ладно, может, есть один бонус в виде встреч с Асурой с глазу на глаз. – Так зачем ты стал королём, если как таковой он вашему миру и не нужен? – продолжал Алукард, не желая отступать, он заметил, что Мартис старался отвечать более скудно, чем обычно.– Во время Бедствий я должен идти разбираться с его источником и мои приказы выполняют беспрекословно. На моей ответственности лежит жизнь каждого Асуры, – Мартис посмотрел на лежащие на столе книги и взгляд ушёл куда-то за пределы этого места, – Я не хотел становится королём. Мне нужен был ответ на мой вопрос от Асуры и я прошёл испытание Трёх Тысяч Миров, чтобы получить её благословение и силу.Порой люди забываются в своих желаниях и стремлениях. Человек по природе невероятно любопытен и упрям, может, у кого-то это проявляется не так ярко, но в каждом такой стержень есть. Они готовы пойти на всё, ради достижения целей. Алукард ужаснулся цифре, которую назвал Мартис, подозревая, какие испытания могли выпасть на его участь. Чтобы найти ответы на вопросы он возложил на себя ответственность не из лёгких. – И что же это за вопрос? – аккуратно спросил мужчина, заглядывая в глаза напротив.Какую же силу мы должны обрести, если можем только плакать за любимыми?Почему именно ему Асура дала своё оружие, ведь не один он пытался достичь победы в испытании?Он несёт в себе желание своего Бога, но какое именно? Неужели только сила народа нужна Асуре?С каждым годом своей ещё недолгой жизни этих вопросов стало больше, чем один. Хотя изначально парень шёл на вершину лишь за одним ответом, в итоге, он запутался в себе ещё больше. Мартис не знал, как донести эти вопросы до ума здешних людей. Для них они может показаться до боли смешными, а для него это стимул двигаться вперёд. Стоит ли вообще рассказывать всё, хотя в глубине души Асура знает, что Алукард не плохой человек и тайны сберегать умеет. Однако былое упрямство и твердолобость непоколебимыми скалами просто стали на пути к преодолению недоверия. С таким приходилось часто сталкиваться, когда дело касалось объяснений своих действий. Вроде бы у тебя в мыслях всё звучит оправдано, но когда ты пытаешься эту идею донести до чужих ушей, то всё рассыпается в дребезги.– Мартис, – позвал Алукард, – Если не можешь сказать, так и отвечай. Я хочу чтобы ты мне доверял, а не вынужденно плелся по моим пятам только потому что так надо. Асура дёрнулся и наконец-то вернулся из водоворота невесёлых мыслей и повернулся к мужчине. Сейчас возможно он и пожалеет о сказанном, но всё же, если Алукард доверился ему, то между ними должен произойти равноценный обмен. Стоит только произнести хотя бы один вопрос вслух и пусть делает с этим что хочет. Но с мыслями собраться Мартис так и не успел.– Алукард, Мартис! – в библиотеку ворвался Харит и бегом пробежался между стелажей.Охотник даже не подал признаков внимания. Он всё так же пристально наблюдал за выражением лица подопечного, на котором было написано сомнение в перемешку со слепым упрямством. Порой поведение Мартиса нельзя было отнести к разряду "нормально", этот парень внутри своей черепной коробки прокручивает столько мыслей, что это кажется сумасшествием. Алукард понимал причину такой странной неразговорчивости. Сейчас перед ними появилась проблема доверия и решить её оказалось нет уж и просто. Парень не из наивных глупцов, может, простак, но каждому встречному не станет раскрывать свои проблемы насущные. Поэтому, он решил проверить Асуру на устойчивость к испытывающему взгляду. Обычно, этот метод невероятно эффективен. Со всеми с кем он общался, его долгий, упорный взгляд заставлял бедолаг либо говорить, либо бледнеть, умирая на месте."Повезло"Подумалось мужчине и он отвернулся от Асуры, чтобы выглянуть на встречу мальчишке. Тот метался от полки к полке, в поисках этих двоих, но лишь увидев знакомую макушку рванул к ним. – Вот вы где! Вас ждёт Ланеслот в кабинете. Обсуждается план выдвижения к Магической Академии! – пыхтя, ответил Харит.– Как на пожар зовёшь. Успокойся, мелкий, – улыбнулся Алукард и взъерошил белокурую голову с пушистыми ушами.Мальчик на такую ласку лишь нахмурился и, увернувшись от чужой руки, возмущённо добавил:– Я не кот, чтобы меня за каждый раз гладить! Ты же знаешь, что мне это не нравится, Алу!– Прости, привычка, – развёл руками охотник, поднимаясь со скамьи.Мартис не вслушивался в последующий приятельский разговор, но где-то глубоко внутри выдохнул с облегчением. Он так и не решился ответить на все вопросы Алукарда, это не огорчало. В конце концов каждый имеет право промолчать насчёт личных вопросов, ведь его никто не заставлял отвечать Асуре, он сам решил, вот и всё тут.– Мартис, идёшь? – парня окликнул Харит.