5 — fly away tonight. (1/1)

Машина подскакивает на очередном лежачем полицейском, и я открываю слипающиеся глаза. Голова по-прежнему раскалывается и будто обложена ватой, потому что все звуки снаружи приглушены?— хотя, когда Луи нервно бьет по рулю, я слышу этот звук громче обычного и морщусь. Во рту неприятная сухость, и, обнаружив рядом бутылку воды, тут же открываю её и делаю несколько глотков.—?Пришла в себя? —?усталый и обеспокоенный голос Луи доносится до меня с переднего сиденья.—?Вроде того,?— выдавливаю хриплым голосом. Действие наркотика почти полностью проходит, теперь в голове появляется пустота, зияющее чёрное пятно, и я чувствую зарождающееся ощущение стыда в груди.Мы подъезжаем к дому Томлинсона. Снимая блокировку с дверей машины, он медленно выходит и открывает дверь для меня. Ощущаю дрожь в ногах, но твёрдо выхожу тоже и иду вслед за ним к зданию.В отличие от меня, Луи живет в собственном доме, и он приковывает мой взгляд своей красотой — обычной, но по-странному притягательной. Высокие стены, облицованные чёрным деревом, большую часть которых занимают окна, веранда под угловой крышей, кошеный газон с редкими стрижеными деревьями и два плетёных кресла на улице, прямо возле двери. Едва подавляю в себе желание упасть в одно из них, проходя в высокие дубовые двери вслед за Томлинсоном.—?Как ты себя чувствуешь? — парень интересуется, не глядя на меня. Его глаза устремлены куда-то в стену, пока он забирает у меня свою джинсовую куртку и снимает ботинки.—?Более менее. Спасибо,?— убираю прядь волос за ухо, ощущая нарастающую неловкость. Мне до безумия стыдно, что ему приходится так возиться со мной, и я стараюсь привлекать как можно меньше внимания, потому что понимаю, что сейчас не справлюсь самостоятельно.—?Не за что, на самом деле, — он слабо улыбается, но в его голосе точно сквозит некоторое разочарование или даже осуждение.Брюнет ведёт меня на кухню, чтобы сделать чай, и я молча следую за ним, нервно заламывая пальцы. Голова слегка кружится, и я вдруг начинаю слышать стук своего сердца. Сначала он вполне размеренный, но ускоряется все сильнее с каждой секундой, и вот я слышу пульс в своих ушах всё громче и громче. Присев на стул, пытаюсь прогнать это ощущение, но оно не проходит: к нему наоборот добавляются новые симптомы. В глазах темнеет, вся комната вращается перед глазами, а дыхания будто не хватает.—?Луи,?— зову его хриплым голосом, и он отрывается от своего занятия, обеспокоенно поворачиваясь ко мне.—?Что-то не так?—?Я не могу дышать,?— поднимаю испуганный взгляд, и парень тут же подходит ближе. Он присаживается на корточки передо мной и внимательно всматривается в мое лицо, а я даже не могу сконцентрироваться на его глазах: все кружится и темнеет.—?Эсми, это пройдёт, и я понимаю, что тебе страшно, — вдруг говорит Томлинсон. Он звучит очень уверенно, и я невольно верю ему тоже, хоть и где-то далеко в глубине души. — Тебе нужно дышать так, как дышу я, хорошо? Просто повторяй за мной, —?его ладони опускаются на мои, и я быстро киваю, потому что уже не вижу его лицо, но доверяю одному лишь голосу. Луи начинает делать вдох на четыре счета и выдох?— на восемь, и я повторяю всё за ним, пока взгляд не проясняется. На это требуется некоторое время, но в итоге техника помогает. Когда я часто моргаю, приходя в себя, Луи сжимает мои ладони в своих и взволнованно смотрит в глаза. В его синих океанах плещется тревога. —?Мне лучше. Спасибо,?— пытаюсь улыбнуться и киваю. Он облегченно выдыхает, кивает и встаёт, возвращаясь к плите. Чайник уже почти вскипел, и парень с сосредоточенным видом опускает два куска хлеба в тостер.