Неизвестно как, но кота парень не заметил и чуть не свалился на пол, при виде огромных светло-карих глаз, которые оказались фактически перед носом. Виду конечно же он не подал и просто нахмурился.– Идите, я вас догоню... – глухо ответил Мартис, оставаясь сидеть на месте.Когда члены отряда Победоносецев покинули помещение, Асура выдохнул. Теперь эта библиотека будет ему напоминать о прерванном и во всех смыслах странном утреннем разговоре с надзирателем.* * *Мир полон несправедливости. Особенно он жесток к слабым и беспомощным существам. С этим фактом поспорить было нельзя, но как определить силен ты, или же слаб? Если тебе приходится убивать злых тварей по сотне каждый день, но делаешь это лишь по приказу. Называется ли это силой? Действуя словно марионетка, пушечное мясо, человеку думается, будто он силён и принимает собственные решения. В собственной голове это превращается в героизм, а на деле лишь трата человеческого ресурса. Когда же появляются люди, которые пытаются вырваться из замкнутого круга, то их уже не поощряет общество, а Боги дарят своё мнимое благословение, в итоге на голову смельчака валится ещё больше испытаний. Являются ли силой эти бесполезные усилия ради свободы? Ты просто сделаешь подвиг, а другие расскажут, будто это преступление. Останутся лишь бесконечное бегство и одиночество, зато Боги будут на твоей стороне. Есть только одна проблема.Они незримы.Мужчина держал в руке тяжёлый черный пистолет. На поверхности оружия виднелось множество царапин и несмертельных вмятин. Было видно, что оно прошло сквозь огонь и воду, как и хозяин, получая шрамы на всю оставшуюся жизнь. – Грейнджер, доброе утро, – кто-то незаметно и едва тихо подошёл к нему со спины.Мужчина лишь повел взглядом и по голосу узнал человека, стоящего рядом:– Лесли. Ты тоже здесь.– Уже давно, – кивнула она, – Ищешь кабинет Ланселота? Могу показать.– Разве ты туда не идёшь? – Нет, меня не звали, но я знаю, что у него сейчас собрание, поэтому, вероятно тебя тоже ждут. Девушка вышла вперёд и посмотрела на старого друга. Он как всегда был в неизменно чёрном полностью застегнутом плаще. На плечах грозно поблескивали шипы, они не были супер острыми и служили чем-то вроде аксессуаров. Воротник закрывал пол лица, оставляя на обозрение только глаза. На самом деле уже от одного взгляда в них можно понять, что Грейнджер человек отстранённый и необщительный. Их цвет напоминает выдержанное крепкое красное вино. Обычно оно почти черного цвета, но бардовый окрас становится яснее на свету. Этот человек может смотреть на тебя поверхностно, не придавая значения твоему существованию, а может пронзать насквозь, чтобы сердце билось в бешеном темпе, а твоя собственная кровь отлила от лица. На левом глазу остался шрам от давнишних стычек с врагами, он проходил прямо поперек век и заканчивался на верхушке лба. Его прикрывали черные локоны коротких волос. Однако, кроме этого, с общим цветом причёски контрастировал пучок и белых волос, который находился прямо над тем же глазом.Лесли легонько улыбнулась, понимая, что с этим человеком всё хорошо. За каждого приятеля девушка могла стоять горой, пусть и выглядела молчаливой, но такой сдержанности, отчасти, она научилась у этого мужчины. Она искренне уважала талант стрелка и преданность напарника в Грейнджере, всегда прислушивалась к нему. Он умён, опытен и даже в критической ситуации не теряет самообладания. Для Лесли это было признаком профессионального убийцы.Вдвоем они молча миновали первый этаж и поднялись к кабинету Ланселота. Возле самой двери стояли Гвиневра и Госсен, о чем-то тихо беседуя. Лесли немного притормозила при виде Паксли, замедляя шаг, она обратилась к Грейнджеру:– Вот. Вы собираетесь здесь. Мне надо проведать Харли, поэтому, оставлю тебя с ними.Мужчина лишь молча посмотрел на убийцу и едва заметно кивнул. От его внимания не ушло странное поведение девушки, но лезть в эти дела он никогда не собирался. Поэтому, держать её возле себя смысла не было. Лесли быстро свернула за угол, избегая встречи с определенной личностью.– Грейнджер, ты уже здесь? – Гвиневра первая заметила пришедшего.Парень, что стоял рядом с ней, тут же развернулся и обратил внимание на причину внезапной миссии почти всего отряда Светорожденных. Госсен протянул руку и представился:– Мы с тобой ещё не знакомы. Госсен Паксли.– Грейнджер, – в ответ стрелок даже не дёрнулся, дабы пожать протянутую руку, лишь измерив собеседника внимательным взглядом.– Не обращай внимания, он у нас заменяет мрачное пугало в войске, – пошутила Вайолет, не придавая значения такому типичному жесту со стороны Грейнджера, – Ты не первый и не последний, кому он руку при знакомстве не протянет.– Вот как... – тихо ответил убийца, опуская руку, – Тогда, надеюсь, сработаемся.– Я работаю только в своём отряде,– нахмурился мужчина.Госсен сразу подумал, что с этим парнем дружить точно не сможет. Такой холодный голос, а ещё и реплики до жути странные. Как с ним вообще умудряются работать в команде? Ещё больше удивлял тот факт, что он согласился помочь. Хотя наверняка его вынудила новость о том, что все Светорожденные собираются в замке Барокко. Иначе даже представить причину прихода этого человека было нереально.– Ты сам? Как ты добрался к кабинету? – Гвиневра решила развеять обстановку, заглянув Грейнджеру за спину, авось кого прикрыл своими широкими плечами.– Лесли показала дорогу, – так же беспристрастно ответил мужчина, – Я её встретил по дороге из комнаты.– Она была здесь? – внезапно спросил Госсен, но тут же остепенил себя.Когда тема заходила про эту девушку, странным образом самообладание и сдержанность парня куда-то улетучивались. Колкая досада от того, что он не заметил её прихода, ударила по больному, но на лице это не отразилось. Чтобы не зацикливать внимание на своём вопросе, Паксли быстро исправился:– Мне казалось, что её тоже позвали на собрание.– Я позвал лишь тех, кто будет возглавлять отряды и тех, с кем давно не виделся, – со стороны появился Ланселот, нарушая неловкость всей атмосферы в целом, – Милости прошу.Мужчина открыл свой кабинет и рукой пригласил пройти внутрь. Пока Грейнджер и Госсен заходили, Вайолет сложила руки на груди и подошла к брату, немного толкнув локтем.Она обворожительно хитро улыбнулась, тихо посмеявшись:– Ты соскучился по мне? Давно я с тобой не тренировалась, да?– Тебе я всегда рад, сестра, – лукаво ответил он, пропуская в кабинет.Не успели Барокко переступить порог, как тут же в комнату зашли Зилонг, вслед за ним Алукард, который тащил Харита за ухо.– Добрый день – поприветствовал всех Зилонг, украдкой взглянув на Грейнджера.Алукард же ворчал на мальчишку, что отчаянно шипел от неприятных ощущений:– Сколько раз я тебе говорил, что подслушивать нехорошо. – Ничего я не подслушивал!! Тебе показалось!– Неужели? Будто я не слышал, как ты приоткрыл дверь и ещё около пяти минут просто возле неё стоял, – мужчина наклонился к уху леонина, чтобы тот точно его услышал, – Любопытство тебя погубит, мой дорогой друг.– Ты воспитанием больше нигде заняться не мог? – скептически спросил Зилонг.– О, я уже соскучился по твоиму занудству, – выпрямился тот, – Хожу и думаю, где же тебя носит, забыл про друга. Теперь только с Фреей носишься.Всё внимание осталось прикованым к вошедшей парочке, но Гвиневра быстро махнула на это рукой, поворачиваясь к Ланселоту:– У меня тоже к тебе есть нерешённый вопрос. Я слышала, что ты очень часто спрашиваешь стражей из городского патруля про девушку из семьи Регин. Что это значит?Барокко лишь немного дёрнулся от угрожающего тона сестры, проклиная болтливость служанок в замке. Он конечно же понимал, что Гвиневра невероятно ревностно относится к его окружению, но было сложно объяснить всю ситуацию в целом. Он лишь хотел узнать местонахождение Одетты, чтобы быть просто спокойным и не волноваться за странствующую Принцессу Лебедь.Пришлось выкручиваться:– Дорогая, я так рад, что ты подружилась с Госсеном. В вашу первую встречу вы даже не удосужились подойти друг к другу.Паксли ничего не ответил, даже не отреагировав на такой выпад со стороны старшего Барокко. Парень продолжил смотреть на всех собравшихся с задумчивым выражением лица. Вот только рядом стоящая Гвиневра упёрлась руками в стол брата и подалась ближе к мужчине. Глаза девушки опасно заблестели, рыжие локоны стали будто объемнее в два раза. – Мне тут "ля-ля-ля" не надо, братик. Зубы-то у меня не казённые, чтобы их заговаривать. – Дорогая, сейчас не об этом, давай по позже, а? – Ланселот откинулся на спинку стула, пытаясь отвернуться от невероятно настойчивого требования Вайолет.– Твоё "позже" меня никогда не устраивало, – не могла успокоиться девушка.– Простите, что отвлекаю, но кого не хватает? – Поверх шума голосов со стороны Харита, Алукарда, Зилонга и обоих Барокко послышался бархатный, немного хрипловатый голос Грейнджера.Воцарилась тишина. Да, этот человек в своей копилке талантов хранил способность уничтожать болтовню и разговоры лишь одной фразой. Сразу после его вопроса воцарилась недолгая тишина.Ланселот похлопал глазами и выглянул из-за спины нависшей сестры. Он осмотрел всех присутствующих и понял, что так и не пришло одно единственное чудо не из здешнего мира. Вопросительный взгляд упёрся в Алукарда. Однако, тот тоже оглянулся и вновь посмотрел на Харита.– Я из-за тебя его потерял из виду, – шутливо возмутился охотник.