—?Это нормальный побочный эффект. От того, что ты приняла,?— в его голосе теперь слышится нотка досады, а мои щёки начинают гореть.—?Чёрт, Луи, мне очень стыдно. Правда. Я не думала, что всё будет именно так, что тебе придется приводить мое состояние в порядок,?— я почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза. Будет забавно теперь потерять дружбу с Луи таким нелепым способом, когда я уже была готова на всё, лишь бы его вернуть.Парень молча наливает кипяток в две прозрачные кружки с пакетиками ромашкового чая в них, а потом вновь подходит ближе и садится на стул рядом, сжимая мою руку в своей. От этих осторожных прикосновений мурашки проходят по позвоночнику, потому что я по-прежнему воспринимаю всё острее, чем обычно — действие все-таки прошло не полностью. Кроме того, его касания всё ещё кажутся мне каким-то сном: я слишком долго жила без них и смирилась с тем, что больше никогда не почувствую, а теперь всё возвращается в привычный ритм, хоть и сам Луи этого не подозревает. —?Эсми, пожалуйста, не переживай по этому поводу,?— он быстро качает головой. В его глазах читается волнение вперемешку с заботой. —?Все совершают ошибки, хотя бы раз в жизни, и это нормально. Теперь у тебя есть опыт, ты знаешь о последствиях. Правда, всё хорошо. —?несмотря на строгость, парень звучит мягко и искренне. Я невольно верю, но тут же всхлипываю.—?Я могу остаться здесь сегодня? —?не повышаю голос с шёпота и всё так же не поднимаю взгляд.—?Нет, я ведь привёз тебя к себе домой, просто чтобы сделать тебе чай, а потом отвезти обратно. —?Луи усмехается, вновь вставая со стула, чтобы взять чашки. —?У меня есть комната для гостей, можешь спать там. Если ты не против, я дам тебе какую-нибудь свою одежду для сна, а завтра отвезу домой, чтобы ты взяла вещи на рейс.—?Спасибо. Правда, огромное спасибо,?— я вновь невольно всхлипываю. Бабочки в моем животе слабо вспархивают от мыслей о том, что Луи даст мне свои вещи, но тут же быстро складывают крылья, потому что и сами видят сложившиеся обстоятельства. У меня слипаются глаза, и я выдерживаю только семь минут за этим столом и парочку глотков чая, прежде чем качаю головой и встаю на ноги. —?Мне кажется, я сейчас усну. Можешь, пожалуйста, дать мне вещи, и я пойду в ванную?Луи согласно кивает, и мы вместе идём на второй этаж по деревянной лестнице. Какая-то волна отчаяния вновь накрывает меня с головой, в глазах опять темнеет, сердце снова стучит, но в этот раз я заранее начинаю налаживать дыхание, и ещё один приступ обходит меня стороной. Горячая вода помогает окончательно прийти в норму, и уже через пятнадцать минут я кладу голову на подушку прохладной и незнакомой кровати, постельное белье на которой пахнет нежной лавандой, а ткань огромной хлопковой футболки и спортивных штанов приятно обволакивает тело, погружая в сон.***Утро нового дня встречает меня болью, раскалывающей голову на две части, ярким солнцем, бьющим в окна чужой комнаты с голубыми обоями, и цифрой 12:17 на циферблате электронных часов. За несколько секунд в голове проносятся события вчерашнего дня, и я недовольно стону, укрываясь одеялом с головой.Весь эффект от принятых веществ прошел только за ночь, и даже вчерашний вечер всё ещё остается мутным в моей памяти. Теперь у меня до чёртиков пересушено горло, заложен нос, леденеют пальцы рук и искрами боли взрывается голова. В общем-то, а на что я рассчитывала?