– Я-то тут причём! – в ответ крикнул кот и подошёл к напарнику из отряда, – Грейнджер, вот чего он ко мне пристал!?Мужчина ничего не ответил и лишь молча просмотрел на Алукарда. Он невозмутимо развёл руками и ответил на вопрос, который был задан не ему:– Не плачь, я же шучу. – Охотник подошёл к двери, но не успел прикоснуться к ручке.Дверь отошла назад, впуская в кабинет Мартиса. Парень выглядел задумчивым и слегка недовольным. Хотя это негодование быстро сменилось удивлением, когда он чуть лбом не встретился с надзирателем. Алукард застыл с рукой, которая тянется к ручке двери и уставился на пришедшего.– Вот тебя мы и ждали, Асура, – приветливо улыбнулся Ланселот.Гвиневра закатила глаза и отстала от брата, поднимаясь со стола. Помятые бумаги жалостливо дернулись от небольшого потока воздуха с открытого окна, глядя на них Барокко мог только обрадоваться, что все важные документы оказались вне угрозы уничтожения.– Чего отстал? – Алукард взял подопечного за предплечье и втащил в кабинет.– Я книги на место раскладывал, – угрюмо поведал он, не ожидая такого отношения к собственной персоне.После того, как его втолкнули в помещение, Мартис в первую очередь наткнулся на мрачный взгляд Грейнджера. Бордовые глаза остро впивались в самую кожу. Ещё в ту ночь, когда во время спасения из плена, его внешность Асуре показалась смертоносной и мрачноватой. Что уж говорить про него во время встречи вживую. Самое ужасное то, что имя стрелка для Мартиса осталось чем-то недостижимым и по сей день.– Здравствуй, Победносец, – Мартис отошёл немного назад, – Выглядишь здоровым. Это великолепно.– Его Грейнджер зовут, если что, – Выглянул из-за мужчины Харит, тихо посмеиваясь, – Хотя Победоносец тоже звучит неплохо.– Ладно, со знакомствами потом, – Зилонг положил руку на плечо Мартиса, приветствуя его, – Что там насчёт Магической Академии?Асура мысленно поблагодарил приятеля за спасение от произношения страшного имени, стараясь больше не смотреть в сторону мрачного человека. Зато Алукард, кажется, дискомфорта не чувствовал и как раз встал между Грейнджером и Мартисом, поставив руки на пояс.– Следующим контрольным пунктом станет именно Академия, – Ланселот сложил руки в замок, – Наша семья уже давно с этим местом связана крепкими узами дружеских отношений, поэтому, от них мы и получим должную поддержку.– Кто-то из них идёт в столицу? – спросил Зилонг.– Определенно. Конечно они хотели воздержаться от похода к Бездне, но я знаю, что среди амбициозных и талантливых учеников уже есть желающие присоединиться к нашему делу. Ланселот замолчал и посмотрел на свои бумаги, разбросанные по столу. Среди них он нашёл тот самый и взял его в руки.– Большими группами передвигаться нельзя, иначе нас могут засечь, а Магической Академии лишнее внимание от тёмных сил не надо.– Ага, то есть, мы ещё и разными путями пойдем, – нахмурился Алукард.– Не волнуйся будет только три команды, – Барокко улыбнулся и начал перечислять участников, – Зилонг, ты возглавляешь первый отряд, что пойдёт через город, в обходной путь. С тобой будет Фрейя, Чан'Э, Нана и Иритель.– Понял, – кивнул Зилонг, его фигура заметно напряглась и Мартис это заметил, хотя он не понял причину такого поведения, ведь с ним будет его возлюбленная и названная младшая сестра.– Отряд Светорожденных и.... – Ланселот поднял взгляд на Асуру, – Мартис, вы отправляетесь через уже знакомый вам северный лес. Это самый быстрый путь, но сами понимаете, какая опасность вас может поджидать.Они понимали. Даже более чем знали, что могут наткнуться на кого угодно. Однако у Мартиса были свои претензии на этот счёт, которые он немедленно высказал:– А мне зачем нарушать строй уже полного отряда? Я же там буду ни к селу, ни к городу,– Асура почувствовал, как, стоящий близко Алукард, медленно поворачивается в его сторону и поспешил закончить, – Может я лучше вместе с Зилонгом пойду?После этого громкого высказывания повернулся к нему и Зилонг. Хотя парень скорее хотел посмотреть на лицо приятеля, что сейчас собой представляло смесь удивления и слов "ага, разбежался".– Кажется у твоего наставника другие мысли на этот счёт, – посмеялась Гвиневра, глядя на реакцию охотника.– Тц! Я серьёзно! И не надо на меня так смотреть! Я же прав! – начал возмущаться Мартис, повернувшись к надзирателю, – Я думал, что буду с вами, пока полностью отряд не собирется! У вас же полный состав, а я буду нужен, как собаке пятая лапа! – Ты у нас беспокоишься за других, какой хороший мальчик, – улыбка Алукарда граничила с оскалом, а взгляд так и кричал, что ещё одно слово и после разговора ему будет несладко, – Зилонгу и без тебя хлопот будет хватать, а нам ты как раз очень нужен. Особенно мне.– Мию лучше бы взял... – совсем тихо прошипел Асура, но рядом стоящие Зилонг, Алукард и Грейнджер услышали занимательное предложение.В следующую секунду чужая рука откинула свисающие белые волосы и нашла ухо, крепко за него хватаясь. Алукард подтянул подопечного к себе и всё так же криво улыбаясь, констатировал:– Мартис идёт со мной.– Ээээй! Пусти, я же сказал, что не пойду с тобой! Больно, ай-йя-яй!! – громче заговорил Асура, непроизвольно подходя ближе к мужчине, чтобы не дай Бог ухо не оторвал.– Что ж, видимо, у вас всё решено. Продолжим, – видимо Барокко решил подыграть Алукарду и, как будто не замечая возмущений Асуры, он продолжил, – Гвиневра, ты возглавляешь третий отряд, который пойдет через Долину Благоцветия, как раз сможешь навестить родителей. С тобой пойдет Госсен, Мия, Лесли и Харли. Услышав имя определенного человека, Паксли, стоящий с перекрещенными руками на груди, незаметно сжал ладони на предплечьях. Если она идёт вместе с Харли, то будет обращать внимание лишь на него, это грустно, но понимаемо. – А если я махнусь местами с Мией? Никто же ничего не потеряет!! Ай! – Мартис вновь попытался спастись от компании Алукарда, но ухо ещё было в заточении мужских рук и как только новая фраза вырвалась наружу, то его тут же потянули сильнее на себя.Оказавшись совсем близко к охотнику, Мартис попытался отвертеться, но его просто обняли одной рукой через плечо и закрыли ладонью рот. Теперь все попытки освободиться стали тщетными. Парень мог только беспомощно мычать и про себя возмущаться. – Столько идей, в такой молодой голове, – сказал Алукард, дабы переключить внимание с чужого мычания.Зилонг горестно вздохнул, глядя на эту картину. Хорошо, что эти двое нашли хоть какой-то общий язык. Теперь Алукард действует просто настойчиво, а Мартис стал более открытым даже с ним. Однако, сейчас это походило на то, что охотник просто не хотел, чтобы Мартис шел с кем-то ещё кроме него. Ведь весь отряд Светорожденных – натренированные союзники, которые знают множество комбинаций и мысли друг друга во время сражения. Король Асура же привык сражаться самостоятельно. Среди них он будет смотреться, как черная овца в стаде белых жеребцов.– Что насчёт тебя, брат? – Гвиневра воспользовалась шансом, пока Мартис замолчал.– Я отправлюсь намного позже. Люнокс надо поставить на ноги и я должен вести целое войско. – Ланселот взглянул на Вайолет и в голубых глазах промелькнула тоска, – Возможно мы увидимся только в столице, когда я приду, как подмога к основному войску Монийской Империи.– Так долго? – неожиданно для себя обиженно спросила Барокко, – Это может растянуться на несколько месяцев! Ей уже хотелось отказаться от задания. Девушка не хотела покидать брата на столь долгий срок. Однажды он уже остался один и пропал на целый месяц. Кому как, а снова переживать тот кошмар Гвиневра не хотела и поэтому в голове созревал план, как остаться в замке вместе с братом.Однако Ланселот предугадал такое мышление любимой сестры и взял девушку за руку:– Не волнуйся вы все будете каждую неделю отправлять мне письма с вашим местом пребывания. Я вам в ответную. – Только раз в неделю? – опечалено посмотрела Вайолет на чужую руку, сжимая её крепче.– Ты можешь присылать мне письма когда захочешь.– Это уже другое дело, – немного веселей ответила она, – Только ты мне отвечай на них, чтобы я знала как ты!– Обязательно, – кивнул Ланселот, – Что ж тогда...– Господин Барокко! – Прервав речь последнего, в кабинет постучался стражник, – Только что в замок прибыла младшая госпожа Регин.У Гвиневры глаза от удивления округлились до размера блюдца. Она повернула голову на брата и возмущённо вскинула брови, требуя объяснений.– Мы кого-то ждали? – Алукард повернулся на дверь, потом на притихшего Асуру, – Ты там не умер ещё?– ... – Мартис красноречиво промолчал, но как только его отпустили, тут же отодвинулся от охотника на пару добротных шагов с видом "я не трус, но лучше спрячусь", тем самым приблизившись к Зилонгу.– Я запомнил, – оскорбился Алукард.– Друзья, собрание окончено. Утром вы должны выдвигаться, – коротко приказал Ланселот и, не обращая внимания на возмущенный взгляд со стороны Вайолет, тут же метнулся на выход.Мужчина стремительно летел по коридорам и не менее быстро спустился по лестнице. Сердце быстро колотилось в предвкушении встречи, но разум молился, чтобы это была огромная ошибка. Рядом с ней он точно забудет про всё, однако грех не признаться в том, что Ланселот хотя бы раз не мечтал о том, будто бы вместе с этой девушкой сражается плечом к плечу. В саду, где уже не расцветали герберы в силу прихода зимы, сидела девушка. Она была укутана в белый теплый плащ с мехом внутри. Волосы, цвета пшеницы, были распущены, только две тонкие косички венком убирали передние пряди с лица. – Одетта, – тихо позвал он её.