Всё-таки нахожу в себе силы встать с кровати, потому что мне нужно ещё успеть привести себя в порядок до рейса. Пока я спускаюсь по лестнице на первый этаж, успеваю рассмотреть дом получше и при естественном свете: аккуратная мебель, изящные люстры и панорамные окна в пол на стенах. Ноль приватности, несмотря на всю красоту, — защищает только высокий забор на улице вокруг самого дома.Каждый шаг отдаётся ноющей болью в мышцах ног, словно я вчера не веселилась на вечеринке, а упорно делала упражнения со штангами в спортивном зале. Вхожу на кухню с присутствующим ощущением неловкости и стыда и сразу иду к раковине, чтобы налить себе воды.—?Доброе утро,?— Луи вдруг усмехается, а я вздрагиваю, резко поворачивая к нему голову, потому что не заметила сразу. Парень сидит за столом в одних брюках, его ладони располагаются на клавиатуре ноутбука, а рядом стоит белая чашка с остатками кофе. —?Выспалась? Я уже хотел идти будить тебя.—?Д-да,?— отвечаю слегка хрипло и пытаюсь улыбнуться. Он выглядит так чертовски красиво даже утром. Особенно без футболки, да? Его каштановые волосы мило растрепаны, но не выглядят лохматыми, а синие глаза будто светятся от солнца, бьющего в окна. —?Я хотела извиниться ещё раз...—?Забудь, Эсми. Это уже в прошлом, думай об этой ситуации так. Да, вчерашний день был не самым удачным, но просто попробуй отпустить,?— Томлинсон пожимает плечами и возвращается к экрану ноутбука. — Я ведь не злюсь на тебя. Единственный, кто был недоволен, это твой друг. Люк, кажется?—?Ладно, спасибо, Луи,?— шепчу и всё-таки выпиваю залпом стакан воды. — Да, но это другой случай, — поставив посуду обратно на полку, шумно вздыхаю. — С ним у меня ещё предстоит разговор, но он быстро остывает, это я знаю. — Тогда удачи, — учтиво улыбнувшись, Луи переводит взгляд в компьютер и замолкает. —?Я сделал блинчики. —?вдруг произносит он снова спустя несколько секунд. —?Если ты, конечно, вообще в состоянии есть, потому что бледный цвет твоего лица говорит об обратном. —?озорное выражение его глаз лишь на секунду ловит мои, прежде чем снова ускользнуть. Чувствую тепло где-то в районе сердца, благодарю его и сажусь завтракать.Спустя полтора часа Луи доезжает вместе со мной до дома, откуда забирал меня всего сутки назад и никак не думал, что всё повернётся именно таким образом. Поблагодарив его и снова извинившись — не знаю, как избавиться от этой идиотской привычки, — обнимаю парня на прощание и иду к подъезду. На этот полёт у меня грандиозные планы: в первую очередь, помириться с Люком. Я не знаю, что в произошедшей ситуации задело его больше всего, поэтому сложно даже предположить исход нашего разговора, но я надеюсь на лучшее, собирая в большую сумку запасные вещи, документы и форму.***— Люк, — как только самолёт набирает высоту, а у бортпроводников есть свободные пятнадцать минут до начала раздачи, я подхожу к другу. Он стоит возле иллюминатора, глядя на синеющее небо, и никак не реагирует, даже когда я подхожу к нему вплотную. — Хеммингс, не игнорируй меня. — пытаюсь звучать строже, но выходит — жалобнее. Блондин всё же поворачивается ко мне, и на его лице висит тень раздражения. — Эсми, я не игнорирую. Просто пытаюсь оградиться от негативных факторов, — он мельком смотрит в мои глаза, а потом вновь отводит взгляд. — Теперь я для тебя — негативный фактор? — восклицаю и тут же опускаю ладонь на его предплечье. — Пожалуйста, извини меня. Я знаю, что тебе сложно это понять, но я правда не хотела, чтобы это случилось. — прикусываю губу и виновато смотрю на друга. Выражение его лица смягчается. — Эсми, я не злюсь на тебя за то, что ты это сделала, — он тут же качает головой. — Даже не знаю, на кого я рассержен сейчас. На себя, на родителей... — он жмурится и застывает на мгновение, пытаясь отогнать