Мужчина резко вспомнил тот самый день, когда проснулся в имении Регин. Как также позвал её и она тут же откликнулась. Только тогда он не знал с кем знакомится, а сейчас Барокко точно понимал, кто заставляет его меняться в ту же секунду.– Ланселот! – Регин услышала своё имя и не спутала знакомый голос, она обрадовано подошла к мужчине и обняла его.На один единственный миг их фигуры были укрыты белым плащом, защищая от осеннего ветра. Одетта была ниже Барокко на целую голову, поэтому ей пришлось встать на носочки, дабы хоть немного удобнее обхватить чужую шею. – Я не ожидал тебя здесь встретить, – Ланселот первые пару мгновений чувствовал себя растерянно, не зная, как поступать, но как только ощутил тепло рук на шее, обнял девушку в ответ.– Прости. Не было возможности предупредить, – Одетта отстранилась от Барокко, поворачиваясь к стоящим позади трём стражникам, – Я находилась в бегах, потому что на моё имение было совершено нападение. Одетта сжала руки вместе, её пробила едва заметная дрожь, но, взяв себя в руки, она продолжила:– Слава Богу барьер засёк приближение врагов. Мои родные успели скрыться и взяли путь в столицу. – Ты оказалась не рядом с ними? Что произошло? Кто на вас напал? – Ланселот взял девушку за плечи, заглядывая в светло-голубые глаза.– Я тогда была на озере и не знала, что происходит. Меня повело домой странное предчувствие, но по пути меня нашла стража и рассказала обо всём, – Одетта судорожно вздохнула, – У нас на хвосте долгое время был Дариус и Тамуз."Снова эти двое..."Барокко заподозрил что-то неладное. В последний месяц этот Принц Бездны стал фигурировать чаще, чем Вексана с Леомордом. Неужели Алиса начала действовать? Однако, какой смысл нападать, брать в плен или преследовать, если никого так и не убили? Сейчас приспешники Бездны действовали странно и не типично, это настораживало ещё больше. Однако, оставлять Одетту в беде мужчина даже и не подумал:– Не волнуйся, мы доберёмся до столицы и ты вернёшься к родителям. Я об этом позабочусь.– Как бы я не привела их к тебе, – виновато призналась девушка.– Сомневаюсь, – усмехнулся Ланселот, – Думаю на меня у них другие планы.После этих слов Барокко повел Регин в замок, отдав приказ слугам, чтобы её и стражников обеспечили всем необходимым. Ему искренне хотелось видеть Одетту чаще, но и злоупотреблять положением скверных дел не хотелось. Мужчина решил дать ей время на отдых, а после немного больше расспросить о нападении Дариуса. Сейчас же ему стоило навестить Люнокс с Рафаэль и заодно доложить о скором переезде.* * *Осенняя ночь полна грозовых туч, луна скрывается от взора, оставляя землю в полном мраке. Одетта обняла собственные плечи и тихо начала напевать мелодию, знакомую с детства. В моменты особой тоски, эти ноты приводили девушку в летнюю пору, прямо в беседку, где сидела мама, зачастую читая какой-нибудь любовный роман. Как только она видела девочку, то тут же звала её к себе и лишь оказавшись на руках у матери, Одетта могла услышать эту мелодию. Красивая, нежная, прямо как барышня в изящных платьях на балу, именно такую картину представала каждый раз себе маленькая волшебница. Девушка кружится в танце, а вокруг благоговейное спокойствие и умиротворение, все смотрят на неё, затаив дыхание, ожидая каждое новое движение с её стороны.– Надеюсь с вами всё в порядке, – она закончила петь, не в силах больше окунаться в такие воспоминания и шёпотом задала вопрос людям, которые сейчас находились невероятно далёко от неё.Кто-то подошёл сзади и накинул шаль на плечи девушки. Регин немного дёрнулась и резко развернулась к подошедшему. Однако паника сразу сошла на нет при виде блондинистых локон и света миндалевидных глаз. Ланселот оставил свои руки на плечах у Одетты и не перестал завораживающе разглядывать нежные омуты знакомых глаз. Он угадывал в их сиянии утреннее небо или акварельные краски на холсте, они вроде бы и бледные, но так приятны для восприятия. – Мне кажется, будто я знаком с тобой уже давно, – начал Барокко, – Сколько не пытаюсь отвести от тебя взгляд, но не получается. Может это чары?– Нет такого волшебства, друг мой, – посмеялась она, – Однако я тоже чувствую, что находиться рядом с тобой мне спокойнее.Руки на плечах дрогнули. Ланселот не ожидал, что его слова восприймят серьезно, но приятное чувство зародилось в районе сердца, которое вновь стало биться чаще.– Разве тебе не страшно находить такие чувства в другом человеке во время кровопролитной войны? – Барокко развернул к себе девушку, проводя рукой по светлой нежной коже щеки.– Наоборот, это большое счастье, что даже в такое время со мной будет находиться кто-то дорогой и это не мама с папой, это кто-то по-другому родной, – Одетта накрыла мужскую ладонь своей, – Я думаю, что наши встречи не случайны.– О чём ты? – недоуменно спросил Барокко.– Помнишь, когда ты в моём саду спросил виделись ли мы где-то ещё и я ответила, что так есть?Ланселот внимательно посмотрел на девушку. Он пытался вспомнить, где же мог увидеть такого человека и не запомнить. Одетта заметила немой вопрос и, крепче перехватив руку мужчины, повела его на диван, присаживаясь рядом с ним. Она рассказала про одну ночь шестнадцатилетней давности. Тогда был фестиваль прихода весны и все веселились, наконец забыв про суровые зимние холода. На улицах толпились люди в разных одеждах, везде витал запах выпечки и сладостей. Гул радостных голосов, песнопений и музыкальных инструментов доносился даже до чащи леса. Темные силы отступили под напором такого ликования и даже Бездна решила отдохнуть, вслушиваясь в колыбельную человеческих голосов. Может, были времена, когда и эта тьма была для всех светом и надеждой, Богом и любовью. Сейчас же она одиноко царила в заснеженном царстве. Также одиноко в такой большой праздник сидел один мальчик в прекрасных, вышитых серебром одеяниях. Золотые локоны уже были по плечи, закрывая круглое лицо ребенка от взгляда мимо проходящих. Он сидел у речки, где было мало людей и лишь краем слуха прислушивался к гуляниям других.Бывают такие моменты, когда у тебя нет того предчувствия веселья и праздника. Ни с того, ни с сего на тебя нападает смертельная скорбь, может, это связано с внезапными мыслями, что очень часто могли охватить любопытного ребёнка. В один прекрасный день родители заметили его талант фехтовальщика и теперь он, не покладая рук, занимается день и ночь. Будни проходят так энергично, что даже не замечаешь, как идёт время. Вот совсем недавно мальчик понял, что его маленькая сестра уже сама может пользоваться магией и больше не боится сама гулять по ночному двору. За бесконечными занятиями под приказом родителей он совсем не заметил, как изменился сам и как повзрослела Гвиневра у него на глазах. После этого Ланселот просто задал себе вопрос: "Зачем?". Что он будет делать с этими знаниями, если всё равно когда-нибудь тоже умрёт. Эти мысли страшные, но правдивые, ведь, всему приходит конец, так зачем вообще стараться?Подобного рода мысли уже пару дней наводняли голову Ланселота и он не знал, как от этого избавиться. Родители наверняка скажут, что он это делает ради чести и имени семьи, но это совершенно не то, что он хочет услышать. Кажется ребенок сам не понимал, чего хочет и застрял на одном месте, не в состоянии продолжить путь, а ведь ему было всего 12 лет.Очередные вспышки салютов разразились в ночной глади неба. Рассыпаясь искрами, каждый взрыв образовывал какой-то рисунок, то ли дракона, то ли птицы.– Как красиво, – возле мальчика послышался девичьий тихий голос.В отражении реки рядом с собой Ланселот заметил маленькую фигурку, что стояла прямо рядом с ним. Она была одета в одеяния характерные для восточных стран: маленькая белая юката с цветами персика спускалась к самим щиколоткам девочки, широкое оби розового цвета гармонировало с общим образом и позади был завязан большим бантом. Волосы держала в хвостике не менее красивая заколка с красными и оранжевыми драгоценными камнями. Лицо незнакомки было спрятано под белой маской ёкая лисы. Через узкие разрезы было сложно даже глаза разглядеть, поэтому, Ланселот сначала немного отшатнулся от внезапного посетителя.– Что ты тут делаешь? – испугано спросил мальчик.– А ты это место забронировал навсегда, что мне нельзя здесь стоять? – резонно спросила та.Барокко опомнился и вновь угрюмо отвернулся, продолжая пустым взглядом смотреть на воду. Девочка не ушла, присев рядом с Барокко, она потянула ему игрушечный ветряк синего цвета. – Зачем он мне? – посмотрел на странный подарок Ланселот.– Ты про каждую вещь, которую тебе дарят так спрашиваешь?– Ну да, если оно мне не надо, так зачем?– Скучный ты, – девочка всё равно держала ветряк, протягивая его Барокко, – Ты выглядел грустным, вот я и решила тебе подарить его. Всё.Барокко изумлённо захлопал глазами и вновь повернулся к девочке. Маска лисы смотрела прямо на него и ему показалось, что за ней находится тёплая и дружелюбная улыбка. Он мог лишь догадываться, но взял подарок, рассматривая довольно таки простую игрушку. Грусть немного отступила, уступая место в сердце мальчика другому чувству – интересу. – Слушай, а ты чем будешь заниматься в будущем? – спросил мальчик.– Буду путешествовать и защищать людей от нападений Бездны своей магией, – без промедления ответила она, – А ты?