эти мысли, как назойливых насекомых. — В общем, суть в том, что в реальной жизни у тебя перед глазами не появится табличка с предупреждением, оповещающим, мол, то, что вы сейчас увидите, может возродить старые воспоминания и навредить вашей психике, — Люк грустно усмехается. Он наконец поворачивается ко мне полностью, опираясь спиной о стену и ладонью поправляя кудряшки. Его обычно безупречная форма сегодня слегка помята, будто он собирался, не посмотрев в зеркало, потому что ему на это было наплевать. — И вчера я увидел тебя в этом состоянии. Я так давно не испытывал этого страха и непонимания, что почти забыл, каким мерзким осадком они остаются внутри после. Но вот я снова заглянул в твои затуманенные глаза с этими огромными зрачками, в твоё потерянное лицо, и прошлое нахлынуло волной. — его передергивает от переживаний, а я болезненно хмурюсь. Чувство стыда сжигает мое сердце в пепел, пока я слушаю. — Мне так жаль, Люк, — наконец подаюсь вперёд, чтобы обнять его. Тёплые ладони парня обнимают меня в ответ, крепко прижимая к себе. — Прости, пожалуйста, прости, что из-за меня тебе пришлось пережить это снова. Больше не повторится, обещаю, — поднимаю на него взгляд и ловлю улыбку его голубых глаз в ответ. Он быстро кивает. — Все хорошо, Эсми, но мне и правда хочется верить, что ты вынесла из этого какой-то урок, — прижав меня к себе ещё раз, он выпускает мое тело из объятий. — У меня, кстати, для тебя новости, — он вдруг отводит взгляд, а его щеки покрываются румянцем. Видеть в таком смущенном состоянии вечно самоуверенного и гордого Люка — очень неожиданно, поэтому я тут же вскидываю брови в радостном предвкушении. — Слушаю, — опираюсь на стену рядом с другом, чтобы быть ближе. — У меня тут недавно был рейс. Из Чикаго, — он прикусывает нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку, которая пытается вырваться заранее. — И, в общем, так получилось, что я на нём кое с кем познакомился. — Неужели кому-то удалось завоевать неприступное сердце Люка! — радостно хлопаю в ладоши — так, что на нас оборачиваются сидящие неподалёку пассажиры, — и смотрю на друга горящим взглядом. — Что-то вроде того, — с неловким смешком он поправляет шевелюру. — Её зовут Дженни, ей двадцать, и я очень хочу, чтобы вы познакомились, — Хемингс вдруг устремляет на меня умоляющий взгляд. — Мне кажется, она должна понравиться тебе. — Кажется, я знаю, как мы это устроим, — ухмыляясь, смотрю в другой конец салона, где Луи стоит рядом с каким-то новым бортпроводником, и даже отсюда вижу его сияющую улыбку. — Ты ночевала у него сегодня, да? — даже не глядя на Люка, слышу, что он улыбается. — Как ты узнал? — медленно вскидываю брови и лихорадочно пытаюсь вспомнить, не писала ли Люку ночью, пока была ещё не в совсем трезвом состоянии рассудка. — Вообще-то, я сам попросил его присмотреть за тобой вчера, — Хеммингс скептически поднимает одну бровь. — Ну и он явно заинтересован в тебе. Он бы не упустил такой шанс. — Ты правда так думаешь? — застенчиво спрашиваю и пытаюсь понять, правда это или просто дружеская поддержка. — Конечно, — он уверенно кивает, и у меня не остаётся сомнений. Это ведь Люк Хеммингс, ему нельзя не верить, потому что он всегда, черт побери, говорит правду. Обратный рейс из какого-то неизвестного мне до этого момента английского городка проходит настолько однообразно, что я успеваю устать не от работы, а от скуки. Через час после взлёта нам уже совсем нечего делать, пассажиров критически мало, поэтому мы с Люком располагаемся на свободных сиденьях и продолжаем обсуждать последние новости. Усталость даёт о себе знать, и уже через какие-то двадцать минут я сижу, опустив голову на плечо Хеммингса, и пытаюсь бороться со сном — конечно, безуспешно, под его успокаивающий шёпот и размеренный рёв двигателей. ***Пока мы идём к месту назначения — парк в центре Манчестера, — я успеваю заметить, что Луи заинтересован в предстоящей встрече, пожалуй, даже больше, чем я. Он расспрашивает меня о Люке, его жизни, нашей дружбе, ему интересно знать буквально все, и к каждой истории он добавляет рассказ о каком-то моменте из своей жизни. Некоторые из них я знаю сама, но делаю вид, что слышу впервые, и это странное ощущение молотом бьет по моей голове. Когда мы наконец подходим к воротам, я сразу замечаю моего друга и стоящую рядом милую девушку. Люк держит ее за талию и что-то говорит ей, с заботливым видом глядя в глаза, пока она сама прикусывает губу, чтобы содержать улыбку, и быстро кивает. Дженни — чрезвычайно обаятельная девушка. С первых же секунд встречи меня удивляет ее утонченная красота. Ее прямые русые волосы водопадом спадают на загорелые плечи, большие-большие зеленые глаза всегда смотрят на тебя с некоторым любопытством и доброжелательностью, аккуратный носик и очерченные губы добавляют яркости красок к изящной картине, а также важнейшими штрихами этой внешности являются ее искренняя красивая улыбка и татуировка в виде полумесяца на лопатке, которую видно из-за того, что сегодня она надела аккуратную золотую майку.— Приятно познакомиться, — Дженни радостно кивает, переводя взгляд с меня на Луи и обратно. — Я думаю, узнав друг друга получше, мы станем чудесными друзьями. Ее искренность заставляет меня беспрестанно улыбаться. Солнце светит чрезвычайно ярко, поэтому мы сразу заходим в кофейню за охлаждённым латте и лимонадом, а потом отправляемся в парк, на большой плед под тенью деревьев. Дженни и Люк действительно познакомились во время полёта. В тот день девушка переезжала в наш город из-за учебы, ей было безумно волнительно из-за нового места и незнакомых людей, так что, увидев милого бортпроводника, она решила испытать судьбу — и оказалась на удивление везучей. — Сначала она три раза вызывала меня, чтобы попросить воды, — рассказывая, Люк смеётся. — На третий я уже был практически уверен, что она не пьёт ее, а просто выливает куда-то, лишь бы снова нажать на кнопочку и позвать бортпроводника. А на четвёртый я все-таки решил поинтересоваться, с какой целью она летит в Манчестер, — тепло улыбнувшись девушке, Хеммингс поднимает задумчивый взгляд в небо.— Между прочим, после этого я сама попросила его познакомить меня с городом. Он так удивился этому предложению, — подхватывая, Дженни смеётся тоже. — Но согласился так же быстро. Ещё и с таким энтузиазмом, словно я деньги за это предлагаю!— Было бы справедливо заплатить мне за экскурсию по Манчестеру, между прочим, — Люк сделал притворно строгое лицо и щелкнул пальцами. — Нет, ничего подобного, это было бесплатно и добровольно, — шатенка вновь смеётся, прикрывая рот ладонью, я переглядываюсь с Луи и ловлю его улыбающийся взгляд. Вдруг чувствую, что Люк смотрит на меня тоже, и в его глазах выражено нетерпение вперемешку с волнением. Он ждёт, пока я одобрю кандидатуру этой девушки, и мое мнение для него действительно имеет значение — от этого осознания сердце сжимается в сладкой боли. Я быстро киваю и широко улыбаюсь ему, пытаясь сказать, что лучше варианта и нельзя было найти. Его губы тут же расплываются в счастливой улыбке, а мы возвращаемся к уже завязавшемуся разговору между Луи и Дженни, чтобы вставить своё словечко и насладиться этим выходным в компании близких людей.