– Я не знаю. Мне приходится заниматься фехтованием и всеми науками, но.... – глаза Ланселота зажмурились и он так и не смог закончить предложение, положив голову на руки.– Тебе не нравится всем этим заниматься? – незнакомка погладила белые локоны.– Нет, мне нравилось до определенного момента, – Барокко даже не возразил на смелый жест со стороны девочки и вновь поднял голову, – Я просто не могу понять, зачем...– Интересный вопрос. Разве ты это не должен делать ради себя? – Девочка склонила голову на бок и приблизилась совсем близко к бледному лицу мальчика, – Если тебе нравится это делать, так стань лучшим в этом русле. Лучшим из лучших.Барокко недоуменно попытался разглядеть глаза через щели, которые находились очень близко, и смог поймать блеск девичьих омутов. Слова незнакомки врезались прямо в барьер мыслей, эхом догоняя душу, что металась в смятении. Он не знал, что хотел услышать от родителей на эти слова, но случайный человек за пару слов смог убрать с глаз серую пелену.– Поскольку у нас времени не так много, как у богов или эльфов, то нам надо стараться в два, а то во все сто раз больше, – между тем продолжала она, – Так что, лучше вместо того, чтобы нюни распускать, занялся бы делом. И не забывай, что лучшие должны отдыхать, дабы выглядеть хорошо. После этих слов девочка повернула голову в сторону ларьков и по-видимому кого-то увидела, потому что резко вскочила и направилась в ту сторону. Ланселот едва успел опомниться и окликнул её:– Стой! Как тебя зовут? Хотя бы фамилию назови!Мальчик понимал, что в таких изысканных одеяниях могла ходить лишь наследница богатого дома. Судя по росту, она младше него и под подозрение попадало много молодых барышень из знакомых семей. Хотя по цвету волос список сокращался, но всё равно почему-то Ланселот боялся больше не увидеться с ней.– Как грубо, это ты должен был первый представиться, – нарочито отчитала незнакомка, сложив руки на груди, – Я же у тебя не спросила имя, вот и не надо оно мне, а значит и своё не скажу.– Это очень важно, пожалуйста! – Барокко уже попытался встать, но получил занимательный ответ.– Зачем? Мы же ещё увидимся и я посмотрю на то, стал ли ты лучшим. Имена и фамилии роли не играют. Давай узнаём друг друга иначе.Ланселот так и не смог ничего сказать. Гостья не стала задерживаться на месте и побежала к толпе, скрываясь среди пестрых цветов одежд и вывесок. Мальчик остался один, но уже не в душе, потому что там навсегда остался голос маленькой девочки. Он посмотрел на ветряк, который остался у него в руке и поднял голову на очередную вспышку салюта, искры сложились в аккуратный узор лебедя. Осветив всё ночное небо, рисунок спустя секунды исчез и осыпался вниз.Удача или всё таки судьба?Прошло шестнадцать лет. Сейчас перед ним сидит та самая незнакомка, которая напомнила ему про тот давний день, про те пару минут, что провела рядом с ним и подарила новый стимул двигаться дальше. Она всё время помнила про печального мальчика на берегу озера и судьба снова свела их там же, но в совершенно другом месте. Наверняка белокурые немного волнистые волосы Одетта сразу узнала и, испугавшись до смерти, принялась пачкать руки в чужой крови. Её голос смог вернуть сознание почти мертвого мужчины обратно, потому что он узнал, лишь подсознательно, но душа откликнулась на забытые разумом воспоминания. Он не видел глаз или лица в ту ночь, но мимолётный блеск детского тепла и сейчас угадывался в каждом её движении.– Тот ветряк у меня Гвинерва сразу забрала, потому что он очень ей понравился, – посмеялся Ланселот, ещё не совсем веря в происходящее, – Однако, она быстро про свои игрушки забывала, поэтому он так и остался в родовом имении как украшение её прикроватного столика.– Ничего страшного, это просто было единственное, что у меня было при себе, – тепло улыбнулась Одетта, – Я была так заносчива в детстве и наговорила очень много. Каждое свое день рождение я повторяла про себя эти слова и с каждым разом они становились всё глупее и глупее для моего осознания.– Может и так, – Барокко провел рукой по светлым волосам девушки, – Однако, для меня это стало стимулом достигать всех вершин. – Тебе необязательно быть лучшим. Те, кто тебя знают и любят уже понимают, что ты лучший, – Регин не отстранилась от мужчины, а наоборот придвинулась ближе и обняла его, положив голову на сильное плечо.Ланселот больше ничего не сказал. Слов и не надо было, они оба знали о том, что ждали этой новой встречи. Пусть Барокко об этом забыл, но сказанные слова нес сквозь жизнь и никогда не сомневался в них. Одетта же помнила всё и осознавала смысл сказанного, таким образом, она смогла измениться и жить с пониманием того, что лучшие не всегда являются счастливыми людьми.